Стальные тиски ладоней

Для тревожника чувствовать власть — эндорфин.
До зуда хочется управлять,
противореча своим маниакальным желаниям.
Не могу
каждый раз объяснять, зачем продолжаю работать себе в ущерб.
Для того чтобы почувствовать, что свою жизнь я якобы контролирую? Когда она несется сто пятьдесят километров в час
и вот-вот разобьется,
превратится в безобразное месиво.

Низойдёт мессия.
Я осознаю, что мне постоянно
хочется, чтобы кто-то взял за меня ответственность.
Брежу
поменять дофамин на спокойствие?
Ни за что в жизни.
Нужно идти трудной дорогой.
Что для меня тяжелее: бороться за всех или лишь за себя?

Не хочу
быть единственной, что забьет свои принципы в угоду другим.
Если я власть — я молчу.
Если нет — то не буду
опускать руки в молитве.

Зажги свечи, наше время не вечно.
Приводит к увечьям
мысль о нежности.
Ослепли лицемерьем,
закрыв глаза, наш мир кажется легче,
чем перышко лебедя.

Лунный свет, проникающий сквозь незакрытое шторами окно, позволяет выделить румянец на фарфоровой коже, послания на руках.
Почему я всегда выбираю тех, кто меня недолюбливает,
разжигая порочный круг ненависти?
Не знаю ваших имен, но чувствую, что вас не спасет Божья Матерь.

Я не ударилась в христианство.
Заявляю громко, к ужасу,
что художественно отношусь к религиям.
Мой дедушка говорит, что я хорошо играю в шахматы,
когда он играет за меня сам.
Из этого следует вывод:
что мне лучше умыть руки,

отойти от дел, отмыться от пошлой чернухи
и наблюдать за этим дурным действием
с ветки кедра,
по-философски глядя в даль,
в глубину побережья.