Одиссея Аргуса. Часть II

 Глава XXXVIII.
Освобождение

__________________________

Весь день Кора жила в напряжённом ожидании — том самом состоянии, что разведчики зовут «щелчок». Оно появляется на только-только открытых планетах, когда явной угрозы нет, но каждый шорох и тень кажутся предвестниками опасности. Шлемы плотно прижаты к голове, датчики непрерывно мониторят обстановку, предохранители оружия аккуратно сдвинуты в боевое положение...

Но сейчас — ничего этого не было. Нет шлема, нет датчиков и оружия, только спокойствие и тёплая тишина. Внутренний «щелчок» постепенно стихает, уступая место тихой радости. Весь мир вокруг словно замер, разделяясь на два состояния: прошлое, наполненное тревогой, и настоящее, когда всё вдруг становится ясным и простым. И в этот момент, среди всей опустошённой тишины, Ким — вот он, ближе, чем когда-либо, — и всё, что было раньше, исчезает, уступая место ощущению полного спокойствия и уверенности: этот миг — его, его единственный.

Он был с нею весь день листая вахтенные журналы, вникая в технику появившуюся уже после его смерти, в дела Братства.

Кора села в мягкое кресло в библиотеке. Ким перелистывал какую-то книгу, шелест страниц наполнял пространство уютом и теплом.Она взяла с полки потрёпанный томик «Справочника Планеты» изданный Институтом Планетологии лет так 30 назад под руководством профессора Планетологии Стравинского и уже порядком устаревший. Этот справочник был кропотливо собранной энциклопедией, объединявшей все тогдашние научные гипотезы о загадочной Планете Воспоминаний и об экспедиции «Гелиоса». В нём находились монографии, протоколы экспедиций, научные статьи, — систематизированные и тщательно проработанные. Каждый раздел становился мостом между прошлыми открытиями и теми загадками, что всё еще ждали ответов.

В своём «Справочнике Планеты» профессор Стравинский систематизировал историю исследования этого загадочного мира, разбивая её на отдельные периоды. Он выделял эпохи, начиная с расцвета научных поисков — тех времён, когда первые смелые умы поднялись над земной чертой и попытались проникнуть в тайны Планеты Воспоминаний, — и заканчивая эпохой упадка, когда интерес к Планете начал угасать, а исследования замедлились или вовсе остановились.

Этот хронологический разрез служил картой времени для учёных, позволяя легко проследить развитие гипотез и открытий, понять, как менялось восприятие и понимание загадочной Планеты. В каждом периоде отражались свои достижения, открытия, противоречия и кризисы, словно ступени лестницы, ведущей к все более глубокому познанию.

Увы интерес к Планете падал, науки её изучающие начали разваливаться. Всё меньше великих умов занимались Планетой Воспоминаний. Всё меньше и меньше интересовались и судьбой «Гелиоса». Хотя новые гипотезы выдвигались.

Кора задумалась.

«Само существование Планеты Воспоминаний — Планеты Творца будет вновь и вновь волновать людей. В виде научного объекта или в виде мифа, сказки может быть это и не так важно. Исходив все звёздные моря и океаны, обнаружив десятки новых цивилизаций и вступив с ними в Контакт, человек снова и снова будет обречён возвращаться к Планете. Мыслящий колосс или монстр уничтожающий экспедиции, Планета вечный вызов человечеству. И урок который необходимо усвоить! Урок человечности! Тест на человечность!»

***

Вечер опустился мрачно и тихо, словно невидимый занавес времени.

— Кора ты просила зайти.

— Спасибо Тейя…

— Поговорим?

Кора вздрогнула словно предчувствуя недоброе. Взяла себя в руки.

— Говори, слушаю, — её голос был ледяным, будто отголоском глубин космоса.

— Кора… Что ты намерена делать? Найти необитаемую планету? Покинуть корабль? С ним? С…Кимом?

Кора молчала.

Тея с пониманием и грустью посмотрела на Кору и тихо произнесла

—Нет милая Кора. Ты должна отпустить Его.

