Со-мненья Альманах Миражистов

 
 
СО-МНЕНЬЯ
Альманах Миражистов
Константин КЕДРОВ-ЧЕЛИЩЕВ, Николай ЕРЁМИН,
Мария ОКУНЕВА, Дмитрий ТЮПА,
Владимир НЕШУМОВ

2025
    
Альманах Миражистов 

             
СО-МНЕНЬЯ
             Альманах Миражистов
 
Автор бренда МИРАЖИСТЫ, составитель и издатель Николай Ерёмин
nikolaier@mal.ru
телефон 8 950 401 301 7
На обложке Ирина Лычагина  Автопортрет
Матрёшки Екатерины Калининой
Кошек нарисовала  Кристина Зейтунян-Белоус
© Коллектив авторов 2025г
 
Константин КЕДРОВ-ЧЕЛИЩЕВ
Виртуальный Альманах Миражистов   


 
 

КОНСТАНТИН КЕДРОВ (на фотографии с Еленой КАЦЮБОЙ)



 Обязательно прочитайте! Константин Кедров. Поэтический космос (монография)


   

Звёздная книга (Кедров, 1982)
Текст
Материал из Викитеки — свободной библиотеки.
Звёздная книга
автор Константин Александрович Кедров

Опубл.: Новый мир, 1982, № 9. • В этой статье впервые опубликован термин автора МЕТАКОД и дано описание МЕТАМЕТАФОРЫ.
Звёздная книга
Еще до начала космической эры академик Вернадский с гениальной прозорливостью сказал, что «художественное творчество выявляет нам Космос, проходящий через сознание живого существа». И когда сегодня задаешь себе вопрос, почему именно в России родилась мысль о полете в космос, почему у нас она впервые осуществилась, взор невольно обращается к первоистокам великой русской литературы — к фольклору.
Что любой фольклор по природе своей космичен, было известно давно, но русский фольклор обладает одним удивительным свойством: обытовление, или правильнее сказать обретение, космоса — самое привычное дело для героя русского фольклора.
Когда сегодня мы называем космический корабль космическим домом, невольно вспоминаешь «звездный терем» — Иванов двор русской волшебной сказки:
«А Иванов двор
Ни близко, ни далёко,—
Ни близко, ни далёко,—
На семи столбах;
Вокруг этого двора
Тын серебряный стоит;
Вокруг этого тына
Всё шелковая трава;
На всякой тынинке
По жемчужинке»
Иванов двор — обнесенное серебряным тыном горизонта звездное небо. Звездный частокол, где на каждой тынинке по жемчужинке, ограждает три терема:
«Во этом во тыну
Стоит три терема,
Стоит три терема
Златоверхие.
Во первом терему—
Светел месяц,
Во втором терему —
Красно солнышко,
В третьем терему —
Часты звездочки».
Догадка о соотнесенности звездного неба с крестьянским двором тотчас находит свое подтверждение:
«Светел месяц —
То хозяин во дому.
Красно солнышко—
То хозяюшка,
Часты звездочки —
Малы деточки».
Видимо, прав был Сергей Есенин, когда писал:
«Изба простолюдина — это символ понятий и отношений к миру, выработанных еще до него его отцами и предками, которые неосязаемый и далекий мир подчинили себе уподоблениями вещам их кротких очагов...
Красный угол, например, в избе есть уподобление заре, потолок — небесному своду, а матица — Млечному Пути... все наши коньки на крышах... носят не простой характер узорочья, это великая значная эпопея исходу мира и назначению человека. Конь как в греческой, египетской, римской, так и в русской мифологии есть знак устремления, но только один русский мужик догадался посадить его к себе на крышу, уподобляя свою хату под ним колеснице... «Я еду к тебе, в твои лона и пастбища запрокидывая голову конька в небо».
От космического корабля — космического дома на орбите — до космического дома русской избы пролегает светящийся путь, который прослеживается в веках.
Взаимовмещаемость человека и мироздания, крестьянского двора и звездного неба, человеческого тела и всей вселенной чрезвычайно характерна для фольклорного мироощущения всех народов. Для русского же фольклора важна доминирующая роль человека в этих взаимопревращениях. Здесь космос не подавляет человека своим величием. Человек и космос в русском фольклоре — как бы две маски одного лица. Звездный лик человека прекрасен, и прекрасно человеческое лицо мироздания:
«В три ряда у него кудри завиваются.
Во первой ряд завивались чистым серебром,
Во второй ряд завивались красным золотом,
Во третий ряд завивались скатным жемчугом».
Интересна сама система вопросов, где человека вопрошают о его рождении:
«Кто это тебя изнасеял молодца?
Изнасеял тебя да светел месяц же.
Еще кто же тебя да воспородил молодца?
Воспородила тебя да светлая заря.
Еще кто же тебя воспелеговал молодца?
Воспелеговали да часты звездочки».
Эти вопросы-ответы еще не сама разгадка тайны о человеке. Рассказ о космическом происхождении молодца — лишь первая часть загадки. Разгадка же заключается в том, что космос есть сам человек.
«Уж вы глупые хрестьяна, неразумные.
Православные друзья-братья, товарищи,
Еще как же изнасеет светел месяц?
Да еще как же воспородит светла заря?
Еще как же воспелеговают часты звездочки?
Изнасеял меня сударь батюшка...
А спородила меня родна маменька,
Воевиелеговали меня няньки-нянюшки...»
Финал этот очень важен. После рассказа о звездных родителях, когда, казалось бы, загадка-полностью решена и разгадана, следует новая система вопросов о том, каким образом космос породил человека. Ответы исключает возможность иного космического рождения, кроме человеческого: «Еще как же изнасеет светел месяц? Да еще как же воспородит светла заря?» Здесь мы видим, что рождение поэтически мыслилось как рождение человека космосом. Человек и космос были в сознании древнерусского поэта взаимопревращаемы. Вот почему фольклорные обряды — сватовство, свадьба, погребение — высвечены и пронизаны звездной символикой. Сватовство сопровождается песнями о Заре и Месяце. Зарей в крестьянской этимологии именовалась звезда Венера.
«Походил, походил
Месяц за водою.
Он кликал, кликал
Зарю за собою».
С детства помним мы свадебную песню о браке Венеры и Месяца:
«Светит месяц,
Светит ясный,
Светит алая заря...»
Смысл ее был расшифрован еще в XIX веке профессором Н. Ф. Сумцовым: «Нередко замечается явление на небе, что какая-нибудь звезда случайно как будто идет вместе с месяцем. Отсюда возникло представление, что звезда сопровождает месяц, как его близкая подруга». Рассказывается об особой любви месяца к «утренней звезде»: «Он увидел утреннюю звезду и влюбился в нее». Венера — звезда-пряха, звезда-вышивальщица. Она ткет и вышивает покрывало — небесный свод. В русских обрядовых свадебных песнопениях этот мотив звучит довольно отчетливо. Невеста сидит на дереве, символизирующем Млечный Путь. Посватать ее можно, либо срубив дерево, либо подпрыгнув до ее высоты. В русских свадебных песнопениях это дерево — береза:
«У этой березы коренье булатное,
У этой березы кора позолочена,
У этой березы прутья серебряны,
На этих же прутьях листья камчатные...»
Звезда, ткущая своими лучами дневное и ночное небо, а иногда и всю землю с морями, реками и лесами,— образ удивительной красоты. Эта метафора обладает завораживающей наглядной убедительностью. Лучи — иглы, лучи — золотые и серебряные нити, белое тонкое воздушное полотно небес. Вероятно, отсюда же идет на первый взгляд странное название вышитого ритуального покрытия — воздух. Вышивание воздуха — образ, уходящий корнями в глубокую древность:
«Да она шила-вышивала тонко бело полотно,
Да во первой раз вышивала светел месяц со лунами,
Да светел месяц со лунами, со частыми со звездами;
Да во второй раз вышивала красно солнце с маревами...
Она шила-вышивала шириночку.
Шила-вышивала чистым серебром,
Она строки строчила красным золотом».
Небезынтересно сравнить этот мотив с ткачеством Пенелопы. Она ткет погребальный покров, который должен одновременно стать ее свадебным покрывалом; закончив работу, невеста выберет жениха.
Покрывало ткется днем, а ночью, втайне от всех Пенелопа его распускает. Это дневное небо, которое исчезает ночью, а днем ткется снова.
Сватовство к невесте-вышивальщице в свадебной песне — это также угроза заломать или подпилить железно-серебряно-золотую березу:
«А тут зазрел-засмотрел добрый молодец:
«Я пойду, да добрый молодец, во кузницу,
Искую три пилы, три булатные,
Подпилю же я березу кудреватую,
Уроню же с березы высок терем!..»
Или опять же с детства знакомая нам песня: «Я пойду, пойду погуляю, белую березу заломаю...» Иногда невеста сидит в звездном тереме, в верхнем оконце. До нее надо допрыгнуть либо достать стрелою. Вспомним, что месяц имеет форму лука, и лучи-стрелы, пускаемые им в разные стороны, входят в обряд сватовства. Так добывают себе невест Иван-царевич и князь Гвидон. Когда невеста Гвидона сбросила свое лебединое обличье, сразу высветился ее звездный облик:
«Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит».
Разумеется, от такого звездного брака должны родиться непростые дети. Так и происходит в русской народной сказке, послужившей прототипом «Сказке о царе Салтане». Там невеста обещает родить царевичу «сынов что ни ясных соколов: во лбу солнце, на затылке месяц, по бокам звезды». Вот так появляется на свет добрый молодец — человек-космос в русской народной сказке. Да и сама невеста в период свадьбы как бы родится заново. Она сбрасывает свою звериную, лебединую, лягушачью оболочку и обретает звездное тело. Царевна-лягушка ткет из лучей ночью небесное полотно, мелет зерно на звездной мельнице, печет звездный хлеб. Само превращение ее в царевну связано с древним магическим ритуалом выворачивания; «...вышла она на крыльцо, вывернулась из кожуха...» Попробуем представить себе этот ритуал пространственно зримо.
Выворачивая наизнанку поверхность своего тела, герой как бы охватывает им весь космос, вмещает его в себя. Внутреннее становится внешним, а внешнее — внутренним. Нутро небом, а небо нутром. При всей необычности такого действа не будем забывать, что оно зиждется на имитации вполне реального природного процесса рождения. В Третьяковской галерее в зале древнерусской живописи мы можем увидеть зримое воплощение такого действа в живопи си Дионисия. Это изображение материнского чрева, от которого исходят концентрические круги, разрастающиеся – до неба и охватывающие всю фигуру снаружи. Так Дионисий воплотил в живописи словесный поэтический образ «и чрево твое пространнее небес содея». Человек в таком поэтическом воплощении становится как бы меньшей матрешкой, вмещающей в момент выворачивания (рождения) матрешку большую — всю вселенную. Есть множество визуальных символов фольклорной космогонии, основанных на взаимозамещаемости нутра и неба. Академик Б. А. Рыбаков справедливо считает, что изображение славянских рожаниц — хозяек мира лежит в основе всего древнерусского орнамента и восходит к глубокой древности.
«Небесные Хозяйки Мира... находились на небе, отождествлялись с двумя важнейшими звездными ориентирами» (Большая и Малая Медведицы). Они «рождают все по головье животных, рыб и птиц, необходимое людям». «Нас может смущать, что почитаемые рожаницы... изображались в такой непристойной позе, которая превосходит натурализм Золя. Однако следует отметить, что даже православным иконам был не чужд подобный натурализм».
У Дионисия схематическое изображение нутра-неба составляет спиральный узор, расходящийся от центра и одновременно к нему сходящийся. «Повсеместность и устойчивость спирального орнамента, рожденного в земледельческом неолите, заставляло нас отнестись к нему с особым вниманием»,— пишет Б. А. Рыбаков.
В связи с этим хотелось бы обратить внимание на описание огромного «солярного знака», чрезвычайно распространенного в русском орнаменте.
«Он почти всегда составной — из отдельных кругов, шестиконечных розеток и полукружий. У него нет лучей, испускаемых вовне. Нередко лучи изображались по внутренней окружности знака и обращены к центру знака». В то же время в центре есть круг с расходящимися лучами. Этот свет, расходящийся от центра и сходящийся к нему, есть, по всей видимости, двойное выворачивание вселенной в человека и человека во вселенную — космическая спираль, восьмерка.
Очертания главного узора русского орнамента уходят корнями к самым первоистокам культуры. В древнеиранском искусстве есть чрезвычайно интересное изображение.
В центре солнце, месяц, звезда, как бы утопающие в воронке, а по краям снаружи шесть сердец — шесть лепестков. Небо внутри, а сердце снаружи. Если же искать не плоскостную, а объемную модель человека-космоса, то здесь в русском фольклоре на первый план выступает образ котла и чаши. Две половинки единой сферы, как бы расколотые и соединенные в точках касания наподобие песочных часов. Это символическое изображение единения земли и неба, луны и солнца, человека и вселенной. Кстати, изображение шестилепестковой розетки как раз находится в центре чаши на грани соприкосновения полусфер неба и земли, человека и космоса. Таковы чаши Юрия Долгорукова и Ирины Годуновой, хранящиеся в Оружейной палате. Причем на чаше Годуновой даже видны изображения шести сердец в нижней части. Таким же символом неба был в старину котел. Месяц — Иванушка-жених обретал свой вселенский облик, искупавшись в котле с кипящим молоком. Котел с кипящим молоком — это небо и Млечный Путь. Месяц на ущербе (в последней фазе) — Иванушка-дурачок должен нырнуть, исчезнуть в небе, чтобы появиться молодым месяцем — Иваном-царевичем, но уже по другую сторону Млечного Пути.
В то же время царь — солнце — погибает в ночном котле. Сюжет сказки Ершова «Конек-горбунок» чрезвычайно популярен в Сибири, где еще в древние времена была распространена так называемая котловая культура. Множество котлов с изображением по краям заходящего и восходящего солнца почти не оставляют сомнений в правильном понимании заключенной в них небесной символики. Вспомним античный миф о том, что когда-то человек имел «совершенное» сферическое тело и соединял в себе мужскую и женскую природу, но Зевс рассек его на две половины — мужскую и женскую, и с тех пор мужчина и женщина ищут друг друга, чтобы обрести свое единое тело. Миф этот явно перекликается с русскими фольклорными сказаниями о луне, разрубленной на две части Перуном, о браке солнца и земли, солнца и луны, земли и неба. Образ котла и чаши, соединяющий две разрозненные полусферы, естественно, связан с обрядами рождения и брака. Они всегда символизировали единение человека и космоса. «Разбираясь в узорах нашей мифологи ческой) эпики, мы находим, целый ряд указаний на то, что человек есть ни больше ни меньше как чаща космических обособленностей. «В «Голубиной книге» так и сказано», — пишет С. Есенин, Размышляя о Голубиной книге, Есенин вполне естественно вспомнил образ чаши, когда заговорил о связи человека и вселенной. Верхняя часть ее символизирует вселенную, нижняя — человеческое тело. Каждой части небесной сферы соответствует часть ее нижней сферы—человеческого тела. Зори—глаза, месяц—грудь... Проекция любого изображения на чашу ясно проиллюстрирует, каким образом «человек, идущий по небесному своду, попадет головой в голову человеку, идущему по земле» (С. Есенин). Именно так будет выглядеть человек в двух соприкасающихся полусферах, символизирующих небо и землю. Вот почему вытряхивание перины в колодце, внизу, в царстве Метелицы вызывает снегопад наверху — в небесах.
Дойдя до средоточия двух полусфер, до иглы Кощея, сломав ее, Иван-царевич как бы выворачивает верхнюю, ночную, полусферу вниз, а нижнюю, дневную, выпускает на свободу вверх. Замок Кощея рушится, невеста восходит на востоке утренней Венерой, сбросившей лягушачью ночную кожу, облаченная в солнечный наряд. Звезда и месяц исчезли в лучах солнца, но это исчезновение означает теперь их соединение в единую сферу солнца — счастливый брак. Разлученные на две половины лунной сферы в ночи, они соединяются днем в другой совершенной сфере — солнце. Одновременно это символизирует то, о чем говорит Есенин; «... опрокинутость земли сольется в браке с опрокннутостью неба». Перед нами вечная феерия соединения двух полусфер чаши, то разъединенных, то соединяющихся снова. Это земля и небо, две половинки луны, солнце заходящее и восходящее. Соединение их означает счастливый брак. Выходит, человек, мужчина и женщина,— как бы чаша всех чаш, вмещающая небо, солнце, луну и весь мир.
В поэме узбекского поэта Навои «Фархад и Ширин» есть образ, многое роясняющий и для русского фольклора. Это зеркало Искандера, в котором как бы слились воедино и ларец Кощея и космическая чаша. В сокровищнице своего отца Фархад находит хрустальный ларец.
«Как чудо это создала земля!
Был дивный ларчик весь из хрусталя,—
Непостижим он, необыден был,
Внутри какой-то образ виден был,
Неясен, смутен, словно бы далек,—
Неотразимой прелестью он влек.
В ларце оказалось магическое зеркало с надписью:
Вот зеркало, что отражает мир:
Оно зенит покажет и надир...
Магическое зеркало! Оно —
Столетьями в хрусталь заключено.
Нет! Словно солнце в сундуке небес,
Хранилось это зеркало чудес».
Чтобы увидеть что-либо в это зеркало, Фархаду надо было проделать путешествие на другой конец света, убить дракона и властителя тьмы Ахримана. Дракон в русской сказке — змей, а властитель тьмы Ахриман тождествен Кощею. Проникнув в середину замка, Фархад находит вторую половину магического зеркала Искандера:
«Фархад вошел, предчувствием влеком;
Увидел солнце он под потолком,—
Нет, это лучезарная была
Самосветящаяся пиала!..
Не пиала, а зеркало чудес, —
Всевидящее око, дар небес!
Весь мир в многообразии своем,
Все тайны тайн отображались в нем:
События, дела и люди — все,
И то, что было, и что будет, все.
С поверхности был виден пуп земной,
Внутри вращались сферы — до одной».
Теперь становится ясно, что символизирует собой ларец Кощея. Это русская модель зеркала-чаши. «Самосветящаяся пиала» Навои — тот же образ, что и чаша, о которой пишет Сергей Есенин. На Востоке она называлась чаша Джемшида. Ее геометрическое устройство поразительным образом совпадает с композицией художественного пространства русского фольклора.
Путь к ларцу в русской сказке идет как бы концентрически сжимающимися кругами. Пространство по мере приближения к ларцу порой сужается до узенькой щели в горе. В сказке «Хрустальная гора» Ивая-царевич должен превратиться в муравья, чтобы проникнуть в хрустальную гору, в царство Кощея. В «Царевне-лягушке» Иван-царевич вплотную соприкасается с конечной целью своего путешествия — Кощеевой смертью. Пощадив волка, ворону, щуку, он раскроет ларец. Оттуда выскочит заяц — его догонит волк. Из разорванного зайца вылетит утка — ее поймает ворона. Из утки выпадет яйцо—его достанет из моря щука, В яйце — игла или семечко, в нем смерть Кощея. Получается своего рода обратная матрешка. В наименьшей содержится наибольшая — все царство и смерть Кощея. Внутри человека, как в подземелье Кощеева царства, спрятана вся вселенная.
Подобный образ есть в поэзии современника «Слова о полку Игореве» азербайджанского поэта Низами. У Низами звездное небо и нутро человека взаимовмещаемы. Поднимаясь в небо, к звездам, окажешься внутри себя; погружаясь в глубь себя, окажешься в небе. Кроме того, само это погружение есть спуск в глубокое подземелье, где в конечном итоге поэт оказывается в просторном небесном дворце. Мотив этот настолько распространен в русской сказке, что не нуждается в каких-либо пояснениях:
«Как мяч, я ушел из себя самого,
В одном видя сотню и в стах — одного.
Не вижу нигде продолженья пути.
Вернуться — желанья нет; сил нет — войти,
Меж всеми отмечен, иду к дверям.
Вновь голос: «Во внутрь!» И уже — я там.
То царство просторнее неба всего,
О, как же богат прах от праха его!
