Космос, любовь и роботы

Сегодня был вечер, обычный, почти что.
Ночь вскрылась, раскинула старые звёзды.
Чернеющий купол листком вечной почты
трепещет, тропой истекает в ладони.

С межзвёздною пылью сроднился посланник.
Пусть сам по себе, обречён, но не проклят.
Кровавым союзом оправдан и продан
во Имя, в Его тридесятое царство.

Смешной гонорар – лист обычной бумаги,
прибитый к груди на потеху Вселенной.
Кол входит сквозь символ звезды переменной,
срисованной с древней космической карты.

Сиреневый маркер тускнеет под красным.
Под чёрным едва проступает рисунок.
Пробитый, в тумане, летит верным курсом,
в слоях атмосферы объятый во пламя.

Что может быть лучше – вернуться на Землю.
Осколком, пылинкой, иронией, мыслью.
Обнявшись до срока с трепещущей высью,
былого в себе не найти человека.

- - - - - - -

Сгущается вечер обычный, почти что.
Ползёт тенью время по скальным развалам.
По стылой воронке, довольствуясь малым,
рассудок бредёт и невнятно бормочет:

– Двойная орбита… Сиреневый маркер…
Лазурный огонь…  Пять планет в мегалитах…

Раздвинув руины, качнув жидкий литий
в стальную грудину с прибитым подарком,
присядет, качнётся, откинется валко,
сломив часть горы. Полюбуется Адом

родным, величавым, в знамёнах и в Славе.
Метнёт пару молний, посмотрит на звёзды.
Со свистом затянет дымящийся воздух
и станет невидим для глаз и радаров.

Нажав на reset и откинув забрало
выходит из тела космический сталкер.