Дороги земные Часть 9. 6

Прервёмся о рабочих моментах созидательной работы на благо страны и вспомним о той жизни мирской, которая протекает вне их.

А вне их накопилось очень многое и существенное. Начну, правда, в обратном хронологическом порядке и с довольно таки существенного произошедшего, для меня.

В самый первый рабочий день по моему возвращению из Китая мне, как любому побывавшему в командировке за рубежом, надо было в министерстве, написать и срочно сдать в бухгалтерию в течение дня финансовый отчёт о валюте.
Задержка в его сдаче, своими последствиями, могла приравниваться чуть ли не к госизмене.
Для такового отчёта у меня всё было готово.

Утром в первый рабочий день мне было так худо и так плохо … Как никогда в жизни не было. Как я доехал до м. «Китай город» я не помню. Но чувство долга и ответственности за государственное дело, довело меня до ручки входной двери в министерство.
Словно находясь в тумане, я написал, приклеил, и заполнил все нужные бланки, что от меня требовала финансовая и аналитическая дисциплина.
Подписал отчётность у руководства департамента, а заодно предупредил его, что пойду в ведомственную поликлинику, находившуюся рядом с другим противоположным выходом из метро.
В бухгалтерии отчёты мои с радостью приняли. Правда, та радость сил мне не прибавила.

Радость моя проявилась в окончании очереди к терапевту. Врач выслушала мои речи о состоянии не стояния, а также о том, что я прилетел позавчера из Китая. Сразу перво-наперво врач измерила моё давление.
Цифры сделали действия врача настороженными – «Ложитесь и не двигайтесь! Вот Вам таблетка под язык!».
Через некое время процедура с измерением давления повторилась. Врач дала мне ещё таблетку.
– У Вас гипертонический криз, давление 220/110 … Вот больничный! Сами доедите? Посидите в коридоре ещё немного … – обрадовала меня коллега.

Похоже, что китайская водка, длительные перелёты и перепады во времени, активная деятельность, тропический климат, обилие положительных эмоций, китайская кухня, сделали своё дело для проявления криза!
От приёма препаратов давление упало. Мне стало легче. Врач отпустила меня до дома с некоей опаской – «Приезжайте через неделю!».
Болезнь захватила меня всего и в полную силу.

Давление успокоилось, но на «больничном» я ещё находился. Врачи решили провести мне диспансеризацию, тем более была причина – у меня болела голова и в разное время суток по-разному.
Боль подтвердилась через анализ крови. Кровь говорила, что организм борется с воспалением. Начли его искать, но найти где оно есть, никак не могли.

А пока шли поиски, что и где болит, я посещал свою усадьбу в деревне.
Для связи времён и лучшего понимания происходящих событий, вернусь во времени в его прошедший период (2008 год).

Я озадачился постройкой в усадьбе бани. А подтолкнул меня к этой мечте такой случай.
После косьбы организм всегда требовал своего омовения. В тот период моей жизни в деревни ни бани, ни простого душа в усадьбе ещё не было.
Как-то я по случаю привёз большие пластиковые синего цвета бочки. Я их раздавал соседям налево и направо.
В одной из них я решился помыться. Вспомнился опыт соблюдения гигиены тела, практикуемый в стране Восходящего Солнца. А именно по применению для этих целей офуро.

В сенях поставил бочку, натаскал из общественного колодца воды, нагрел её. Что-то вылил в бочку. Что-то поставил на стоящую рядом с бочкой табуретку и … С грехом пополам влез в вертикальную ванну. И тут же уподобился Диогену.
Сам процесс был прозаический и прошёл без нюансов. Нюансы начались после мытья.

Вылезти из высокой пластиковой тары я не мог никоим образом. Тонкие края врезались в ладони, а посему подняться над ними я не мог. Хоть криком кричи, волком вой или, если можешь, подавай иные сигналы голосом и ударом в металлический предмет.
Крик мог из избы не долететь до людей в жаркий день, а металлический предмет был мне недоступен.