И сидят семь халифов в покое том».
Это семь планет и одновременно сердце, печень, легкие, желчный пузырь, желудок»: кишечник, почки.
«Вот в селенье дыханья — вдыханье. На царственный трон
Царь полудня воссел: управлял всеми властными он. (сердце)
Красный всадник пред ним ожидал приказанья, а следом (легкие)
Прибыл в светлой кабе некий воин, готовый к победам, (печень)
Горевал некий отрок, разведчик, пред царственным стоя, (желчь)
Ниже черный стоял, пожиратель любого отстоя, (желудок)
Был тут мастер засады, умело державший аркан, (кишечник)
И, в броне серебра, чей-то бронзовый виделся стан». (почки)
Но все семь всадников оказываются мошками вокруг свечи — сердца:
«Были мошками все. Быть свечой только сердцу дано.
Все рассеяны были, но собранным было оно».
Это сердце-солнце оказывается как бы точкой соприкосновения внутренностей и неба. При таком взгляде на человека вся окружающая его вселенная оказывается как бы большой матрешкой, вмещающей в себя меньшую — человеческое тело. Но это еще не исчерпывающая картина. Сложность в том, что меньшая матрешка (человеческое тело) содержит внутри себя большую матрешку—вселенную. Это похоже на спираль, сходящуюся к центру и одновременно разбегающуюся от него. Это сфера, где непостижимым образом поверхность оказывается в центре, а центр объемлет поверхность. Здесь, поднимаясь ввысь, окажешься внизу; опускаясь вниз, окажешься на вершине; погружаясь во тьму, выйдешь к свету; проникая в узкое пространство, окажешься в бесконечности. Такова композиция художественного пространства мифа и сказки. Она сохраняется в литературах самых разных эпох и народов, в частности композиция «Божественной комедии» Данте и «Одиссеи» Гомера.
Все свойства такого пространства отчетливо видны в русской сказке. Путешествие героя за своей невестой — это уход на небо. Чтобы попасть на небо, надо спуститься под землю, пройдя сквозь узкое пространство — трещину, дупло, колодец. Иногда узкое пространство — это тропа в лесу, лабиринт, проход между скалами или переправа по хлипкому мостику. Через такую же узкую горловину предстоит пройти .будущей счастливой невесте — падчерице, сиротке. Ее спускают в колодец, но с ней происходит то же, что произошло с Иосифом прекрасным. Брошенный в колодец в рубище, он в конечном итоге оказывается на вершине славы. Легенда об Иосифе интересна еще и тем, что в ней сохраняется изначальная, звездная основа, вытесненная во многих более поздних сюжетах. Иосиф видит сон о том, как солнце, луна и одиннадцать звезд поклоняются ему. Близкие моментально истолковывают его сон: «...и побранил его отец его, и сказал ему: что это за сон, который ты видел? не ужели я и твоя мать и твои братья придем поклониться тебе до земли». Легенда ничем не обосновывает такое истолкование сна, но звездная символика едина у всех народов, и мы могли бы сами истолковать этот сон. Ведь и в русском фольклоре солнце — мать, месяц—отец, звезды—дети.
Еще отчетливей звездная основа сюжета о спуске в колодец видна в киргизских сказках. В одной из них путешествию ге роя за своей небесной невестой предшествует не символическое, а прямое творение вселенной из человеческого нутра: «Мне снилось, будто из головы моей вышло золотое солнце, из ног выплыла серебряная луна. Потом раскрылась моя грудь, и оттуда посыпались алмазные звезды». Герой продает свой сон другому за стало овец, как Исав продал свое первородство за чечевичную похлебку. Отец изгоняет сына, купившего сон, из дома, но все кончается благополучно. Изгнанник встречает свою невесту Айсулуу (красивую луну) и женится на ней, как и положено звездному жениху. Уже из этих сопоставлений ясно, что есть все основания говорить о единой звездной символике, пронизывающей фольклорное мышление всех народов. Это устоявшаяся система символов, общая для разных ареалов культур.
О существовании ее свидетельствуют самые первые следы культурной деятельности человека. В этом смысле фольклор, существовавший задолго до письменности, все-таки имел свою «письменность» — огненные «письмена» ночного неба. Мифы и легенды о существовании звездной, небесной книги существуют во многих древних культурах. В русском фольклоре это сказание о Голубиной книге. На первых же страницах ее читаем о вселенском человеке, чье тело соткано из звезд, луны, солнца, чье дыхание — ветер. Представления эти уходят корнями в глубокую древность. Значение их очень глубоко ощущал Сергей Есенин. «Звезды и крут — знаки той грамоты, которая ведет читающего ее...» Есенин справедливо упрекает фольклорную науку своего времени в непонимании фольклорных символов звездной письменности.
«Наши исследователи не заглянули в сердце нашего народного творчества. Они не поняли поющего старца...
Потерял я книгу золотую
Во темном бору...
«Ты не плачь, старец, не вздыхай,
Книгу новую я вытку звездами,
Золотой ключ волной выплесну».
Есенин не из одних книг, а из самой фольклорной традиции знал многие правила чтения «звездной книги». Эту книгу, «небесный свиток», можно увидеть в зале древнерусской живописи Третьяковской галереи. Здесь на развернутом свитке изображена вся звездная азбука «от альфы до омеги», хотя, по сути дела, кроме альфы и омеги, в этой письменности нет букв. «Звездная азбука» двоична: солнце восходящее (красное) — солнце заходящее (черное), месяц ранний — месяц поздний, луна — месяц. Принцип чтения напоминает азбуку Морзе: тире и точка изображают любую букву алфавита. Сам человек поэтически мыслился как внутренняя сторона «небесного свитка». В нем написано то же, что и на внешней стороне — звездном небе. Об этом хорошо сказано у С. Аверинцеаа: «Римские солдаты сжигали заживо одного ближневосточного книжника вместе со святыней его жизни — священным свитком. Его ученики сказали ему: «Что ты видишь?» Он ответил: «Свиток сгорает, но буквы улетают прочь!» Философ А. Турсунов пишет, что человек предстает микродвойником вселенной или, соответственно, «свитком», содержащим описание всей природы. Однако он ошибается, считая, что такие представления характерны лишь для Среднего Востока. Это общие представления о мире и человеке, свойственные любому фольклору, и в особенности русскому. Наша общая устремленность в космос на уровне поэзии, на уровне мысли продиктована тысячелетней традицией и сегодня доказана делом. Порой получалось и получается так, что далекая тысячелетняя поэтическая метафора облекалась и облекается в плоть конкретной научной мысли, Моделируя космологию выворачивания на основе русского фольклора, я был очень удивлен, когда встретил такую логическую формулировку: «...когда вы сделаете внутреннюю сторону как внеш нюю... и внешнюю сторону как внутреннюю... и верхнюю сторону как нижнюю сторону... тогда вы войдете в [царствие]». Этот отрывок из коптских текстов, найденных в 1945 году в Египте, что-то напоминал. И внезапно я вспомнил описание невесомости у космонавта Германа Титова: «Верха и низа в ракете, собственно, нет, потому, что нет относительной тяжести... Мы чувствуем верх и низ, только места их сменяются с переменой направления нашего тела в пространстве». А вот что сказал об этом ранее Циолковский: «...мне представляется... что основные идеи и любовь к вечному стремлению туда — к Солнцу, к освобождению от цепей тяготений — во мне заложены чуть ли не с рождения. По крайней мере я отлично помню, что моей любимой мечтой в самом раннем детстве, еще до книг, было смутное сознание о среде без тяжести, где движения во все стороны совершенно свободны; и где лучше, чем птице в воздухе».
То, что чувствовал Циолковский в детстве, «еще до книг», это и есть внутреннее содержание фольклора, его общая метакодовая основа. Однако воплощение ее в реальность не случайно произошло впервые в ареале нашей культуры, где неустанно на протяжении многих столетий звучала мысль о равноправии человека и космоса:
«Частица целой я вселенной,
Поставлен, мнится мне, в почтенной
Средине естества...
Я связь миров повсюду сущих,
Я крайня степень вещества».
(Державин)
Ведь и это не из философских трактатов, а из самых глубинных истоков русского фольклора, где человек и космос — единое неразрывное тело, а мозг и сердце человека — в середине космического котла и чаши. Многие фундаментальные понятия современной космогонии, будучи принципиально новыми, в то же время в чем-то соответствуют основным значениям, выявленным еще в фольклоре и первобытном искусстве.
Универсальная чашеобразная поверхность зеркала Искандера, Кощеева ларца, как это ни странно, может быть идеальной моделью, наглядно популяризирующей такие понятия, как «черная дыра», «антимир», «расширяющаяся вселенная», неевклидова геометрия, частица фридмон и т. п. Во всех этих случаях проход через горловину чаши как сквозь узкое пространство, ведущее к выходу в сферу с противоположной кривизной, совпадает, в свою очередь, с фольклорной моделью рождения, зачатия и смерти как выворачивания. Таковы же представления о расширяющейся и сжимающейся вселенной, то есть пульсирующей. Во всяком случае, геометрическая модель здесь может быть та же самая—расходящаяся и сходящаяся к центру спираль или розетка, концентрические круги, расходящиеся от центра и сходящиеся к нему. До сих пор эти спиральные узоры, распространенные во всех ареалах культуры, в том числе и в русском орнаменте, не без основания отождествлялись с изображением солнца. Как мы уже показали ранее, сфера солнца, так же как и сфера луны, земли и неба, при переходе в свою противоположность как бы выворачивается наизнанку. Проекция взаимовыворачивания двух сфер на плоскость как раз и дает рисунок такой спирали. Это земля — небо, солнце — луна, мужчина — женщина, человек — вселенная, малая матрешка в большой и большая в малой одновременно. Этой модели соответствует понятие об универсальной элементарной частице фридмон. Она же и частица (малая матрешка), но она же и вся вселенная (матрешка большая).
Представление об антимире и черной дыре в области соприкосновения их с нашим миром опять же напоминает нам уже знакомую модель чаши. Если представить вслед за многими популяризаторами гипотетическую возможность течения времени в антимире или в черной дыре в обратную сторону, а точку встречи двух миров обо значить через нуль, мы увидим две полусферы, обращенные выпуклыми сторонами друг к другу, В каждой полусфере время движется нормально из прошлого в будущее, но при взгляде из противоположной полусферы оно кажется текущим вспять — из будущего в прошлое Причем луч света не может выйти из черной дыры, искривляется под воздействием сильного тяготения, то есть свет там как бы есть тьма, черное солнце. Перейти из одной полусферы в другую — то же самое, что вывернуться наизнанку, «родиться заново». Надо пройти через узкую горловину песочных часов, перескочить через нуль, «войти в одно ушко и выйти в другое», прошмыгнуть в трещину хрустальной горы Кощеева царства, пройти за нитью Ариадны по узкому лабиринту. В момент воображаемого перехода из одного мира в другой происходит все то, что и с героями фольклорного действа: тьма становится светом, свет тьмой, малое вместит в себя большее и большее уместится в меньшем. Достаточно вспомнить эпизод из «Смерти Ивана Ильича» Л. Толстого, чтобы понять неуничтожимость этой модели на самых высоких .уровнях литературы. Вот каково описание момента выворачивания-смерти у Толстого: «Вдруг какая-то сила толкнула его в грудь, в бок, еще сильнее сдавило ему дыхание, он провалился в дыру, и там, в конце дыры, засветилось что-то. С ним сделалось то, что бывало с ним в вагоне железной дороги, когда думаешь, что едешь вперед, а ,едешь назад, и вдруг узнаешь настоящее направление».
В этом отрывке есть все элементы, моделируемые при выворачивании во вселенную с противоположным знаком; тьма становится светом, узкое пространство (дыра) переходит в противоположное — светлое, и, что самое интересное, меняется вектор направления движения, а значит, и времени, что характерно для моделей перехода в антимир и пространство черной дыры. «Он чувствовал,— пишет Толстой,— что мученье его и в том, что он всовывается в эту черную дыру, и еще больше в том, что он не может пролезть в нее». Переход от тьмы к свету внезапен. Здесь мы соприкасаемся с другим фундаментальным понятием современной физики — с понятием квантового скачка. До появления этого термина внезапное превращение Иванушки-дурачка в Ивана-царевича, лягушки в царевну, а Кощеева царства тьмы в царство света, столь характерное для мифа, не находило адекватного обозначения в мышлении современного человека. Ведь не просто внезапно, а через какой-то барьер нуль-пространства и времени должен перейти герой в противоположное состояние. И вот что интересно: пространственно-временная модель такого барьера напоминает модель светового конуса мировых событий. Котел, чаша, сужающиеся к центру, а затем внезапно расширяющиеся дупло или колодец, узкая трещина в горе, становящаяся широким ходом, два ушка коровы, сквозь которые надо пройти Крошечке-Хаврошечке.
Современному человеку, привыкшему к принципиальному несовпадению научного и художественного мышления, конечно, не так просто преодолеть психологический барьер и увидеть генетическое родство модели пространства-времени в науке и художественном мире древней и современной литературы. Но только преодолев этот барьер, можно понять истинное значение фольклора, где нет мира, отчужденного от человека, и нет человека, отчужденного от мира.
Для понимания этого единства нужно опять же овладеть некоторыми методами мышления, ставшими открытием XX века. Это прежде всего принцип дополнительности Нильса Бора, поразительным образом соответствующий фольклорному взгляду на двуединство человека-космоса. Сам принцип появился в результате раздумий над странным поведением частицы, которая оказалась волной-частицей, что трудно представить в рамках обыденного здравого смысла. Если частица, то в определенной точке пространства; если волна — то во многих. Между тем именно так: волна и частица одновременно. Отношения человек — космос в фольклоре — такого же свойства. Он, человек, в одном определенном месте вселенной и он же — вся вселенная. Он — все люди, все звезды, весь род и он — один (зерно—колос).
Здесь особая сложность в последнем противопоставлении «один — все». На могиле Достоевского начертаны слова, взятые им эпиграфом к «Братьям Карамазовым»: «Если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода». У зерна, в данном случае символизирующего человека, два тела. Одно — сам9 зерно, погребенное во тьме, в чреве земли; вывернувшись наизнанку, рождает многое — колос, вселенную, множественность всех тел. «Зерно — колос» — идеальное единство, дающее возможность понять, что значит в фольклоре единое звездное тело. Небо — звездный колос в его отношении к зерну, конкретному человеку. Теперь понятно, каким образом общее звездное тело было согласно фольклорным представлениям одновременно индивидуальным телом героя. Перечислив все эти соответствия между некоторыми представлениями о космологии в сознании древнего и современного человека, хочется уяснить, в чем различие. А различие это фундаментальное. Модель одна и та же, но действующие в ней лица другие. В древней космологии — человек-космос, в современной — частица фридмон. В древней космологии выворачивание как смерть-рождение, как воскресение; в современной — квантовый скачок, расширяющая ся и сжимающаяся вселенная. Там роды, здесь взрыв, расширение. Там мать, здесь материя. В древней космологии доминирует живое, оно творит мир. В современной доминирует неживое, которое творит живое. Так ли безусловна во всем наша правота перед древними? Откроем труды академика В. Вернадского, в частности его книгу «Живое вещество». Вернадский обращает внимание на то, что наука знает множество фактов превращения живого в мертвое и не знает ни одного случая возникновения живого из мертвого. Не являются ли живое и мертвое двумя масками единой материи и не существовали ли они всегда?
Не затрагивая некомпетентным вмешательством вопросы о живой и неорганической материи и о происхождении жизни, скажем только, что взгляды Вернадского во многом гармонируют с древней космогонией. Итог такой космогонии в известной мере отражен в трудах поздних платоников:
«Притом всякое тело движется или вовне, или вовнутрь. Движущееся вовне неодушевлено, движущееся внутрь — одушевлено. Если бы душа, будучи телом, двигалась вовне, она была бы неодушевленною, если же душа станет двигаться вовнутрь, то она одушевлена». Как видим, выворачивание внутрь — человек живой, выворачивание вовне — его космос, неодушевленный двойник. Древний человек несет в себе живое и мертвое как два образа единого тела. Если вспомнить, что еще Нильс Бор предлагал распространить принцип дополнительности на понятия «живое» и «неживое», то станет очевидным, что космология древних содержит в себе не только отжившие, но и чрезвычайно близкие современному человеку понятия и проблемы.
Мы подходим к моменту грандиозного перелома в мышлении, который внезапно сблизил современное научное мышление с древним космогониэмом. Этот перелом включает в себя всю сумму знаний современной науки, где особую роль играет картина мира, созданная на основе общей теории относительности и квантовой физики.
Вспомним диалог Ивана Карамазова с чертом. Черт рассказывает Ивану о грешнике, который в наказание за атеизм должен шествовать по бесконечному мирозданию, где ничего нет, кроме неживой материи. У Достоевского шествие грешника было недолгим: прошел сколько-то световых лет и взмолился о пощаде.
Так вот грешник напрасно испугался. Ведь с точки зрения современной космологии никакой однородной мертвой материи нет. Через какое-то время он обязательно подошел бы, скажем, к черной дыре. Остановился бы, задумался, как богатырь на распутье, а дальше все как в сказке: внезапное превращение, то есть то, что в фольклоре обозначалось понятиями «смерть» и «воскресение». Да, черной бездны, столь пугавшей поэтов прошлых веков, попросту нет.
Время и пространство определяются там, где есть отношения между объектами: одушевленным и неодушевленным. Больше того, эти объекты взаимодействуют, то есть как-то реагируют друг на друга: тяготением, отражением, светом. Пространственно-временная бездна между ними зависит от многих взаимодействий. Время может растягиваться, пространство—сужаться и расширяться, словом, в космосе есть все процессы, характерные для художественного пространства сказки. Малая частица вмещает большую, время превращается в нуль на пороге светового барьера.
Отвлечемся сейчас от гипотетического и вспомним о несомненном. Несомненно, что в мировой культуре есть единый символический язык — метакод. Само существование его не только многое проясняет в загадках древних цивилизаций, но и открывает новые возможности в современном осмыслении единства человека и космоса.
МЕТАКОД — это система художественных символов, отражающая в художественных образах единство человека и космоса, общая для всех времен во всех существовавших ареалах культуры. Основные закономерности метакода, его художественный язык формируются в фольклорный период и остаются неуничтожимыми на протяжении всего развития литературы. Его можно назвать генетическим кодом литературы.
 

