Старый дом

Небольшой старый дом на краю деревни,
Перекошенный, ветхий, почти седой.
Рамы выцветшие резные древние, 
Двор печальный, заросший дикой травой.

Доски старые покосились, потрескались,
Как морщины глубокие на усталом лице.
Кружевные ставни непогодой обветрились,
Смылась краска от холодных дождей.

Окна дома туманные, тусклые, 
Потемнели, давно погрузились во мрак.
Как глаза, уставшие, грустные,
Отражают печаль, одиночество, страх.

В них ещё еле-еле теплится
Память добрых минувших лет.
И сквозь годы все ещё светится
Золотистый теплый рассвет.

Помнят шорохи, шаги стены дома,
Стоны вьюги, плач осенних дождей.
Шепот молитвы у святой иконы,
Колыбельную нежную под пламя свечей.

Как хозяин распахивал ставни утром
Навстречу наступившему новому дню.
А хозяйка ловила в ладони шуткой
Солнечные лучи и шептала: «Господи, благодарю!».

Иконы с ликами святых в красном углу,
Потемневшие от времени и лампадного масла.
Смотрели на жизнь поколений, берегли семью,
Вселяли веру, надежду, чтоб не погасла.

На подоконнике цветущие герани,
Лился теплыми лучами в окно рассвет.
За околицей крик петуха самый ранний,
На столе из луговых цветов букет.

Старая печь - кормилица, лекарь, сердце избы,
Чугунок с томленой картошкой, аромат свежего хлеба.
Потрескивание дров, легкий дымок из трубы,
Согревала, лечила, любимое место ночлега.

Ее особенный треск завораживал, успокаивал,
А теплый шершавый бок согревал в любые холода.
Здесь вечерами внукам сказки рассказывал
Старый дед, поглаживая рыжего кота.

На столе начищенный до блеска пузатый самовар,
Собирал вокруг всю семью, от мала до велика.
На еловых шишках с веселым свистом закипал,
Не было вкуснее чая с медовой ковригой.

Самовар был душою дома, тепло дарил,
Радовал, согревал, мирил всех, чтоб не случалось.
Чай с душистыми травами давал столько сил,
А из уст в уста семейные предания передавались.   

За прялкой долгими зимними вечерами
Пела хозяюшка о любви старинные песни.
Украшала платье подвенечное кружевами
Для самой счастливой молодой невесты.

По праздникам частушек пелось немало,
А хозяин с улыбкой гармонь любимую  доставал.
Как же весело и заливисто она играла,
С какой любовью гармонист клавиши перебирал.

Во дворе колодец глубокий, древний,
С неиссякаемой чистой, холодной водой.
Он дарил свою влагу столетия честно, верно,
И спустя много лет по-прежнему остается живой.

Вкусно пахло дымком старой баньки,
Неказистой, почерневшей от времени и дождей.
С кривым крылечком и печкой-каменкой, 
С жарким паром, что лучше всяких врачей.

Стены, пропитанные смолой, с мутным окном,
Треск дровишек, запаренный березовый веник.
Пучки лечебных трав на все случаи под потолком,
Место силы и здоровья стольких поколений.

Пар крепко обволакивал, проникал в нутро,
Выгонял из костей усталость, из души тревоги.
Сердце наполнялось теплом и добром,
И жизнь как будто становилась легче немного.

Дом молчит, но живет, не сдаваясь времени,
Вопреки всем тяготам пережитых лет.
Сохраняет все тяжести сурового бремени,
Бережет долгой богатой истории след.

Так хочется вновь услыхать скрип половиц,
Увидать легкий серый дымок из трубы старой.
За большим столом послушать историй жизненных, небылиц,
Выпить вкусного душистого чая из самовара.

Умыться чистой ледяной водой из колодца,
Прижаться и согреться у теплой печи.
Распахнуть окно навстречу восходящему солнцу,
Услышать дома прежнюю жизнь. Но дом молчит. 

Грусть и боль по чему-то святому, родному,
Горьковатому запаху прошлого, навек
уходящему.
По чьему-то любимому опустевшему дому,
Но такому сильно знакомому, настоящему.

Вьюн зелёной тоской устремился по стенам,
Словно память земли дом окутал до самой крыши.
Эта память пульсирует нервом по венам,
Помнить прошлое звучит настойчивый голос, идущий Свыше.
Октябрь 2025