Пургений Семенов. 11

 Вообще-то, это было всегдашним его удовольствием – сидеть вот этаким беззаботным и праздным разгильдяем и смотреть на все части тел проходящих мимо девочек, девиц и матрон, выставляя пред самые стекла очков любопытствующий, оценивающий, впрочем, ничего, то есть никакой сиюминутной оценки не выражающий а так только – сам факт оценки, взгляд. Нравилось, и ничего тут не поделаешь. И кажется, с самой юности помнил одни и те же два неизменных эффекта с противоположной стороны: взаимное любопытство – сверху вниз, и раздражение от его бесцельной навязчивости.

Помнил и еще некоторые особенности своего отношения к слабому полу. Где бы он ни был, в какую бы среду ни попадал, а так уж случилось, что повсюду его преследовало обилие женского полу, он всегда среди прочих избирал себе , так сказать, фаворитку, на которую и было обращено его активное и пассивное (чаще всего) внимание. Это ему и всегда казалось чертой, как бы сближавшей его с литературными железноголовыми, оплюмаженными и, бесспорно, благородными героями рыцарских романов, до которых он некогда в детстве был большой охотник.

И вот, в описываемый момент, подобным же образом он проводил время, имея не только пищу глазам, но и вполне, в общем, действенное средство оставить кое-что на корм памяти. Потому что записки такого рода – в некотором смысле, консервы действительной жизни созерцателя, имеющие склонность храниться до определенного срока годности, покуда не попадут в какой-нибудь роман, которым и съедятся и переварятся даже. А пожалуй, и выйдут наружу в виде расхожих выражений и метких словечек, которые, кстати очень уместно, иногда называют «общими местами», как бы подчеркивая аналогию с местами известными. Извините за «аналогию» - так уж все собралось.

Литераторы и художники прибегают к подобным занятиям со вполне определенной целью - найти «типы», как они изволят выражаться. Пургений же целей таких перед собой не ставил, и интересны были ему не общие черты. Здесь ведь можно начать и с наличия двух ног, рук, ушей, глаз и одного носа – меньше всего его интересовала такая симметрия. А обращал внимание на то, что позволило сделать вывод о каждой представительнице женского пола, если не как о личности, то уж вещи индивидуальной. А посему все виданное доселе отметал. Очень грустно, что порой при этом отметении, предмет как бы и совсем исчезает. И даже, сказать по правде, бывало это очень часто. Да и мужчины не далече ушли в этом отношении.

Женщина, по мнению Пургения – не то чтобы человек в полном смысле слова, а часто – собрание заблуждений, советов, наветов, мнений и «вопреки». На этом «вопреки» он особенно настаивал, потому что женщина, поскольку существо неактивное, то редко меняет, или старается хотя бы изменить, действительность в свою пользу. А соглашаться с ней и вообще не умеет. Вот и делает это «вопреки» краеугольным камнем своей жизни.