Блицкриг

Октябрь. Колонны в колеях стоят.
Мы более не рота "дьяволят",
Что летом шли с улыбками до Орши.
Проклятые дожди, окопный смрад,
Запахнутый в шинель больной камрад.
"Дай сигарету и ни слова больше".

Ноябрь. Блицкриг стремительно угас.
И фронт, как нож, проходит через нас,
Сквозь наши судьбы, души, мысли, лица...
Ведь там, где каждый куст теперь Иван,
Где лазарет - коллаж культей и ран,
Не хочется быть истинным арийцем.

Здесь каждый красноглазый и рябой.
И что ни день - то рукопашный бой.
Я понял русских, понял слово "лютый".
Я порохом забит до самых гланд.
А вши со мной поедут в "фатерланд".
"Нескоро"- как вчера сказал мне  Гюнтер.

Он там, где каша из грунтов и тел.
Москву увидеть, как и я, хотел.
Отправить фото в Кёльн, на Людвигштрассе.
Теперь лишь страх и пепел на губах.
Дымится плоть в железных коробах.
За всеми надо будет возвращаться...

Леса и топи, топи и леса.
Я милой Гретте с грустью написал:
Владения ундины под Можайском.
А Генерал Мороз уже идёт...
Хотелось бы шепнуть: "Майн либен Готт..."
Но в голове лишь девять граммов "шайзе".