Битва Света и Тьмы. Древо Золотого Рода

Древо Золотого Рода: Песнь об Оэлун и потомках Чингисхана

В степях бескрайних, где ветер воет,
Где солнце палит, а ночь темна,
Росла Оэлун, дева-воительница,
Судьбой отмеченная, как звезда.

Её красота затмевала луну,
А дух был крепок, как горный кремень.
Похищена Меркитами, в плену томилась,
Но сердце её не знало тень.

Судьба сплела её с Есугеем-Баатуром,
Вождем могучим, чья слава гремела.
Он вырвал её из вражеских рук,
И в сердце её любовь расцвела.

От их союза, словно гром небесный,
Родился Темуджин, будущий хан.
В его глазах горел огонь победы,
В его руках судьба кочевых кланов.

Оэлун, мать-волчица, его взрастила,
Мудростью древней, силой степей.
Учила выживать, учила сражаться,
И верить в себя, даже в дни скорбей.

И вырос Темуджин, Чингисхан великий,
Объединивший народы под своим знаменем.
Он создал империю, что простиралась широко,
От моря до моря, под небесным знаменем.

И от него пошли сыновья и внуки,
Джучи, Чагатай, Угэдэй, Толуй.
Каждый из них – воин, каждый – правитель,
Продолжили дело, что начал герой.

Их имена вписаны в скрижали истории,
Их подвиги помнят степные ветра.
Но в каждом из них, в каждой их жилке,
Течет кровь Оэлун, матери-звезды.

Она – корень древа, что раскинулось мощно,
Её дух живёт в потомках её.
И пока помнят имя Оэлун,
Не угаснет слава Золотого Рода вовек.

Так пойте же песни о матери-волчице,
О той, что дала жизнь великому хану.
Оэлун – символ силы и веры,
Мать Чингисхана, гордость степей!
***
Древо Золотого Рода: Песнь о Есугее и Начале Бури

В степях безбрежных, где ветер воет,
Где солнце палит, а ночь черна,
Росло древо, корнями в землю вросшее,
Древо Золотого Рода, судьбой дана.

Есугей-Баатур, отец-воитель,
Чьё имя гремело, как гром в горах,
Отвагой славен, силой отмечен,
В его глазах горел священный страх.

Он был потомком Бортэ-Чино, волка сизого,
И Гоа-Марал, лани прекрасной,
Чья кровь текла в его жилах могучих,
Наследие древнее, вечно опасное.

Отцом его был Хабул-хан, грозный правитель,
Что племена монгольские объединил,
Но смерть коварная прервала его правление,
И семена раздора в степи посеял.

Есугей, сын его, унаследовал доблесть,
И жажду власти, что в сердце жила,
Он воевал, он правил, он землю расширял,
Но судьба коварная его подстерегла.

Отравлен врагами, он пал бездыханным,
Оставив жену и детей сиротами в степи,
Но семя, им посеянное, проросло могуче,
И буря грядущая уже была впереди.

Ибо от чрева Хоэлун, жены верной,
Родился сын, отмеченный небом самим,
Сжимая в руке сгусток крови, как знамя,
Он должен был стать владыкой земли.

Темуджин, нареченный, будущий Чингисхан,
Взращённый в нужде, закалённый в боях,
Он помнил отца, его славу и горе,
И клялся отомстить за пролитую кровь.

Так древо Золотого Рода росло и крепло,
Сквозь бури и войны, сквозь кровь и слёзы,
От Есугея, воина степного,
К Чингисхану, владыке вселенной, грозе.

И эта песнь о древе, о роде великом,
Пусть эхом звучит в степях вековых,
Напоминая о силе, о воле, о власти,
Что рождены были в землях монгольских.
***
Род Соколиный, Древо Железное: Песнь о Сочихэл

В степях безбрежных, где ветер воет,
Где солнце палит, а ночь черна,
Род Соколиный, гнездо героев,
С корней могучих был взращён сполна.

Сочихэл-мать, прародительница рода,
Как горная река, что путь пробила,
В ней кровь кипела, вольна и горда,
И воля к жизни в сердце вечно жила.

Отцом ей был Борджигидай-Мэргэн, лучник зоркий,
Чей лук стрелял быстрее мысли,
Чья слава гремела в степи широкой,
И чьи потомки в битвах жизнь обрели.

А матерью ей стала Хорисунь-Хатун,
Краса степная, луна ночная,
Чей голос пел, как ветер вольный,
И чья мудрость род хранила, оберегая.

От Сочихэл пошли три сына славных,
Что стали львами в степном просторе:
Хабул-хан, вождь отважный, правящий,
Амбагай-хан, мудрый и спокойный,
И Кутула-хан, сильный и достойный.

Хабул-хан, как буря, в бой бросался,
Врагов крушил, как сталь о камень,
И имя его в страхе повторялось,
Врагами рода, что пали в пламени.

Амбагай-хан, как солнце, справедливо правил,
Законы чтил, народ свой уважал,
И мудростью своей страну прославил,
И мир, и благоденствие в степь возвращал.

Кутула-хан, как горный пик, был крепок,
В бою непобедим, в совете мудр,
И род свой защищал от бед и скверны,
И верность клятве хранил, как щит и меч.

От них пошли потомки, как звёзды в небе,
Воины, ханы, мудрецы и шаманы,
Что славу рода несли по степи,
И кровь Соколиную хранили свято.

И в этой крови, что течёт по жилам,
Живёт отвага, мудрость и свобода,
И эхо предков, что в битвах гибли,
Зовёт потомков к новым подвигам рода.

Так помните же, дети степей широких,
О древе вашем, о корнях могучих,
О Сочихэл-матери, что дала вам жизнь,
И славу рода несите дальше, в будущее!
***
Родословная Чингисхана и Бортэ: Песнь Степей и Небес

Вначале времён, когда степь была юна,
И ветер шептал лишь легенды луны,
Родился род, что судьбой был отмечен,
Род Чингисхана, огнём освящён.

От Буртэ-Чоно, волка небесного,
И Гоа-Марал, лани прекрасной,
Пошли потомки, сильные духом,
В чьих жилах текла кровь вольная, бурная.

Есугей-Багатур, отец Темуджина,
В степях кочевал, как ветер неукротимый.
И Бортэ-Уджин, невеста прекрасная,
С глазами, как звёзды, в ночи ясная.

Она, дочь Дай-Сэцэна, мудрого старца,
В ней сила и нежность, как в солнце и танце.
Союз их был крепким, как сталь закалённая,
И судьбой для величия предопределённая.

От их любви, как от искры пожар,
Разгорелась империя, мощный удар.
Джучи, Чагатай, Угэдэй, Толуй,
Четыре столпа, что держали судьбу.

Джучи, старший сын, с душой мятежной,
В нём кровь степей, свободной и нежной.
Чагатай, суровый, закон блюдущий,
В порядке и власти видящий будущее.

Угэдэй, наследник, мудрый правитель,
Расширил границы, как степной повелитель.
Толуй, младший сын, воин отважный,
В битвах бесстрашный, в дружбе надёжный.

И дочери их, как звёзды сияли,
Союзы крепили, земли объединяли.
Хорезмшах, тангут, кипчак, и уйгур,
Склонялись перед мощью их рода, как бурьян.

Так росло древо, ветвями сплетаясь,
В легендах и битвах себя прославляя.
От Чингисхана и Бортэ-Уджин,
Пошла династия, владыка степей и вершин.

