Город ржавых теней. Первый приговор

Это 4 часть будующей поэмы, третья в работе (жду от соавтора ответ)послушать в музыкальном исполении данную работу или принять участие в обсуждении можно в моём бесплатном ТГ канале https://t.me/EveningStorytel . буду рад видить, там регулярно про свои работы расказываю, будущие проекты и уже реализованиые выкладываю ссылки. Приступим.


Когда-то смеялся, звуком будто радостный  блеск,
Смешной, неловкий и живой, спасал людей используя доспех.
Теперь смех лишь сбой в проводах под черепом стальным,
И каждый импульс, память кем был пока не остался один.

Он помнил запах кофе и лай собаки во дворе,
Руки, что дрожали не от холода, в ненавистном утре.
Теперь вечная дрожь, вибрация поршней за рёбрами,
Вместо сердца насос и прошлое, что туманит грёзами.

Когда-то он понимал слова «милосердие» и «друг»,
Теперь знает только «цель» и «удар под левый звук».
Где жил когда-то человек, теперь холодный расчёт,
И взгляд его не ищет ответ, а только свести счёт.

Он стоял под вывеской банка где реклама сияла,
И зеркала отражали богатство, его злость обуяла.
Там сидел тот, кто продал жизни его близких за медь,
Строил замки на костях улыбаясь, желая всё иметь.

Раньше арестовал бы его расписав в протоколах,
Со словом закона, холодный и чёткий устав,
Но сегодня в груди гремело не сердце, металл.
И каждая мысль была приговором, быстрый удар.

Он вошёл без звука, машины внутри его узнали,
Голос в голове: «Не дадим шанс чтоб его прощали».
Капиталист подняв глаза, узнал забытую легенду,
Того, кто был когда-то подконтрольным элементом.

«Ты же герой!» — хрипел в страхе, пока сжималось горло.
Но герои ломаются, падают использованные свёрла.
Взглянет на руки, и вместо пальцев стальные тиски,
Поворот мольба, не прекратит, как сильно не кричи.

Сжались стальная хватка и воздух красным взорвался,
Кровь зашипела на меди, как пар, белок испарялся. 
«Твой лживый закон, жизнь лишь рисованная бумага,
Теперь суд вершит тот, у кого больше нет присяги у флага».

Он смотрел, как прах расплывается по мягкому ковру,
Как медь тускнеет от уходящего тёплого дыханья.
И впервые не почувствовал гнева, лишь пустоту,
Будто вычеркнул себя, теперь я встану на посту.

Теперь он судья. Теперь он сам прокурор и палач.
Имя его вспоминают когда молят мести и слышен плач.
Город услышал от него приговор без лишних слов,
И стал бояться даже собственных желаний и снов.

Пар поднялся белым туманом над полом,
И капли крови ложились, подписью под приговором.
Он молчал. Лишь компрессор в груди тихо качал,
Считая такты не жизни, за жизнь жизнь взял и забрал.

И вдруг тихо, почти с сожалением, прошепчет он:
«Я больше не герой. Герои от ныне для газет.
Я ошибка, пришедшая исправить систему,
Меняя стилет и сталь, скользя за своею тенью».