Паника закончилась и пришла мысль – «Надо бочку повалить на бок!». Эту мысль, после некоторых усилий, я с успехом реализовал. Слава Богу, пол в коридоре стал со временем щелевой и вода далеко не разлилась. Я выполз в уменьшающуюся лужу – «С лёгким паром!». Случилось!
Со стороны моё лежание на боку в бочке и покидание её, мягко говоря, может и выглядело необычным … Но мысли зароились о будущем мытье.

Баня была нужна, как ни крути, как ни изгаляйся в офуро.
Голова в рабочее время стала искать проекты бань. Сотрудница из моего отдела тоже искала проект бани для своей дачи. В своих стараниях она опередила меня и показала одну, найденную ею компанию из Новгородской области.

Она занималась постройкой домов, бань и прочих конструкций из профилированного бруса. Причём цены на конструкции их проектов были приемлемыми. Кроме того в них (в цены) входила стоимость самого материала, доставки и, если надо, то включались услуги по строительству.
Я выбрал, на мой взгляд, неплохой проект. Баня была размером четыре метра на четыре, предбанник метр на два, комната отдыха три метра на два, моечное отделение два метра на два, парилка с полками два метра на два. В комплект входил душевой поддон. По желанию можно было включить в строительство печку с каменкой. Но её я купил на всякий случай, когда вёз в деревню бочки.
Мне всё легло на душу.

Позвонил в контору. Оказалось, компания находится рядом с границей Тверской области. А при проработке варианта доставки, оказалось, что материал везти до меня очень близко (по сравнению с Московской областью). Это существенно снизило цену договора.
Я подписал с фирмой необходимые документы при включении затрат на возведение бани её силами. Оформил кредит. И взял очередной двухнедельный отпуск. Дело было в конце сентября.

В согласованный день, находясь в деревне, я часто выходил на дорогу в ожидании «банного» кортежа. Напомню, что в то время, чтобы въехать в деревню, надо было в сельсовете заказать пропуск на машину … А тут едут обе две. Государственные номера и их марки мне были неведомы!
Но всё срослось.
Правда, с дороги я не ушёл. Надо было показать гружёному КАМАЗу, как заехать на участок под разгрузку материала.
Бригада в составе двух мастеровых приехала на чёрной «Волге».
Перед разгрузкой материала я им показал место, где бы я хотел видеть баню. Потом на тачке навозил речного песка. Более от меня на первое время ничего не требовалось.

Познакомившись с мастеровыми, я пригласил их разделить проживание со мной в избе. Оказалось, что они возили с собой всё необходимое для временного проживания. А на самый худой конец … Оно могло быть вплоть до салона «Волги».
Места реализации проектов у фирмы были разные, а посему надо быть готовым к любым условиям – принадлежности для сна, готовки еды, сама готовая домашняя еда.

Проживанию в избе она образовались. Мы даже вечером посидели за столом как люди.
В ходе застолья они мне подсказали некоторые конструктивные нюансы. В договоре они не были обозначены. За небольшую прямую доплату они готовы были сделать конструкцию бани по-людски.
Ударили по рукам и по нюансам, и по монтажу печки. Для последнего я съездил в Тверь и купил всё необходимое для функционирования каменки.

Работа по строительству бани занялась … Но дожди стеной встали преградой нашему делу. Они замедлили процесс возведения. Мало того, материал тоже намокал.
Баня была построена, прямо скажем, вся сырая.

В последующие дни я провёл в ней всю электрику и смонтировал бак с ТЭНом для подогрева воды и принятия душа. Одним словом сделал всё, чтобы баня использовалась по назначению в полной мере!
Однако накопленная деревом влага стала вылезать на поверхность в виде черноты и мохнатого грибкового покрытия.
Все эти неприятности я выводил долго и не за один раз. Отбеливал древесину, пропитывал её какой-то ядовитой хлорсодержащей жидкостью. В итоге внутреннее пространство стало светлым, чистым … Таким, каким оно должно быть.
А наружные стены защитил пропиткой с возможностями – «Ото всего!».
Забегая вперёд скажу, что возникла другая проблема. Птицы по весне стали вытаскивать из швов льняную паклю. Она им тоже нужна для жизни – «Но, как они строили гнёзда до того, как появилась моя баня?».
Я смирился и периодически конопачу все швы, даже те, из которых птахи не таскают паклю.
Тем самым я поддерживаю орнитологическую экологию в деревне до сих пор.

