Осень

Осень — ветхий сезон, гниёт у порога,
Словно скверное письмо, пролежавшее много.
Этот горький момент ей принять нелегко.
Пространство остыло и душа глубоко.

Небо — в серой пыли, потускнело стекло,
А за ним застыла тоска далёко.
Дерево голое тычет в него, как упрёк,
Того, для кого этот мир одинок.

Всё куда-то ушло. Остаётся бормотать
Монологи вслух, чтобы это меня отвлекло.
Они тяжелы, как плитки тротуарной стать, —
Эта тяжесть могла бы и вовсе меня распластать.

Жизнь — процесс опустошения. Молчать. Ждать.
Часы ползут вверх по коре обшарпанной опять.
Ты заметил, наверно, как рыжий этот песок,
Что заносит пути, очень схож на беспечный дымок?
Он так легко сквозь пальцы уходит, течёт.
Любой песок, что осенью время несёт.

Смотреть, как мир, теряя и теплоту, и преграды,
Принимает форму навек отпущенной досады.
Пустоты, где каждая капля — смерть .
И душе молчаливо осталось смотреть.

Но в этой тоске, что острее, чем край,
Есть познание глубже, чем потерянный рай.
Всё, что отнимает у нас ноябрь, возвращает
Иной валютой — ясностью льда, холодя.

Так что стоять под дождём, что стучит по железу, —
Это не наказанье. Возможно, это — дар.
Пространство — которое отняло грозу.
Время — то, что даёт её вновь, но — вразброд и через слезу.