 
 


 
Николай ЕРЁМИН
Виртуальный Альманах Миражистов
 
 

СВЕТЛЫЙ ПРОМЕЖУТОК 

ПОЛУСОНЕТ ПРО ЧИТАЛЬНЫЙ ЗАЛ

Скажу для тех, кто хочет заново
Меня прочесть и перечесть:
В читальном зале «у Степанова»
На букву  Е - Ерёмин есть.
Что для меня – большая честь.
Читайте дамам, Господа,
И днём, и ночью, и всегда!

СОНЕТ ПРО КРЕДИТ

Мне внушали при социализме
Делать всё бесплатно…Так что я
Оказался при капитализме
Без копейки, ах, и без рубля…

И внушает мне сосед-бандит:
Срочно под проценты взять кредит…
Мол, мою порядочность ценя,
Друг, - он поручится за меня…

И твердит: - Бери! Не пропадём!
Славно заживём с тобой вдвоём! –

…И не хочет взять, лукавый, в толк,
Что КРЕДИТ по-русски это ДОЛГ…
А его, увы, чем легче брать,
Тем трудней от сердца отрывать…


СОНЕТ ПРО РАЗВОД

Его жена среди забот
Опять затеяла развод…

А он – не зря – который год -
Всё ей развода не даёт,
С собою заставляет жить,
И несвободой дорожить…

Что ж, видимо, пришла пора…
Нет никого среди двора…
Поскольку снова над двором –
Увы, - и молния, и гром…
И наводнение к тому ж…
А грешный муж объелся груш, -
И говорит жене опять,
Что ей развода не видать…

СОНЕТ  ПРО  ПАССИОНАРНОСТЬ

Земля – то ямы, то пустоты...
А ты, по ней бредущий, кто ты?
Талант ли, гений ли, бездарность?
Куда ни кинь – повсюду клин:
Везде, увы, пассионарность,
И путь для всех – вперёд – един...
Какой дорогой бы ни шёл,
Всё потеряешь, что нашёл...

Пророк ли, раб ли, господин,
Поэт космических глубин,

В душе не дьявол и не бог,
Идёшь-бредёшь, сам-друг, как вдруг –
Земля уходит из-под ног...
Увы... А небо – из-под рук...

СОНЕТ ПРО ЛЮБОВЬ И АЛКОГОЛЬ

Я хотел напиться от тоски,
Заглушить в груди печаль и боль,
Всё забыть до гробовой доски…
Но не помогает алкоголь.

Много раз, упившись допьяна
И смирив бунтующую кровь,
Я забыть хотел свою любовь…
Но не забывается она.

Вот из-за чего, увы и ах,
Хоть и не совсем я старикан,
Высыхают слёзы на глазах,
Но не просыхает мой стакан…

Пьяны мужики и там, и тут…
У любви, увы, крутой маршрут…

ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ
***
- В чём жизни смысл? - Спросил хмельной поэт. -
В шуршании купюр под звон монет –
Прими их, Муза, и храни сто лет.
Другого смысла не было и нет!

***
Миг прозренья – светлый промежуток:
Музыка и слово – суть всего.
Фридрих Ницше потерял рассудок...
Фридерик Шопен нашёл его...

***
Город – он, а деревня – она.
В полночь плача, а в полдень смеясь,
Он – влюблён, а она – влюблена…
С каждым годом прочней эта связь.

***
От распития спиртного
До распятия, друг мой,
Нет душе пути иного
Ни в какой стране иной…

***
…Точно рыбы в воде – люди в воздухе
Пребывают в труде и на отдыхе,
У того постоянно во власти,
Кто живёт в безвоздушном пространстве…

***
Вновь обалденный запах от земли…
Подтаял снег… И солнце из дали
Подмигивает встречным облакам
И радостным журчащим ручейкам…

***
Мы родились с тобой в одном роддоме,
И жили мы с тобой в одном дурдоме.
Хлебнув земной свободы, по всему,
И в небе будем жить в одном дому.

***
Я, ничего не говоря,
Прочёл три тома словаря
И - благодарен словарю -
С ним, как с собою,  говорю…

***
Жизнь кончается могильным бугорком.
С бугорками я со многими знаком…
Неужели, ах,  придёт ли  выйдет срок,
Превращусь и я в такой же бугорок?

***
Поэт и днём и ночью мается,
Никем не признан, всем не мил.
А лишь помрёт – и начинается:
- Какой он гениальный был!

***
Стихи, обращённые к Богу,
Писал я всерьёз, понемногу…
И вот, по прошествии лет,
Составил «Новейший завет».

***
Мороз крепчал снаружи…
Маразм крепчал изнутри…
Но жизнь была – чем хуже,
Тем лучше… Чёрт побери!


Николай ЕРЁМИН Октябрь 2025 Красноярск

ПАМЯТИ ЗИГМУНДА ФРЕЙДА 
***
Шаблон, стереотип, стандарт –
Враги поэзии и прозы –
Командуют: - Друзья, на старт!
Вперёд! Нас ждут метаморфозы:
Ямб, амфибрахий и хорей…
Мы будем счастливы, ей-ей!

И я – ни дугу, ни врагу
Не верю, но бегу…Бегу!
Туда, где ждёт меня, влюблён,
Мой Олимпийский стадион…
2025

СОНЕТ О РАБОТЕ НАД РОМАНОМ

Матвеичев писал роман «Осколки» -
О юности израненной своей…

А по ночам в округе выли волки,
И пёс скулил снаружи у дверей…

И над деревней в дальние края
Летели утром стаи воронья…

И шли мы от матвеичевой дачи –
Взбодриться, искупавшись в речке Каче…

А вечером читал мне романист –
Осколок за осколком – новый лист…

И предлагал, когда мы пили чай,
«Чего покрепче» - как бы невзначай…

И пел я, соглашаясь выпить вдруг:
- Не сыпь мне соль на раны, милый друг! –


ЧЁРНО-БЕЛЫЙ  САРКОФАГ
Памяти Андрея Белого и Саши Чёрного

Белый был на вершине Хеопса…
Бел, как мел, почерневший от солнца…
Между тем как по воле Аиды
Чёрный был в глубине пирамиды…

Взгляды их – снизу вверх, сверху вниз –
В сарко-фаге пересеклись…


ОКТАВА ПРО КТО  КОГО?

