Изумрудная Сутра

Вся жизнь - поэзия гармонии Вселенной,
Чьё эхо льёт слепых противоречий ритмы,
Огнём слагая песнь весны нетленной.
А мы в ней только - отцветающие рифмы.

Причудлива игра теней театра смерти.
Един закон несочетаемых плодов
Струн жертвоприносящей круговерти,
К небу простёршихся ступенями ладов.

Один сюжет плетут и ангелы, и черти,
Невыносимо лёгкой паутины дней.
Вся жизнь - поэзия теней театра смерти.
А мы - огня нетленного слепые рифмы в ней.

Смерть чтит поэзию и возникают знаки,
Что препиная  жизнь, усложняют смысл ,
Той истины что чистою бумагой
Всегда готова приютить любую мысль.

Сердца живые буквой "ё" читаясь ,
Всеяударность воплощают тиражом,
В пространстве тёмных букв перемещаясь
Тень оставляя солнечным карандашом.

Мы - слово вещее, горящее ответом,
Луч в царстве тёмном плоти и костей.
И тень что бесконечна, льёт заветом
Лишь повторяет циркуляцию затей.

Хотя и в ней есть сущность эха света,
Но обречённо облачение её
Лишь постигает  узы своего сюжета
Не в силах повлиять на бытиё.

Свет внутренний что в нас всегда пылает
Покуда нас земля не призвала
Лишь радость безначально источает,
В которой не кончается хвала

Всему тому чего нельзя представить,
Всему тому чего не объяснить,
Всему тому чем невозможно править,
Всему тому что вечно будет жить.

Неодолима скорость силы света.
К чему желать опередить себя ?
Ведь сердца колокол неумолчным ответом
Пьёт жизни музыку , свет истинный любя.

Удар сердечный птицей бьётся в клетке ,
Не совпадает с ним ни выдох и ни вдох.
Земля жуёт гробы как тарталетки,
Что начиняет щедро всемогущий Бог.

Противится ль джаз функций организма
Гармоний с алгоритмикой иной
Покуда прячет зрительная  призма
Прозрачный свет загробной стороной ?

Увы ответ сему согласие и только,
И джаз предоставляет песнь душе,
Не претендуя на иной ансамбль нисколько ,
Вить индивидуальное клише.

Спит ль человек - оркестр на параде жизни,
Иль репетирует он новый ритуал
Светясь от радости или скорбя во тризне,
И день и ночь белеет Тадж - Махал.

Бананово чернеет плоть живая
С небесной ветви оторвавшись навсегда.
Земля внимает, небо не латая,
Хоть вечности иглой торчит звезда

В тылу грядущем жертвенного Спаса,
Брюхо минувшего ожогом прострочив.
В фаллических томится контрабасах
Лицетворенье, формируя миф.

Лес тёмных букв велик и бесподобен
Как света след неодолимых сил
Что к жизни вызвать истинно способен
Всё что ещё во плоть не породил.