И до сих пор, в шёпоте ветра ночного,
Звучит эхо славы их рода былого.
И помнят народы, от моря до моря,
Величие Чингисхана и Бортэ, их историю.
***
Древо Золотого Рода: Песнь о Темуджине

В степях безбрежных, где ветер воет дико,
Росло древо древнее, корнями в землю влито.
Не дуб могучий, не ясень величавый,
А род Чингисхана, судьбой предначертанный славой.

Начало древа – Буртэ-Чино, волк лазурный,
И Гоа-Марал, лань светлая, чистая, лунная.
От них пошли Батачихан и Тамача,
И род их множился, как трава у ручья.

Хабул-хан, могучий, как скала в бурю,
Сплотил племена, предчувствуя грядущую.
Амбагай-хан, мудрый и справедливый,
Но преданный врагом, ушёл в мир иной.

Есугей-Багатур, сын храбрый и отважный,
Невесту Бортэ украл, любовью опалённый.
И в год Собаки, под небом бескрайним,
Родился Темуджин, судьбой отмеченный.

В руке его – сгусток крови, знак кровавый,
Предвестник власти, силы величавой.
Детство его – борьба за жизнь и выживание,
Сиротство, голод, предательство, изгнание.

Но дух его крепок, как сталь закалённая,
Воля его тверда, как скала нерушимая.
Он клянётся Бортэ, жене любимой, верной,
И собирает войско, яростью безмерной.

Джамуха, друг детства, становится врагом,
И битва за первенство гремит кругом.
Но Темуджин мудрее, сильнее, хитрее,
И племена склоняются перед ним, робея.

Он – Чингисхан, владыка мира нового,
Создатель империи, сильной, суровой.
От корня древнего, от волка лазурного,
Взошло древо власти, мощное, бурное.

И ветви его раскинулись широко,
Достигли морей, гор, степей далёких.
И внуки его, Батый и Хубилай,
Продолжили дело, мир покоряя.

Так помните, люди, о древе Золотом,
О роде Чингисхана, сильном и святом.
И пусть легенда эта живёт в веках,
О силе воли, о власти в руках.
***
Древо Хасара, Корень Бури: Миф о Роде Волка

В степях, где ветер шепчет имена предков,
Где солнце выжигает память на камнях,
Растёт древо, чьи корни – в сердце вечности,
Древо Хасара, брата Чингисхана.

Не из земли оно взросло, а из ярости,
Из клятвы верности, что кровью скреплена.
Не солнце питает его, а преданность,
И сила воли, что горы сокрушает.

Первый росток – Бортэ, мать-волчица,
Чья мудрость и любовь взрастили воинов.
От неё пошли сыны, как стрелы острые,
Направленные в будущее, к славе и победам.

Есугей-Багатур, отец-скала,
Чья храбрость в битвах эхом отзывается.
Он дал им жизнь, он научил их выживать,
И завещал им степь, как поле для сражений.

И вот Хасар, второй сын, лучник меткий,
Чья стрела летит быстрее мысли.
Чья верность брату – крепче стали,
Чья сила духа – словно буря в степи.

От Хасара пошли роды могучие,
Воины, чьи имена гремели в битвах.
Они ковали империю, как меч из пламени,
И защищали её от врагов и предательства.

Ветви древа Хасара тянутся к небу,
Каждая – история, каждая – подвиг.
В них шепчут духи предков, наставляя,
И призывают к чести, к верности и силе.

И если ты, путник, в степи заблудился,
И ищешь корень свой, и ищешь правду,
Приди к древу Хасара, прикоснись к нему,
И почувствуешь силу рода, что в тебе живёт.

Ибо кровь Хасара – это кровь воина,
Кровь защитника, кровь верного брата.
Она течёт в твоих жилах, она зовёт тебя,
К подвигам, к славе, к вечной памяти предков.

Так пусть же древо Хасара растёт и крепнет,
И пусть его корни питают землю степи,
И пусть его ветви укроют нас от бури,
И пусть его дух ведёт нас к победе!
***
Древо Хачиуна, Корень Чингисхана: Миф о Рождении Воина

В степях бескрайних, где ветер шепчет сказки,
Росло древо древнее, корнями вглубь веков.
Не дуб могучий, не ясень величавый,
А род Хачиуна, что судьбы был таков.

И первый росток, что землю прорастал,
Был Бортэ-Чино, волк сизо-голубой.
С небес он ниспал, судьбой предначертан,
Чтоб племя монголов взрастить под луной.

Жена его, Гоа-Марал, лань дивная,
Впитала в себя свет звёзд и лунный лик.
От их союза пошли побеги сильные,
Что в бурях кочевий не знали упрёк.

И время текло, как реки в долинах,
Рождались герои, вожди и богатыри.
И вот, из ветвей, что солнцем согреты,
Явился Хачиун, воин, что мир узрел.

Он был братом Темуджина, будущего хана,
Чингисхана, что степи объединил.
В его жилах текла кровь волчья, неустанна,
И дух предков в сердце его хранил.

Хачиун, опора, плечо и поддержка,
В сражениях стоял, как скала, недвижим.
Он верил в брата, в его великую надежду,
И вместе они мир перекроили своим.

И древо Хачиуна, ветвями раскинулось,
Потомками славными, воинами, знатью.
И в каждом из них, как искра, забилось,
Наследие предков, что не унять и не взять.

Так помните, люди, о древе могучем,
О роде Хачиуна, что корень Чингисхана.
Ведь в каждой победе, в каждом свершении лучшем,
Есть отблеск их славы, что вечно сияет.
***
Древо Рода, Ветви Мощи: Песнь о Тэмуге, Брате Чингисхана

В степях, где ветер вольный свищет,
Где небо синее безбрежно,
Родился воин, что отыщет
Путь к славе, силе неизбежной.

Не Чингисхан, что мир покорил,
Не Хубилай, что трон воздвиг,
А Тэмуге, что рядом был, хранил,
И в битве был отважен, лик свой сдвиг.

От предков, чьи имена в легендах,
От Бортэ-Чино, что волком был,
До тех, кто в битвах, в смертных схватках,
Свой род великий возносил.

Отец – Есугей, что врагов сражал,
Мать – Оэлун, что мудрость сохранила,
И Тэмуге, что рядом всегда стоял,
Семью, как крепость, укрепил.

Брат за брата, плечом к плечу,
Врагам не ведом страх и трепет,
В бою, в огне, в ночном луче,
Они, как львы, готовы к встрече.

Тэмуге, что был опорой, щитом,
В делах великих, в малых тоже,
Он был примером, был святым,
И в сердце брата был дороже.

Так ветви рода, крепко сплетены,
Вздымались к небу, ввысь стремясь,
И имена, что в бой ведены,
В веках останутся, хранясь.

От предков древних, что в степи,
До тех, кто славу умножал,
Тэмуге, воин, впереди,
Свой род великий защищал.

И пусть о нём поют ветра,
И пусть легенды говорят,
О том, как крепка была семья,
И как Тэмуге был богат!
***
Древо Темулун: Сага о Роде Чингисхана

В степях бескрайних, где ветер воет,
Где солнце жжёт, а луна колдует,
Росло Древо Темулун, древнее и могучее,
Корнями в землю, ветвями в тучи.