Кто  - кого? Теперь едва ли
Установишь… Все - в могиле…
Футуристов  расстреляли…
Акмеистов затравили…

- Трали-вали…Тили-тили…
Это мы не проходили! -
В школах дети там и тут
Эту песенку поют…


ТЕКИЛА

Возле Мексиканского залива
Пил и я текилу, всем на диво…

С лаймом, с солью и с чилийским перцем…
С глупым видом и с открытым сердцем…

Крепче в мире не было отравы,
Чем, увы, текила из агавы…

Может быть, покрепче был лишь  он –
Наш первач, сибирский самогон…

Помню, заблудившись меж агав,
Я запел: – Лав-лав! – (или – Гав-гав?) –

Слава Богу, дурь с меня, вольна,
Смыла океанская волна…

И с тех пор – у Беса на виду –
Трезвый образ жизни я веду…

А вокруг – хоть им совсем нельзя! –
Пьют и пьют  текиллеры-друзья…

И уходят – вдруг – по одному,
Не сказав, зачем и почему…
               

МИЛЛИОНЕР
.
Миллионер купил билет в один конец…
И полетел туда, где Бог-отец
Его спросил: - Куда летишь? Зачем? –

Но был миллионер  и глух,  и нем
В объятиях космического холода…
Хоть выглядел ещё довольно молодо…

ПЕСЕНКА  ЗИГМУНДА ФРЕЙДА
- Миром правит секс.
Сексом правит фаллос…
Принцев и принцесс
Больше не осталось.

Ах, любовь – обман.
Обольщает снова
Анну Дон Жуан
Или Казанова…

Страсть не дорога.
И торчат открыто
У него – рога,
У неё – копыта…

И в который раз
Весел Ловелас…
И, потупив взор,
Плачет Командор…


КАКИМ ТЫ БЫЛ

Стихи  с годами делаются глубже…
Из них всё выше  музыка звучит…
А ты с годами делаешься хуже –
И у тебя, увы, печальный вид…
Стоишь, обсыпан снежною порошей,
У входа, где живёшь, в полуподвал…
И слушаешь от женщины хорошей,
Какой  ты был и нежный и пригожий,
И всем вокруг надежды подавал…


ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ

СЛОВО И ДЕЛО

Вновь расходятся слово и дело –
Тихо, медленно…Просто беда…
Неужели душа постарела?
Ведь недавно ж была молода!

ОБРАЗ ТВОЙ

Боже! Вновь при солнце и луне
Образ твой с иконы светит мне…
И под взглядом, в коем благодать,
Я пытаюсь тайну разгадать…

КТО ЕСТЬ КТО

Кто – Будда? Кто – Христос?
Кто - Харе, Кришна, Рама?
Понятно, не вопрос…
Кто – я? Вот в этом драма…

НАБОКОВ

Набоков жил в гостиницах – богач!
Писал романы… Бабочек ловил…
И – сам себе  и жертва и палач –
Лолиту, как дитя, боготворил…

БАНДИТ

Его урыли в шар земной
За то, что он бандит.
Глянь, у него над головой
Гранитный крест  стоит…


МОЛЬ

Моль порхает, дразнится,
Страсти не тая…
Хлопнешь ей по заднице –
И она твоя!

 Октябрь 2025 г Красноярск
ИЗ ПЕПЛА   

***
Нет счастья, нет –  и  вдруг,  на радость лирам,
Вновь солнца свет овладевает миром…
И вот звучит, восторга не тая,
Над миром Лира Мирная моя…
Пока не возразит ей лунный свет,
Что счастья в мире не было и нет…


КОКТЕБЕЛЬСКАЯ ВОЛНА

Поэзия Волошина ушла
Туда, увы, откуда нет возврата…
И в глубине зеркал добра и зла,
И в вышине восхода и заката
Исчезли вместе ангелы слепые
И демоны, увы, глухонемые…

И задохнулся, и закончил бег
Серебряный многострадальный век…
И смыла Коктебельская волна
Мечтателей-поэтов имена…

КТО ПРАВ

Выглядевший настоящим лешим,
И плясал он, и в рожок трубил…
Думал я, что был он сумасшедшим.
Ну, а он лишь симулянтом был.

Обладавший искренним талантом,
Он не знал, что ждёт его тюрьма.
Думал я, что был он симулянтом.
Ну, а он всерьёз сходил с ума.

И с тех пор – О, скоморошья Русь! –
Говорить, кто прав, я не берусь.
2013-2025

КНИЖКА НА ДВОИХ

Остроумный Андрей,
Защищая права на бессмыслицу,
 Вдруг с Татьяной печатает книжку безумных стихов…

И красавица Таня
Готова идти с ним на виселицу,
Чтобы всем доказать,
Что в любви не бывает грехов…

И у них появляется
Милый детёныш на свет –
Аполлоша,
Умнее которого нет.

И Татьяна с Андреем
Создавая семейный уют,
Больше глупых  стихов не пишут,
И книжек не издают…
               
КУЗНЕЦОВ, РУБЦОВ И ШЕЛЕХМЕТСКИЙ

Пережив в себе режим советский,
Реализма воинский устав,
Подражал Рубцову Шелехметский,
Но Рубцовым всё-таки не стал.

И сказал ему в конце концов
Незабвенный Юрий Кузнецов:

- Говори по-своему, друг мой,
Жестом рук и мимикой лица,
Ведь народ сейчас – глухонемой,
Весь, увы, в Спасителя Отца!

***
Всюду – воплощения беды –
Образы Христа или Иуды…
Ненавижу Страшные суды –
Прав - не прав? Суды и пересуды…
Боже! Снова на кресте распят
Тот, кто был ни в чём не виноват…

ПРОРОК

Он ничего не делал просто так…
Уверен, разговорчив или нем,
Он знал, превозмогая свет и мрак,
Куда идёт, откуда и зачем…

И вслед за ним  не знающие шли –
Толпой, за горизонт, на край земли…

***
Мы прошли сквозь огненное пекло…
И, как птица Феникс из огня,
Наш с тобой роман воскрес из пепла -
Только для тебя и для меня.

Ах, как хорошо нам  вслух  опять
По страничке в день его читать!

ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ

БЕСЕДА

Бутылка белого вина – ось круглого стола…
Куда беседа нас, хмельна, с тобою завела?
…Туда, где волю соловьям даруя, прав вполне,
Пел наш кумир Омар Хайям, что истина – в вине!

МЕТАМОРФОЗА

Мерзавец выпил водки из «мерзавчика» -
И стал как бы хорошим человеком…
Он рос всегда для всех примерным мальчиком –
И вырос вровень с ХХ1-м  веком…


ПОЭТЕССА ИЗ ОДЕССЫ

- Я до третьих не сплю петухов,
Сочиняя хороших стихов,
Чтоб к началу рабочего дня
Вновь воскликнуть: - Их есть у меня!



***
Я жизнь пустил на самотёк…И вот за годом год
Я с удивлением гляжу, куда она течёт…
Случайность, рок или судьба, и правда, и обман, -
Из родника - ручей, река – Ах,  в море-океан…
                октябрь 2025 Красноярск

ВЧЕРА В ГАЗЕТЕ, НЫНЧЕ В ИНТЕРНЕТЕ   

***
Где ты, юность?
Где ты, детство?
Впереди – сплошное дедство…
Ощущение, беда:
Ехать дальше некуда!
От порога и ворот –
Через синий горизонт
К сердцу тянется рука
Сквозь секунды
И века…

2025


СОНЕТ В ВЕНОК ЛЕРМОНТОВУ

Сегодня, 200 лет назад,
Родился Лермонтов, мой брат,

И выбрал сам себе дорогу…
И шёл по звёздам, слава Богу…

Туда, где, в солнечный простор,
Стремится парус до сих пор…

И до сих пор, сходя с орбит,
Звезда с звездою говорит,

Что хорошо жить на волнах,
И на земле, и в небесах…

Глядеть с Того на Этот свет
И 200 лет… И 300 лет…

И повторять - за братом брат:
- Никто ни в чём не виноват!
                15 октября 2014г – октябрь 2025 г.
ПОЛУСОНЕТ ПРО ХРУСТАЛЬ

Я хрустальную вазу разбил…
Ах, как вздрогнули книги на полке!
Сколько нужно  старанья и сил,
Чтобы острые склеить осколки?
……………………………………….
Вот, собрал…А выбрасывать – жаль…
Как сверкает на солнце хрусталь!
               
КЛАССИЧЕСКИЙ РОМАНС

- Губ твоих накрашенных малина
Неспроста – капризна и строга…

Всё равно люблю тебя, Марина!
Всё равно ты сердцу дорога…

Всё равно ты будешь мне отрадой,
Обнажив опять в ночной тиши

Под губной горчайшею помадой –
Мармеладность тела и души…

Все твои сомнения напрасны.
Ты – прекрасна, что ни говори…

И стихи твои, увы, прекрасны,
Точно у Цветаевой Мари…

***
Прости меня, умерший недруг мой,
За то, что умер, не в ладах со мной…
За то, что перед смертью не позвал
Меня к себе и другом не назвал,

Каким когда-то, притворяясь, был…
Прости-прощай! На большее нет сил…

ПОЭТ ПОЁТ В ДУШЕ МОЕЙ
И ЭТО НЕСПРОСТА, ЕЙ-ЕЙ:

Памяти ЦОЯ, ТАЛЬКОВА, ВЫСОЦКОГО, БАШЛАЧЁВА
1.
ПРАВО НА ПЕСНЮ
                Вл. МОНАХОВУ

Братчане вышли из застоя:
Толпа гудела, влюблена…
И требовала песен Цоя…
И пела с ним, хмельным-хмельна…

И я там был – и пел, и пил…
Но наступили – вот те на! –
Убийственные времена...

Пропел Тальков – и был таков…
Пропал – на взлёте – Башлачёв…
И Цой – все так его любили! –
Разбился на автомобиле…

И кончилось как жанр - давно -
Документальное «Кино»…

С тех пор толпой ни там, ни тут
Братчане песен не поют…
В застой вернулась вся страна…
Убийственная тишина…

Былые годы  стали  снами…
На майках  - надпись: « Цой, ты – с нами!»

2.
После ропота вешних ручьёв –
Ни мелодии в сердце, ни слов...
Отзвучало – что пел Башлачёв,
Что тебе выговаривал Цой...
Что Высоцкий внушал и Тальков...
Для чего ты на свете живёшь?
И молчишь, и ни с кем не поёшь...

СОНЕТ про ВОЛШЕБНУЮ ФУТБОЛКУ
Владимиру Евгеньевичу ПАВЛОВСКОМУ в честь …-летия
***
Хожу в футболке от «КрасРаба»…
Я молод в ней,  и полон сил…
Её  – Волшебная Награда! -
Мне сам Павловский подарил,
Сказав: -  Ерёмин, как поэт
Ты должен в ней прожить 100 лет! -

…И я, влюблённый в жизнь такую-
Сякую, против – ни гу-гу,
Живу, футболками торгую
И выживаю, как могу…

Пока стихи писать охота,
Зову  В.Е. играть в футбол…
И - имениннику в ворота
Вновь забиваю новый гол!
 
Памятка для читателей.  ПАВЛОВСКИЙ Владимир Евгеньевич
Родился 15 октября 1957 года в городе  Боготоле, Красноярского края; трудовую деятельность начал водителем автомобиля; окончил филологический факультет Иркутского государственного университета в 1988 г.; прошёл срочную службу в Советской Армии, в том числе в дивизионной газете в Уральском военном округе; 1978—1986 — корреспондент, заведующий сельхозотделом, ответственный секретарь, заместитель редактора Боготольской районной газеты "Знамя Ленина"; 1986—1991 — редактор Курагинской районной газеты "Заветы Ильича"; 1991—1997 — собственный корреспондент, заведующий отделом государственного строительства редакции газеты "Красноярский рабочий";
С февраля 1997 г.  - Главный редактор, директор ООО Редакция газеты "Красноярский рабочий"
 
СОНЕТ с высоты …ти лет

Эх, было! Везло мне чертовски!
Поэзию в строчках ценя,
Владимир Евгеньич Павловский
В «Крас-рабе» печатал меня…

Ау! Наша молодость, где ты?
Недаром, исполненный сил,
Шутя, на столетье газеты
Футболку он мне подарил:

-  Минуя сибирские зимы,
Не зря – журналист и поэт –
Божественным словом хранимы,
Должны мы прожить  по 100 лет! -

Чтоб снова и снова сказать:
Поэзия, ты благодать!

Октябрь  2025 г

Так что, дорогой Владимир Евгеньевич, до новых встреч и новых, естественно, сонетов! – Желающий вам крепкого здоровья и удачи -
Николай ЕРЁМИН, Член союза писателей СССР с 1981 г, Союза Российских писателей с 1991г, Русского ПЕН-центра. Кавалер Золотой медали «В.М.ШУКШИН» , ваш покорный слуга.

***
«Я царь, я раб, я червь, я бог
                Державин»

Меня охватывает сладость,
Когда костров вдыхаю дым...
Меня охватывает радость,
Когда иду к местам святым...

Меня охватывает гордость,
Когда смотрю на купола...
Меня охватывает робость,
Кода гремят колокола...

Меня охватывает смелость
И удивительный восторг,
Когда дожди смывают серость
И синий видится простор!

Гляжу как в небо я, как в воду –
В бездонное житьё-бытьё...
И чувствую свою свободу.
И рабство чувствую своё.
1992-2020-2025
***
Жильцы боятся мертвецов.
А почему? В конце концов,
О н и ведь, если вслух признаться,
Живущих вовсе не боятся...
А  если даже и зовут, -
Раз в год, на несколько минут...

ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ
***
Где фестивали? – трали-вали…
И где я нынче? Не пойму…
Ах, эти ночи на Байкале!
Ах, эти ноченьки в Крыму…

***
Все воруют! – Кто чувства, кто  мысли…
Но, встречая ворующих, вновь
Баба с вёдрами на коромысле
Улыбается:   - Мир да любовь!

ПАМЯТЬ

Всю-то память я заполнил.
Гроб закрыл – и гвоздь забил…
Что случилось – всё запомнил!
Всё, что снилось, позабыл…

ОСЕНЬ

Ах, как пахнут опавшие листья берёз и осин…
Ах, как ласково солнечный дождик с утра моросил…
Ах, как хочется кликнуть подруг и  друзей!
Ах, как хочется прыгнуть с моста в Енисей…
Октябрь 2025 г Красноярск

ВИД ИЗ ОКНА   

ВОПРОСИТЕЛЬНЫЙ ПОЛУСОНЕТ

Где моя машина?
Где моя жена?
Что за чертовщина
Из окна видна?
За рулём – она?
Рядом – сатана?
Что за времена?


СОНЕТ К МУЗЕ

В душе – прекрасные мгновения,
Когда, ты помнишь, я с тобой
Не жил – стонал от наслаждения…
И вторил нам морской прибой…
И плыли медленно вдали –
Вдоль горизонта – корабли…

Лишь ты – источник вдохновения,
Неиссякаемый родник,
От вечности и до мгновения
Прекрасного – счастливый миг! –
Смысл быта и небытия,
О, Муза милая моя…

А впрочем, что я говорю?
Вот, написал…Прими…Дарю!