Баня потребовала в наличии своего колодца. Для нескольких парных дел можно было бы воспользоваться общественным колодцем, функционирующим через дом.
Кстати, в нём была очень вкусная вода. Однако он имел жалкий вид. Кольца внутри сдвинулись, цепь с ведром куда-то постоянно исчезали.
Все кто мог из соседей имели уже свои источники воды.

О строительстве своего колодца я как-то поговорил с соседом. Идею он поддержал – «Мол, у меня их аж два».
Но, дальнейшие его мысли на тот момент, меня немного остудили.
Единственной препоной для реализации моего желания было одно – «Сезон для уверенного рытья колодца в этой местности – это зима, а в её течении – февраль месяц … Уровень воды в реке минимальный!».
При моей работе, обстоятельства по реализации мечты о своём колодце, никак не складывались.

Лето в 2009 год выдалось безводным. Да ещё случилась такая «гангрена».
В феврале месяце всегда сбрасывали уровень Волги до минимума. Такая операция делалась для предотвращения весеннего паводка с наводнением. Этот год был богат снегом. Естественно, что всё для предотвращения наводнения было сделано.
А вот снег обманул гидрографов и сошёл быстро, и незаметно. Воды в Волге было очень мало. Даже по телевизору шли репортажи об отказе от круизов (расстояние под килем судна до дна доходило до 40 сантиметров) и возникла беда по водоснабжению во всей Тверской области. Оказалось, что оно связано с Волгой.
Уровень реки Шошы тоже не восстановился. Образно говоря – «Курица могла речку перейти и не замочить пяток!».

Во время моего очередного нахождения в деревне, тот же сосед обрадовал словами – «Мол, уровень реки упал … Самое оно для рытья колодца. Надо ехать в Селино (деревня на том берегу Шоши) … Там живёт один мастер … Он тут многим колодцы вырыл!».
Такое состояние реки повлияло на принятие окончательного решения по времени строительства своего колодца.

Во дворе мастерового был колодезный домик, поражавший своей новизной, свежестью и красотой в исполнении.
Выслушав мою необходимость, он не обрадовал моих надежд – «Я перестал их рыть, колени подводят … Столько лет рытья и нахождение в студёной воде сказались на них … Стал деревяшками заниматься … Вот, пожалуйста, домик колодезный … Хотите? Могу!».
Видя моё разочарование, мастеровой продолжил – «Есть бригада в Больших Горках (деревня за Шошей, в ней находиться конечная остановка автобуса рейса из Твери) … Мои ученики … Надо? … Дам телефон!».
Мой ответ был однозначный.
Был ещё один момент. Я всё-таки заранее купил бетонные кольца в Твери. Они лежали возле дома и ждали своего звёздного часа. Количество их определялось исходя из жизненного опыта строительства колодцев в данной местности, и равнялось шести.

Ученики объявили цену. Очень даже приемлемую. При моём согласии, они попросили дополнительно купить цемент и жидкое стекло. Они нужны для заделки стыков и отверстий в кольцах.
Работа началась рано утром, а к 12 часам колодец уже стоял.

Через неделю мы своей бригадой в составе Александра Николаевича Яковлева (Санька) – младшего брата Ивана Торопова, Алексея Сергеевича Тимофеева (Лёньке), были в деревне.
Цель нашего коллективного визита – построить домик над колодцем. Материал у меня был – остатки от строительства бани.

Домик мы построили за день. Единственное отвлечение от созидательного процесса, было такое – найти бревно под ворот. За ним пришлось ехать в лес. Поехали Санька и я.
На наше счастье сухую сосну нужного диаметра нашли быстро. Во время этого дела, Санька чуть было не наступил на гадюку. Но чуть не считается!
Во время обустройства колодца в гости приехал Виктор Казаков (о нём я уж писал, но напомню – очень старинный друг из детства и из дипломатов). Он был в Твери с очередной поездкой для души.
Ко мне он приехал не с пустыми руками. Подарил в коллекцию халат и чалму эмира Бухарского.