Не просто дерево, а род великий,
Чингисхана, воина лика.
От корня первого, Буртэ-Чино, волка сизого,
Через Батачихана, потомка близкого.

Сквозь поколения, как реки бурные,
Текла кровь воинов, духом чудные.
От Дува-Сохора, слепого мудреца,
До Добун-Мэргэна, лучшего стрелка.

Алан-Гоа, мать-волчица, с небес зачала,
Три сына-звезды, судьбу предрекала.
Бодончар Мунхаг, от духа небесного,
Родоначальник Борджигинов, известного.

Иесугей-Баатур, воин отважный,
С Оэлун-Эке, женой прекрасной.
От их союза, как гром небесный,
Родился Темуджин, Чингисхан известный.

Он, словно буря, степи покорил,
Империю создал, мир поразил.
От его ветвей, как листья густые,
Пошли ханы, вожди молодые.

Угэдэй, мудрый и справедливый,
Чагатай, строгий и ревнивый.
Толуй, воин и стратег умелый,
И Джучи, судьбой отмеченный.

И каждый хан, как ветвь могучая,
Росла и крепла, судьбу творящая.
От Батыя, Золотой Орды владыки,
До Хубилая, императора великого.

Древо Темулун, раскинулось широко,
По степям, горам, далеко-далеко.
И в каждой жилке, в каждом листе,
Живёт память о Чингисхане, в вечной красоте.

Так пусть же ветер шепчет эту сагу,
О роде великом, о воине-маге.
О Древе Темулун, что в веках растёт,
И память о Чингисхане в сердцах не умрёт!
***
Древо Чингисхана и Бельгутея: Сага о Крови и Верности

В степях безбрежных, где ветер воет дико,
Росло древо рода, корнями вглубь веков.
Древо Чингисхана, мощное и лихое,
Ветвями устремлялось к сонму облаков.

От Бортэ-Чино, волка сизого, начало,
Что с ланью-гоа, небесной девой, слился.
Их кровь, как бурный поток, в жилах зазвучала,
И род монгольский в мире возродился.

Есугей-Багатур, отец Темуджина,
Владыка храбрый, воин и герой.
Он сыну завещал судьбу владыки мира,
И меч, что закален степной жарой.

Но в тени славы, рядом с Чингисханом,
Стоял Бельгутей, брат по отцу, верный друг.
Он не стремился к власти и к обманам,
Лишь преданность в его душе вокруг.

Бельгутей, как ствол могучий, поддерживал древо,
Когда бури терзали его кору.
Он раны залечивал, хранил его посевы,
И в час нужды всегда стоял в строю.

Он помнил клятву, данную Есугеем,
Заботиться о брате, как о сыне.
И эту клятву, словно талисман, лелеял,
В ней видел долг свой, истину в глубине.

Когда Темуджин, изгнанный и слабый,
Скитался в степи, голоденый и один,
Бельгутей, как ангел-хранитель, храбрый,
Ему дарил надежду, словно светлый нимб.

Он защищал его от вражьих стрел и копий,
Делил последний кусок мяса с ним.
И в час победы, в час великой топи,
Он оставался верен, непоколебим.

И вот, Чингисхан, владыка половины мира,
Сидит на троне, в золоте и шелках.
Но помнит он Бельгутея, брата милого,
И видит верность в его простых глазах.

И говорит он: «Брат мой, ты достоин
Не меньшей чести, чем я сам, поверь.
Ты был опорой, ты был мне спокоен,
И в сердце моём ты будешь жить теперь».

Так древо Чингисхана, мощное и славное,
Ветвями устремилось к новым временам.
И в каждой ветви, в каждой жилке главной,
Живёт память о Бельгутее, верном сыне.

И пусть легенда эта вечно длится,
О братской верности, о силе духа,
О том, как важно в жизни не сломиться,
И помнить корни, слушать сердца стук.
***
Древо Чингисхана: Песнь о Бектере

В степях безбрежных, где ветер воет дико,
Росло древо рода, корнями вглубь веков.
От Бортэ-Чино, волка серого, великого,
И Гоа-Марал, лани светлой, без оков.

Их семя дало ростки, что ввысь тянулись,
Ветвями крепкими сплетая судьбы стран.
Есугей-Багатур, отец, что в битвах гнулся,
И Оэлун, мать-волчица, храбрости вулкан.

От их союза, словно молния в ночи,
Родился Темуджин, что мир перекроит.
Но прежде, в тени юности, вдали,
С ним брат единокровный, Бектер рос.

Бектер, охотник ловкий, сильный и умелый,
В глазах его искрилась хитрая искра.
Он знал секреты степи, тайны её целой,
И лук его стрелял быстрее, чем искра.

Но зависть, словно червь, в душе его точилась,
На Темуджина, что рос, как степной лев.
И власть, что в будущем ему предназначалась,
В его мечтах, как мираж, манила, словно гнев.

И вот однажды, в час, когда луна сияла,
Когда костры горели, отгоняя тьму,
Бектер, забыв о братстве, о крови, что связала,
Пошёл на Темуджина, навстречу своему концу.

Стрела, пущенная братом, в сердце вонзилась,
И древо рода кровью обагрилось вмиг.
Так первая трещина в роду появилась,
И тень проклятья пала на их лик.

Темуджин, скорбя, но сердцем закаляясь,
Поклялся отомстить за брата, за обман.
И в будущем, в огне войны купаясь,
Он станет Чингисханом, властелином стран.

И хоть имя Бектера в летописях затерялось,
В легендах шепчут о его судьбе.
Он – тень на древе рода, что осталась,
Напоминание о братстве и борьбе.

Так помните, потомки, эту песнь печали,
О Бектере, что пал, как первая листва.
И пусть вас мудрость предков увенчает,
Чтоб древо рода крепло, жило и цвело всегда!
***
Древо Джучи: Сага о Крови и Степи

Ветрами кованый, солнцем палимый,
Растёт древо Джучи, судьбой хранимый.
Корнями в легендах, в песках ушедших лет,
Где Чингисхан, как гром, оставил след.

Отец его, Великий Хан, владыка мира,
В чьих жилах ярость бури, сталь и лира.
Но тайна витает над сыном первенцем,
Над Джучи, чьё имя шепчут с трепетом.

Рождённый в плену, в земле чужой, далекой,
Он нёс в себе сомненья, как камень тяжелый.
Но кровь Чингисхана в нём бушевала,
И воля к победе в сердце пылала.

Ветвь первая – Бату, внук грозного хана,
Чей конь пронёсся вихрем по землям славян.
Основатель Золотой Орды, властитель степей,
Он Русь покорил, оставив след скорбей.

Ветвь вторая – Орда-Эджен, мудрый правитель,
Чьи земли процветали, как сад обитель.
Он правил справедливо, народ свой любил,
И память о нём в легендах сохранилась.

Ветвь третья – Шейбани, воин отважный,
Чей меч сверкал в битвах, как молнии грозной.
Он правил Сибирью, расширял свой улус,
И слава о нём разносилась, как гул.

И каждая ветвь, как река полноводная,
Родила героев, судьбой благородных.
Ханы и воины, мудрецы и поэты,
Вплетали в историю новые сюжеты.

Древо Джучи – символ силы и власти,
Напоминание о прошлом, о бурях и страсти.
О крови, что льётся сквозь время и годы,
О славе Чингисхана, о воле и свободе.