НА СТАРОЙ КОЛОКОЛЬНЕ

- Я прошу меня извинить,
Дайте в колокол позвонить!

- Да зачем это вам? Вы чудак…

- Можно, я позвоню просто так?
Пусть услышат, дела отложив,
Все, что колокол всё ещё жив...

ОКТАВА ПРО СНЫ

С неких пор упрямо, как хотят,
Сны моей судьбой руководят…
Не понять, во сне ли, наяву
Я реально сплю или живу…

Что ж, я снам перечить не хочу…
Не пойду за помощью к врачу…
Неспроста поэму «Жизнь есть сон»
Мне прислал приятель Кальдерон…


СВЯЗЬ ВРЕМЁН

Среди космических светил
Поэт, как только засветился,
Мне сразу книгу посвятил...
Хоть я ещё и не родился...

100 лет прошло... О, времена!
Где он? А книга – вот она...

СОНЕТ ПРО ОПЫТ САМОВНУШЕНИЯ

Разговоры с самим собой
Продолжаются…Боже мой!
Повторяет их - вот так да! -
Мультимедийная среда…

И, покуда не вышел срок,
Вторят мне и судьба, и рок…
Бог всё слышит… И всё же - окрест -
Человек человека ест…


Ты ждёшь спасения, поэт?
Спасателей в округе нет.
У всех звериная судьба…
Не дай зверюгам съесть себя!

Да сам не уподобься зверю…
Ты будешь цел. Я в это верю.


***
Душа больна,
Забот полна:
Как выжить, если нет вина?
И тут и там идёт война
За мир, за дружбу, - вот те на! -
Как в те, хмельные времена,
За чашу, полную вина:
- Пей за здоровье! - Пей до дна! –
.......................
Моя вина,
Моя вина...


ВОСПОМИНАНИЕ О ЦЕНЗУРЕ

В эпоху самоизоляции,
Увы, от мужа до жены,
Как все рабы цивилизации,
Мы стали вдруг  разобщены.

На лицах - неопровержим
Привычно-масочный режим.
Вокруг  - лихая пропаганда…
Как правду отличить от лжи?

В душе - цензурная блокада:
Ни слова правды не скажи!
Сказал? –Казённая печать.
Вперёд! Назад не ворочать!

И  вновь – про валенки - народ,
Про не подшитые, поёт...
И босиком в мороз - права -
Народная Русланова...

ВОПРОС:
Как ликвидировать вирус на ФБ?
- Друзья! на меня на ФБ напал вирус,
рассылающий всякую дрянь.
Кто в этом разбирается, свяжитесь со мной, пожалуйста! Кедров-Челищев.

СОНЕТ В ОТВЕТ

- Ликвидаторы, отзовитесь!
Ликвидируйте вирус ФБ!
Пережил я трёхбуквенный вирус…
Помню, было - не по себе…

Точно Гамлет, не знаю, как быть -
Как двухбуквенный пережить?
Неужели опять – вот те на! -
Третья буква меж ними  видна?

Помогите! – воскликнул поэт,  -
Мне от гриппа спасения нет…-

И ответил поэту Шекспир:
Перейдите пока на «Мой мир»…
Через  пять  ИЛИ, может, шесть дней
Вирус сам вас покинет, ей-ей!

***
Вот и закончилась зима...
Весна! И все сошли с ума...
Лишь я, весенний тугодум,
Берусь за дело И за ум...
И восхожу – в который раз! –
С любимой Музой на Парнас...


ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ

СОВРЕМЕННЫЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ ПРОЦЕСС

По теченью…Или против ветра…
День и ночь – упёрто и упорно
Ретрограды пишут в стиле «ретро»…
Прогрессисты пишут в стиле «порно»

ДОСАДА

Ах, какая смешная досада:
В теле-кастинге «Семеро смелых»
На вопросы для детского сада
Отвечает приют престарелых…

ПРИШЛА ПОРА

Пришла пора вопросов и допросов,
Увы, ответов лживых и наветов…
Казалось: мир вокруг тверёз и розов…
А оказалось: пьян и фиолетов…

ТРАГИЧЕСКИЙ МАРШРУТ               

У всех – трагический маршрут.
И неспроста, мой друг, замечу:
Повсюду Айсберги плывут…
А им – «Титаники» навстречу…

***
Позади – изведанное,
Видимо-невидимое…
Впереди –  неведомое
Или непредвиденное…

***
...Мой друг стремился выше, выше...
Упал, ушибся... Вот беда!
И с той поры стихов не пишет...
И не стремится никуда.

***
Мои учителя давно скончались...
Ученики,  увы,  не народились...
Стихи молчат.  И я молчу, печалясь,
Что никому они не пригодились.


***
О, Муза! Вдаль меня маня,
Чего ждала ты от меня?
Со мною, здесь  мои мечты...
А где же – ты? Ах, где же ты?

***
И зачем ты, человек,
Жил – то прав, то против правил?
И зачем кружился снег?
Всё равно ведь он растаял...
                Октябрь 2025г Красноярск

МУЗА ЛАКРИМОЗА

***
Отчего в душе досада?
Отчего на сердце боль?
Оттого, что ты не рада
Вспомнить ласку и любовь…

И зачем вдруг понял я:
Ты - пчела, но  и змея!
Потому что каждый взгляд
Источает мёд и яд…


К МУЗЕ
Хочу тебя видеть! Хочу тебя слушать!
Хочу тебя трогать, о Муза моя…
Хочу, чтобы встретились вновь наши души
Над бездною быта и небытия…

Чтоб вновь вспоминать над тропою любой:
О чём мы мечтали когда-то с тобой…
2025

СОНЕТ ПРО ПУСТЫНЮ

Передо мной – пустыня Гоби,
Где   Святый  Дух почил во гробе,
Увы, пространства всех времён…
На грани вечных перемен,
Где нет воды на дне колодца…

Стихи – откуда что берётся? -
Спасают душу всякий раз
Слезами из горячих глаз:
И на щеках, и на губах.
Соль, точно прах, увы и ах…

А голос мой -
И вдаль, и ввысь:
- О, Святый Боже,
Отзовись!
2025

***

Главный врач рубил с плеча
Всем любителям лечений:
- Не ходите по врачам!
Не ищите приключений! –

…А они всё шли куда-то,
В край, откуда нет возврата…

ХОР И СОЛО

Я узнал у Гомера,
Что такое Содом и Гоморра,
И неверье, и вера –
В лакримозах античного хора…
И - осенний осиновый лист –
Я теперь в этом хоре солист…

СОНЕТ ПРО ЯБЛОКИ И КРУГИ НА ВОДЕ

Над осенним садом –
Содроганье лиственное…
А во мне  - отрада,
Наслажденье истинное…

Через годы  -  яблоки
К горизонту катятся…
Солнце гаснет в облаке
И за тучи прячется…

Ветер веет ласково…
Дальней песней  радует…
И звезда сентябрьская
Тихо  в речку падает…

Боже, помоги
Сосчитать круги…

ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ

***
Повсюду - в пору полнолуния –
Борьба ума и слабоумия,
В которой – все на одного…
И неизвестно, кто кого…

В ДЕТСТВЕ
Помню, был я в безоблачном детстве -
Ах! - на Марсе, и – Ах! - на Луне…
Много я совершил путешествий…
Только все почему-то во сне…

***
В душе моей метаморфоза:
Любовь, поэзия и проза…
И солнечный, и лунный свет…
Не предсказать, на сколько лет…

 Октябрь 2025 Красноярск

ОСЕННЯЯ ЗАВЯЗЬ   

ПОЛУСОНЕТ ПРО НЕМОЛЧАНИЕ

Я не молчу – и слава Богу,
Что меж сомнений и обид,
Смысл проявляя понемногу,
Дневная  музыка звучит…
И отклик просится из сердца…
И вновь с небес,  мерцая,  светятся
Глаза поющих аонид…
2025
СОНЕТ ПРО ВОПРОС И ОТВЕТ

Я спросил, хмельной:
- Муза, Ангел мой,
Ты пойдёшь со мной
По траве степной,
По тропе лесной,
По золе земной -
В радость, в боль, в беду?

- Я? С тобой? – пойду!-

И с тех пор вдвоём -
Есть ли радость, нет -
Мы идём-бредём,
В сердце - боль  утрат:
Много лет подряд…
Впереди – рассвет…Позади – закат…

ОКТАВА ПРО ИНУЮ СУДЬБУ

- Там, вдали,  -  борьба  за власть,
Верный шанс в борьбе пропасть…
Крокодилу в пасть попасть…
Точно пропасть - эта пасть… -

Так сказал мне  Бог-отец,
- Ты ж – певец,  а не борец
И дитя судьбы иной…
Спой мне что-нибудь, Сын мой!

ПОМИЛУЙ МЯ!
Молитва   О.Х.

Когда не будет мне работы
Среди живущих на земле,
Когда замучают заботы,
Раздумья о добре и зле,
Я, навсегда отринув страхи,
Уйду в далёкий монастырь
И запишу себя в монахи,
И заведу себе псалтирь…
И, чтоб с тоски не удавиться,
Я стану день и ночь молиться
За всех, кому не нужен я –
Ни жизнь, ни даже смерть моя…
Помилуй мя, Господи,
По велицей милости Твоей
И по множеству щедрот Твоих
Очисти беззакония моя.
Помилуй мя, Господи,
Помилуй мя, помилуй мя,
Господи, помилуй мя!

ПОЛУСОНЕТ О ПРИЧИНАХ
 
Сколько лет я не плакал?
10? 20? Нет, 30!
А ведь,  помню,  причины бывали…
Что ж теперь беспричинно,
И как будто случайно, 
Охнув, я
Вдруг о чём-то  заплачу?



***
Мы расстались – по нашей вине...
Но вернулись друг к другу во сне...

Я влюблён... Да и ты влюблена...
Обнялись, как  с волною волна...
И, пока продолжается сон,
Всё плывём - вне пространств и времён...

***
Любви  и музыки миры,
Как Вифлеемские дары
Богорождённому младенцу,
Достались  мне  - от  сердца к сердцу ...
И до сих пор во мне и вне
Звучат при солнце и луне...

***
Нам повезло жить вдвоём на морском берегу...
Было – прошло...Да забыть всё никак не могу...

И не хочу ничего из того, что прошло, забывать:
Ах, неземная, морская в душе благодать...

Звёздное небо...Мигающий  дальний маяк...
Нам бы вернуться туда – да не можем собраться никак...

***
Сбежали крысы с корабля…
И в штормовую даль
Бес - у послушного руля -
Направил наш корабль...

А капитан? Что – капитан...
Он, как всегда, был пьян...
А что команда? И она,
Увы, была пьяна...

А Бог? Что – Бог... Всё видел Бог...
Но был, увы,  тверёз и строг...

ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ

***
Любовь – симфония соития,
Черезвычайное событие…
Закономерно-неслучайное,
И радостное, и печальное…

***
Сердце стучит всё больней…
Боже, по воле твоей
Эхом в стихах отзываясь…
В каждом – осенняя завязь…

***
Муза приходит ночами
И вдохновенно диктует…
Почерк испортился мой:
 Утром понять всё труднее…

***
Голубь на землю упал
Замертво у магазина…
Тут же над ним в изумленье
Бабушка с внучкой склонились…

***
Мысль идёт по верному пути
За Тобою, Господи, прости...
Лишь бы знать, что будет впереди...
Ах, куда же ей ещё идти?

***
Дух поёт – подпевает Душа...
Песня – Ах! – До чего  ж хороша...
Так когда-то - пьяны без вина -
Пели вместе и я, и она...

Октябрь 2025 г Красноярск

ВСЕМ ПОВЗРОСЛЕВШИМ   
ЛИТЕРАТУРНАЯ КОНСУЛЬТАЦИЯ

- Ваш сын, конечно же, поэт.
Диагноз ясен. Спору нет.
Увы, о многом говорит
Его несчастный бледный вид.
Но он совсем не идиот.
Лечить не надо! Пусть живёт…

ПОЛУСОНЕТ О СБИВШИХСЯ С ПУТИ

Жизнь моя надеждами обманута…
В городе, где все – на одного,
Археолог ищет кости мамонта
Прямо возле дома моего…

И не может ничего найти.
Господи, помилуй и прости
Всех, кто сбился с Твоего пути!

СОНЕТ ПРО ИДЕЮ ФИКС
Он хотел быть в столице поэтом…
Но, стихи оглашая, при этом
Говорил: - Я, увы,  не поэт!
К сожаленью. Сомнения нет. –

И поэты, поняв, что к чему,
Неспроста возражали ему.
И  - как спонсор и автор всех драм, -
Драматург, вёл нас всех в  ресторан…

Неспроста он тогда – щедр и мил -
Ох, от пьянства меня исцелил.
Я ж его – мне хватило недели –
Исцелил от бедовой идеи.
И сейчас он как спонсор и мот
Снова книгу мою издаёт!

СОНЕТ-ПАРОДИЯ ПРО ГОД БЫКА
               
Эпиграф: «Мне  в  стаде  коров  интересней,
Чем  с  глупым  мужем. Е.А.М.»

Вот и  я был таков и сяков:
Интересней мне - в стаде коров!
Потому что была не одна
И в меня, и в быка влюблена…

Жаль, что мне  - то одна, то друга -
Как   быку  наставляла  рога…
И теперь у меня надо лбом -
Частокол, при раскладе любом…

Глупый муж, я отъездил верхом -
Быть прискучило мне пастухом…
В Год Быка становлюсь я умней
Вдалеке от коров  и  коней…

Оттого ль, потому - сердцем чист -
Я -  известный  теперь пародист!

ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ
***
В сердце моём с детских лет
Всем повзрослевшим в ответ –
Метафизической бред,
Метафорический бренд…

***
Вокруг – взволнованные лица!
А я – привет карандашу –
Опять, пытаясь допроситься,
У всех прощения прошу…


***

Боже, каждого поэта
Пусть читатели, браня,
На просторах Интернета
Почитают и меня!

***
Орешник уродился на Руси…
…Всех грешников, кому орехи любы,
О, Господи, помилуй и спаси,
Пока они не обломали зубы…

***
Никуда не хочется…Всюду, вот беда!  -
Или одиночество…Или суета…
Боже, из родни
Мы с тобой – одни…

ТОСТ

Тост новогодний
Прост: - Господа!
Лучше – сегодня,
Чем никогда!
 Октябрь 2025 г
 
ПОДБОРКА СОНЕТОВ -2025 Николай ЕРЁМИН
г. Красноярск
Ерёмин Николай Николаевич. Родился 26 июля 1943 года в городе Свободном Амурскойобласти. Окончил Медицинский институт в Красноярске и Литературный им. А. М. Горького в Москве. Член Союза писателей СССР с 1981 г. и Союза российских писателей с 1991 года, русского ПЕН-центра международного ПЕН-клуба. Автор издательского бренда «Миражисты». Выпустил в свет Собрание сочинений в 6 томах. Публиковался в российских и зарубежных периодических изданиях, в том числе на китайском языке – в переводах Хэ Суншаня,
г. Синьян. Награждён Почётной грамотой министерства культуры РФ (от 06.11.2012).
Член литературного экспертного совета журнала «Северо-Муйские огни».
   А вот и моя «Подборка сонетов – 2025», сделанная  редактором Виталием Кузнецовым.