С колодцем жить стало веселее! Не только мне. Соседка Валентина робко поинтересовалась – «Может ли и она брать воду?». Мой ответ был утвердительный.
Ведь колодцу нужен постоянный разбор воды.

Постройка мной бани подтолкнула к запуску одной интересной коллективной стройки.
В конце мая отмечали на дачке у Саньки день рождение – Ивана Торопова. Отмечали, как обычно и, как люди. Дачка была маленькая (три на пять метров), а друзей в ней собиралось всегда много. При этом, стоя перед столом, не знали, как за него сесть при таком количестве столующихся.
Начинали застолье всегда так – садились боком в пол-оборота тела.
Уже потом, когда первая рюмка проникала по назначению, все вдруг разворачивались плечо к плечу … И было даже свободно.
Что творит животворящая!

В один из перекуров на свежем воздухе, как искра пролетела мысль (уже не вспомню от кого) – «Может, построим свою баню!». «Пламя будущего пара» охватило умы мгновенно. Взяли рулетку, верёвки и колышки.
Выбрали место и сделали разметки перспективного «банного рая».

Будущая баня могла быть в размерах три метра на четыре. Нашему дружному коллективу такого объёма было вполне достаточно. Мы не собирались в ней роту солдат помыть.
Мало того, жена Саньки – Ольга, работавшая на тот момент в нашем детском саду, привезла из него брус нужного размера (как знала). В детском учреждении затеялись ремонтировать песочницы. А они были сделаны из нужного нам бруса, да с востребованным сечением – десять см на двадцать. Да длиною в аккурат четыре метра.
Из детского назначения, брус угодил да во взрослую нужду! Тут тебе и обвязка, и стойки …
Одним словом на будущее каркас у нас уже был
Дело на следующий день закипело!

Строили баню в основном Санька, я и Лёньке, а когда без оного. Работали в основном вечерами … И, исходя из наших возможностей по приобретению материала. Денег особенных у нас не было. Посему покупали небольшой объём и тут же пускали его в дело.
К строительству подключались, все наши друзья из многочисленного коллектива, но опять же по возможности.
А Игорь Пилюк в это лето даже получил от нас почётное звание – «Лучший пропитчик». Мы всё чаще стали доверять ему накрытие рабочего стола и выпрямление гнутых гвоздей!

Собрали баню под крышу, и начали обустройство внутри. Смонтировали печку с кирпичной стенкой. Обшили парилку, соорудили полки да лавки. Я при помощи одного дружка электрика сделал разводку проводки. Генератор я помог Саньке купить ещё раньше, когда делали разводку проводки в дачке.
Параллельно Санька нашёл бригаду, которая ему вырыла колодец. Домик над ним мы тоже сотворили сами!
Одним словом пробную баню мы топили 30 декабря, а заодно проверили то, что нам не хватает в ней для полного кайфа.
Оказалось, что нужно много всяких банных мелочей. Их можно были прикупить у нас в посёлке.

В дальнейшем, по просьбе жены Саньки (она училась, если не ошибаюсь, на очно-заочном высшем), мы стали париться по пятницам, а дамы пользовали её в субботу. Оно так даже было для нас лучше.

В этом самом «лучше» кого только не побывало. Практически все близкие и не раз и не два.
Внутренние стены бани стали украшаться фотографиями всех тех друзей мужского пола, кто побывал в ней. Среди них есть именитые спортсмены – наши друзья из Строгино, именитые барды – они появились стараниями старшего брата Ивана.
Сложился свой закрытый клуб с гастрономическими изысками. Санька, имея мангал, приобрёл к нему афганский тандыр, печку под казан.
А готовить он любил.

Мало того, с появлением на участке воды и электричества (поначалу тарахтел генератор, а потом уже было проведено стационарное электричество), жизнь дачки приобрела иные смыслы.
Собирались на ней всем своим большим коллективом по всем праздникам – что государственным, что духовным. Особенно отмечались дни рождения и юбилеи. Что характерно – во все сезоны года.
Застолье шло не только со словами. Иван приносил гитару. В один момент замолкали все и слушали его шансон. А его у Ивана в жизни накоплено было очень много … Не переслушать!
Наступал момент, когда под гитару пели все кто мог, и те, кто не мог. Важно, что от души.