И пусть шепчут ветры легенды степные,
О древе Джучи, о судьбах людские.
О том, как из искры рождается пламя,
И как из сомнений куётся славное имя.
***
Древо Чагатая: Песнь о Крови и Земле

В степях безбрежных, где ветер воет дико,
Росло древо жизни, корнями вглубь веков.
От Чингисхана, грозного владыки,
Взошёл Чагатай, наследник славных снов.

Как дуб могучий, он ветви простирал,
Народы покорял, земли объединял.
Его потомки, словно листья в бурю,
Враждовали, крепли, судьбу свою ковали.

От корня крепкого, от крови Чингисхана,
Рождались воины, мудрецы и ханы.
Они строили города, вели торговлю,
И помнили заветы предков, словно молитву.

Но в каждой ветви таится тень раздора,
И жажда власти, как змея, ползёт по стволу.
Братья восставали, плели интриги злобно,
И кровь лилась рекой, питая эту землю.

Империя Чагатая, как древо вековое,
То крепла, то слабела, под натиском времён.
Но память о предках, о славе Чингисхана,
Жила в сердцах потомков, словно вечный сон.

И даже если ветви обломаны бурей,
И листья пожелтели, готовясь к зиме,
Корень останется, глубоко в земле сокрытый,
И новое древо взойдёт, во славу Чингисхана!

Эта песнь о крови, о земле и о власти,
О древе жизни, что в степи проросло.
О роде Чингисхана, о славе Чагатая,
И о судьбе, что им предначертана была.
***
Древо Золотого Рода: Песнь о Дорегене и Чингисхане

В степях безбрежных, где ветер воет,
Где солнце палит, а ночь холодна,
Росло древо, корнями в землю вросшее,
Древо Золотого Рода, судьбой сплетено.

Начало его – в тумане веков,
В легендах древних, в шёпоте трав,
Там, где Дорегене, мудрая мать,
Родила потомство, что мир потрясло.

Дорегене, чьё имя – как эхо степей,
Чья кровь – как золото, чиста и крепка.
Она – корень древа, его основа,
Мать воинов, чья слава вечна.

От неё пошли сыновья и дочери,
В их жилах текла кровь кочевая,
Сила и воля, отвага и честь,
В них дух степей, что никогда не угаснет.

И вот, из ветвей, что к небу тянутся,
Рождается бутон, невиданной силы,
Темуджин, сын Есугея, будущий хан,
Чингисхан, чьё имя, как гром небесный.

Он – плод этого древа, его венец,
Он – воплощение воли степей.
Он – тот, кто объединит племена,
И создаст империю, что мир покорит.

В его жилах течёт кровь Дорегене,
Мудрость и сила, что передались по роду,
Он – наследник её духа, её мечты,
Он – тот, кто прославит Золотой Род.

И пусть века проходят, и рушатся царства,
Древо Золотого Рода стоит неколебимо,
Напоминая о Дорегене, матери-героине,
И о Чингисхане, чья слава бессмертна.

И пока в степях ветер воет и травы шепчут,
Будет жить легенда о древе великом,
О Дорегене, что дала жизнь Чингисхану,
И о Золотом Роде, чья сила вечна.
***
Древо Золотое: Песнь о Роде Чингисхана и Угэдэя

В степях бескрайних, где ветер воет,
Где солнце палит, а ночь холодна,
Росло Древо Золотое, древнее,
Корнями в землю насквозь вросла.

То Древо Рода, что Чингисхан взрастил,
Из пепла племён, из крови и слёз.
Его ветви мощные, словно клинки,
Пронзали небо, касаясь звёзд.

На самой вершине, как солнце в зените,
Сиял Темуджин, рождённый судьбой.
Он бурей пронёсся по миру забытому,
Империю создал своей крепкой рукой.

От корня его, от сердца могучего,
Ветвь Угэдэя, наследника трон.
Он мудро правил, державу умножил,
Законы ковал, как из стали звон.

Листва на ветвях – то воины храбрые,
Багатуры смелые, верные слуги.
Они защищали границы широкие,
И славили имя Чингисхана в округе.

Плоды на Древе – то города новые,
Караваны богатые, песни и сказы.
Культура и знание, мудрость народная,
Что в степях расцвели, словно розы.

Но помните, люди, что Древо любое,
Нуждается в солнце, в дожде и заботе.
И если забудете корни свои,
Засохнет оно, и падёт в пустоту.

Так чтите же Род, что Чингисхан основал,
И помните имя Угэдэя славное.
И Древо Золотое, вечно живое,
Прославит ваш род, и деяния главные!
***
Род Золотой: Песнь о Толуе, сыне Чингисхана

В степях бескрайних, где ветер воет,
Где солнце жжёт, а луна колдует,
Родился род, что мир потряс,
Род Чингисхана, грозный и страстный.

От Бортэ-Чино, волка серого,
И Гоа-Марал, лани светлой,
Пошла их кровь, что в жилах бурлит,
И силу предков в себе хранит.

Их сын, Темуджин, рождённый с клятвою,
Объединил племена враждующие,
И стал Чингисханом, владыкой мира,
Чей меч сверкал, как молния в лире.

Четыре сына он миру явил,
Четыре столпа, что империю крепили.
И среди них, Толуй, младший и мудрый,
Хранитель очага, душой чистый и добрый.

От Бортэ-Уджин, жены любимой,
Рождён Толуй, судьбой хранимый.
Он землю отцов берёг и лелеял,
И мудростью своей народ согревал.

Его сыновья, как звёзды в ночи,
Сияли славой, могучие и горячие.
Мункэ, великий хан, справедливый и строгий,
Хубилай, мудрый правитель, дорогой.

Ариг-Буга, воин отважный и смелый,
И Хулагу, завоеватель умелый.
Их имена вписаны в летопись мира,
Как потомки Толуя, чья кровь кипит в жилах.

Толуй, отец, что сынов вдохновлял,
Их подвиги видел, и сердцем понимал.
Он был мостом между прошлым и будущим,
Хранителем рода, вечно живущим.

Так пусть же звучит эта песнь над степями,
О роде Золотом, что правит веками.
О Чингисхане, и сыне его, Толуе,
Чья кровь течёт в жилах, как вечное буйство.

Их дух живёт в потомках могучих,
В сердцах храбрых, в помыслах лучших.
Их слава гремит, как гром над землёй,
Род Чингисхана, навеки с тобой!
***
Род Золотой: Песнь о Сорхахтани и Древе Чингисхана

В степях бескрайних, где ветер воет,
Где солнце жжёт, а луна колдует,
Род Золотой взрастал могучий,
От Чингисхана, вождя кипучего.

Но не один лишь воин-хан
Ковал судьбу монгольских стран.
Была и тень, и свет, и мудрость,
Что род питала, словно юность.

Сорхахтани, княжна кереитская,
Умом остра, душой великая.
Вдова Толуя, сына хана,
Она хранила род, как талисман.

Её корни в древности сокрыты,
В легендах предков, полузабытых.
Но ветви древа, что она взрастила,
В историю навеки укоренила.

От Чингисхана, словно ствол могучий,
Взметнулись ветви, к солнцу рвущие.
Толуя сын, Хубилай-хан великий,
И Мункэ, справедливый и великий.

Ариг-Буга, воин отважный,
И Хулагу, в Персии важный.
Четыре сына, четыре судьбы,
Четыре империи, полные борьбы.

И в каждом из них, как искра огня,
Горела мудрость Сорхахтани.
Она учила, наставляла,
Империю строить помогала.

