Где-то живущего около

Словно и не было ничего:
ни палевой ветки соседского тополя,
ни гомона птичьего сплетничьего,
ни мечущегося вопля.

Словно не сказано ничего
ни лугом с лопочущими стрекозами,
ни клёкотом сбивчивым ручейков,
ни августовскими вопросами.

Было всё - там... до рожденья здесь,
приснилось мне где-то живущего около -
где слово насущное даждь нам днесь -
птенец на устах боговых.

Не улетает - кружи;т... кружи;т
время над строчкой да тянет к омуту,
где не остаётся от глаз чужих
следов на холсте нетронутом.

***
Мне говорят - зачем тебе старьё,
и отчего не рада ты обновкам...,
смотри - вот мы слова сплетаем ловко,
мы ищем, мы хотим идти вперёд...

А я гляжу и ничего не вижу,
предо мной - пустой измятый лист,
стучат по крышам косточки от вишен,
не попадает в ноты вокалист.

А я пишу и ничего не слышу,
передо мной - огромная гора,
и с каждым днём становится всё выше
забытый скрип гусиного пера.

Огромен стол - ни в жизнь мне не убиться
ни до листов, ни до чернильных слов,
под снегом серебрится медуница
и виновато льнёт болиголов
к простуженной земле, ломая стебель,
вытряхивает зонтиков пыльцу,
ревёт дурниной у забора ревень,
и, невзначай как-будто, по лицу
ударит хлёстко - до следов белёсых,
полунагая ветка раз-другой...
и хлынет кровь не горлом - хлынет носом,
как приговор подпишет на убой.

***
Октябрь. Самое начало -
а снега, снега намело!
накрыв крестильным покрывалом
всё, что смиренно умирало,
но до конца не умерло.

Листы зелёные притихли
и, свой предчувствуя исход,
так снег удерживают рыхлый,
как будто выронят - умрёт.

И остановится дыханье
Природы всей. И рухнет мир,
как будто крест на поле брани
животворящий уронил.

07.10.25