Дороги земные Часть 9. 5

И всё же судьба направила меня очередной раз в те края.
Напомню, что я бывал в Приморском крае. То были поездки во время работы по «Бурану». Бывал в Амурской области по теме переезда в Россию соотечественников за рубежом, уже работая в Роструде.
Одним словом я бывал с внутренней стороны государственной границы. Но вокруг, да около Китая.
В итоге случилось поработать мне в Китае!

Меня включили в межправительственную группу по вопросам трудовой миграции, созданную совместно с Китаем.
Работа с Китаем для меня лично началась в Москве.

В ФМС состоялось очередное заседание той группы уже с моим участием. Первое моё удивление от встречи с визави было такое. Участники с той стороны были все очень молодые и в основном женщины. Второе удивление – все они в основном представляли Министерство внутренней безопасности.
При этом с нашей стороны были представители разных ведомств.
Значит так надо той стороне.
По итогам этой работы скажу, что каких-то особенных «камней преткновения» не обнаружилось.

Понравилось завершение работы. Естественно, что это был банкет. Он проходил, как сказали в ФМС того созыва (а им можно поверить), в самом лучшем китайском ресторане.
Давали свиные уши в каком-то соусе, бамбук, початки молодой кукурузы … Про морепродукты и говорить нечего. Апофеозом стола был поданный карп (в Китае символ силы) в виде цветка!
Наверное, это было неспроста.

Наступил момент провести рабочую встречу в Китае. В каком месте она пройдёт, нам не сообщали. Главное – это будет.
Какая-то умная голова немного научила меня китайской вежливости – при встрече надо всегда говорить «Нихао!».
Оно добавилось в мой лексикон, легко легло в аккурат рядом с израильским – «Шалом!».

Наша сторона вылетела из аэропорта Шереметьево.
Прилетели мы в новый аэропорт, построенный к летним олимпийским играм, проходившим в Китае в 2008 году. Надо заметить, что он есть самый крупный в мире.
Нас встретили, как положено, как наши посольские работники, так и китайские товарищи. Мы не проходили пограничный и паспортный контроль так, как проходят их в России.
Сразу нашу группу провели в рабочий класс таможни. Там предложили чай. А пока мы пили настоящий, со своей родины зелёный чай, нам рассказали о работе данного таможенного органа в аэропорту.

Следующим осмотром было автоматические терминалы паспортного контроля. Процесс напоминал современный проход в метро по карточке.
После этого чудесного прохода нам показали перевозку пассажиров между терминалами. Напомню, что они представляют собой огромные по площади конструкции. Перемещение пешком между ними, да и внутри их, может занять достаточное количество времени.
Так вот – мало того, что внутри ходило своё внутреннее такси на электрическом ходу, так ещё между терминалами ходили управляемые в автоматическом режиме вагончики без экипажа.
Сотрудники аэропорта передвигались на гироскутерах или мини сигвеях.
Когда мы насмотрелись на «китайские» аэропортные чудеса, приготовленные к олимпиаде, нас отвели в комнату для гостей.
Судя по подобным порталам в длинном коридоре, таких помещений было предостаточное количество.

Помещение было с высокими потолками, расписано в китайские сюжеты, освещено мягким светом, с мягкой мебелью. Пол устилал огромный ковёр. Он лежал по всей площади без малейшего просвета между ним и стенами.
Хороший чай завершил первый приём и впечатления от всего.

Как сказали китайские товарищи, нам надо дальше лететь три часа в город Сямэнь (если глянуть на карту – почти по меридиану строго на юг). А наш МИДовский сопровождающий дал ремарку – «Не каждый китаец может посетить те края!». Нас захватила интрига об условиях работы группы.
В ожидании рейса, а он должен быть часа через два, нам предложили здесь же перекусить и даже кроме чая … Если хотим.
Русская скромность взяла вверх. Остановились на чае и бутербродах … И китайских сигаретах.

Чем-то необычным после того аэропорта, Сямэньский нас ничем не удивил.
Мы ехали в обычном автобусе в город по берегу Южно-Китайского моря. Окружающая природа и иногда мелькающая национальная архитектура, соответствовала тем рисункам, которые были в мультфильмах или в книгах с китайскими сказками из детства.
Тут неожиданно для меня эти виды и сюжеты померкли. От напора внешних впечатлений очень некстати сломались мои очки. Но, слава Богу, не глаза.