Не меч и стрелы, а ум и воля,
Были оружием её, без злобы.
Она плела судьбу династии,
Как коврик степной, полный страсти.

Так помните, люди, о роде золотом,
О Чингисхане, вожде крылатом.
Но не забудьте и о той,
Кто род хранила, как свет святой.

Сорхахтани, княжна мудрая,
В древе Чингисхана звезда лучистая.
Её потомки правили миром,
И в каждом из них её мудрость незрима.

И до сих пор, сквозь века и годы,
Звучит её имя в степных народах.
Ведь род Золотой, что она взрастила,
В истории мира навеки застыла.
***
Древо Золотого Рода: Песнь о Чингисхане и Батые

В степях безбрежных, под небом вечным,
Росло древо, корнями в прошлое вросшее.
Не дерево то – род великий,
Чингисхана и Батыя, славой овеянный.

Начало древа – Бортэ-Чино, волк сизокрылый,
И Гоа-Марал, лань дивная, в лунном сиянии.
От них пошли роды, крепкие и сильные,
Взрастившие Темуджина, бурю степную.

Чингисхан, рождённый с кровью в кулаке,
Собрал осколки племён, в единый кулак сжатые.
Орду железную повёл он на запад и восток,
Империю создал, от моря до моря раскинутую.

Ветви древа раскинулись широко,
Сыновья Чингисхана – Джучи, Угэдэй, Чагатай, Толуй.
Каждый – воин, каждый – правитель,
Но судьба Джучи – тайна, мраком окутанная.

От Джучи родился Бату, Батый-хан могучий,
Внук Чингисхана, волей и силой наделённый.
Он повёл тумены на запад, как вихрь неукротимый,
Русь покорил, города в пепел обратил.

Золотая Орда, ветвь могучая древа,
На землях русских корни пустила глубоко.
Дань собирала, князей смиряла,
И тень Чингисхана над Русью витала.

Но время течёт, как реки степные,
И древо Золотого Рода начало увядать.
Раздоры и смуты, как черви точили кору,
И мощь Орды постепенно стала ослабевать.

И всё же, память о Чингисхане и Батые жива,
В легендах и сказаниях, в песнях кочевников.
Древо Золотого Рода, хоть и увядшее,
Напоминает о силе, что мир сокрушала.

И шепчет ветер в степи бескрайней:
«Помните, потомки, о славе предков своих.
Помните о силе, что в единстве рождается,
И о мудрости, что позволяет её сохранить».
***
Древо Берке, Корень Чингизов: Миф о Золотой Орде

В степях безбрежных, где ветер воет,
Где кони дикие вольно скачут,
Росло древо, корнями в землю вросшее,
Древо Берке, судьбой отмеченное.

Не просто древо, а род великий,
От Чингисхана, грозы вселенной,
Ветвь отделилась, в землю вонзилась,
И Берке-хан из неё явился.

Легенда шепчет, что в час рождения,
Над колыбелью взметнулся сокол,
Крылом коснулся чела младенца,
И сила степи в нём пробудилась.

Чингисхан, отец, как солнце ясное,
Осветил мир своим величием,
А Берке, сын, как месяц бледный,
В тени отца, но с собственной силой.

Он принял веру, чужую прежде,
Ислам, как щит, его защитил,
И Золотая Орда, как птица Феникс,
Из пепла восстала, под его властью.

Не кровь, а вера, его сплотила,
С народом новым, с судьбой иной,
И древо Берке, ветвями крепкими,
В степях раскинулось, под небом синим.

Он воевал, он строил города,
Он мудро правил, справедливо судил,
И имя Берке, как эхо в степи,
Навеки в памяти народной застыло.

Так помните, люди, о древе Берке,
О силе воли, о вере новой,
О том, как род Чингизов могучий,
В степях восточных судьбу вершил.

И пусть легенда эта живёт веками,
Напоминая о славе предков,
О том, как древо, корнями вросшее,
Ветвями крепкими, в небо тянется.
***
Песнь о Байдаре, Льве Чингизидов

В степях, где ветер шепчет древние сказания,
Где кони ржут, внимая зову предков,
Родилось древо, чьи корни в крови и славе,
Древо Чингисхана, чьи ветви – воины-легенды.

От Темуджина, грозного владыки мира,
Четыре сына, как четыре реки могучих,
Разлились по землям, неся закон и ярость,
И каждый – семя новой династии, непобедимой.

И от второго сына, Чагатая, чья воля – сталь,
Родился Байдар, чьё имя – рык льва в ночи.
Не просто воин, но стратег, чья мысль остра,
Как сабля, рассекающая тьму сомнений.

Он внук Бортэ, луноликой царицы,
Чей ум и мудрость правили империей.
В его крови – огонь Чингисхана,
И хитрость Чагатая, и нежность матери.

Байдар, он – вихрь в битве, смерч на поле брани,
Его стрелы летят, не зная промаха.
Он покорял народы, расширяя границы,
И слава Чингизидов гремела в каждом стане.

Он бился с русскими князьями, у стен Владимира,
И пепел Рязани помнит его имя.
Он шёл на Киев, как карающий ангел,
И Днепр содрогался от топота коней его.

Но не только меч был в руках Байдара,
Он знал цену миру, когда победа достигнута.
Он строил города, налаживал торговлю,
И справедливость его была законом для подданных.

Так росло древо Чингисхана, ветвясь и крепчая,
И Байдар, Лев Чингизидов, – одна из его мощных ветвей.
Его имя – эхо в степи, напоминание о силе,
И о том, что кровь Чингисхана – вечна и нерушима.

И пусть потомки помнят эту песнь,
О Байдаре, воине, стратеге и правителе,
О льве, чьё рычание слышно сквозь века,
В древе Чингисхана, чьи корни – в легендах навек.
***
Род Золотой: Песнь о Гуюке, потомке Бортэ

В степях безбрежных, где ветер воет,
Род Чингисхана, как дуб, растёт.
От Бортэ-матери, чья слава звонка,
Ветвь Гуюка, как солнце, встаёт.

Давным-давно, когда мир был молод,
Родился Темуджин, вождь грозный и смелый.
Он племена объединил под знаменем своим,
И имя Чингисхан навеки прославил.

От Чингисхана, как реки от гор,
Пошли сыновья, богатыри и воины.
Угэдэй, третий сын, хан великий,
Продолжил дело отца, земли покоряя.

И от Угэдэя, как искра от пламени,
Родился Гуюк, наследник престола.
В его жилах текла кровь Чингисхана,
И в сердце горел огонь завоевателя.

Он видел мир, как карту для битвы,
И слышал зов предков в шёпоте ветра.
Он правил недолго, но ярко и властно,
Как метеор, пронёсшийся в небесах.

Но судьба, как степной ураган,
Не пощадила и хана Гуюка.
Вдали от дома, в землях чужих,
Оборвалась нить его жизни жестоко.

И хоть правление его было кратким,
Имя Гуюка вписано в летопись рода.
Он – звено в цепи великих ханов,
Потомок Бортэ, сын Угэдэя, внук Чингисхана.

Так пусть же помнят потомки о Гуюке,
О его силе, о его стремлениях.
Ведь в каждом из нас, кто носит кровь Чингисхана,
Живёт отголосок его славных деяний.

