Синь Шицзин

               (Новая книга песен)

                Запад есть Запад. Восток есть Восток.
                И им не сойтись никогда.


ШКОЛА ВОДЫ
(синьшицзин)*

 
ГЛАВА ПЕРВАЯ

1.
Восход.
Вишня покрыта цветами.
Пчелы гудят над водой.

2.
Сянь Шэн!
Что не отмоешь ты кисти,
Розовой тушью не вскормишь?

3.
Зачем
Рис растирают и мочат –
Небо плотнее бумаги!

4.
Бросай
Ступку и чашу для сажи –
Некому письма читать!

5.
Слова
Знает молчащий, а пишет
Тот, кто писать не умеет.

6.
Рисуй!
Художник не требует кисти,
Не выставляет полотен.

7.
Глаза
Глубже, чем мудрые книги,
Шире лица – небосклон!

8.
Коснись
Розовым рощи восточной.
В этом и весь Лао Дань.

9.
Сянь Шэн!
Вишня покрыта цветами –
Славно к зиме настоится!


ПЕСНЯ О СЕЛЬСКОМ ОВИР'Е

Вещи собраны. Скоро зима.
Подвывает разбуженный пес.
Грузовик у ворот.
По углам – полутьма.
И в груди темнота, как наркоз.

Скособоченный ржавый рыдван
Довоенных заморских кровей.
Под капотом – дыра,
Кузов грязен и рван,
Зубы стекол в глазницах дверей.

А водитель безнос и безглаз,
На сиденье прилег не вчера –
Вместо сердца – пырей
Как военный приказ
И во лбу – третий глаз как дыра.

Руль оторван и погнут рычаг,
Вместо шин на колесах тряпье,
Лопухи и осот
В бензобаке торчат.
И кружит, и кричит воронье...

Я в кабину на трех человек
Запихну беспокойного пса,
И повалит густой,
Фантастический снег,
И взлетит грузовик в небеса.

А дорога для нас не впервой.
Я скажу повернуть на восток,
Где столица ревет,
Как котел паровой,
Приближая критический срок.

Но кричу среди белых полей:
"Тормози!" – аж грохочет окрест.
Вырывается пес
Из-за ржавых дверей
И несется в асфальтовый лес.

Я рычаг потяну кузовной,
Опрокину на снег барахло.
Замычит грузовик
И покатит домой,
Увязая в снегу тяжело.

Я останусь один ввечеру
У вязанки подтаявших книг,
Как с чужого лица
Черный снег оботру,
Побреду налегке напрямик.

Здравствуй, новая жизнь на заре!
Время книги иные читать,
Ставить рубленый дом
В неизвестном дворе,
И другую собаку искать.

Или так – на века и в поля,
Без дороги, без цели, в метель,
И покуда в душе
Не иссякнет земля,
Не узнаешь небесную цель.

А вокруг – ни пространства, ни тьмы.
Только твердь под ногами – все твердь.
И беснуется снег
Балаганной зимы,
Будто новая жизнь – это смерть...

 
ГЛАВА ВТОРАЯ

Красавица Цзинь! Щеки твои
Розам подобны из царства У,
Служанка возьмет темный сосуд,
Из родника воду нальет,
Поставит в нее, листья собрав,
Розы – и это щеки твои.

Красавица Цзинь! Пальцы твои –
Утренний дождь из царства У.
Холодный туман ляжет вокруг.
Вазу забыли снять с окна.
И капли горят на лепестках
Яркие – это пальцы твои.

Красавица Цзинь! Следы твои –
В плеске ручья из царства У,
Невидимый стриж в небе мелькнул –
Тень ли его на дно легла?
Служанка нальет в вазу воды
Чистой... Это – следы твои.

Красавица Цзинь! Сердце твое –
Ветер долин из царства У,
Распахнута дверь, огонь потух,
Розы мертвы, разбит фарфор...
И радость в душе – ведь я с тобой:
Ветер не стих и стрижи кричат.


ПЕСНЯ О ЧАЙНОМ ДОМИКЕ

Ночные женщины – как свечи на стекле:
Как будто свет, как будто ожиданье.
Тревожные глаза и легкое касанье,
Вино и сыр на холостом столе.

Угарный звон речей, подушка у стены,
Грошовая иконка над кроватью.
Чужою спермою пропахшие объятья,
Гортань и анатомия спины...

А утром – низкий гроб квартиры коммунальной,
Расплывшаяся рыхлая щека.
Как жабою, тряхнет купюрою рука
И отшвырнет ее на стол журнальный.