«Всё кончено!» – подумалось мне. А впереди работа, которая ещё не началась.
Делать нечего. Прямо на ходу мне пришлось обратиться за помощью к нашему сопровождающему из посольства.
Он успокоил меня – «Как только мы разместимся в отеле, он поможет мне с покупкой новых очков в городе!».

Его помощь случилась. Он подвёл ко мне китайца и сказал, мол, вот он знает русский язык и город … и отвезёт меня куда надо. Я обнадёжился таким участием.
Положив вещи в свой номер и произнеся слова «Мир, дружба!», мы поехали за очками.

Поломка оптики привела к очень необычному. Я первый из всей нашей делегации начал знакомства с городом и его неизведанными видами.
Мы ехали вдоль моря. Я заметил, что никто в нём не купается.
Город был многоэтажно-небоскрёбный, с остеклениями всех высоток. Вокруг да около, были современные дома европейской архитектуры. Мало того, ещё что-то строилось, как на земле, так и над ней.
Поражали дорожные развязки, которые своими функциональными поворотами уходили в море и возвышались над его пространством.

Мой гид постоянно что-то говорил, но разобрать его речь я никоим образом не смог. Общение не получалось. Кроме слов «Мир, дружба!», мне с ним говорить было особенно не о чем.
Когда я после его непонятной тирады произносил эти ключевые слова, водитель улыбался так, «хоть, завязочки пришей».

Когда проезжали очень большое многоэтажное здание, явно функционального назначения, водитель многозначительно произнёс – «Скёла!». Тут до меня и дошло – «Школа!». Вот это «Да!», подумалось мне невзначай, о громадном учебном заведении.
А вскоре он остановился машину у какого-то здания и ушёл в застеклённый салон, расположенный на первом этаже. Я понял, что мы достигли цели.

Выйдя из него всё с той улыбкой, спаситель промолвил что-то обнадёживающее (мол, тута). После этого он завернул машину за угол дома и въехал во двор.
Выйдя из машины на свет Божий и глядя в окрест на него, я покрылся инеем.

Мы переместились во времени назад ... Мгновенно и в аккурат в 50-е годы прошлого века (а может быть в ещё более ранние). Дома были все обшарпанные. Вдоль бесконечных ржавых балконов тянулись верёвки, но которых до бесконечности весело какое-то тряпье.
Что-то варилось в большом чане, подогреваемым дровами.
Мимо меня прошла согбенная фигура. Она была одета в грубой шерсти жакет непонятного светло-серо-коричневого оттенка, синие штаны. На голове конусом соломенный головной убор, на плечах коромысло, на концах которого на длинных верёвках почти до земли, висели плоские круглые большие поддоны.
Справа от чана был вкопан узкий длинный стол. За ним сидели молодые мужчины, но с ноутбуками, что явно указывало на связь времён. Далее располагались старики, играющие в го.

Все разом стали смотреть на меня. Я вспомнил волшебное слово и, естественно, произнёс его – «Нихао!». Смотревшие с облегчением выдохнули и продолжили свои занятия.
Я же в сопровождении сами понимаете кого, направился в оптический салон.

В нём мне измерили все необходимые данные для очков, потом я выбрал оправу. После оплаты покупки, мы поехали куда-то за очками. Водитель пояснил – «В мастелская!». Я своим аналитическим умом додумал так – «Здесь принимают заказы, а очки делают где-то ещё там!».
Оно так и оказалось.

«Мастелская» оказалась на полпути назад. Войдя в неё, меня там сразу приняли, как родного (особенно после «Нихао» с моей стороны). Чайник с заваренным зелёным чаем, и чашка заждались моего внимания.
Ждать пришлось минут 40. Напившись целебного напитка, я решил выйти на улицу и глянуть … Нет, не на село (оно приходит сразу на ум), а на здешний Сямэнь!