И пусть эта песнь о роде Золотом,
Звучит в степях, как эхо веков.
О Чингисхане, об Угэдэе, о Гуюке,
О славе, что вечно живёт в сердцах!
***
Древо Хашина: Миф о Рождении Империи

В степях безбрежных, где ветер воет песнь,
Род Хашина корнями в древность врос.
Не просто смертный, предок их был весь
Пропитан духом неба и угроз.

Легенда шепчет, будто волк небесный,
Спустившись со звёзд, коснулся девы-лан.
И от союза, тайной и чудесной,
Родился предок, сильный, как буран.

Хашин, чьё имя эхом в веках гремит,
Был первым звеном в цепи поколений.
Он землю пахал, он стада свои пас,
И в сердце нёс огонь великих стремлений.

От Хашина пошли сыны и дочери,
Рассеялись по степи, как искры в ночь.
И каждый нёс в себе частицу мощи,
Что предкам даровал небесный зодчий.

Их кровь смешалась с кровью кочевых племён,
И сила росла, как степной пожар.
В их жилах бился дух непокорённый,
И жажда власти, словно вечный дар.

И вот, сквозь годы, сквозь туман веков,
Взошла звезда, затмившая луну.
Из рода Хашина явился Бог Войны,
Чингисхан, что покорил почти всю страну.

Он помнил предков, чтил их имена,
И знал, что в нём течет их древняя кровь.
Он верил, что судьба ему дана,
И править миром, как небесный бог.

Так древо Хашина, могучее и крепкое,
Взрастило воина, чьё имя – гром.
Империя его, как солнце яркое,
Навеки осветила мир кругом.

И пусть легенды правду искажают,
И мифы шепчут сказки о былом,
Но древо Хашина в сердцах пылает,
Напоминая о величии одном.
***
Род Золотой: Песнь о Древе Чингисхана и Сартака

В степях бескрайних, где ветер воет,
Где солнце жжёт, а луна колдует,
Росло Древо Рода, корнями вглубь,
В легенды древние, в вечную глушь.

То Древо Золотое, Чингисхана,
Чьё имя громом по миру грянуло.
От Бортэ-Чино, Волка Лазурного,
И Гоа-Марал, Лань Прекраснейшей,

Начался род, что мир изменил,
Что племена в единый кулак сплотил.
Есугей-Багатур, отец Темуджина,
Взрастил побег, что стал исполином.

Чингисхан, Великий Хан, владыка мира,
Ветвями сильными небо пронзил он.
От Бортэ, любимой, от мудрой жены,
Росли сыновья, как дубы сильны.

Джучи, Чагатай, Угэдэй, Толуй,
Четыре ветви, судьбой ведомы.
Но в песне нашей, в сказании этом,
О ветви младшей, о Сартаке поём.

Толуй, сын младший, хранитель очага,
В нём кровь кипела, как в сердце дракона.
И Сартак, сын Толуя, внук Чингисхана,
Взошёл на престол, как звезда на закате.

Он правил недолго, но правил мудро,
В нём деда величие, сила и чудо.
Он принял веру, что с Запада шла,
И имя Христа в сердце нашёл.

Но злые ветры, коварные тени,
Сорвали листок с Древа Рождения.
Угас Сартак, не оставив наследника,
И род его прервался, как эхо далёкое.

И Древо Золотое, скорбя о потере,
Шептало листвою о краткой той эре.
О Сартаке, внуке Великого Хана,
Что веру принял, но рано угас.

И помнят степи, и помнят горы,
О Древе Рода, о славной истории.
О Чингисхане, о Сартаке юном,
Что в песне живёт, в легенде безумной.

Так пусть же ветер разносит сказание,
О Древе Золотом, о Роде Великом,
О Чингисхане, о Сартаке светлом,
Что в памяти вечной навеки запечатлён.
***
Древо Хайду: Миф о Корнях Железных

В степях безбрежных, где ветер воет песнь,
Рождались воины, чья слава, словно месть.
И древо рода, что в землю проросло,
Корнями крепкими историю сплело.

От Алан-Гоа, небесной девы чистой,
Чей светлый дух был солнцем золотистым.
Пошли потомки, чья кровь – огонь и сталь,
Чья воля – буря, что гонит вдаль печаль.

Бодончар Мунхаг, первый росток могучий,
Взрастил племя, что стало неподсудным.
Его потомки, словно реки вширь,
Растекались по степи, не зная тишь.

Хайду, сын Хашина, внук Огул-Геймиша,
В нём дух Бодончара, сила не утихла.
Он был потомком славным, воином лихим,
И имя его гремело, словно гром над ним.

Он правил твердо, степь держал в узде,
И род его, как древо, рос везде.
Он был соперник Хубилая, хана ханов,
И в битвах яростных не знал он остановок.

Его сыновья, словно ветви крепкие,
Продолжили дело, воины меткие.
Они сражались, земли расширяли,
И имя Хайду в веках прославляли.

И внуки, правнуки, как листья на ветвях,
Росли и множились в степных краях.
Они помнили корни, чтили предков славу,
И древо Хайду росло во славу праву.

Так миф о роде, словно песня степей,
Звучит сквозь время, сквозь века и дней.
О древе Хайду, о силе и о чести,
О воинах, что вписали имя в вести.

И пусть ветра истории свистят вдали,
Но древо Хайду крепко стоит в земли.
И память о нём, как солнце над степями,
Сияет вечно, не гаснет со временами.
***
Древо Золотого Рода: Песнь о Мункэ, Внуке Чингисхана

В степях безбрежных, где ветер воет,
Где солнце палит, а луна колдует,
Росло Древо Рода, корнями в вечность,
Чингисхана Древо, силы бесконечность.

От Бортэ-Уджина, праотца седого,
Что волком серым в степи бродил сурово,
Взошёл Есугей, батыр могучий,
И родил Темуджина, судьбою жгучей.

Чингисхан, гроза миров, владыка мира,
Из пепла племён воздвиг свою Империю.
От Бортэ, супруги верной и прекрасной,
Родил он сыновей, судьбою властной.

Джучи, Чагатай, Угэдэй и Тулуй,
Четыре ветви, что в небо потекли.
Тулуй, воин доблестный, сердцем чистый,
Породил Мункэ, судьбою искристый.

Мункэ, внук Чингисхана, кровь золотая,
Впитал в себя мудрость, силу без края.
Он видел тени предков, слышал их зов,
И нёс на плечах бремя тяжких оков.

Он правил Империей, что раскинулась широко,
От моря до моря, от запада до востока.
Справедливость и мудрость в сердце хранил,
И мир для народа своего творил.

Он помнил заветы деда великого,
О единстве, о силе, о долге святом.
И Древо Рода, под его рукой,
Росло и крепло, даря покой.

Но Древо Рода, как жизнь, не вечно,
И судьба плетёт свои нити беспечно.
Мункэ ушёл в мир иной, в мир теней,
Оставив потомкам память о днях тех.

И Древо Золотого Рода стоит,
Напоминая о славе, что в веках горит.
О Чингисхане, о Мункэ, о тех, кто был,
И кто в сердцах потомков навеки не забыл.

Пусть ветер степной поёт эту песнь,
О Древе Рода, о славе, что здесь.
О Мункэ, внуке Чингисхана, герое,
Чья память живёт в каждом сердце степном!
***
Древо Золотого Рода: Песнь о Чингисхане и Хубилае

В степях бескрайних, где ветер воет,
Росло древо, корнями в землю врытое.
Не дерево то – род великий,
Чингисхана, волей богов отмеченный.

