Медина

I
С его лица слетела маска.
За ней увидела она
Глаз разноцветная окраска:
Один — зима, второй — весна.
Цвет кожи розово-багряный,
Пиджак, штаны и галстук рваный.
Не изменял канону моды,
Не знал он ни к кому заботы.
И дорогие рестораны
Ему не нравились уже.
Всё в жизни было как клише,
Но появились только раны.
Висит вся жизнь на волоске,
Ведь жизнь его будто во сне.
 
II

Она, как кошка, грациозна.
Лицо её мне не забыть.
Любить её не невозможно,
Да и зачем же мне любить?
И, задаваясь тем вопросом,
Она спешит ко мне с допросом.
Но у дворцовой той двери
Уж не горят в стеклах огни.
Садясь тихонько на ступень,
Слеза спадает с глаз счастливых.
В потоке переулков дивных
Бредёт вдали мужская тень.
И, вытирая с глаз слезинки,
От горя падают снежинки.

III

Пора мне описать принцессу,
Про ту, что сей пишу роман.
Нет, не принцессу — баронессу,
Ту, от которой был я пьян.
Глаза как небо голубые,
И щёки нежные, родные.
Сама была она брюнеткой,
И в обществе была кокеткой.
Мне нравилась её улыбка,
Её не в силах мне забыть.
Ведь я хочу её любить.
Была она хрупка, как льдинка,
И снова, проходя круг ада,
Скажу: "Люблю тебя я, Ада!"

IV

И жизнь у нас была как в сказке,
Мы вместе — не разлей вода.
И в мире расцветали краски,
Когда смотрю в твои глаза.
И день за днём, и год за годом
Идём навстречу всем невзгодам.
И, ошибавшись (это важно!),
Ошибку признавали каждый.
Когда ко мне ты приходила,
Всегда, взглянув в твои глаза,
Твоя нежнейшая коса
Меня к тебе уже манила.
И в этом мире шатком, бренном
Ты — ангел, ну а я в нём — демон.


V

Но пошатнулся мир прекрасный,
Беда пришла, где я не ждал.
И перестала жизнь быть страстной,
И на колени я упал.
Мне вся семья помочь пыталась,
Но сил моих уж не осталось.
Жизнь как испитое вино,
Но представлял я, как кино.
Тот день не в силах позабыть мне,
Любовь свою я потерял,
Которую ей отдавал,
И расплылось всё, как во сне.
Ведь ты сказала мне тогда:
"Родной, тебе я не верна".


VI

И пульс не бьётся в хладном сердце,
И смысл жизни стал ничем.
Зачем открыл я в сердце дверцу?
Зачем, зачем, зачем, зачем?
Тех чувств врагу не пожелаю,
Когда от боли умираю.
Сиди внутри меня как крот,
И у души моей есть брод.
Теперь при каждой встрече с дамой
Не мог довериться я им.
И сколько не испил б я вин,
Готов был умереть со славой,
Лишь ту бы боль мне прекратить
И перестать себя винить.


VII

И как остаться в мире трезвом,
Ведь полон он пучин и грёз,
Тщеславном, грязном, гадком, мерзком,
И не пролить ни капли слёз.
Мир для меня стал чёрно-белым,
Но ведь и я уж стал несмелым,
Смотрев в своё я отраженье,
Только одно пренебреженье
Я видел в нём уже не раз.
И утекала жизнь сквозь пальцы,
Среди берёз, дубов, акаций,
Не придавал я её оглас.
Забыть её не в силах мне,
Но вот она пришла во сне.

VIII

Пришла она и мне сказала:
«Зачем терзаешь ты себя?»
И в тот момент слеза упала
Не у неё, нет, у меня.
И нежных рук прикосновение
Меня уносит в дуновение.
Поцеловать её хотел,
Но ей сказать я не сумел
Тех чувств, которых проживаю.
Не мог сказать я ей в глаза,
И снова у меня слеза
Стекает, ведь я умираю.
Я умираю от любви,
Которую не дашь мне ты.


IX


И, сев, стул, я ей ответил:
«Не возвращайся в этот дом!»
Но в том порыве не заметил,
Что моя Ада вышла вон,
Оставшись со своею тенью,
Обидой, завистью и ленью.
И, выпив всю бутыль до дна,
Я отправляюсь в царство сна.
Лишь там покой я обретаю,
Там — безграничный океан,
И нету никаких здесь ран,
В нём я живу и процветаю.
Испив я горькую, родную,
Бутылку я открыл вторую.


X

В таких терзающих невзгодах
Я жил ни день, ни два, а год
И побывать хотел на родах,
Ведь с ней хотел продолжить род.
И через год я понял честно,
Что она стала бесполезна,
Ведь та любовь гнилой была,
Она меня с ума свела.
И дух, и тело истощилось,
Среди своих я стал чужим,
Каким-то гадким, неродным.
Биенье сердца изменилось,
И те обиды ей простил.
Теперь обрёл я новый Мир.


XI

Тот мир, который повстречал я,
Не расскажу пока я вам,
Ведь свои чувства умиляя,
Впоследствии, возможно, дам.
Ведь для себя теперь я понял,
Что силы зря тогда я отнял.
Те чувства – просто пустота.
Зачем съедали вы меня?
Пусть тайна будет же загадкой,
Которую не расскажу,
Возможно, и не покажу.
Принцессу с Божьею укладкой,
Ту самую, что исцелит,
Поймёт, обнимет и простит.


XII

Ту самую, что ждёт с работы,
Готова вкусную еду,
Ту, что простит мне все невзгоды,
Ведь не иду к ней, а бегу.
Ей я готов дарить лишь розы,
Хоть дождь, хоть снег, да будь хоть грозы,
Цветы готов всегда дарить
И лишь одну тебя любить.
Только тебя во снах я вижу,
Тебе роман я посвящаю,
С тобой живой не умираю,
И в голове твой голос слышу.
Ты словно пятая стихия,
А назову тебя Медина.

 
XIII

И солнце в небе светит ярко,
Ведь улыбаешься мне ты.
С тобой зимой мне очень жарко,
И сердце бьёт без суеты.
Как у Niletto ты «Любимка»,
Растаял крохотной снежинкой.
Уверен, что в тебя влюблён
И с родственниками помирился.
Забрал тебя я на край света,
Чтобы побыть с тобой вдвоём.
А нет, котов твоих возьмём
Туда, в безоблачное небо.
Твой нежный запах молока
Он вновь сведёт меня с ума.


XIV 

И мы с Мединой обручились,
Дал клятву я на небеса,
И детки-ангелы родились,
Когда с травы сошла роса.
Время не лечит – время – тупик,
Ведь я к тебе сильно-сильно привык.
Теперь я страх не ощущаю,
Не умираю – оживаю.
С тобой я вновь обрёл смиренье,
Всё принимаю с миром я,
Теперь, только тебя любя,
Откинув прошлые отношения,
Скажу спасибо я, Медина,
За то, что сердце исцелила.

XV

Я рассказал историю жизни,
С кем разделил я свой покой.
В ней было много эгоизма,
Ведь это эгоизм был мой.
И пусть оценит мой читатель,
Насколько я крутой писатель.
И критикуйте, если можно,
Да будет вам это несложно.
Хочу сказать вам напоследок:
Доволен я, что написал,
И вам я это прочитал –
Своё творенье этих клеток.
Быть может, скажете мне: "Бред!"
Нет, это просто Happy End!!!