Ночные женщины! куда, в какие тьмы –
Духи французские и грусть святая?
Где ночь, где ласки, где безумие пылает?
Кто вы, кто я, зачем случились мы?

Зачем случается рассматривать в окне
Свет, отраженный за твоей спиною?..
Звезда потрескивает в небе надо мною,
Как фитилек в лампадке на стене.

 
ГЛАВА ТРЕТЬЯ

1. Старый Лао в дом заходит,
Со спины сгружает хворост –
Три воздушные вязанки
Тонких веточек хэтао.
2. Насыпает риса Лао
В чашку, сделанную Лао
В дни, когда сюйтуем Лао
Был еще при Старом Лао.
3. Расстилает он циновку,
На пол медленно садится,
Куайцзы берет он в руки:
Мало риса – мало жизни
4. В чашке Лао остается.
Потому так долго, мудрый,
Доедает он мифань свой:
По крупинке, полкрупинки , –
5. Цзяоцзы иной глотает,
Будто соли крупной сыплет,
Не считая, на маньтоу,
Начиненную цинцаем.
6. Потому мифань – дяньсинем
Представляется для Лао...
Хуандзя цунди маоби
Так в моянь лишь погружает
7. И – жу дэн тянь тан мгновенно,
Сиансы едва возникнет
В синь о фантицзы чудесном –
Фаньтицзы для «Шиайцзин'а»,
8. Айгэцюй о баогунян,
Ленингеле шиюй гунян...

Старый Лао в дом заходит,
Старый Лао в печку дует,
9. Старый Лао рис готовит,
С полки книгу достает.
Девять дней скитался Лао,
И в окрестностях Цинъняна
10. Он искал сухой хэтао,
Чтобы рис в печи варить.
Расстилает он циновку,
На пол медленно садится,
11. Раскрывает с шумом книгу
И кладет перед собой.
Куайцзы берет он в руки –
Рис, почти уже готовый,
12. Нежно пахнет. Старый Лао
В письмена бросает взгляд.
Мало риса – мало жизни
В чашке Лао прокипело...
13. Но читает Лао книгу –
И от печки дым идет.
Поспеши же, старый Лао,
Чем кормиться будешь, Лао,
14. Ведь к зиме умрешь ты, Лао, –
Рис горит!.. Но старый Лао
Оторвать глаза не может,
Он читает сверху вниз:

15. «Старый Лао в дом заходит,
Расстилает он циновку,
Рис готовить начинает.
Девять дней скитался Лао, –
Снег лежал на ветках вишни.
Мало риса остается
Старикам перед закатом,
Иссякает он в кладовке –
Жемчуга дешевле стоят.
Но снимает Лао с полки
Книгу о деяньях Лао
И читает Лао книгу,
Взгляд не смея оторвать.
Не жалеет жизни Лао:
На страницах книги вишня
Расцветает на рассвете,
Далеко еще до стужи
В разговорах с мудрым Сянем!..
Иероглиф много легче
Наилегкой из крупинок
Драгоценной меры риса –
Только знает старый Лао,
Что в любом касаньи туши
Несравнимо больше жизни,
Чем в амбарах Поднебесной
Искони бывало рису.
Не жалеет рису Лао...»

Так сидит в одежде белой
Старый Лао на циновке
И глядит на книгу строго.
16. Только взор его сверкает
В желтом пламени хэтао –
Видно, дым с углей от риса
Очень едок.


----------------------------------------------------
ГЛОССАРИЙ
хэтао – грецкий орех
сюйту – ученик, последователь
куайцзы – палочки для еды
мифань – отварной рис
цзяоцзы – род мелких китайских пельменей
маньтоу – пресный хлебец, приготовленный на пару
цинцай – зелень, свежие овощи
дяньсинь – лакомства, сладости
хуацзя – художник, живописец
цунди маоби – кисточка для письма тушью с корпусом из пихты
жу дэн таньтан – "оказаться на седьмом небе"
сиансы – мысль, воображаемый образ, мечта, греза
синь – душа, ум, сердце
фантицзы – иероглиф полного написания
айгэцюй – песня, ария, романс о любви
«Шиайцзын» – "Книга любовных песен", классическое собрание
древних поэтических текстов
баогунян – драгоценная девушка (будд.)
ленингеле – Ленинград
шиюй – октябрь


ПЕСНЯ О ПОДРАМНИКАХ

Автобус «Москва – Балашиха».
Шофер выходил за вином.
Срывается с места шутиха,
Разбрызгав пейзаж за окном.

