Папины руки

В два года у папы на ручках сидит,
Ей видно всё сверху, спокойно
Он верить не хочет, взрослеет она,
И все её прихоти на свете исполнит.

В пять лет на руках его — самый уют,
Он терпит, дарит подарки, молчит.
Он кажется грубым, колючим, большим,
Он самый умный,она ценит таким.

В девять — украла у мамы помаду,
И брови чернит,пробуя быть не в ладу.
«Ещё рано!»— папа крикнет вдруг,
А дочке так хочется быть взрослой тут.

В шестнадцать — в сумке зажигалка, «Парламент»,
«Хошь на ручки?»— молчание в друг.
Она курит тайком,ненавидит советы,
А он— Дед Мороз из другой, старой планеты.

В двадцать — не ночует, отец у телефона,
Не спит, и ищет тень её у подъезда.
Утром— скандал, летят вещи и фразы,
«Я взрослая!»— для отца эта фраза.

Встречаются редко, уж замуж ушла,
Он плачет от счастья от фразы:«Будь дедом, а мамою я…» И слёзы так ярки.
В тридцать хочется к папе на руки,

В садик, где сон, печенье и полдник.
Он старый, звонит, тревожась о внучке,
А ей— разрываться меж бытом и лаской.

И вот уже пахнет лекарством в квартире,
Прикована мама к кровати. В мире,
Где завещание лежит в серванте и пыли.
Она знает:всё может в миг поломаться,
И хочется время назад повернуть,
Где папа— её неприступная крепость,
Где спит в тишине благодатной,
Спокойно у папы в руках, так тихо, так нежно...