— Я не могу...

— Нельзя жить прошлым, — продолжала Тея, её голос был мягким, но уверенным. — Кора, ты — часть этого экипажа, его сердце и душа. Твоё присутствие — их опора.Кора, ты нужна своему экипажу. Сейчас они нуждаются в тебе как никогда.

— Но... как же...Ким... прошептала она

— Позволь ему уйти... Воспоминания о нём, о ваших мгновениях будут с тобой. Но это не значит, что нужно быть лишь тенью его. Признай... Его нет... Он погиб. Что его физическая оболочка теперь — лишь тень. Фантом. Попытка держаться за иллюзии — только тюрьма. Простись с ним, не забывая. В этом — освобождение. Любовь по-настоящему зрелая — это умение отпускать не только ради себя, но и ради тех, кто ушёл.

Кора обменялась взглядом с Тейей. В её сердце рзгоралась искра надежды.

— Позволь мне поговорить с ним.

Ким, или его проекция, всё это время хранил молчание, но теперь шагнул вперёд, его образ был словно тень, излучающая тепло и понимание.

— Кора... — произнёс Ким мягко, его голос звучал как знакомая мелодия, которая пробуждала в ней воспоминания о лучших днях. — Я понимаю, как тебе трудно. Быть здесь, чувствовать эту боль...

Кора застыла, её сердце забилось быстрее. Её мысли запутались, и она не могла докопаться до истинного значения того, что слышала.

— Ким... — произнесла она, не веря, что может его слышать. — Ты... ты здесь? Всё это время...

— В определённом смысле, да, — ответил он, его образ ярко светился в полумраке комнаты, как маяк в темноте. — Я был с тобой, даже когда меня не было рядом. Я всегда буду частью тебя, но ты должна позволить себе двигаться дальше.

Кора почувствовала, как её глаза увлажнились от слёз. Она знала, что это лишь проекция, отражение того, что было, но чувства были настоящими.

— Я не хочу забывать тебя, — прошептала она, её голос дрожал.

— Никогда и не забудешь, — Ким осторожно шагнул ближе, его присутствие было таким успокаивающим. — Все наши воспоминания, все мгновения, которые мы провели вместе — они с тобой навсегда. Но чтобы их сохранить, тебе не нужно оставаться в прошлом. Позволь своему сердцу открыться новым возможностям. Память не должна становиться клеткой.

— Я боюсь...

— Я понимаю, — ответил Ким, и его голос звучал так, как будто он обнимал её. — Но помни: страх — это временное состояние. Любовь — это навсегда. И именно она поможет тебе преодолеть любое препятствие. Ты сильнее, чем думаешь, и я горжусь тобой.

В этот момент её сердце тихо билось в такт его словам, и она понимала: нужно научиться принимать его утрату не как пустоту, а как часть своего опыта.

— Я постараюсь, — произнесла она с новой решимостью.— Я отпускаю тебя, Ким, — произнесла она с глубоким вздохом, когда на её лицо вновь наползли слёзы. — Я отпускаю тебя к спокойствию, которое ты заслуживаешь.Я обещаю, что буду сильной, — произнесла она, и её голос стал крепче, чем когда-либо, полным решимости и надежды.

И в этот момент неустанная боль внутри неё начала ослабевать, как будто вся тяжесть утраты стала легче. Она видела отпечаток Кима, слегка расплывающийся, как туман, уходящий в небеса. Он был частью её жизни, частью, которую она теперь могла помнить с любовью, а не с болью.

— Помни, я всегда с тобой, — сказал Ким, его образ постепенно начинал стираться, но его голос оставался с ней. — Верь в себя, Кора. Я верю в тебя.

Тея стояла рядом, её свет стал ярче, как будто поддерживая момент. Кора увидела, как Ким исчезает, и с каждой секундой её сердце медленно заполнялось светом, оставшимся от его любви.

— Спасибо, Ким... — прошептала она, готовая сделать первый шаг в новую жизнь.