Мелькают свячёные клочья
Райкомов, погостов, церквей.
Кривляется ставленник ночи
За черной баранкой своей.

Проносятся мимо районы,
Визжат, как шрапнель, областя,
Натянуто в рамах с наклоном,
Вращается небо, свистя.

И вот на крутом повороте,
Сползая на руль тяжело,
Архангел лихой – расколотит
Автобусное стекло!

И мир затрещит, как бумажный
С румяною фильмой экран,
Раскроется раною страшной
Зияющей ночи карман,

С шипением сгинет водитель,
Ощерится оком звезда...
Какую Господь Вседержитель
Покажет нам фильму тогда?

Какие покатятся кадры?
Какие обманут слова?
...Так ровно проложен по карте
Маршрут «Балашиха – Москва».

 
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

«Двенадцать наставлений учителя Сяньцзы,
прочитанных ученикам в храме
Цзиньгуаньмин»

              Фрагменты текстов эпохи династии
              Восточная Хань (предположительно,
              время правления императора Хуань-ди).
              Государственный этнографический
              музей в Бэйцзине, полное собрание
              рукописей, список «Сицзын», раздел
              «Биншуцзы», единица хранения
              AO-475 69623-ao-m (4.2+b).
              (©) – Перевод на русский язык.



...Если ты устал в бою и твой враг знает об этом, ты проиграл.
Следует назначить генеральное сражение, но ... , ибо только
храбростью ты можешь испугать противника. Также ты волен
сдаться на милость победителя и убить его, ...умягченного вином
и кровью твоих соратников. Ничто так не приближает
к поражению, как победа.

Сам же никогда не оставляй в живых прощённого врага.

Ты можешь победить только в том случае, <если> не участвуешь
в бою. <Ты должен> выставить бойца за себя, сам же останься
в стороне, чтобы следить за ходом битвы. Некоторые выставляют
за себя тигра, и это именуется школой тигра, некоторые
выставляют за себя обезьяну, <и это> именуется <школой>
обезьяны. Некоторые выставляют за себя ветер, <и это>
именуется <школой> легкого ветерка. Некоторые выставляют
за себя <журавля, и это> именуется школой птиц. Некоторые
выставляют за себя страшный <голос, и это> именуется школой
ночной совы. Некоторые <выставляют за себя> богомола,
<и это> именуется школой сломанной руки. Некоторые
<становятся> острыми, как сталь, <и это> именуется школой
меча. <Некоторые становятся> тяжелыми, как камень, <и это>
именуется <школой черной> руки. Некоторые становятся
неожиданными, как женщина, и это именуется школой
пьяного. Некоторые взлетают в воздух, как огонь, <и это
именуется школой> дракона. Некоторые мелькают, как плеть,
<и это именуется школой> змеи. <Некоторые> обманывают
противника, <и это> именуется школой леопарда.

Некоторые не оказывают сопротивления, и это именуется
школой воды.

...Воду можно жечь, или бить, можно кидать в нее камни, можно
замораживать ее в сосуде, выпаривать на огне – она не меняет
свойств, ... рано или поздно, она вновь обращается в воду. Нет
ничего мягче и ласковее воды; особенно дороги ей не умеющие
плавать. Вода остужает и обжигает, обнимает и направляет, она
ничто и она все; ничто не противостоит воде, ничему не
противостоит она.

Поэтому она непобедима.

Вступая в бой, <становись> пустым и прозрачным. Ни страх,
ни воодушевление, ни ненависть не должны тяготить <тебя>.
«Высшее мастерство похоже на неумение» <сказано в трактате
о дао и дэ>. ... В бою не строй планов, а применяйся
к обстоятельствам. ... Всегда будь внимателен <и ты> победишь.
Учись замечать камни на обочине и считать удары сердца.
Плох воин, у которого кулак подобен кости, а глаза не видят
узора одежд <противника>. Лицо врага научит большему,
чем десять тысяч уроков мастера... так пребывай в покое.
<ЧАСТЬ ТЕКСТА ИСПОРЧЕНА>. Холодная вода не цветет; только
видя дно сквозь безмерную толщу, <ты> можешь победить.
Такова школа <воды>.

Помни, что всегда следует плакать над трупом врага, ибо говорят:
мертвые подобны зеркалу. <ТЕКСТ НАСТАВЛЕНИЯ ПРИВЕДЕН
ЦЕЛИКОМ>.

