Негритятина школа Downtown, Detroit, MI

Негритятина школа
Downtown, Detroit, MI 

•••

О практике.
Если учитель не может выйти на урок, он звонит в центр. Там есть список учителей для подмены (substitute teachers), секретарь выбирает, звонит (рано утром) и предлагает выйти на урок в такую то школу. 

•••

– Ф-фу, – вздыхает учительница в школьной комнате, – жалуясь на случайность и мизерность заработка, – 50 долларов урок. 
– Везде почти так, – поддакиваю я.
– Нет, я была в даунтауне, там 200 долларов урок.
Я смотрю на неё с удивлением и непониманием: мол, так что ты?
– Вы там не будете работать, и я не буду. 
– А какая школа?
– Да любая. Вы только станьте в список у них в центре.
Сделано: на утро в 6:10 звонок, адрес, желаю успеха. – Тьфу-тьфу.

***

Захожу к секретарю.
– У Вас сегодня три урока. Вот Вам классные комнаты.
Школа двухэтажная, средняя (middle school) 6-8 классы. В коридорах убрано. Стены исписаны большими грязными словами и всё слоями. 
Перед уроком захожу в туалет. Унитазы разбиты – все. Краны перекручены. Разбиты и зеркала и сломаны панели. Мокрая туалетная бумага висит даже на плафонах. Грязь и мусор.

***

Выхожу на звонок. Вот он класс 7-ой. Тяну на себя ручку двери – не тут-то было. Тяну сильно – дверь медленно мягко отворяется.
Внутри безостановочное снование, ну а шум – понятно. Все чёрные. На меня ноль внимания. Сажусь за стол: смотрю, жду.
Боже, что за гадость. Негр засовывает палец в штаны и вытирает его о стену. Остаётся коричневый след. 
Там двое лезут ей под юбку, она не даётся, но и не против – ей внимание лестно. Двое или трое за партами: они жрут и, по дёрганиям, онанируют, глаза закатаны от удовольствия. 
Я окидываю глазами класс и отмечаю: жрут все. Позже я узнаю, что негры жрут без остановок и во всех классах, и во всех школах. К слову, и на всех рабочих местах и на нерабочих тоже. Подозреваю, они жрут и по ночам. 
В классе стоят коробки с салфетками. Они утираются и бросают на пол. Сморкаются на пол, пальцы тоже вытирают о стену – что он, что она – нет разницы. Когда одна пердит, другие веселятся. Стеснения ни макового зёрнышка. 
Как он, так и она с увлечением суют руки в штаны или под юбку, зубы оскалены в улыбке удовольствия. 
Прошёл интересом между ними, с некоторыми заговорил. Ни один не ответил, махнули рукой, словно отгоняя помеху.
Обернулся на крик, дерутся до крови толстющая и толстая. Разнял, взяв за руку. Они стали ругаться, что вызовут полицию за половое насилие. 
До звонка ни один не имеет ко мне ни малейшего интереса.

***

В перерыве подошел директор-негр. Он сказал, что у него жалоба, и я рискую попасть в полицию и суд за попытку сексуального насилия. Дотрагиваться, касаться учеников ни-ни.

***

Класс 8-й.
Всё то же самое. Но… к середине урока почему-то большая часть села на места. Об их знаниях уже знаю из статистики и молвы, поэтому предлагаю переписать двухстрочный абзац с первой страницы учебника. Там что-то о растении. 
Делали долго и долго. Не верил, что урока им достаточно, но справились. Просмотрел: каракули левой и не своей ноги, но разобрать возможно. У двоих проверил: грамотности ноль, кол – уже похвала.
Оценивать не стал – ниже плинтуса, просто поставил каждому А (пять в РФ). Потрафил  существам.
В класс от стола я не выходил, уже понял, что это опасно.

***

Следующим часом у меня окно. Решил пройти по коридору и внезапно остановился в раздумье: а как же это в классе тарарам, а снаружи тишина блаженная. Надо проверить. Подхожу и открываю дверь в пустой класс. Боже, это дверь крепостного каземата и стены тоже, толщенные в пол-руки. В двери и проемах по сторонам видны какие-то массивные во всю высоту вкладыши, на ощупь податливые, шумозащита – объясняю себе.
Иду себе плечами пожимая, что я вижу?!
Дверь в класс приоткрыта и в нём тихо!!! Заглядываю: класс собрался вокруг стола, смирно и с уважением следит, как учитель с учениками сражаются в карты на деньги. На столе лежит разыгрываемая стопка.

***

Следующий урок последний по расписанию. Класс 7-й.
Поведение иное. Большинство сидят, остальные бродят и все вместе глядят в окна. Никто не ест, но опять-таки снова все колотят мелко ногами по полу и пальцами по партам. Разговоров нет, только возбуждённое нетерпеливое дыхание.
Когда до звонка минут 20 стадо встаёт и скапливается у трёх окон, и обезьяны начинают подпрыгивать на двух ногах – до единого. Звуков, помимо пыхтения, нет. 
Я не знаю, что это значит. Вижу такое поведение впервые. 
И тут на въезде показываются школьные автобусы. Животные с криками освобождения вскидывают руки, обнимаются и танцуют. И так до звонка. Со звонком они в секунды очищают класс. Мусор на столах, пола под ним не видно.

***

Вспоминаю Джеси Джексона (Jesse Jackson). Рассказывает.
Иду по плохо освещённой безлюдной улице. Вдруг сзади слышатся шаги. Ускоряюсь, но шаги догоняют. Втягиваю голову в плечи и опасливо оглядываюсь: фу! белый. Пронесло. 

***

– Ты заболел? – спрашивает жена дома.
– Нет, а с чего ты взяла.
– Ты же жёлто- с лица зеленый. 
– Соня, я больше к негритятине не иду. 
– Но такие деньги…
– Сонечка, я не могу, для белого человека это невозможно. На весь школьный округ я один белый учитель, с понедельника и меня там не будет. Это как провести день в клетке обезьянника. И это не оскорбление – это биологическая правда. Я в ней отбыл четыре дня.

***