Свежий эпиграф:
Виталий Кузнецов издал
СМОГ – поэтический журнал:
«Северо-Муйские Огни»
Как ярко светят мне они!

СОНЕТ ПРО МАШИНУ ВРЕМЕНИ

Всё чаще, чаще в наших разговорах –
Старинная карета на рессорах,
Увы, машина времени – мечты
И памяти – где вместе я и ты,

Ты – или веселясь, или рыдая,
Послушно едешь, Муза молодая...
Влечёт карету пожилой Пегас,
Крылами помогая каждый раз...

Какое слово славное – карета!
Тобой и мной восторженно воспета,
Карета мчит – откуда и куда? –
Пардон, снимите шляпы, господа!

Поскольку обещает нам прогресс
Машину под названьем Мерседес.

СОНЕТ ПРО ПОЭТА КОСТРОВА

Помню я, как в ЦДэЛе
Всем известный острослов
Балагурил на пределе
Догорающий Костров...

– Выпей, милая подружка!
Где твоя большая кружка?
Спой мне песенку свою!
Очень жаль, что я не пью! –

Помню, как сгущался дым
Пьющей братии над ним...
Как подружка: – Ай лав Ю! –
Пела песенку свою...

А бухой буфетный зал
Им, поющим, подпевал...

СОНЕТ ПРО МИЛЛИОН

Я в детстве умным был.
Но в юности – умнее,
И в зрелости – умнее...

...Теперь, в упадке сил,
Я становлюсь глупее.

И вновь мне Бог и Бес
Преподают урок –
Затем, чтобы я смог
Продолжить жизни срок,

Играя в лотерею:
«Билет на миллион».

...И по дороге к Раю
Я с глупыми играю,
Безумно в жизнь влюблён...
СОНЕТ ПРО ЛЮБОВЬ

Я был любовником когда-то...
А ты любовницей была –
Свежа, красива и светла...

Любовь, конечно, виновата,
Что неслучайно нас свела:
Дела-слова, слова – дела!

Как хорошо влюблённым быть!
Таинственно тебя любить...
Часов и лет не наблюдать,
Когда на сердце – благодать!

Зачем я весь ушёл в слова?
Зачем ты вся ушла в дела?
Ответа нет, но жизнь права,
Хотя, увы, едва жива.
СОЛОВЬИНЫЙ СОНЕТ

Бабочки летают...
Соловей поёт...
Вот ведь как бывает,
Если повезёт!

Поле, луг, и речка...
Поперёк – родник...
Здесь душой навечно
Я к нему приник.

Хорошо! – ей-ей...
Пой, поэт, и пей –
Словно соловей
Или муравей...

Далеко видна
Вольная волна...
СОНЕТ ПРО ТЕХ, КТО В ТЕМЕ

Я – с теми,
Кто знает меня с детских лет,
Весь – в теме,
Под маской – «Известный поэт».

Сонеты, октавы
И полусонеты –
Сильней нет отравы, –
Ещё не допеты...

Свободный ли, узник,
Нам искренне рад, –
Приветствует музыку
И маскарад...

Увы, и эзоповский древний язык,
К которому наш современник привык...

Г Красноярск 2025г


УШКИ НА МАКУШКЕ   

ОСЕННИЙ СОНЕТ ПРО ВЕСЕННИЙ БРЕД

Я жил – как будто был во сне -
С температурой, весь в огне:
Несчастная любовь – во мне…
Счастливая любовь – в окне,

К весне, к берёзам и к луне,
И к музыке, увы, извне…
В ночной кромешной тишине
Императив: - Приди ко мне!-

Весна - и вдруг, скажи на милость,
Во мне и вне всё изменилось:
И в зеркале – счастливый вид,
И в сердце -музыка звучит…

И – мой осенний, всем в ответ -
Выздоровленья страстный бред…


ОКТАВА ПРО КАРАНДАШ И БРИТВУ

Где тот волшебный карандаш,
Который сам стихи писал?
И вызывал ажиотаж…
И от беды меня спасал…

Он –  так в быту заведено –
Под  бритвой кончился давно…
Пропал… Ну, что за времена?
Исчез…А бритва – вот она!

СОНЕТ ПРО КАК ЖАЛЬ
                Владимиру МОНАХОВУ

Как жаль, что я не жил в Китае
И никогда не буду жить…
А буду, про Китай мечтая,
Себе лишь, грешному,  служить…
Где – в бухте Памяти  - Харон
Со мною делит самогон…
За то, что с ним за так дружу
И ночью лодки сторожу…
А иногда - для куражу  -
Вместо него  перевожу
Тех, кто желает  сквозь  года
В Китай  отчалить навсегда,
Чтоб не вернуться – вот так да! -
Сюда…Где  горе  – не беда…


***
Жизнь всегда зависит от талантов…
У актёров больше вариантов
Новых фантастических ролей…

У меня ж одна есть роль: - Налей! –
И тогда я проявлю талант,
Как певец, танцор  и музыкант…
Отведу лишь душеньку свою  -
А потом и сам тебе налью!

СОНЕТ ПРО ВИНОГРАД ИЗАБЕЛЛА

Мне сегодня прислал перевод
Вова Рыжий – и  я меж забот
Вдохновился... И, рад, как дебил,
В лавке гроздь  винограда купил...
И она – как во сне – на глазах
Превратилась в красавицу – Ах! –
И призналась в сердцах, ё-моё! –
Что зовут Изабеллой её...
И что с этого дня, так и быть,
Будет мне она музой служить...
Чтобы смог я опять и опять,
Вдохновляясь, её вдохновлять...
И вдвоём продолжать - для души -
Издавать альманах «Миражи»
               

***
Ты готов ли, мой друг, отказаться
От всего? В небесах оказаться -
И на Землю с улыбкой взглянуть,
И продолжить космический путь
С Небожителями заодно?
Не готов? То-то, друг, и оно!

ТЕАТР НА КОРАБЛЕ

Мой  капитан, взгляните за кулисы:
Там спрятались актёры и актрисы...
По пьесе – и крысятники, и крысы,
Готовые всем горло перегрызть,
Кого вы пригласили на корабль
На сцене века осушить Грааль...

Мой капитан, пора сказать им: - Вон! –
И с корабля прогнать в пучину волн...
Иначе, с ними продолжая путь,
Корабль в пучине может затонуть,
Как в пьесе, - и всерьёз, и навсегда...
Театр полон  крысами! -  беда...


***
Уничтоженные строфы
Под влиянием Луны
Ожиданьем Катастрофы
В ночь тревоги рождены…

Слава Богу! – Солнца свет
Брызнул – и тревоги нет…

ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ
ВЕЗДЕ

Везде, увы, - подхалимаж и лесть
Мечтающих куда-то выше влезть…
Используя то славу, то молву,
Чтоб на халяву получить халву…


***
Пишу сонет про Новый Свет…
Про Старый Свет пою частушки…
У всех, кто слушает, – Привет! –
Я вижу ушки на макушке…

 Октябрь 2025 г Красноярск

 





 
Мария ОКУНЕВА
Альманах Миражистов



 
 
НОКТЮРН
я знаю, что всё невозвратно,
и та перчатка, любовь моя,
что я потеряла в бурьяне,
исчезла в сумраке ночи,
не попрощавшись с моей рукой.
там, в цветущем саду моего тела,
все еще тонкий аромат твоей кожи.
но я чувствую,
что скоро его не станет —
навеки исчезнет. и сад завянет.
я одна. пустота вокруг меня
крутит петли —
я запинаюсь и падаю наземь.
и ветви касаются лица моего,
будто длинные пальцы твои —
будто ты говоришь: «я рядом».
я знаю, что все миновало, но
взрывы любви оставили глубокие раны.
и не затянутся эти траншеи, любовь моя,
в сердце твоём и моём – не затянутся.
муравьёнок, вцепившись лапками в травку,
колышется на ветру. мне так жалко его, так жалко!
ещё чуть-чуть и муравьёнка не станет.
уходя, он заплачет моими глазами.
и мир опустеет от этой огромной потери.
на кровати я слушала,
как шепчутся перья в подушке о том,
что соли в них столько, что хватит на новое море.
я просила у них прощение за потоп!
я не одна. пустота обнимает меня
вечерами, ночами, днями. обнимает
часами, минутами, секундными стрелками.
где твои руки, любовь моя? где они?
протяни их из темноты,
прошу: освети этот сумрак.
я не одна. мимо бегает черный кот.
он щекочет хвостом мне лодыжку.
вместо смеха — мои кристальные слезы
падают прямо коту в мордашку.
словно камнем в пропасть,
словно шёпотом в ухо —
покидает навеки боль свою рану
будто в Царствие Божие.
я знаю, что ты не вернёшься,
что не будет возврата.
любовь пришла и ушла восвояси.
ты подарил на прощание мне пустыни.
любовь моя,
всё и так пустотою разъято
***
стихи мои станут ковчегом для нас,
я помню тебя в лесу отца:
ты говорил с птицами о снах,
гладил за ушками кошек,
поглядывал на меня — лохматую по утрам,
танцующую на песке.
я читала деревья, траву, весь наш сад.
я носила тебя в себе, и ты рос во мне,
как стихи.
они станут ковчегом для нас,
они крепче меня — они выдержат бурю.
в этой тьме с тобой я не боюсь.
мне не страшно здесь: в этой боли
ты растешь во мне, как стихи.
волосы светлые путались, все в песке.
а рядом коты грели тебя большими лапами.
приходили к ручью поздно ночью косули.
они прижимались к моему животу
и говорили свои стихи.
в этой темноте — сейчас — я не боюсь ничего,
и волны бьются о наш ковчег,
но я знаю: ты спасёшь меня.
и я пишу стихи, чтоб они,
вырастая из маленьких букв,
стали большим плотом.
ты растёшь во мне,
как стихи, что нас спасут,
как Господь, что носился над бездною вод,
как стихи и Господь,
Господь и стихи.
***
уходят маленькие коты
колыбель сиротливая
в памяти моей этот малыш не сбылся
я тебя никогда не прощу
молчание вечное
ты меня не любил
и папа меня не любил никогда
я всё придумала сама
разлука между тобой и мной
уходя ты даже не обернулся
эту нелюбовь я обязательно полюблю
с этим выжженным полем внутри я уже жила
слезы мои отольются тебе какими ручьями
Боже мой помоги
я говорю не прощу не прощу
сколько смелости во мне сколько подвига
этот мертвый сад этот гиблый сад после тебя
снова взрастить
это все перемолится
и покатится
остановится
перемолвится
вдруг оглянется
не расплачется
поволнуется
закричит будто маленький
спи малыш
баю баиньки баю баиньки
***
Чи;те, моей первой самой лучшей собаке,
погибшей в 2018 году

эти строки мои,
эти строки людские — мой последний подарок
уходящему вдаль,
ускользающему в чёрное небытие чёрному твоему,
собачьему твоему хвосту,
все из букв человечьих,
из звуков знакомых тебе.
эти строфы моей рукой,
и морфемы, и междометья,
и это наше «иди ко мне» — всё тебе,
в этот твой смертный далекий путь.
мы будем гадать, куда сейчас ступили твои собачьи
чёрные лапки
и куда сейчас ты так внимательно смотришь…
мы будем гадать, куда попадают собаки,
на каких облаках они нежно спят.
мы будем гадать, и мы будем близки.
мы будем думать, что ты была самым лучшим
зверьём из всех,
мы будем ласково вспоминать твой настойчивый «гав»
в пустой уличной темноте.
эти строки мои – ничто,
лишь еле слышимый всхлип в твой уходящий
собачий путь.
эти буквы мои – различимые тобою всегда,
ты услышишь их – и заскулишь в ответ.
я люблю тебя,
собака с именем обезьяньим, смешным.
я люблю тебя,
гав-гав-гав.

***
ничего внутри не выйдет из берегов.
измельчала душа-река.
ничего внутри не болит давно.
пустыня одна.
это как-то пройдёт, посидит в груди.
может быть, запоёт, может быть, помолчит.
это штормом случится, а потом — тишина.
ничего-ничего, это было давно. и сейчас.
и внутри никого, только лающий пёс на волну.
покричим в лесу можжевеловом.
помолчим.
***
я проснусь однажды
в другой, не в этой жизни —
собакой-дворнягой, кусающей море,
прыгающей на волнорезе.
ночью я буду купаться в пене,
отряхиваться на прохожих,
бегать за облезлыми котофеями, портить их быт
кошачий.
я забуду прошлую жизнь, сиротливое детство,
папку.
я не вспомню подарок — пластмассовую дорогу,
поезда-игрушки.
и поцелуи на лбу отцовские, пухлые губы,
мокрые отпечатки.
в следующей жизни я проснусь кареглазая,
взгляд у меня будет псовый, самый собачий.
ко мне будут бегать дети, таскать объедки,
сворованные у пьяного бати.
утренние чайки будут будить к рассвету,
вырвут собачью душу.
я совсем всё забуду: и крики о помощи,
и вопли ночью, и то, что Бог меня так любил,
что даже не слышал.
вот бы проснуться так: чтобы внутри тихонечко,
тихо-тихо — что-то пело во мне, шелестело без
боли,
чтобы маленькое что-то больше не дрожало
от страха,
чтобы в сердце моём, собачьем, ничего —
только тоска по Богу.
вот бы проснуться так (я проснусь так однажды):
чтобы тихо-тихо, в душонке моей щенячьей,
заскулила наивно, по-детски,
эта тоска по Югу.
а потом замолчала,
и ты — замолчал навсегда во мне.
***
ты моря не видел, но я тебе расскажу
и это письмо отправлю с берега Крыма.
оно будет пахнуть кукурузой, сахарной ватой,
сыростью,
от него обязательно будет веять болью разлуки.
я напишу тебе повесть про шторм, и белый песок,
и солнечный шар, прячущийся за Алчак,
и бога, который скачет лягушкой мимо
по набережной,
бога, который живет в пещере дикими лисами,
зевающими от скуки.
это будет повесть про нас, брошенных всеми детей,
про нас, сиротливых, бездомных,
тоскующих по Эдему,
сказка про маленького единорога,
что дружит с морем и носит тому пироги
с голубикой.
они говорят о детстве и о медузах,
как мы будем жить с тобой в доме из ракушечника
и как я посажу дерево граната и виноград.
наши дети будут ловить ящериц и цикад,
целовать их в крошечную макушку
и отпускать обратно,
скорее к насекомьим делам,
к песням о царствии божьем.
я тебе расскажу про марсианский пейзаж
и пейзаж с наводнением,
мы его проезжали и в такси целовались,
и колеса по щебёнке шумели.
я пишу и море диктует мне вслед шумом волн,
оно говорит:
расскажи ему,
как ты гладила южных котят-кошенят
и хотела с ними вот так навсегда остаться,
как ночью во мне купались уличные собаки,
а ты спала,
и тебе снилось белое платье:
ты в нем стоишь, и горный ветер срывает
фату с лица,
как они разбудили тебя радостным лаем,
своими мокрыми брызгами.
ты когда-нибудь видел
улыбающихся бездомных псов?
никогда.
в этой повести ты построишь хижину
на коралловом рифе,
мы будем питаться барабулей и окунем на костре.
я не видела моря, а только твои
светло-голубые глаза,
и тонула в них, и не нужно меня спасать.
прости меня, первая моя любовь и последняя,
прости меня.

