Деревня

Перрон опустел, ушло даже эхо
От стука колес электрички
Я смотрел на мост и не верил в это
Я вернулся, здравствуйте ели сестрички.

Спустился с перрона по проторенной тропке
Крутой и вертлявой сквозь заросли леса
К дороге, идущей под мостом на железке,
Стоящем как на великих столпах Геркулеса.

Пошел по дороге, слегка искривленной,
Ведущей прямехонько в селенье родное,
Но свернул на широкую просеку вдохновенный,
Признав под травяным ковром, простое

Полотно асфальта, потрескавшееся от времени,
По которому хаживал я в юности,
В годы, лишенные тяжкого бремени,
Полных любви и счастливой беспечности.

Чуть дальше виднеется старый мосток
В заплатах латаный-перелатаный весь,
Оседлавший могучей реки поток,
Сумевшей прервать горной цепи завес.

Прошел я его и вдоль берега
К мысу высокому на слиянии двух рек,
Направили ноги меня умерено
К носу сего теплохода, похожих которому нет.

А рядом дети резвятся, купаются,
Заигравшись на всю округу шумят,
И яркому июльскому солнцу радуются,
А матери с берега как орлицы следят.

С другой стороны, на меньшей из рек,
Закинув по несколько удочек разом,
И даже заметил я рыбацкую сеть,
Мужики рыбачат с тихим экстазом.

Одного я признал даже, дядя Василий
Старый знакомец почившего деда.
Меня не признал он, не вспомнил фамилий
Нашей семьи, вздохнул я, такие дела.

Еще один мост. На него не пошел
Спустился я к самому брегу.
Ботинки стянул, штанины задрал, в воду зашел,
Решивши пройти по примостному броду.

И вот я вступил в пределы селенья родного:
Кривые три улицы, дома вдоль которых
Стоят скособочась, но много и нового
Построили жилищ просторных.

Пошел к ж/д переезду на взвозе,
Присел на траву у путей
Под звук старого тепловоза,
Несущего в чреве дар Прометея.

Вдохнул полной грудью родины запах
И стало на сердце как-то светлей
Душа поднялась, вырвавшись из хлябей
Будней, заваленных всякой фигней.

Гляжу на деревню с высоты небольшой
И мысль приходит, что нету родней,
Простая и ясная, и как не казалась банальной:
Нужно держаться корней.