Глава 12. Возвращение

«Свет без любви — как маяк без огня.»

Весь вечер над морем стоял густой, вязкий туман. Он не просто стелился по скалам — будто жил своей жизнью, шевелился, вслушивался, подступал к самым стенам хижины.
Гектор, уставший после трудного дня, сидел у окна. Вирра уже спала, свернувшись под тонким одеялом, медальон на её груди то вспыхивал изнутри, то гас — словно дышал.
Ветер то затихал, то снова трепал ставни. За окном тихо плескались волны, и старик вдруг подумал, что море дышит так же, как тогда, в ту роковую ночь.
Он невольно закрыл глаза. После рассказов Вирры его воображение не раз рисовало картину той роковой ночи — палуба, шторм, вспышка молнии, крик Вирры, и Зверь, рванувшийся за ней в темноту.
Как же давно он не видел своего лохматого друга! Ни следа, ни обломка, ни даже костей, которые могло выбросить море.
«Где же ты теперь, мой лохматый друг?», — думал Гектор, глядя на дрожащие блики свечи.
Проснулся он от звука — не громкого, но до боли знакомого.
Сначала подумал: показалось. Потом услышал снова — тяжёлое, уверенное дыхание, царапанье когтей по дощатому полу.
Сердце старика ёкнуло. Он осторожно встал, чтобы не разбудить Вирру, и шагнул к двери.
Туман за порогом был такой густой, что нельзя было различить даже очертания тропы к пляжу. Всё утопало в молочной мгле.
И вдруг из этого тумана кто-то вышел.
Большая тень, сперва бесформенная, потом — силуэт. И вот уже перед Гектором стоял он.
Мокрая, спутанная шерсть блестела в свете фонаря, глаза светились янтарным пламенем. На шее — старая верёвка, обрывок швартова, словно память о той ночи.
— Зверь?.. — выдохнул Гектор.
Пёс тихо взвыл — жалобно, но радостно. Потом сделал шаг, ткнулся мордой в ладони старика. Гектор присел, прижал лоб к его голове и вдруг понял, что плачет.
Слёзы катились по щекам, падали на мокрую шерсть.
— Ты жив, старый друг… жив…
На шум вышла Вирра. Медальон на её груди вспыхнул так ярко, что осветил полкомнаты.
Она замерла, потом бросилась вперёд, обняла огромного пса за шею.
— Я знала! — воскликнула она. — Я знала, что он вернётся!
Зверь лизнул ей руку, и на миг комната словно дрогнула — будто воздух стал плотнее, как вода, а где-то внутри этого света мелькнуло лицо. Женское, спокойное, но с тревогой в глазах.
«— Маяк должен быть зажжён», — произнесло видение, глухо, словно из-под слоя воды. — Пока не поздно.
Медальон потускнел. Зверь тихо заскулил и опустил голову Вирре на колени.
— Дедушка… — прошептала девочка. — Это была она.
Гектор кивнул. Он тоже узнал голос — тот, что приходил к нему во сне, голос Эи.
Утро принесло ясность. Туман ушёл, оставив на траве блестящие капли росы.
Зверь спал у порога, вытянувшись во всю длину. Вирра тихо дышала, а медальон на её груди сиял мягко, ровно.
Гектор стоял на берегу и смотрел, как беспристрастное солнце поднимается над морем.
Теперь он знал: Эя не ушла насовсем.
И то, что вернулся Зверь, значит — время пришло.
Пора строить маяк.