Мастер никогда не нападает первым, <он предпочитает> тысячу
раз унизиться, <чем> один раз лишить жизни. ... Только
сокрушающийся о победе <может одержать> ее на долгое время...
Покоряющий все вершины на своем пути не успеет домой к ночи.
Не одерживай победу, но проходи сквозь <ситуацию> ... Помни,
что мастер один раз устремляется в атаку и наносит единственный
удар, которого <никто> не видит, ибо его загораживает смерть. ...
Время и место важнее силы, как естественность дороже заученных
<приемов>. ... Вода течет, куда ее направляют, и размывает
чуждое русло. ... Не ищи сражений, но уходи от них, пока
противник не рухнет, <истощенный> бесполезностью. ...

Вода может менять цвет, превращаться в лед или взлетать вверх.
Она спокойна, потому что может быть бурной. Она бурлит, <потому
что> она спокойна. Все считают, что правят водой, которая не
подвластна никому. Холодная струя сменяет теплую, поэтому вода
опасна. ... Вода всегда течет, <поэтому> мудрый видит в ней образ
вечности. Она огибает все и никогда не думает о себе, <поэтому>
мудрый считает ее выразителем Дао. Она есть в любой свое точке
и нигде нет ее целиком, она может быть горькой, или соленой, или
кислой, но при этом сущность ее всегда одинакова, <поэтому
мудрый считает ее> выразителем Дэ. Вода может быть глубокой
и вместить в себя всю тьму вещей (у вэнь), не поднявшись
ни на цунь, она может быть мелкой – и вместить в себя небо,
окружающее тьму вещей. ... Оказавшийся в воде <умирает> только
от страха или самодовольства. Спокойная вода отражает
спокойный пейзаж. Пребывай в покое и пройдешь по воде, как
по циновкам своего <дома>. ... Свойства воды не зависят от
ее количества. ... Вода поднимается до надреза на вершине хэтао
и затем снова стекает по стволу; двигайся внутри ситуации верх,
а вне <ситуации> – вниз. ... Вода не знает границ, местностей
и времен; она сама есть граница и мера времени. Вода <является>
сущностью не живой и не мертвой; она движется <потому что>
не имеет воли; она сокрушает все, <потому что> протекает сквозь
пальцы; она проникает всюду, <потому что идет> путем
наименьшего сопротивления.

Помни об этом в бою, ибо такова школа <воды>.

Люби своего врага, или ты не сумеешь убить его. Великое
человеколюбие не проявляется в любви, подлинная вражда
не знает ненависти. Слова, сказанные в споре, не достигают цели;
удар, нанесенный любящей рукой, – смертелен.

<(Помни слова Учителя, сказанные в храме Цзиньгуаньмин:)> Если
ты силен – притворись слабым, <если ты> здоров – <притворись>
больным, <если ты> ловок – <притворись> увальнем, <если ты>
тверд – <притворись> тупым, <если ты> опытен – <притворись>
начитанным, <если ты> расчетлив – <притворись> безумцем,
<если ты> вынослив – <притворись> глупцом. Только так ты
сумеешь одержать победу. Страной управляет справедливость,
а войну выигрывает обман.

И это – школа <воды>.

...Показывающий свое искусство – неуч, объясняющий <его> –
достоин наказания. Умеющий плавать не требует выкопать море,
взывающий к богу не надрывает голос. Мастер не показывает
и не учит – <он> делает. Нет <толку> в кривлянии, шумных
выдохах и раздутых мыщцах – ... учись делать даже <тогда, когда>
ковыряешь веточкой в зубах. Трепетание листа ивы научит тебя
большему, чем все учителя мира. <ЧАСТЬ ТЕКСТА ИСПОРЧЕНА>.
...вот что главное в школе <воды>! Каждый делает свое; ученик
приходит, чтобы извратить учение <своего> учителя – или
научиться делать <по-своему>. Перенять метод легко – превзойти
метод трудно. Не превзошедший метода потратил время <даром>. ...

Будь <как вода> – и ты станешь как вода.

Сокрушая все, что препятствует, она <вода> истекает с высоких
гор. Она всегда движется, <ни одна ее> часть не остается на том
же <месте>; при том она едина. Вода наполняет себя всю,
ни в одной ее <части> она не отсутствует. Вода принимает форму
сосуда, обнимая ее целиком. ... Вода уходит при первой
возможности и никогда не <возвращается> на прежнее место.
Не помышляет о возвышении и потому льется с небес. Она
не оставляет следов и потому она – всюду.