ПОСВЯЩЕНИЕ БЕЛОКРЫЛОМУ

— Белокрылый, здравствуй. Как тебе взрослая
жизнь? —
спрашиваю и жмусь ухом в трубку.
— Больше похоже на казнь, чем на очередную
ступень.
— А я завела собаку. И сшила юбку.

Дальше молчим. Рассказываю про ЖКХ,
«коммуналку»,
про то, что молоко убегает, и я остаюсь по утрам
без какао.
Ангел говорит, что знает, что я загадила плитку.
— Каждое утро одно и то же, Мари. И что толку?

— Да, — смеюсь, — я еще та бестолковщина.
— Женщина — одним словом, — Белокрылый
ругается, —
суета по утрам, частые слезы...
нелюбовь к Пушкину...
— А еще долго крашусь и верю лишним, разумеется.

Долгая пауза. У меня собирается комок в горле.
Отражение в зеркале кривит рожу. Морщусь.
— Твой пес гадит на полу в зале?
— Нет, Ангел, что ты... я вывожу собаку на улицу.

— Знаешь... — мой голос садится ниже, в полуприсед,
глотаю ком, кашляю в ухо Ангелу, —
я думала, что стою над пропастью... боже мой,
от нее так несло падалью...

— Да-да, — Белокрылый кивает в трубке,
напряженно слушает.
— ...он держал меня крепко за руку... боже мой,
вонь жуткая!
— Да-да, — слышу от Ангела, слышу, как он
хмурится.

— Я кричала ему: «отойди от края, беги отсюда»...
— Думала, одна справишься? Вот беда-то какая,
беда.
— Ангел, а вы не платите за свет и воду, за газ, да?
— Верно. И ты отходишь от темы, Мари, как всегда.

Долго молчу. Но кто-то внутри кричит. Тошно
самой.
— Я не думала, что он толкнёт меня в плечо, и я,
падая в пропасть, буду прощаться с моим
и его дитём...
Собака бегает рядом, и трубка глохнет от ее лая.

— Я думала, — почти кричу Белокрылому
в телефонный провод, —
любовь — это вместе стоять над пропастью,
платить за ЖКХ,
следить за молоком, какао варить,
утром делать омлет,
стать ангелами друг для друга,
крыльями остужать обед...

— Я думала, — говорю очень тихо, почти не слышу
себя, —
что постигла любовь, что вот —
меня держат крепко за руку на краю.
Но оказалось, что все это боль, что меня толкнули
в плечо. И я падаю.

Падаю, падаю, падаю, падаю, падаю, падаю,
Падаю вниз лицом.
***
это рвется наружу сильнее,
чем сам Бог хлопает в ладоши
при виде облака-мухи, —
или как кто-то из белокрылых
рассказывает ему очередной стишок.
Бог смеётся так громко,
что кошки просыпаются,
и урчат ему в такт,
и танцуют усами в воздухе.
вы слышите, слышите?
мое сердце стучит,
как бегущая электричка по рельсам.
клянусь, я любила Вас,
как пионеры — советскую власть.
хотите любовную революцию?
я устрою! только простите,
простите мне все мои «люблю» — не для Вас.
хотите: я — под пулю,
и под трибунал, и на казнь?
ради Вас, я клянусь, ради Вас.
Вы — вокзал,
на который я непременно возвращаюсь,
уставшая, сбитая с толку,
измученная долгой дорогой,
мокрыми поцелуями в щеку.
простите меня за тепло чужих рук
на моей талии,
но Ваша любовь таяла —
Вы помните? помните:
как я осталась одна со своими стихами,
и никого рядом,
и будто ребёнка бросили?
забыли. но я знаю:
у Вас хорошая память на всякие мелочи.
что? я не слышу... говорите:
«это было глобально, всемирно...
у этой боли были широкие плечи»?
знаете... я больше не плачу,
как раньше. у раны есть свойство
сужать свои горизонты,
сокращать географию места.
но я пытаюсь, правда пытаюсь
склеить все заново.
видите? я поднимаю руки: сдаюсь.
ради Вас хоть к дикому зверю в клетку.
опускаю руки по швам. и честно,
от всего своего проклятого сердца:
— стреляйте! эту свинцовую пулю в лоб
рада принять от Вас!
***
я трижды пробуждалась этой ночью,
и все во мне горело от любви.
тишина, стоящая в проеме,
дверь, что не захлопнул ты.
я говорила: нам пора прощаться.
и ты ушел — так смело, так легко.
дерево фисташки на обрыве
в отчаянье склонило вниз лицо.
любимые уходят молча,
и ты ни слова не сказал.
и этой ночью ты приснился,
а рядом мой отец стоял.
я уйду… еще немного,
только душу соберу.
разлетаюсь на кусочки,
улетаю на ветру.
ну, прощайте, тихие любови…
молча лапки шелестят.
расставаться — не в новинку,
спросит кто: здесь не было меня.

ЩЕНЯЧЬЕ

собачье что-то
щенячье скулит в груди
оставленное всеми
оставленное
не нужно меня любить
уходи

я не услышу что ты там говоришь
шумит листва падает снег
внутри меня только смерч
прячься
так делали все

не возвращайся в эту пустыню
пески замели
и мама уходит далеко-далеко к своим
давай помолчим
пусть говорят стихи

не боли у собачки
у меня боли
 


МУЖЧИНЫ

мне нравятся в мужчинах широкие плечи
они говорят ими: будешь как за каменной стеной
мне нравятся в мужчинах сильные руки
они говорят ими: я возьму и пронесу тебя
через все бурные ручьи и овраги
мне нравятся в мужчинах холодные глаза
они говорят ими: где-то в глубине, там,
я люблю тебя
мне нравятся в мужчинах ревность и эгоизм
они говорят ими: ты моя
мне нравится, как мужчины говорят,
что они — мужчины
они кричат в лицо, согнувшись
потому что ты маленькая женщина
они хватают своими сильными руками
мужскими руками
маленькую женщину
швыряют через пропасть в другую стену
потому что они мужчины
мужчины так говорят
мне нравятся их сильные руки
мне нравится как мужчины уходят
очень так по-мужски
они не звонят на день рождения дочкам
и даже умирают навсегда
я любила всех своих мужчин
уходя они были очень сильными
такие мужественные
с этими широкими плечами
с этими руками
с мёртвыми от гнева глазами
мужчины хлопали дверьми били кулаками в стены
моё любимое в мужчинах — это кулаки
мне нравится, что женщины маленькие
рёбра
раньше они жили у мужчин под сердцем
мое любимое в мужчинах — это грудная клетка
там мужчины прячут своих маленьких женщин

мне нравятся мужчины
мне не нравятся мужчины
***
«я тебя не любил никогда», — говорят мне они
я тебя не люблю больше, — отвечаю я
ползи, улиточка южная, по руке
ты домик несёшь на себе
что там? маленькие мужчины?
маленькие мужчины во мне
увидев зайца в Крыму, вспомни меня
цикады не взяли эту надрывную ноту
мне больше не больно, внутри тихое море
поверишь ли ты в это или нет
я вернусь к тебе, только вспомни
черное платье посреди пустыни
увидев улитку в Крыму, вспомни меня
на той фотографии, где нет тебя

Г Красноярск
 
Дмитрий ТЮПА
Альманах Миражистов
 
 
Стихи из книги СЕМЬ ФАЗ БЫТИЯ
ДОБРОВОЛЬНОЕ РАБСТВО

Привычка, страх, бездумный долг —
Им в жертву мы приносим годы,
Не кандалы, а лёгкий шёлк
Лишает воли и свободы.
Цейтнот, усталость, лень, запой —
Безрадостно, зато не больно,
В мозгу хронический застой,
И вот мы в рабстве добровольно.
Мы персонажи чьих-то книг
И так давно не пишем сами,
Что мы свободны только миг —
За миг до встречи с Небесами.

БОЖЬИ СЕТИ

Небо спустилось на землю,
Солнце ласкает глаза.
Слава священному зелью,
Что подарила лоза!
Время предаться веселью,
Вырвем из душ тормоза!
Сердце наполнено небом,
Солнце играет в мозгу,
Страстно ликующим нервам
Отдыха дать не могу,
В круге чудес ежедневном
Мчимся, живём на бегу.
Мы говорили о многом,
Главного я не сказал:
Жизнь вдохновляется Богом,
Мир — это только вокзал,
Скоро наш рейс, и за смогом
Свет нам откроет глаза.
Встретимся, милая, встретим
Вечную радость вдвоём,
Там ли, на этом ли свете
Выживем и заживём,
Нас уже ждут — эти сети
Бог опустил в водоём.

КРЫМ, НОВЫЙ СВЕТ

За Новый Свет! В мозгу шумит Массандра,
На душу лью целительный бальзам,
Ищу метафору к твоим глазам —
«В огне танцующая саламандра»?
Забудь Москву! Останься, Александра,
Хотя бы раз поверь моим слезам,
В любви я до сих пор учусь азам,
И без тебя — как в космос без скафандра.
Но вечность вяжет временные петли,
Сгоревший феникс воскресает в пепле,
И новый свет горит для всех имён.
Последний шаг с последнего причала —
Звучит не обречённо — обручально,
Вперёд, в кольцо галактик и времён!

ПОСЛЕ ПОТЕРИ

— Созвездия — крошево старой извёстки,
Нам всем разложение вшито в геном.
— Ты должен отпаивать мёртвые звезды
Слезами любви и кровавым вином.
— Но как прекратить торжество энтропии,
Всех близких вернуть из долины теней?
И тех, что в безумии жизнь торопили,
И тех, что не в силах угнаться за ней?
— Пои, когда сам умираешь от жажды,
Лечи, когда сам уже неизлечим,
И если ты сделался светом однажды,
Ты с вечным сиянием неразлучим.


Totus tuus

Под смоковницей бесплодной
Я вгляделся в мир бесплотный
И узнал свою Святую,
Стань мне светом. Totus tuus.
Всё твоё теперь бесценно,
Так не дай мне жить бесцельно
Или умереть впустую,
Стань мне смыслом. Totus tuus.
Надоело жить бездомным
В одиночестве бездонном,
Путь окончен, я швартуюсь,
Стань мне домом. Totus tuus.

ДАЙТЕ МНЕ РОДИТЬСЯ

Вас навек любовь связала?
Это счастье — лишь начало,
Жизни первая страница,
Дайте, дайте мне родиться!
Я живу совсем немного,
Но я тоже чадо Бога,
И во мне Его частица,
Дайте, дайте мне родиться!
Страх ответственности? Боли?
Если есть хоть капля воли
Или жалости крупица,
Дайте, дайте мне родиться!
Люди хрупки, жизни зыбки,
Я хочу вернуть улыбки
На заплаканные лица,
Дайте, дайте мне родиться!


ЛАМАРК
…за честь природы фехтовальщик?
О. Мандельштам

Должно быть, непосильный груз
Взвалил себе на плечи я:
Связать все фазы бытия
В один венец, в один союз —
От инфузорий и медуз
До птиц, рептилий и зверья.
Заглатывает хвост змея
И пробует себя на вкус:
Жизнь — это цикл? Вектор? Курс?
Как Пётр твержу: «Не отрекусь»,
Сомнения в душе тая:
Освободит ли нас от уз
Земной природы — Иисус,
И подсудимый, и Судья?

ОСЕНЬ ЖИЗНИ

Догорела крона. Остов клёна
В ночь ушёл корягами-стопами.
Догорели чувства. Исступлённо
Догорела жизнь — осталась память.
Сотни лет поэты упивались
Осенью — огнём любви и смерти:
Ave Осень! Осень ;ber alles!
Весточка из Вечности в конверте:
Отдающий жизнь — её обрящет,
Кто погибнет за других — спасётся.
Осенью последний лист горящий —
Символ воскресающего солнц

 
Владимир НЕШУМОВ
Альманах Миражистов
Владимир Нешумов, конструктор языка
Надежда Стахурская, Татьяна Нешумова 23.04.2018 18:54 КУЛЬТУРА
4193