Вокруг кипела городская жизнь. Машины. Пешеходы. Но больше всего было велосипедистов. Не на простых, а на электрических велосипедах.
А один наездник поразил конструкцией своего «железного коня». Он, похоже, был скроен из остатков, найденных на свалке. Все неродные друг другу части, держащиеся толи на проволоках, толи связанные верёвкой, объединяла идея – на электрической тяге.

Очки получены. К ним мне подарили футляр с салфеткой. После сего я был доставлен словоохотливым русскоязычным таксистом по месту своего нового жития.
Коллеги из России в это время занимались тем, чем могли. Я присоединился к ним. Осмотрел место расположения отеля. Кроме центрального здания вокруг в зелени располагались несколько коттеджей.
Участок выходил прямо к морю, но в нём никто не купался. Для купания имелись два бассейна.

Основная часть соплеменников находилась возле них. Я порадовал их своим приобретением. В ответ мне пояснили, что в море лучше не заходить. Мол, в нём много всякой «дряни» и даже ядовитой!
К вечеру случился отлив. Вода ушла в длину не могу сказать, а по высоте метра на три минимум. Мы немного прогулялись по дну морскому.
Морепродуктов страшного образа, ползающих и прячущихся где можно, было в изобилии. Поглядев по сторонам на обнажившееся дно, можно было заметить высыпавшее на отливные просторы население. Оно собирало морские дары.

Работали всё в том же отеле. Во время заседаний несколько официантов всё время подливали чай. Иногда это сбивало с мысли. Тем более что говорить приходилось с перерывами для стараний нашего переводчика.
Обедали (впрочем, как и завтракали, и ужинали) тут же по месту заседаний.
После первого дня работы нам объявили, что нашу межправительственную группу ждёт на приём мэр Сямэня.

Приём был в каком-то дворце. Стол был огромный и круглый. Нас рассадили на небольшом расстоянии друг от друга по системе через одного – один наш, а по бокам от них. Перед каждым была табличка о персоне – на русском и на «китайском». За каждым стоял свой официант.
Сосед (справа или слева – неважно) на чистом русском языке пояснил – Для вашего приёма намечено 19 перемен блюд. Это высокий почёт!
На мой вопрос о возможном количестве перемен, тот же коллега пояснил – Доходит до 23!
«Хоть, можно поговорить во время застолья!» – мелькнула мысль. Потом уже выяснилось, что он учился в Москве. Кроме того визави подсказывал, что это за блюда.

Тот же визави, когда официант предложил выбрать алкогольный напиток, посоветовал мне пить местную женьшеневую водку. Я взял совет на вооружение и не стал огорчать официанта отказом от крепкого напитка.
Кроме того, сосед пояснил, что она очень крепкая, гораздо выше «наших» 40. Стоит эта водка дорого – порядка почти тысячу долларов за бутылку (ёмкость 0,35 млл). Поэтому её часто подделывают. Для банкета специально ездили на завод.

Перемены блюд в основном состояли из супов. Подавались в кокосах и без оного. Запомнился суп из трепанга (морского огурца), а остальные, к сожалению, кроме желудка, в голове не осели.
Национального концерта никакого не было.
Табличку со «своими» иероглифами я прихватил с собой домой!

На следующий день мы решили осмотреть город. Не весь конечно, а если точнее – прослышали про туристическую пешеходную зону в центре Сямэня. А ещё там был единственный банк в городе (и даже в провинции, центром которой был Сямэнь), в котором осуществлялся обмен валюты.
Мало того, что он единственный, так ещё мы узнали там, когда пришли в него по этой нужде, что обменивается за раз строго установленная сумма … И, как ни крути, не более того.
Огорчение, конечно, но не самое огорчительное.
Озолотившись в юанях, всей своей делегацией пошли их тратить на сувениры и местные промтовары.
Благо центральный универмаг был напротив.

Универмаг своей архитектурой напоминал многоэтажные магазины советского образца. Внутри было удивление.
Народу внутри оказалось раз, два и обчёлся. Товар европейского стиля. Местного колорита никакого. Зато в каждом отделе был продавец и кассир за кассой … Все в униформе – белая блузка и чёрная юбка ... Сложилось такое ощущение, что торгового персонала в универмаге гораздо больше, чем его посетителей.
Смотреть там для нас было нечего, тем более покупать.
Впереди ждал сямэньский «арбат».