Вода утоляет жажду. <ТЕКСТ НАСТАВЛЕНИЯ ПРИВЕДЕН ПОЛНОСТЬЮ>.



ПЕСНЯ О МАСОНЕ И ПОСАДЕ

Кудрявый карлик с кубарями глаз,
Партийный безответственный работник,
Надсмотрщик, наушник, подлокотник,
Великорусский забродивший квас, –

Тебя пьянит летучий хмель амвона,
Откуда, потрясая кулачком,
Судьбу России, словно дверь притона,
Ты звучно опечатал партзначком.

На русских трупах сладко и не шатко
Раскаркавшись, укажешь место всем,
Растрелянным для вящего порядка –
И «этими», и «теми», и – никем.

Тебе ли жаль отцовскими мощами
Тряхнуть из разворованных могил.
Об стол стучал костями, как лаптями,
И черепами самогонку пил.

И ныноче, по слабости сердечной
Оставив молодеческий разбой,
Кричишь о том, что край твой изувечен,
И супостатов ищешь за спиной.

Кричишь о том, что продали Россию,
Что нет тысячелетья на дворе –
Не чувствуя, как разгорелась сильно
Литфондовская шапка на ворье.

Кудрявый карлик с дулями зрачков,
От трусости скруглившимися в дуло!
Каким муссоном к нам тебя надуло.
С каким пассатом будешь ты таков?

А может, поседев и одичав,
В заштопанных портках у края бездны
Выпрашивать ты будешь суп для бедных,
Который заработал в палачах?

И вечерами, глядя на вино,
Ты будешь плакать, проклиная всласть
Друзей, семейку, заработки, власть
И жизнь, которая не удалась,
Сухой сентябрь, холодное окно
И что таким – иного не дано...

 
ГЛАВА ПЯТАЯ

– Расскажи мне, премудрый Чжу Дэ,
О старом мастере Лао.
Говорят, во всей Поднебесной
Не знал себе равных в стиле.
– О, давно уже мастер умер.
Теперь тебе не увидеть,
Как он бой проводит.
– Но ведь осталась школа.
– Давно уже умер Лао...

– Расскажи мне, премудрый Чжу Дэ,
О старом мастере Сяне.
Говорят, во всей Поднебесной
Не знал себе равных в стиле.
– О, давно уже мастер умер.
Теперь тебе не увидеть,
Что такое владеть кистью.
– Но ведь остались еще картины.
– Картины. Сянь уже умер!..

– Расскажи мне, премудрый Чжу Дэ,
О красавице Цзинь. Я слышал,
Говорят по всей Поднебесной,
Что не знала подобных в стиле.
– О, давно уж мертва красотка.
Теперь тебе не увидеть,
Что такое – цветет вишня.
– Но остались стихи и песни.
– Налей-ка еще настойки...


ПЕСНЯ О СТАРУХЕ-ПРОЦЕНТЩИЦЕ

В Никольском бабушку отпели.
И тут же, рядом, улеглась.
Попу от этой канители
Перекосило правый глаз.

И то: скучища перед Пасхой,
ни иностранцев, ни родни –
У входа топчутся с опаской
Вороны серые одни,

Да бедный саван трачен молью,
И рук кривые костыли
Лежат у ней, у богомольной,
Как вырванные из земли.

Видать, и смерть косою ржавой
Не выдерет из-под ногтей
Густую черноту державы
У постриженицы своей.

На что душа ее польстилась,
Когда двухутренним цветком
На этих землях появилась
Перед войною с пруссаком?

Зачем ты, бабушка, таскала
С картошкой черное ведро,
Полола, сеяла, пахала,
Рвала планетное нутро?

К чему рожала, хоронила,
Себе плела Отчизны нить?
Чтоб в юркой люльке у могилы
Крест-накрест грабли положить?

Или затем, чтоб перед Богом
Держа немыслимый ответ,
Сказать, что жизнь твоя убога
И оправдания ей нет?

Что дерева твои – по топкам,
Что сыновья – на брустверах,
Что грамоте не знаешь толком
И хата сыпется в углах?..

Чем виновата перед нами?
За что мы по тебе прошлись
Асфальтовыми крейсерами,
Насильно втаптывая в жизнь?

И кто ответит без уклона
За всенародную судьбу –
У искалеченных ладоней
Слез не сокрывшему попу:

Куда с распятия слетела
Святая проповедь любви –
В сухую бронзу Донателло
Иль в руки смятые твои?

