многоэтажечка

я шёл домой. фонарь качался, пьян.
струился дождь, ложась на плечи.
и дом напротив, каменный титан,
смотрел на мир сквозь окна в этот вечер.

я встал под ним. прохожий. просто тень.
чужой, случайный, в сумерках продрогший.
а в окнах тех горел волшебный день,
совсем не схожий с днём моим, умолкшим.

вот силуэт. он замер у стекла.
наверно, ждёт. и сердце бьётся чаще.
там первая любовь его нашла,
и мир вдруг стал огромным, настоящим.

а этажом повыше – нервный свет.
студент корпит, грызёт гранит науки.
и шепчет вслух заученный билет,
сжимая от волнения руки.

вон там смеются. слышен лай щенка,
неловкого, смешного, косолапого.
и чья-то гладит тёплая рука
его по шёрстке палевой.

там кто-то шепчет вечное «люблю»,
касаясь лица нежно, почти осторожно.
а кто-то шепчет: «Господи, молю…»,
когда спастись почти что невозможно.

а в том окне – погашен свет давно.
там пустота. и холод одинокий.
и смотрит кто-то в чёрное окно,
как я сейчас, – безмолвный и далёкий.

здесь спорят громко, здесь молчат вдвоём,
здесь чья-то жизнь летит стрелою под откос.
и дом стоит под стылым, злым дождём,
как будто сам — отдельный, сложный космос.

в его глазницах — жёлтый свет квартир,
мерцают блики судеб, как созвездья.
в одной — рождается нетронутый кумир,
в другой — звучат прощальные известья.

и в каждом – свой невидимый мне бой,
своя печаль, своя мечта и вера.
а я стою... и мне пора домой.
прохожий. тень. случайный гость из сквера.

и слёзы вдруг, непрошено, из глаз –
не от тоски, не от своей печали.
а от того, что в этот тихий час
сто жизней за стеклом во мне звучали.