Мало того. Летом затеялись ужинать там, чуть ли не каждый день. Но, частить не надо. Когда ходили на рыбалку, то после неё на дачке жарили добычу, вялили рыбу (в специальных коробах).
Санька даже сделал нехитрую конструкцию, где-то увиденную им, в которой занимались холодным копчением мяса и рыбы.

В одно прекрасное не такое далёкое время (ещё до массовых посиделок) Санька сложил в домике камин. При застольях его топили в холодные времена, да так, что хоть до без всего раздевайся.
Этого по этикету многие из нас позволить себе не могли. Иван же на правах старшего брата иногда сидел в расстёгнутой рубашке.

Санька, глядя на мои старания по украшению избы в деревне, тоже стал украшать дачку. На стенах появились картины, графика брата Ивана, разнообразные подарки, в том числе и те, что я привозил ему из-за границы. Внутренний вид домика приобрёл не сухой характер.

Заложили обряд «Сжигание масленицы». Санька, Лёньке и я с утра шли в этот день на дачку. Делали из досок крест и на нём из сухих октябринок творили тело масленицы. Жена Саньки приносила сшитое для масленицы лоскутное одеяние.
Кукла устанавливалась в сугроб. Во время застолья всем кагалом выходили на проводы зимы. Поджигали масленицу и водили хоровод вокруг неё горящей, бросались снежками … Да и так веселились по настоящему.
На наших сборищах друзья Андрей Тимерёв (гитара) и его супруга Лена вокал) – назвали себя в будущем группой «ЛеТим», обкатывали на нас свои концертные программы, с которыми они в дальнейшем вступали там … Куда пригласят.

Как-то в один прекрасный день хозяин бани и я установили при ней длинный флагшток. Флаги поднимались самые разнообразные – с символикой Спартака (Санька был фанатом этого клуба), Испанский, ДНР, ВДВ … Даже Кремлёвского конного полка.
Все участники процесса лёгкого пара были озадачены приобретением новых полотнищ!

Вернёмся к моему посткитайскому болезненному состоянию.
Как говориться – «Беда не приходит одна!». Во время моей телесной болезни произошли печальные события, болезненные для души.

Меньше чем через месяц с моего возвращения из Китая ушёл из жизни болевший Игорь Пилюк. Но самое мистическое было то, что Игорь ушёл в день ухода нашего общего друга и своего одноклассника Николая Зайцева – 5-го июля.
Николай почил несколько лет назад при отказе своего болезненного сердца во время купания в Москва-реке.
Он исчез так, что никто не видел где и как. Мы искали его все, как могли, а нашёл Игорь. Он нащупал тело Николая ногой и прямо под самым берегом. Прямо перед сидящей на берегу компании.
Вот как отвёл от себя глаза всех?

Я находился у Ивана. Не помню, что мы обсуждали, а в этот самый момент (где-то около 17.00) узнаём от дочери Игоря об этом печальном событии.
Конечно, мы потеряли во время жизни многих друзей. Но этот уход ударил больно.
Для нас ушла целая эпоха нашей общей жизни. Недаром говориться – «Когда уходит человек, уходит мир, связанный с его внешними отношениями».
Даже в этом печальном мероприятии Игорь проявился во всей своей весёлой натуре. У Лёньке толи от переживаний, толи от трагизма, лопнули по шву брюки в тот момент, когда мы садились ехать в крематорий.

Похоронили Игоря по-людски. Душу отправили на небо в Николо-Боголюбском храме, что в Павшино. Тело ушло в царство подземное посредством крематория Митинского кладбища. Думаю, что про это подробно описывать, не имеет смысла.

Игоря и всех наших помним навсегда, пока сами живые! Царство небесное всем тем, кто там!
Все с нами!

