В поисках счастья

    Меня Володей зовут.  Владимир Александрович, я перед вами. 
   Была   у меня в детстве  неистребимая привычка хранить свои носки под подушкой.  Носки -  это история прожитого дня. Я  понимал, что только таким способом можно вернуть себе счастье. Оно где-то шляется босоногим и обязательно должно вернуться обратно. Ко мне, за носками.
   
   Счастье  это такая небольшая зверушка, которую можно взять на руки и посадить в карман.  Она там барахтается, это и есть счастье.  То, что оно близко, я  чувствовал  всей своей сутью.  Приходилось жить в ожидании счастья.
 Счастье одно,  а несчастий много. Люди говорят, что  есть тридцать три несчастья. По крайней мере, одно меня благополучно обошло.


    Мне уже четырнадцать, и я  все еще приглядываюсь к окружающему миру. Живу  с открытыми глазами, прислушиваюсь, принюхиваюсь и уже могу понять, откуда на столе суп и картошка. Ну, все понятно, заботятся обо мне - родители, а бабушка вообще от печи не отходит. Всходит солнце, сбегаю в магазин за хлебом,  молоко стоит в сенях на полке, и что-то подсказывает, что есть в мире нечто другое, и это счастье, такое милое, и место ему даже не в кармане,  а в душе.  Собственное. Оно не у каждого есть. 
    Мать говорит, ты, сынок, мое счастье.   Отец молчит. 
   Ерунда какая, какое я счастье. Бабушка тоже не может сказать, что это такое.  Говорит, когда беды обходят стороной.

     Я никому не говорю про носки под подушкой. Если положить их под ноги, под одеяло, то на кровать обязательно заберется кошка. Она понимает их магнетическую силу,  начнет мурлыкать, и ты сразу проваливаешься в сон. Увидишь во сне тетрадку в клеточку и таблицу умножения сзади на обложке.  Иногда увидишь Олю с  соседней парты,  ведешь с ней глупые разговоры ни о чем,  такой сон запоминается надолго,  но эту зверушку, счастье, я никогда не видел, - вот, ей-богу,  хоть меня палкой бей, не видел...
    Вы слыхали, верно, про синюю птицу.  Однажды я нашел большого  жука,  высыпал спички из коробка, посадил его туда  и положил в карман.  Жук-олень. Поднесешь к уху, шебаршит.  Открыл, посадил на палец, а он раздвинул большпе свои крылышки, расправил тонкие ножки   и улетел. Я ни разу не пожалел, нельзя жуку жить в коробке, никому  коробка  не нужна.
     У жука крылья. Птицы летают.
    А когда-то люди были с крыльями. Я их чувствую за спиной.  Но если и взлечу, не улечу далеко от дома. Без дома жить нельзя.

     Рассказывать о себе неинтересно. Но и со мной произошел однажды неприятный случай. Не люблю о нем рассказывать, но помню. 
     Это случилось прошлым  летом. Лето - это прекрасное время года. Не зима, когда почти безвылазно сидишь дома. Летом все время проводишь с  друзьями. В лесу, на речке, у нас есть свои любимые места.
     На этот раз я пошел в лес один.  Взял с огорода пару огурцов, хлеба кусок, все  ушло в карман. Около девяти часов, еще прохладно, но я уже в лесу.  Иду по знакомому месту, и  мне приходит мне в голову мысль не к речке идти,  а  за горы, туда, где покосы, и где бывал уже пару раз.  Там земляничные поляны,   рядом с нашим покосом ключик. Родник,  вода сбегает в болотинку.  Там даже что-то вроде шалаша построено.  Надо взять  влево,  через горы, это близко будет.  Посидел на камнях,  с горы прекрасный вид на реку, и в другую сторону  далеко видно, еще в синеве горы, одна самая высокая, но до нее дойти хочется. И с нее  еще дальше видно будет.
     Скажу приятелю, где был.  Съел хлеб с огурцом, второй уже без хлеба. Показалось,  вроде недалеко идти. Час, не больше.
    Через полчаса уже я не видел горы, но я шел, не теряя направления.   И через час то поднимаясь вверх, то спускаясь в ложбинки, я шел без дороги. Полдня бродил.  Вскоре понял, что потерял направление и единственный ориентир – солнце. Все места одинаковы, все похожи,  ни пенька, ни тропинки.  Пришла паническая мысль, заблудился, надо идти обратно. Куда обратно, к солнцу, оно было сзади, чуть забирая влево,  надо найти какую-нибудь дорогу, она идет не по горам, а где-то внизу.   И я стал искать дорогу. Солнце стояло высоко, дороги не было.  Паника росла. Я стал прислушиваться и вдалеке услышал шум идущего состава.  Там,  в той стороне идет железная дорога, там  станция. От нас до нее  около десятка километров,  но коль шум долетает,  это близко.   Надо идти в ту сторону, выйдешь отсюда. Здесь непонятно, все везде одинаково. Березы, рябины, одну обходишь чащобу, другая на пути. Но там станция. Главное, на болото не нарваться. Здесь и болотины есть.
    Вспомнился сосед. Он рассказывал, как два дня плутал. Как ночью в лесу мерз.  Как стог нашел и в нем спасся.  А вдруг мне не повезет, до покосов я не добрался, здесь стогов нет. Вообще, человеком не пахнет.
    А ведь я мечтал быть лесником. Хорош лесник, должен лес как свои пять пальцев знать. И я на ту гору захотел пойти, как на край земли, но  лесник должен быть в лесу как дома.  Железной дороги уже не слышно,  жду,  услышу другой состав.  Взбираюсь на очередной пригорок, и вижу, вот она, наша река.  А станция ведь за рекой,  как  я не сообразил.  И по краю дорога. Как я не сообразил! И вон там, вдали гора, к которой я пробирался.
   Только дойдя до дороги, я понял, как я устал. И нечего другу рассказать.  Правда, понял, что лесник из меня не получится.
   Но все же на той горе я побывал. С компасом. Гора, как гора, ничего особенного. Но я понял, как важны компас и карта местности.  И удача, что тогда шел состав.
   Много где  я побывал в родных местах. Но на гору больше не тянуло. Но вообще-то наш Урал – это горы, покрытые лесом.
    Вспоминая про носки, улыбаюсь. Я думаю, что вся жизнь человека проходит в поисках счастья.  Было оно у меня, только не в кармане,  конечно. Закончил институт,  хорошая семья,  невелик, но достаток.  Дети выросли, внуки.  Одолел вершины жизни.
Раньше время двигалось, а теперь склад, бутылки, коробки...
      
     Есть у меня на примете высокая сосна.  В окружении других высоких деревьев.  Когда иду здесь, всегда подойду к ней.  Здесь водятся белки.  Быть может, рыжий огонек на ветках и есть счастье.  Синяя птица, рыжий огонек и маленькая непонятная зверушка в кармане.