Безымянная Русь

«Ты живого меня пожалей-ка,
И слепого обрадуй во мгле.
Далеко покатилась копейка
По кровавой, по круглой земле!»

Из «Песни Слепцов» Михаила Светлого


Без имени, без голоса, без права
В краю увядшем дремлет у плетня
Давно травой поросшая хибара,
Откуда вышел в свет чумной и я.

Не много знать вам нужно о поэте,
Да и совсем ничуть я не поэт —
В стихах преуспевают даже дети,
Да и на мне не весь сошёлся свет.

Родился здесь, в земле мещёры,
Где югом дышит дряхлый чернозём,
Где серебром Пруды, но не Озёры,
Пылают ночью, словно бы огнём.

И здесь, среди живой равнины,
В деревне древней, на одной реке,
Родился я в семье простого сына
Дочери калужской, выжженной земли.

Уж с ранних лет — с отцом в работе,
Уж с ранних лет водился я с пером —
Бывало, сердце замерло в заботе,
И рубишь словом, словно топором,

А на листке всплывают в строках
Наш век бриллиантовый, мой быт,
И как контраст, мне данный Богом...
Твердят друзья: «Не нужен нам пиит!»

В душе тогда, конечно, злоба
И на себя, что проклят на стихи,
И на друзей, что отреклись, и до народа
Доходят мысли гневные мои:

«Ну, как же это? — спрашиваю снова, —
Какого чёрта я в стихах о вас пою?
Пусть не поэт, пусть вам мычит корова,
Как сильно вас и родину люблю,

Как тяжела осевшая сельщина
В наш век, идущий вдаль за горизонт,
И как людьми построена машина,
Что нам открыла будущего свод!»

К несчастью, сильно обмельчали,
И тут уж больше нечего сказать:
Не многие, что ныне, Пушкина читали,
Не многие, что ныне, почитают мать.

Сейчас им всем иное встало дело,
А я за сверстников сгораю от стыда, —
За нас в земле лежит солдата тело,
А нам: всё мне, да мне, всё ерунда!

Да Бог же с вами, Бог со мной,
Хоть и от Бога часто отрекался,
Да и сейчас я не уверен, что живой, —
Он в сердце грешника остался.

Я много раз бывал на грани той,
Где переходят люди в рай или забвенье,
Но неоправданно судьбой
Меня спасало чьё-то проведенье.

А может, было всё тогда не зря?
И жив остался, чтоб в наш век строптивый
Воспеть свой край, на злобу дня,
Воспеть, чем нынче все мы живы?

Быть может, так! И вот они, просторы —
Упёрся клён в сиреневую высь,
Под ним в цветах деревня Барыково,
Где отгорела юношества жизнь.

За ним мой дом, река в закате, поле,
И где с землёй ложится синева,
Железной ратью гонятся в работе
На спелой пашне в звоне трактора.

Совсем другое времени теченье —
Здесь проживают несколько эпох:
Святая Русь, от Бога самоотреченье
И в космос дальний сломанный порог.

Переплелась в созвучии весёлом
Дней прошлых жизнь и будущего грань.
Знать, оттого и опустели сёла,
Что не сродни нам русская печаль.

Чужой нам стала дедовская ноша,
И в сердце — отвращение к земле.
Противна людям собственная рожа,
Противны людям мысли о стране.

И кто-то скажет: «Вот! Осатанели!»
А я скажу, что Родина жива!
Руси безмолвной брошенные дети
С весною вновь выходят на поля.