Вернёмся к моему больничному листу.
В одно из посещений своей ведомственной поликлиники лор, осмотрев у меня то, что ему положено, выдвинул предложение по диагнозу – гайморит. Инструментальное обследование подтвердило предполагаемый диагноз. Мало того, пришёл он (гайморит) от стоматолога.
Путём погружения в историю моих обращений с зубной болью, выяснилось такая картина.
Лечил я как-то зуб. Оказалось, что он целиком треснул. Врач удалять не стала … В итоге через трещину инфекция проникла в пазуху и образовался гайморит.
Это продлило моё время нахождения на «больничном» и, соответственно, работу и отдых в деревне.

Напомню, что в тот год (2010) Москва вся была затянута смогом от торфяных пожарищ, да в несусветную жару, доходившую до +35. В деревне находиться и дышать было гораздо легче, но и до того места доходили дым, гарь и запах горящего торфа.
Купания в Шоше показали, какая задымлённость есть в деревне – дым стоял над водой.
Болезнь спасла меня от той угарной беды.

В это же время я решил снести старый двор и возвести новый. Тем более, что с мастеровыми, проживающими на одной улице, я был в хороших отношениях.
Сошлись в цене и ударили по рукам.
Нужный материал я купил в Твери. Где-то через полторы недели новая пристройка была готова. Только остатки от старого двора мешались ходьбе по участку и портили деревенский вид на задки.

Двор вышел на славу. Правда не в тех размерах, которые были очень приличные (под корову), но и того объёма, что сотворили, хватало за глаза.
Потом по осени мы приехали своим коллективом – Санька, Лёньке, я и Иван. Перепилили всё, что осталось от старого двора. Тем самым как бы заготовили мне дрова на будущую жизнь!

Теперь настало время вернуться к созидательному труду.
А начну этот возврат с работы в одной очень интересной комиссии. Точное название стёрлось, а смысл её был такой – «Решение вопросов, связанных с въездом в Россию и выезду из неё». Возглавлял её Первый заместитель министра А. Денисов.
Кстати в СМИ иногда появляется информация, которая гласит о рекомендации российским гражданам не посещать то или иное государство. В ходе работы комиссии рассматривались разнообразные риски, и, естественно, выносились предложения по безопасности пребывания наших граждан за границей.

В связи с реорганизацией министерства, в результате которого образовался наш Департамент занятости и трудовой миграции, обязанность на участие в работе этой комиссии возложили на нас (совершенно непонятно на каком основании).
Руководство Департамента правдами и неправдами не хотело принимать участие в работе этой комиссии.
Угадайте с первого раза – «На кого перевели стрелки?». Вы ни разу не ошиблись – на меня!

Рабочие заседания экспертов проходили в Департаменте консульской службы МИДа (здание в Неопалимовском пер.) под руководством его директора А. Карлова. Напомню, что он в дальнейшем был послом в Турции и трагически погиб там.
В первый раз моей работы я сидел молчаливо. Ведь кроме обязанности в той работе, нам не передали никаких рабочих документов.
Из заседания я вынес одно – от нашего министерства ждут приказ об организации медицинском освидетельствовании приезжающих в Россию трудовых мигрантов.
Вот те и раз. Совсем не по нашему профилю деятельности.

В дальнейшие заседания я озвучивал информацию, содержащую сведения о выявленных болезнях в мигрантской среде, а также в каком состоянии находится этот приказ.
Кстати статистика по болезням и их опасности для окружающих была ужасающая.

Заседания комиссии под руководством А. Денисова проходило в главном здании МИДа. В них участвовали представители от заинтересованных министерств и ведомств на уровне замов руководителей и, а от некоторых – на уровне директоров департаментов. И только от нас был я – начальник отдела.
Не могу сказать однозначно, почему наши чурались представительства на должном уровне.

На одном из заседаний комиссии, А. Денисов наградил меня ведомственной наградой – медалью «200 ЛЕТ КОНСУЛЬСКОЙ СЛУЖБЫ МИНИСТЕРСТВА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ». Естественно, что в этот торжественный момент нам всем преподнесли шампанское!
Такое отношение и высокая оценка моего незаметного труда, для меня было неожиданное!
Медаль собой дополнила Почётную грамоту от Министра Т.А. Голиковой за особые заслуги и достижение в социальной сфере. Она была мне вручена в День социального работника в 2009 году.

В моей работе было ещё несколько интересных направлений. О которых я расскажу дальше.

Продолжение следует.