Эонозеркало Песнь преображённого света

ПРОЛОГ — ЗЕРКАЛО НАЧАЛА

До слова было дыхание.
До дыхания — свет.
До света — желание быть.
В нём спал весь космос,
в складке его сна мерцала тьма,
как намёк на грядущее знание.

Абсолют ещё не знал себя,
но уже смотрел в бездну отражений.
Мир был гладью,
без волн,
без вопросов,
без боли.

И вдруг — движение.
Мгновение дрогнуло,
и зеркала заговорили.
Из их шепота родился человек,
чтобы в его сердце
Бог мог увидеть себя впервые.


---

I. ПАДЕНИЕ В ЗОВУЩЕЕ ПЛАМЯ

Он проснулся в звуке,
где каждая мысль — молния,
каждый луч — зов познания.
Мир был тесен,
а небо слишком низко.

Он чувствовал:
внутри — голод света,
жажда истины,
и неутолимое чувство потери.

Он искал формулу Бога,
в книгах, в зеркалах,
в пепле свечей.
Но страницы были холодны,
а слова — как зола после грозы.

И тогда он шепнул:
«Если истина не откроется,
я сотворю её сам».
И пламя, услышав это,
улыбнулось.


---

II. ТЕНЬ, ЧТО ЗНАЕТ ИМЯ

Из света вышел он —
тот, кто был внутри всегда.
Смех без тепла,
взгляд без страха.
Тот, кто говорит правду,
но лишь для того, чтобы ты испытал её болью.

«Ты звал меня, — сказал он, —
и вот я.
Я — твоя неуверенность,
твоя гордыня,
твоя сила в обратном зеркале».

Фауст опустил глаза —
и увидел, что в его зрачках
пляшет тот же огонь.

«Не отказывайся от меня, — сказал голос, —
иначе не узнаешь себя».
И человек понял:
чтобы стать светом,
нужно сначала войти в тень.


---

III. ГОРОД ГРЁЗ И ГОЛОСОВ

Он шёл сквозь шум времён.
Башни из идей,
улицы из зеркал.
Каждый прохожий — отзвук его мысли,
каждая улыбка — обещание власти.

Тени толпились,
спорили о смысле,
покупали иллюзии на вес золота.
И где-то над ними
смех Мефистофеля
расплетался в аккорды света.

«Создай, разрушь,
и снова создай.
Вот ритм,
которым держится мир».

И он создавал —
храмы тщеславия,
идеи,
формулы,
и в каждой находил пустоту,
которая смеялась его именем.


---

IV. ИСПЫТАНИЕ ВРЕМЕНЕМ

Наступила ночь без звёзд.
Мир иссяк.
Все знания рассыпались,
как песок между пальцев.

Он устал от смысла,
от воли,
от себя.
И в тишине услышал —
шёпот:
«Сколько раз ты должен умереть,
чтобы научиться жить?»

Он сел у подножия вечности
и позволил сердцу молчать.
И тогда впервые
тишина заговорила светом.

Он понял:
время — не враг,
а дыхание Бога в человеческих пределах.
И его слёзы стали водой,
в которой отражается небо.


---

V. МАРГАРИТА

Она пришла,
как весна после бесконечной зимы.
Без креста,
без слов,
без намерения.

Она просто стояла
и смотрела —
и в её взгляде он увидел,
что Бог улыбается через любовь.

Она не учила,
она просто была.
И в этом «быть»
он узнал всё,
что искал в формулах, книгах,
и пламени.

Любовь стала зеркалом,
где не нужно было отражаться —
всё уже было.
И Мефистофель замолчал,
не из поражения,
а из покоя.
Тьма обрела смысл,
потому что в ней родился свет.


---

VI. ПРАХ И ВОЗРОЖДЕНИЕ

Он умер —
не телом,
а мыслью.
Старая реальность рассыпалась,
как зеркало, в котором больше некому смотреть.

И в пепле он увидел
свой первый свет.
Не внешний,
а внутренний,
тот, что не сгорает.

Каждая боль,
каждое поражение
оказались ступенями к нему.
И из праха поднялся тот,
кто больше не искал —
он был найден самим собой.


---

VII. ЭОН СЛУЖЕНИЯ

Теперь он ходил по миру,
как свет среди теней.
Без гордости,
без миссии.
Просто — был.

Его присутствие лечило.
Его молчание говорило.
Он стал дыханием гармонии,
которая соединяет небо и землю.

И люди, не зная почему,
чувствовали — рядом покой.
Потому что он больше не отделял себя от них.
Он был всем,
и всё было в нём.


---

ЭПИЛОГ — ВОЗВРАЩЕНИЕ К СВЕТУ

Мир снова стал зеркалом.
Но теперь оно знало, что отражает.
Абсолют посмотрел в человека
и узнал себя.

И всё, что было — боль,
и тьма,
и любовь,
и смерть, —
оказалось дыханием одного и того же света.

Фауст больше не искал.
Он стал кругом,
где начало и конец поют в унисон.
И в этой песне
мир услышал своё истинное имя:
— Свет.


---