Цикл прозаических миниатюр. Когда вздрагивает небо

Эпилог цикла

      Иногда кажется, что всё стихло. Что война — где-то далеко, в статьях, в хрониках, в чёрно-белых фотографиях. Но стоит закрыть глаза —и ты снова там. Тот же воздух, та же дрожь земли, тот же звук, когда сердце делает вдох — против страха.

   По дорогам снова идут люди. Одни несут оружие, другие — хлеб,
третьи — воспоминания, такие тяжёлые, что их некуда положить.
На юге расцвели поля, в Беэри построили временные дома. В Офаким дети рисуют солнце без дыма. В Нир-Аме снова слышно смех — глухой, но настоящий. А в небе по вечерам — журавли.
И кажется, что они несут не весну, а чью-то душу, осторожно, чтобы не расплескать.
   В домах зажгли свет. Тот, кто остался, каждый вечер ставит лампадку, свечу, или просто оставляет окно открытым.
Потому что свет теперь — не привычка, а память. О тех, кто не успел. О тех, кто спас. О тех, кто вернулся, но уже с другими глазами.

   Всё ещё бывают тревоги. Всё ещё бывают ночи без сна.
Но теперь, когда звучит сирена, люди не кричат,
а берут детей, животных, фотографии —и идут вниз, в мамад, в тишину, где сердце бьётся в такт земле. И там, в этой тишине, где когда-то дрожал страх, уже звучат другие слова: "Мы живы. Мы помним. Мы держим небо".
   Потому что небо —оно всё равно остаётся небом. Даже когда вздрагивает. Даже когда темнеет. Даже когда плачет. И пока под ним есть кто-то, кто поёт ребёнку колыбельную, кто печёт хлеб,
кто держит чужую руку в темноте —оно не рухнет.

    И пусть, когда кто-то однажды спросит, что такое 7 октября,
им ответят не цифрами, а историями — о женщине с печеньем, о солдате с собакой, о мальчике с удочкой, о старике с лампой.
Потому что именно из них и состоит свет.

"Мы живы. Мы помним. Мы держим небо".