О безымянном цветке, познавшим солнце
Безымянным становится цвет в полдень жаркий,
Хоть облака его знают – он к ним устремлён.
Свет, как флейта, сжимает дыханье столь ярко,
До исступленья, до ужаса взор ослеплён.
Золотые прожилки листвы его блещут,
Но время проходит, сменяясь вечерней тоской.
Кузнечики песни поют, что незримо трепещут
В журчании почвы, в глубинах земли под рукой.
Он слышит, как жизнь наполняет его тишиною,
Как лучник ослабил натянутый прежде свой лук.
И детство к нему возвращается новой волною,
И пчёлы смыкают созвездия в небе вокруг.
Росою на веках мерцает прищур ослеплённый,
Несказанным трепетом марева, ночи слепой.
Землёю своей тишины он стоит окрылённый,
Расправив свои лепестки над вечерней росой.
Меж краткостью жизни своей и её вознесеньем
Границы он ставит, когда уж рассвет настаёт.
Огни кораблей просыпаются с новым волненьем,
И гавань наполнена птицами, брызгами вод.
Он прожил своё это лето, как братья живые,
Но только его выбирала рука, и, коснувшись, молчала.
В нём трепет и ужас шептали слова вековые
О жизни, что кратка, но прочна, как мир изначальный.
Свидетельство о публикации №125102203440