Если наш заполнен художниками, музыкантами (сейчас может уже не в том количестве), то этот состоял в основном из ярко освещённых чайных лавок. Оттуда доносился такой проникающий в голову аромат, что слюни текли не удержать.
Зашли в один такой магазинчик. В нём стояли мешки с меня ростом и источали духмяный запах. Мои коллеги дамского пола, было, решились прикупить немного чайку.

Но посольский коллега отговорил. Мол, это не чай, это так … Он, мол, подскажет нам, где нужно настоящий чай покупать.
Я немного отстал от группы и заглянул в один из переулков. Картина предстала такая же, какую я увидел за оптическим салоном.
Ещё я увидел одного бедно одетого торговца, торгующего дарами моря, на которых смотреть было страшно … Не то, что их есть.

Порадовала сувенирная лавка, в которой, на мой взгляд, было много такого интересного, что можно купить домой. Забегая вперёд, так скажу – я потом купил там хотэя (божок веселья, благополучия), разные домашние сувенирчики своим друзьям.

Недалеко от этой лавки находился магазин с помпезным названием «Империя чая»! Посольский оживился – Вот там настоящий чай!
Внутри «Империи» никаких посетителей не было. Дама в национальных одеждах подошла к нашей группе и начала нахваливать товар. Посольский переводил её старания.
Затем продавец заварила чаёк и предложила попробовать. Такую честь мы решили предоставить руководителю нашей делегации.
Качество чая было оценено с оценкой на «отлично». На «отлично» была объявлена цена чая – минимум тысяча долларей за килограмм.
Не помня как, но мы покинули эту «Империю …».

Далее встретился торговец раковинами, сидящий прямо на асфальте. Мне очень понравилась большая раковина трубача. В следующую прогулку она была приобретена для дома.
В основном всё, что я хотел – я увидел. Осталось найти такое – где тут торгуют халатами, расшитыми драконами.
В этом помог коллега из ФМС. Он каким-то чудом случайно зашёл в ателье-магазин. Там у него глаза и разбежались по товару. Зайдя внутрь того ателье, мои глаза тоже разбежались, а потом собрались в мысль – «Надо брать!»,

Купил я там дочери женский костюм жёлтого шёлка с красными драконами, а в деревню красный халат всё с теми же жёлтыми китайскими символами.
Перед этой покупкой со мной произошёл казус.
Я промахнулся с дверью. Они, ведущие в лавки, были расположены почти вплотную. Узкий коридор вывел меня в местный общепит. Столы были покрыты вытертыми до ткани клеёнками.
За ними сидели и что-то вкушали бедно одетые едоки. С моим появление все, как по команде, обернулись смотреть на меня. И опять волшебное «Нихао» спасло меня … Правда, не знамо от чего.
Я стал привыкать к двум Сямэням. Один – фешенебельный, стеклянный, весь в электричестве, а другой – глаза бы не глядели на бедность.
Это мнение окончательно утвердилось в ходе одного рабочего визита.

Вместе с руководителем делегации я посетил местную миграционную службу. Про фешенебельное здание говорить не буду. Поразила одна особенность. Внутри стояли автоматы, выдававшие загранпаспорта для поездок на Тайвань. Процедура была максимально упрощена – подошёл, заявился, оплатил, нажал кнопку – получи!
И в тоже время из окон службы можно было наблюдать полную разруху того, что загораживало здание от внешнего мира. Я ещё подумал – «Руины, наверное, под снос!». Ан и нет – в них жили.

Моё двоякое мнение, создавшееся о здешней непростой жизни, в лучшую сторону повернула коллективная поездка нашей делегации от на остров Гуланъюй (живущие в Сямэне называли его Гуланг).

На остров переплыли на пароме. Народу переправлявшегося в то место, было видимо, не видимо. Для того чтобы проникнуться островной экологией, скажу так – на нём никогда не было бензинового двигателя.
Наша группа не зная программы осмотра, не стала отличаться от местных туристов, и пошла вкупе с их течением по достопримечательностям.