 
Фото:из архива семьи Нешумовых и картина Ильи Хегая (1985. Холст, масло).
 Вчера, 22 апреля, исполнилось 10 лет с тех пор, как нет с нами Владимира Вячеславовича Нешумова - талантливого инженера, конструктора космических кораблей, профессионального яхтсмена… Поэта.
Писатель Евгений Попов в своей статье напишет: «Владимир Нешумов выпал из времени. Его не знает никто, кроме тех, кто его знал. А я между тем гадаю - великий он был поэт или просто замечательный мастер складывать странные слова, ловить ускользающие, потаённые смыслы жизни... С его поэзией были знакомы Василий Аксёнов, Белла Ахмадулина, Виктор Ерофеев, Юрий Домбровский, Владимир Кормер, Дмитрий Пригов. Роман Солнцев написал о нём в середине 70-х повесть «Конструктор»».
Неудивительно, что и в творчестве самого Евгения Попова Нешумов явился прототипом героя рассказа «Правильно» с весьма прозрачной заменой фамилии: Шунемов.
Готовый сюжет
Как заметил доктор философских наук Булат Галеев, «вообще сам Нешумов, его жизнь - можно сказать, готовый талантливый сюжет, который просится в литературу. Он был божьим провидением: конструктор всего того, что летает высоко и быстро».
Владимир Нешумов родился 10 апреля 1940 года в городе Каменск-Уральский Свердловской области в семье инженера-конструктора Вячеслава Ивановича Нешумова. Его талант был востребован на многих стройках СССР и Китая, поэтому семья часто меняла место жительства. Детство поэта прошло в основном на Урале. Потом были Ставрополь, Запорожье, Ачинск, Казань.
Как указывал сам Нешумов, огромное влияние на его воспитание оказала бабушка, Анна Яковлевна. По Евангелию и книге сказов Павла Бажова «Малахитовая шкатулка» она учила его читать и писать. Анна Яковлевна тайно крестила внука, а после обряда сказала: «Помалкивай! У каждого человека должна быть тайна». Позже, в 1999 году на вопрос анкеты «Ваше отношение к религии» Нешумов ответил: «Верую. Причастен Богу Православной церковью... Провалившихся в атеизм искренне жаль. России уготовано Православие. Без Православия будет уже не Россия, а нечто другое, скорее всего, ничто».
В 1957 году Владимир Нешумов поступил в Казанский авиационный институт на факультет «Динамика и устойчивость летательных аппаратов». В эти годы он начинает серьёзно заниматься и литературным творчеством. В 1960 году в Казанской молодёжной газете «Комсомолец Татарии» впервые были опубликованы стихи Нешумова. Помимо литературы, Нешумов увлекался парусным спортом под руководством своего друга, лётчика-фронтовика Владлена Андропова, учился летать на самолёте и планере (как признавался позже, «осваивал три степени свободы»).
После окончания института Нешумов уехал в закрытый город Красноярск–26 в конструкторское бюро прикладной механики, где под руководством Сергея Павловича Королёва занимался проектированием космических кораблей.
В 1965 году Нешумов женился на поэтессе Лире Абдуллиной после своего визита в Норильск. Он увидел Лиру на телевидении, где она работала диктором. Тут же помчался знакомиться, посадил в самолёт и увёз в свой закрытый город.
А в 1969 году разразилась катастрофа. На Нешумова написали донос - «хранит антисоветскую литературу». Этой «антисоветчиной» был роман Бориса Пастернака «Доктор Живаго». Нешумову грозили восемь лет заключения.
Судьба круто повернулась. Он был отпущен без права жить в больших городах, лишён допуска к секретным документам. В 1969 году семья Нешумова переехала в Михайлов, где Владимир работал главным конструктором цементного завода, а с 1982 года Нешумов - житель Старого Оскола. Больше десяти лет, до выхода на пенсию Владимир Нешумов работал заместителем главного инженера по технике безопасности на Старооскольском цементном заводе.
В коловерти судьбы выжить помогла семья, любимая жена и творчество...
Служение Слову
Что было главным для поэта Нешумова?.. Самозабвенное служение Слову. В оставленных Нешумовым записях читаем: «Любой вымысел - модель в стремлении прочувствовать, осознать-понять, вообразить, хоть и приблизителен всегда, но - приятен, отраден и Богоугоден, приращивает разум и душу; всякое враньё, придуманное в угоду пользе-выгоде ли, идеологии ли - фальшь, отвратно, и - воняет из-под личины-маски... Отсюда мои «апатии и пристрастия».
Владимир Нешумов - один из ярких представителей легендарного поколения шестидесятников. На их долю выпала нелёгкая, но яркая судьба. Голодное послевоенное детство, упоение атмосферой «оттепели» в юности... Шестидесятники были отмечены духом свободы. Они знали цену самостоянию, дорожили дружбой.
Владимир Нешумов был человеком с особым магнетизмом. Однажды встретившись с ним, хотелось увидеться вновь, насладиться простотой и лёгкостью его речи. Вокруг него складывалось особое пространство. Владимир Вячеславович - человек высокой внутренней культуры, образованности. Он обладал прозорливостью, твёрдостью характера. Это был человек слова.
Владимира Нешумова всегда окружали незаурядные люди - писатели Виктор Астафьев и Евгений Попов, скульптор Федот Сучков, композитор Алмаз Моносыпов, поэт, доктор философских наук, литературный критик Константин Кедров. Нельзя не назвать людей, с которыми Нешумов был дружен ещё со студенческих времён: это конструктор Виталий Куранов, основатель НИИ экспериментальной эстетики «Прометей» Булат Галеев, поэт Виль Мустафин, писатель, сценарист Роман Солнцев...
Пожалуй, лучше всех о творчестве Нешумова сказал поэт Булат Галеев: «Нешумова трудно, нельзя читать сразу и помногу. Всё равно, как есть банками мёд или ложками - цветочную пыльцу. Лучше читать медленно и вдумчиво. Смакуя. Не на ходу. Каждый стих - как бы в отдельной рамке. Нет сегодня на карте Земли белых пятен.
А на карте поэзии - судьба у неё такая - ждут нас постоянные открытия. Вот и ты, читатель, вышел к незнакомой солнечной лужайке, на которой, вздрагивая порой крупной дрожью, мирно пасётся Пегас Володи Нешумова. А на шее у лошадки - венок из одуванчиков...»
Более 20-ти лет судьба Нешумова была связана с Лирой Абдуллиной, преданным другом, женой, талантливым поэтом.
Ныне одной из улиц Старого Оскола присвоено имя Лиры Абдуллиной, а в Железногорске на доме, в котором некогда проживала поэтесса, установлена мемориальная доска.
В 1994 году судьба свела вместе Владимира и Татьяну. Татьяна Кузьминична - преподаватель класса скрипки школы искусств имени Эрденко. На многие годы она стала его верным и преданным другом. Немало времени Нешумовы проводили в селе Кунье Курской области. Здесь поэтом были написаны, наверное, лучшие строки:
Купил он старенький дом.
Никто не жил в доме том.
Крыльцо прогнило давно.
Сквозило в дверь и в окно.
Косяк кривился коряв.
Чердак светился дыряв.
Сменил он кровли конёк.
Из камня сделал порог.
Крапивный выкосил двор.
Поставил новый забор.
И пол он перестелил.
И стёкла перестеклил.
Сложил он славный очаг
из глины и кирпича -
прямой английский камин
с трубой высокой над ним,
горели чтобы огнём
печали-горести в нём.
(Из сборника «Равновесия»)
ПЕЙ3АЖИ
Художника старания
—пейзажем устроения
быть стражем настроения..,
иной раз и показ,

чего не видит глаз,
о сути нас подсказ
досужему уму;
и судя по всему,
немало есть —кому.

ПОЛЕНЬЯ
Растений великий сонм
для пользы нам дан Отцом,
Философ Георгий Гачев
о них говорит иначе:
растения нас любя,
используют для себя.
Хранят эти оба мненья
наколотые поленья,
готовые для горенья.

СИНИЦА
Гостья, душечка на шпильках,
белощёкая синица
снегошапочкам рябины
успевает на развилках
показаться, извиниться:
февраля уж половины
нету—мультик да и только..
«Ели-пили..,»—заискрится,
исчезая из картин
(из книга «Шестистрочия»)
Наследие
Владимиром Нешумовым создано пять книг стихотворений. Лишь две из них были опубликованы при жизни поэта. Это книга стихов «Ощущения» (издательство «Ямская степь», город Зальцгиттер, ФРГ, 1992 год) и книга «Виток» (издательство «Золотой век», город Москва, 2000 год).
Оставшиеся книги опубликованы благодаря усилиям и преданности вдовы поэта, Татьяны Кузьминичны Нешумовой. Это книга стихов «Равновесия» (подготовлена к печати при жизни поэта в 2006 году, издана в 2009 году). И две последние книги «Девятистрочия» и «Места» (неканонические строфы). Они были подарены библиотеке им. А.С. Пушкина и музеям города, заинтересованный читатель без труда найдёт где почитать.
Источник: https://oskol.city/news/culture/27748/

Любовь к живописи занимала значительное место в жизни Нешумова. Он был истинным знатоком и ценителем изобразительного искусства. Неудивительно, что в круг его ближайших друзей входили художники Виктор Афанасьев и Илья Хегай.
Напишет картину Хегай, - Нешумов бежит скорее крестить новорождённую, намагнититься новыми ощущениями.
Молча зритель перед картиною мастера предстоит..; вроде бы ничего в изображении чудесного, но чувствует даже олух царя небесного, что каждый подсолнух на него глядит; с полотна источается золото ноты «соль», истончается боль утраты, натягивается взаимная нить-струна, и молитва звенит в зенит.
(Из сборника «Места», к картине Хегая «Подсолнухи»)
Владимир Нешумов помог организовать в Старооскольском художественном музее две персональные выставки Виктора Афанасьева, замечательного акварелиста, члена Союза художников России. Внимательный читатель без труда заметит в стихах Нешумова отклики на работы акварелиста Афанасьева.
Прямо ли, направо ли, слева:
пряное вокруг опаданье -
навзничь и во прах, и - ни слова...
Значит, не в умах - оправданье
ветвям, снизу ярко воздетым,
«светом, яко ризой», одетым...
(Из сборника «Виток»)
Последнее, что успел написать Нешумов в марте 2008 года, - книгу о жизни и творчестве его любимого друга Ильи Хегая, которую издал коллектив Старооскольского художественного музея. Это наиболее полная, рассказанная поэтическим языком, биография художника.
Пытливого читателя стихи Владимира Нешумова не оставят равнодушным: заставят призадуматься, поразмышлять, понять заложенный смысл, настроение, услышать музыку струящихся фраз и живопись поэтических зарисовок. Они помогают оживить самое сокровенное в душе, ощутить радость бытия и впитать в себя всю красоту, «зашифрованную и зарифмованную» ...
Тогда и приоткроется потайная дверца, и предстанет мир неизведанный, по-особенному прекрасный, и исполнятся слова Псалма: «Облечися светом, яко ризою». А свет и есть наше сокровище.
 В тему:
Вдова поэта Татьяна Нешумова приняла решение передать архивы Владимира Нешумова и Лиры Абдуллиной в Железногорский музейно-выставочный центр и Старооскольский краеведческий музей. На сегодняшний день уже разобрана немалая часть: рукописи, документы, письма друзей и читателей, публикации в прессе, рисунки и т. п. В Железногорске (до 1998 года этот город не был обозначен на картах нашей страны, а был известен как Красноярск-26) уже готовы принять свою часть архива и начать с ним работу. В наш музей часть архива передана во время литературной гостиной памяти Владимира Нешумова.
Источник: https://oskol.city/news/culture/27748/

 
 
 
ССЫЛКИ НА АЛЬМАНАХИ ДООСОВ И МИРАЖИСТОВ
Читайте в цвете на старом ЛИТСОВЕТЕ!
Пощёчина Общественной Безвкусице 182 Kb Сборник Быль ПОЩЁЧИНА ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗВКУСИЦЕ ЛИТЕРАТУРНАЯ СЕНСАЦИЯ из Красноярска! Вышла в свет «ПОЩЁЧИНА ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗВКУСИЦЕ» Сто лет спустя после «Пощёчины общественному вкусу»! Группа «ДООС» и «МИРАЖИСТЫ» под одной обложкой. Константин КЕДРОВ, Николай ЕРЁМИН, Марина САВВИНЫХ, Евгений МАМОНТОВ,Елена КАЦЮБА, Маргарита АЛЬ, Ольга ГУЛЯЕВА. Читайте в библиотеках Москвы, Санкт-Петербурга, Красноярска! Спрашивайте у авторов!
06.09.15 07:07

45-тка ВАМ new
КАЙФ new
КАЙФ в русском ПЕН центре https://penrus.ru/2020/01/17/literaturnoe-sobytie/
СОЛО на РОЯЛЕ
СОЛО НА РЕИНКАРНАЦИЯ
Форма: КОЛОБОК-ВАМ
Внуки Ра
Любящие Ерёмина, ВАМ
Форма: Очерк ТАЙМ-АУТ

КРУТНЯК
СЕМЕРИНКА -ВАМ
АВЕРС и РЕВЕРС

ТОЧКИ над Ё
ЗЕЛО
РОГ ИЗОБИЛИЯ  БОМОНД

ВНЕ КОНКУРСОВ И КОНКУРЕНЦИЙ


КаТаВаСиЯ

КАСТРЮЛЯ и ЗВЕЗДА, или АМФОРА НОВОГО СМЫСЛА  ЛАУРЕАТЫ ЕРЁМИНСКОЙ ПРЕМИИ


СИБИРСКАЯ

СЧАСТЛИВАЯ


АЛЬМАНАХ ЕБЖ "Если Буду Жив"

5-й УГОЛ 4-го



Альманах Миражистов  чУдное эхо
В ЖЖ https://nik-eremin.livejournal.com/686170.html?newpost=1
На сьтихи.ру
http://stihi.ru/2025/09/14/843



 
               

 
СО-МНЕНЬЯ
СОДЕРЖАНИЕ
Альманах Миражистов
Константин КЕДРОВ-ЧЕЛИЩЕВ, Николай ЕРЁМИН,
Мария ОКУНЕВА, Дмитрий ТЮПА ,
Владимир НЕШУМОВ

 
Альманах Миражистов

КрасноярсК
2025
 
 Автор бренда МИРАЖИСТЫ
Николай Николаевич Ерёмин - составитель альманаха
СО-МНЕНЬЯ
 
  Красноярск, телефон 8 950 401 301 7  nikolaier@mail.ru

               


Рецензии

ССЫЛКИ НА АЛЬМАНАХИ ДООСОВ И МИРАЖИСТОВ
Читайте в цвете на старом ЛИТСОВЕТЕ!
Пощёчина Общественной Безвкусице 182 Kb Сборник Быль http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=488479
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=496996
ПОЩЁЧИНА ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗВКУСИЦЕ ЛИТЕРАТУРНАЯ СЕНСАЦИЯ из Красноярска! Вышла в свет «ПОЩЁЧИНА ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗВКУСИЦЕ» Сто лет спустя после «Пощёчины общественному вкусу»! Группа «ДООС» и «МИРАЖИСТЫ» под одной обложкой. Константин КЕДРОВ, Николай ЕРЁМИН, Марина САВВИНЫХ, Евгений МАМОНТОВ,Елена КАЦЮБА, Маргарита АЛЬ, Ольга ГУЛЯЕВА. Читайте в библиотеках Москвы, Санкт-Петербурга, Красноярска! Спрашивайте у авторов!
06.09.15 07:07

45-тка ВАМ new
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=580691:
КАЙФ new
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=580520
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=576833
КАЙФ в русском ПЕН центре http://penrus.ru/2020/01/17/literaturnoe-sobytie/
СОЛО на РОЯЛЕ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=576833
СОЛО НА РОЯЛЕhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=576833
РЕИНКАРНАЦИЯ
Форма: http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=575083
КОЛОБОК-ВАМ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=573921
Внуки Ра
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=573474
Любящие Ерёмина, ВАМ
Форма: Очерк http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=572148
ТАЙМ-АУТ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=571826
КРУТНЯК
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=570593
СЕМЕРИНКА -ВАМ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=569224
АВЕРС и РЕВЕРС
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=567900
ТОЧКИ над Ё
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=567900 http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=565809
ЗЕЛО БОРЗОhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=564307
РОГ ИЗОБИЛИЯ http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=561103
БОМОНД
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=553372
ВНЕ КОНКУРСОВ И КОНКУРЕНЦИЙ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=549135

КаТаВаСиЯ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=536480
КАСТРЮЛЯ и ЗВЕЗДА, или АМФОРА НОВОГО СМЫСЛА http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=534005
ЛАУРЕАТЫ ЕРЁМИНСКОЙ ПРЕМИИ http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=531424

ФОРС-МАЖОРhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=527798

СИБИРСКАЯ ССЫЛКАhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=520612

СЧАСТЛИВАЯ СТАРОСТЬhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=520121
АЛЬМАНАХ ЕБЖ "Если Буду Жив"
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=510444

5-й УГОЛ 4-го ИЗМЕРЕНИЯhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=507564
Альманах Миражистов чУдное эхо
В ЖЖ http://nik-eremin.livejournal.com/686170.html?newpost=1
На сьтихи.ру
http://stihi.ru/2025/09/14/843

Николай Ерёмин   21.10.2025 11:37     Заявить о нарушении