Из тьмы веков, из праха предков,
Явился Темуджин, с душой, как кремень крепкой.
Отец его пал, оставив сиротой,
Но в сердце юном горел огонь святой.

Он клятву дал, объединить народы,
Под знаменем единым, к свободе и к природе.
И воля его, как буря, пронеслась,
Империя монголов в небеса вознеслась.

Чингисхан, грозный хан, владыка мира,
Законы Ясы, как звёзды, утвердил он твёрдо.
Он землю делил, как пастбище для стада,
И род свой множил, как семена граната.

И вот, из ветви той, что к солнцу тянется,
Родился Хубилай, внук великого хана,
В нём кровь кипит, и мудрость предков дремлет,
Он новую эпоху, как рассвет, приветствует.

Он видит мир, не только степь и кочевьё,
Он видит города, науки и искусство.
Он переносит столицу в Ханбалык,
И строит империю, где Восток и Запад слились.

Он принимает буддизм, и мудрость дао,
И строит храмы, где боги обитают.
Он покровительствует ученым и поэтам,
И шёлковый путь вновь расцветает летом.

Но помнит он заветы деда своего,
О силе духа, о верности слову.
Он правит справедливо, но твёрдой рукой,
И держит в узде империю, как конь ретивый.

Так древо Золотого Рода растёт,
Ветви его простираются далеко.
От Чингисхана, грозного владыки,
До Хубилая, мудрого правителя.

И в каждой ветви, в каждом новом листе,
Живёт память о предках, о славе и чести.
И пока помнят потомки о корнях своих,
Древо Золотого Рода будет жить вовек!
***
Древо Хулагу, Ветвь Чингисхана: Миф о Крови и Пламени

В степях бескрайних, где ветер поёт,
Рождался миф, что в венах течёт.
От Чингисхана, грозы земли,
Ветвь Хулагу, что пламя несли.

Как корни древа, уходят во тьму,
Так род Чингисхана, велик одному.
От Бортэ, супруги, что верность хранила,
Потомство могучее мир породило.

Джучи, Чагатай, Угэдэй, Толуй -
Четыре ствола, что выросли в зной.
Толуй, отец, что мудрость дарил,
Хулагу, внука, на подвиг благословил.

И вот Хулагу, с глазами как сталь,
В седле железном, взирает вдаль.
На запад движется, словно гроза,
Сжигая города, зажигая глаза.

Багдад пал перед ним, как колос под серпом,
Халифат аббасидов развеян был в прах и дым.
Аламут, твердыня ассасинов, пала,
И кровь их, как река, по земле побежала.

Но в битве при Айн-Джалуте, судьба изменилась,
И войско Хулагу, на миг остановилось.
Мамлюки Египта, с верой в сердцах,
Разбили монголов, развеяв их страх.

И древо Хулагу, хоть мощно росло,
Не смогло все земли под корень снести.
Остановилось, пустило побеги,
В Иране, где кровь их смешалась навеки.

Ильханы Персии, потомки его,
Культуру впитали, забыв про войну.
Мечети и книги, дворцы и сады,
Взрастили они, позабыв про беды.

Но помните, люди, о силе той крови,
Что текла в Хулагу, в его сыновьях.
О гневе Чингисхана, что в генах хранится,
И может проснуться, когда заискрится.

Ведь древо Хулагу, хоть ветви раскинуло,
Корнями в степи, навсегда укоренилось.
И шёпот легенд, о славе и боли,
Ветрами кочует, по монгольской воле.
***
Древо Золотого Рода: Песнь об Ариг-Буге

В степях безбрежных, где ветер воет,
Где солнце жжёт, а луна колдует,
Росло древо, корнями в землю вросшее,
Древо Золотого Рода, кровью орошённое.

От Бортэ-Чино, волка сизого,
И Гоа-Марал, лани бледной,
Начался род, что мир потряс,
Род Чингисхана, в веках пронесшийся.

Есугей-Баатур, отец великий,
Заложил силу, дух непокорный,
А Оэлун, мать мудрая и сильная,
Вскормила воина, судьбой избранного.

И от Темуджина, Чингисхана грозного,
Раскинулись ветви, как реки бурные,
Джучи, Чагатай, Угэдэй, Толуй,
Четыре сына, четыре судьбы, четыре боли.

И от Толуя, младшего сына,
Мангу и Хубилай, два солнца ярких,
Но в тени их, как росток упрямый,
Взрос Ариг-Буга, духом равный.

Он не стремился к трону золотому,
Не жаждал власти, крови и славы,
Он помнил степь, её шёпот древний,
И чтил законы предков, свято веря.

Он видел, как брат его, Хубилай,
В шелках и золоте, забыл о степи,
Как города воздвиг, чужим богам,
И предал память предков, в роскоши утопая.

И восстал Ариг-Буга, как буря степная,
За веру предков, за волю родную,
За степь безбрежную, за кочевой народ,
Против Хубилая, в братоубийственный поход.

Но сила Хубилая была велика,
И золото его, как сеть, оплетало,
И пал Ариг-Буга, сломленный,
Но дух его в степи навеки остался.

И шепчет ветер в травах ковыльных,
О воине, что правду искал,
О Ариг-Буге, последнем хранителе,
Древа Золотого Рода, что в сердце носил.

И пусть забыты его деяния,
И имя его в пыли веков затеряно,
Но в каждой капле крови монгольской,
Живёт память о нём, о воине стойком.

Так помните, потомки, о древе великом,
О корнях его, в землю вросших глубоко,
И чтите память предков, что кровью и потом,
Создали империю, что мир потрясла жестоко.
***
Древо Чинкима: Сага о Роде Золотом

В степях безбрежных, где ветер воет дико,
Росло Древо Чинкима, корнями в землю вросло.
Не дерево простое, а род Чингисхана,
Чья слава громом гремела, от моря до океана.

У корня, в сумраке веков, лежал предок древний,
Бортэ-Чино, волк сизый, духом несравненный.
С ним Гоа-Марал, лань белая, луной озарена,
От них пошла та ветвь, что миру явлена.

Вверх по стволу, сквозь тьму веков, росли побеги,
Отцы и деды, воины, чьи клятвы были крепки.
Хабул-хан, Амбагай, Кабул-Багатур,
Каждый – герой, чья доблесть – вечный пурпур.

И вот, из сердца Древа, взметнулся ствол могучий,
Темуджин, рождённый с кровью в кулаке, везучий.
Чингисхан, Потрясатель Вселенной, имя грозное,
Чья воля – сталь, чья власть – неоспорима, звёздная.

От Чингисхана ветви разрослись широко,
Джучи, Чагатай, Угэдэй, Толуй – око за око.
Их сыновья, их внуки – словно листья на ветру,
Рассеялись по миру, неся судьбу свою.

Батый, Хубилай, Гуюк, Менгу – имена как гром,
Империи создатели, что рушили и строили дом.
От Волги до Тихого океана, от Сибири до Индии,
Раскинулось Древо Чинкима, в веках невидимо.

Но помните, потомки, силу корней своих,
Чтите предков славных, в подвигах их.
Ибо Древо Чинкима, хоть ветви и дрожат,
Живёт в крови потомков, и никогда не увянет.