Дорога всех туристов проходила через небольшое поселение, в котором не видно было жителей. Но двери во внутренние помещения были нараспашку. В них наблюдалась нехитрая крестьянская утварь.
Улица привела в дацан, который тоже бы пустой.

Поразили корни баньяна, которые оплели всю скалу, возвышавшуюся над монастырём. На скале, между корней, были выбиты изречения Будды. Внутренности иероглифов были выкрашены в красный цвет.
Тропа осмотра закончилась на вершине скалы. Тут работала канатная дорога. Она соединяла эту вершину с вершиной другой скалы. Дорога была оснащена двухместными креслами (почему-то вспомнились посещение Бакуриани и очень схожие подъёмники для горнолыжников).
Служитель помогал задержать кресла для посадки в них или высаживания с них на площадку.

Путь по воздуху лежал над огородом дацана. На нём разноцветными посадками были высажены изречения Буллы. С такой высоты, насколько хватило глаз, было видно море, море зелени, Сямэнь. О том какая это была красота, говорить не приходиться.

Жалко дорога быстро закончилась.
А закончилась она на скале птиц. Вся вершина была покрыта сетью, а под ней жило несметное количество птиц. Их пение и гомон оглушал и, наверное, долетал до Тайваня.
Вниз спустились по аналогичной пешеходной тропе. В конце её стоял сувенирный магазин. Из него я домой ничего не прихватил. Не легло и кошелёк не подыграл.

Чуть ли не в предпоследний день работы, мы прогулялись по уже известной пешеходной улице. А с целью утоления голода решили посетить Макдональдс.
В общем, ничего особенного в нём не обнаружилось. А вот количество молодёжи в нём было поразительно. Это при всём при том, что приверженность семейным традициям в Китае особенно культивируется.
На выходе из американского общепита ко мне подошёл молодой человек и сунул в руку какую-то кипу визиток, хотя я его просил и с ним не обмолвился ни одним иероглифом.
В свете фонарей я попытался рассмотреть подсунутое мне тайком – то были предложения дамских услуг. Боже сохрани!

В последнее заседание группы китайская сторона вдруг предоставила слово одному китайскому бизнесмену (он, кстати, самого начала присутствовал на всех заседаниях).
Оказалось такое – у него свой бизнес в Забайкалье. Естественно, что возникали некие проблемы на территории России. Мы ожидали всего, что угодно, но не озвученного.
Оказывается, проблема была в захоронении ушедших работников. Местные власти неохотно шли навстречу бизнесмену, в реализацию сей процедуры.
Вопрос включили в протокол для проработки.

После всего рабочего, тут же в зале, где заседали, был дан прощальный банкет. Перед его началом от имени китайской стороны нас порадовали подарком – упаковкой чёрного чая. Посольский сказал, что это очень хороший продукт.
Под эту сурдинку тот самый бизнесмен преподнёс каждому по упаковке зелёного чая. Его сорт тоже был высоко оценён.
В ходе банкета открылось ещё одно удивление – почти все участники группы с китайской стороны говорили на русском языке и не хуже чем мы. Оказывается, что они в своё время, причём каждый, учился в Москве!
Работу закончили миром и дружбой!

Если бы меня спросили – «Что общего между межправительственными группами по вопросам миграции?».
Я бы, не задумываясь, ответил так – «Все просили выделить отдельную квоту по трудовой миграции для своей страны!».
Ответ им всегда был один. Он разочаровывал ожидающих его – «В России квоты по количеству трудовых мигрантов для конкретной станы, не устанавливаются!».

Улетали мы из Пекина с неким инцидентом. Прошли все процедуры с помощью китайских товарищей. И вот он – наш лайнер. Но улететь пришлось часа через четыре.
Какая-то неполадка в двигателя встала перед нами. От безделья в местных магазинчиках потратили все остатки командировочной валюты.
На ту память осталась у меня керамическая бутылка для сливового вина. Она вся сделана рельефной и красиво раскрашена.

Наша делегация вернулась в Москву в самый праздник – День независимости. А на дворе шёл 2010 год.

Дома ждало негативная новость – близкий друг Игорь Пилюк лежал в больнице. Было с ним очень плохо.


Продолжение следует.