 
ГЛАВА ШЕСТАЯ

О чем ты думаешь, У Вэнь?
Зачем ты свитка шелк атласный
Перед собою развернул,
Побитый молью?
Что ты глядишь на эту тень
Картины, некогда прекрасной,
А ныне выцветшей, как гул
Грозы вчерашней?
О чем ты думаешь, У Вэнь?

Зачем достал картон Синь Цяна,
Под солнцем выжженный в средине,
С углом оторванным, с печатью,
Залитой чаем?
Когда-то славен несказанно
Синь Цян был. Умер он в Нанкине,
Забыт, ограблен, и печален,
Слеп и безумен.
О чем ты думаешь, У Вэнь?

Не надо только, я прошу,
Не доставай других предметов –
Ни обгоревших старых книг,
Ни битых чашек...
Они мертвы. И по грошу
Никто не даст тебе за это –
Ну, кроме тех, кто сделал их
И тоже умер.
О чем ты думаешь, У Вэнь?


ПЕСНЯ О ГЛУХОМ БЕТХОВЕНЕ

Холодный май холодному апрелю
Поклон дождей в ночах передает.
«Драконий зуб» усеял огород
И примула попыхивает прелью.
Над озером пуховой колыбелью
Гроза качает сумрачный приплод,
И тянется измученный народ
К субботнему похмельному веселью.

Заутра встанет день без ремесла,
Все напитает воздухом исхода...
Плечо болит от тяжести крыла,
И наступает дивная свобода,
Когда ты прост и волен, как природа,
И над тобой – ни Бога, ни числа.



 
ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В запахе нежном цветка
Слышу медовую гниль
Поздних осенних плодов.

-----
Бабочка села на куст.
Крылья свои развернув,
Их красотою – горда?

-----
Песню на тысячу ли**
В У распевал соловей,
Сломанным крылышком бил...

-----
Мастер, зачем от руки
Книгу трехстиший Ли Бо***
Заново переписал?

-----
Тихо звенит ручеек.
Если бы цитра У Ди****
Так же умела звучать!

-----
Крошки с ладони клевать
Я воробья научил.
Долго ль полету учить?

-----
Друг перед смертью сказал:
– Жизнь пролетела не зря –
Видел «Бамбук» Ци Байши.*****

-----
ЗИМА
Долго читал Бо Цзюйи******:
«Ярок февральский закат»...
Запад горел за окном.

-----
Тушь растирая всю жизнь,
Так и не взялся за кисть.
Умер, дойдя до вершин.

-----
СЛЕПЕЦ
После пожара сидел
Мастер над кучей углей:
Даром прожитая жизнь.

-----
Видел я радость раба:
Кисть от холста оторвав,
Взора не мог отвести.

-----
Новая книга стихов –
Семьдесят чистых страниц.
Счастье: поэт и мудрец.

-----
Долго скитался глухой,
Слушая музыку гор.
Как же мне зависть унять.

-----
Пальцем картины писал
В воздухе чжоусский Лань –
Всех мастеров превзошел.

-----
Цитру и кисть подарил,
Выкинул свой чжао лу******* –
В небо смотрел из окна.

-----
Верно, хотел бы ты, дрозд,
Грамоту нотную знать?
То-то запел бы тогда!..

-----
Толстый трактат написал,
Суть бытия разобрав.
Только живет до сих пор...

-----
Долго бурлила душа.
Жил, сочиняя стихи.
К старости кошку завел.

-----
В спорах у разных людей
Многие ночи прошли –
Понял, как только умолк.

-----
В воздухе слышался звук
Утренних звонких молитв:
Стадо на склон поднялось.

-----
В келье смирял естество.
Слышишь: победа за ним! –
Бьет барабан у ворот...

-----
Часто отшельник стоял,
Глядя на резвых детей
Через высокий забор.

-----
ЖИЗНЬ
Если учиться пришлось,
Даром ворон не лови –
Будешь с начала учить!


*Синь Шицзин (кит.) – Новая Книга Песен
** ли – китайская мера длины, 576 м
*** Ли Бо – великий китайский поэт эпохи Тан
**** У Ди – выдающийся исполнитель классических мелодий
для цитры эпохи Си Хань
***** Ци Байши – выдающийся китайский живописец эпохи Цин
****** Бо Цзюйи – выдающийся китайский лирик эпохи Тан
******* чжао лу – специальный костюм для занятий
традиционными видами боевых искусств