Всем мамам

Маме

Когда-нибудь настанет час.
Он будет горьким, неутешным.
Но каждый вечер спать ложась,
молю, чтоб новый день был прежним.
Чтоб солнце в небе – как всегда.
Пусть даже хмурится ненастьем.
Согласна и на холода,
другие мелкие напасти.

Чтоб я могла, взяв телефон,
набрать с утра знакомый номер.
И чтобы мне ответил он:
«Да, доченька! Еще я в дреме.
Ты знаешь, что-то не спалось.
Всё сон не шел, потом сморило.
А что-то у тебя стряслось?»
«Нет-нет». - в ответ чтоб отшутилось.

«Ты хочешь, мам, я отварю
сейчас картошечку в мундире?
Салат с грибами намудрю?
Еще чаек попьем с зефиром?»
Еду нехитрую сложу
в пакеты, оберну фольгою.
«Мороженку куплю, - грожу.-
"Что с манго, дорогое?»


Что делать, как еще помочь?
Пред возрастом и я бессильна.
Прошу Всевышнего: «Отсрочь!»
…купить бы яблок молодильных.
И снова очутиться там,
в далеком прошлом, в классном детстве,
где маме тридцать. И к деньгам
счет истинный, еще советский .

Конечно, этому не быть.
И многому не быть. Смириться.
Как дать себя уговорить
впредь не летать, а приземлиться.
Что знаю, то хочу отдать.
Не жду. И не стою у окон.
Учусь стареть, молчать. Терять.
Жизнь в целом – в сути – одинока.

Об этом маме не скажу.
Ни слова никому другому.
«Тобою, доченька, горжусь».
«И я –люблю», – скажу с надломом.-
"Теперь ты – маленькая, ты.
И не лови меня на слове.
Дай руку мне, не упади».
Ну, как же ей вернуть здоровье…

Внутри почти животный страх:
теряю маму по крупицам.
Беспомощность в ее глазах.
Рвет с мясом памяти страницы.
Растянутая на года,
мучительна – кровит! – потеря.
Беда, беда, беда, беда…
Невмочь с ней сладить, как со зверем.

…наверно, как-нибудь смогу?
Вся жизнь – проверка жил и силы.
Пока на этом берегу,
с тобой я буду многокрылой,
твоими светом и теплом,
твоей водой на сухопутье,
твоим незыблемым добром,
твоими памятью и сутью.


…Щемит душа. До слез люблю.
Но скрою боль весьма искусно.
Давай тебя я покормлю:
картошечка с грибами.
Вкусно?

5 октября 2025 г.