И пусть легенды шепчут о волке и о лани,
О силе духа, что в роду Чингисхана.
Ибо Древо Чинкима – не просто родословная,
А сага о власти, о чести, о воле верховной.
***
Древо Золотого Рода: Песнь об Абаке, потомке Чингисхана

В степях бескрайних, где ветер воет,
Где солнце палит, а луна колдует,
Растёт Древо Золотого Рода,
Чингисхана славного порода.

От Бортэ-Чино, волка сизого,
И Гоа-Марал, лани нежной,
Начало рода, что мир потрясло,
Империю великую вознесло.

От Есугея-Багатура, отца Темуджина,
Чингисхана, грозного владыки мира,
Ветви раскинулись, как реки в степи,
Империи кочевников не обойти.

И вот, от Угэдэя, сына его,
Через Гуюка, что правил недолго,
К Хайду, мятежному, что воевал,
Ветвь тянется, где Абака ждал.

Абака, хан и воин отважный,
В битвах закалённый, в совете важный,
С Золотой Ордой он связь держал,
И земли свои от врагов защищал.

Он правил мудро, народ свой берёг,
И справедливость в делах он вёл,
Но время летит, как стрела из лука,
И память о нём, как эхо звука.

Ветви Древа Золотого Рода сплелись,
В истории навеки переплелись,
Чингисхана дух в потомках живёт,
И слава его никогда не умрёт.

Абака, потомок великого хана,
Вписал своё имя в летопись славную,
И Древо Рода, могучее и вечное,
Продолжит расти, в будущее смотрящее.

Пусть ветер степной эту песнь разнесёт,
О славе Чингисхана, что мир потрясёт,
И об Абаке, храбром и мудром,
В Древе Золотого Рода, навеки укрытом.
***
Древо Золотого Рода: Песнь о Тэмуре и его Предках

В степях бескрайних, где ветер воет,
Где солнце палит, а ночь черна,
Росло Древо Золотого Рода,
Чингисхана, владыки-орла.

Корни его в земле глубоко,
В легендах древних, в крови степной,
От Бортэ-Чино, волка седого,
И Гоа-Марал, лани лунной.

От них пошли Батачихан и Тамача,
И Дува-Сохор, слепой мудрец,
Что зорче всех видел судьбу народа,
И Добун-Мэргэн, храбрый боец.

Алан-Гоа, мать-волчица, святая,
Пять сыновей родила в ночи,
От духа небесного, света сиянья,
Чтоб род монгольский навеки взрастить.

Бодончар Мунхаг, первый из рода,
Заложил основу великих дел,
От него пошли Буха-Хатун и Дутум-Мэнэн,
Что семена власти в землю посеял.

Хайду, Байшинхор Довн, Тумбинай-Сечен,
Все воины славные, духом сильны,
Хабул-хан, Амбагай-хан, предтечи славы,
Что к власти Чингисхана путь проложили.

Есугей-Баатур, отец Тэмуджина,
Владыка храбрый, воин лихой,
Отравлен врагами, но семя посеял,
Чтоб вырос Чингисхан, вождь мировой.

И вот, Тэмуджин, рождённый с кровью,
Сжимая в руке своей сгусток судьбы,
Стал Чингисханом, владыкой мира,
И род свой вознёс до самой звезды.

Он создал империю, что мир потрясла,
Законы Ясы, как сталь, закалил,
И Древо Золотого Рода взрастил,
Чтоб память о предках народ хранил.

Так слушайте, люди, песнь эту древнюю,
О роде великом, о силе степей,
О Древе Золотом, что корнями в прошлом,
А ветвями в будущем, вечно растёт!
***
Древо Золотого Рода: Песнь об Аргуне, потомке Чингисхана

В степях бескрайних, где ветер воет,
Где солнце палит, а ночь черна,
Растёт древо, корнями в прошлое вросшее,
Древо Золотого Рода, Чингисхана.

От Темуджина, грозного владыки,
Что мир покорил огнём и мечом,
Ветви тянутся, сильные, крепкие,
К потомкам его, что правили потом.

От Бортэ, верной супруги, луноликой,
Родились сыновья, как львы молодые,
Джучи, Чагатай, Угэдэй и Толуй,
Каждый – наследник силы великой.

И от Толуя, чья кровь кипела жаждой,
Родился Хубилай, мудрый и сильный,
Основатель династии Юань,
Владыка Китая, властитель обильный.

И от Хубилая, ветвь разрастается,
К потомкам его, что правили землями,
И среди них, как звезда в ночи сияет,
Аргун, хан и воин, с горящими глазами.

Аргун, сын Абаги, внук Хулагу,
Владыка Ильханата, земли Персидской,
Он правил справедливо, но твердой рукой,
И имя его звучало грозно и близко.

Он помнил заветы Чингисхана,
О единстве, о силе, о чести и долге,
И вёл свой народ к процветанию и славе,
Сквозь бури и войны, сквозь тьму и тревоги.

Он дружил с Европой, искал союзников,
Против мусульман, что земли терзали,
И письма его, полные надежды,
К королям и папам в дальние страны летали.

Но судьба изменчива, как ветер в степи,
И смерть подкралась, как тень в ночи,
Аргун покинул мир, оставив наследие,
Свой род, свою землю, свои мечи.

И древо Золотого Рода продолжает расти,
Ветви сплетаются, корни крепчают,
Память о Чингисхане, о Аргуне,
В сердцах потомков вечно пылает.

Так пусть же звучит эта песнь о героях,
О ханах великих, о воинах славных,
О древе Золотого Рода, что вечно живёт,
В легендах и сказаниях, в памяти давней.
***
Древо Золотое: Песнь о Роде Газана

В степях безбрежных, где ветер воет,
Где солнце жжёт, а луна колдует,
Росло Древо Золотое, могучее и древнее,
Корнями в землю, ветвями в небо, семя Чингисхана.

От Бортэ-Чино, волка сизого,
И Гоа-Марал, лани дивной,
Начался род, что мир потряс,
Род, что в легендах навек увяз.

Тэмуджин, сын Есугея-багатура,
В огне закалённый, в битвах мудрый,
Чингисхан, владыка мира,
Ветвь первая, что в небо взмыла.

От Бортэ, жены верной и сильной,
Родились сыновья, как львы гривастые:
Джучи, Чагатай, Угэдэй, Толуй,
Четыре корня, что землю рыли.

Угэдэй, хан великий, преемник трона,
Продолжил род, как солнце ясное.
Но Древо Золотое не знало покоя,
Ветви сплетались в борьбе жестокой.

Толуй, отец Мункэ и Хубилая,
Ветвь, что дала империи сиянье.
Хубилай, хан великий, в Китае владыка,
Закончил эпоху, начал другую.

И вот, из глубин времён, из пепла сражений,
Явился Газан, хан ильханский, мудрый и смелый.
Правнук Хулагу, внук Абаги, сын Аргуна,
Ветвь новая, что к небу тянулась.

Газан, что принял ислам, веру новую,
И земли свои к процветанию вёл.
Он строил мечети, библиотеки, школы,
Искусствам и наукам открыл он просторы.

Он реформы провёл, законы издал,
И справедливость в землях своих воцарил.
Газан, хан мудрый, воин отважный,
В Древе Золотом – ветвь достойная.

Так пусть же помнят потомки о роде великом,
О Чингисхане, о Газане, о каждом герое.
Пусть Древо Золотое растёт и крепчает,
И слава его в веках не угасает!
********