***

Вечно хожу я по тоненьким струнам,
Тревожный минор, окутавший грудь,
Обращает мой взор к сияющим лунам
С просьбой к владычице тёмной примкнуть.

На смену раздумьям — душевные боли,
Как по литаврам раскатами в грудь,
Сотни гвардейцев мне сердце кололи
Шпагами острыми, не дав мне вздохнуть.

Я не позволю себе в рабство податься,
В железных оковах сидеть взаперти.
Участь моя — по просторам скитаться,
С пути своего никогда не сойти.

Тот путь одинокий, отчаянный, долгий,
И мне хоть чуть-чуть бы ещё проползти,
Но с каждым шажком всё глубже иголка,
Что не даёт мне покой обрести.

Волшебный подарок той тёмной злодейки,
Что метку оставила прямо в груди.
Пенье её — нежней канарейки,
И волосы смольные, как ельник, густы.

Облик обманчив, намеренья тоже,
Но я не заметив её клеветы.
Оступившись лишь раз, нахожусь в вечной дрожи
В объятьях бездонной, ночной пустоты.

В уныние к ней обратился однажды,
Не устоял от её щедроты.
Я угасал от гармонии жажды,
И я лишь хотел ощутить теплоты…

К себе приняла меня та чародейка,
Я новая в мире зловещем ячейка.
Во тьму погрузившись почти целиком,
Так и уснул беспокойным я сном.

Пути Господни неисповедимы.
Я должен был тогда понять:
Хоть тьма неистово красива,
Она не вправе мною управлять.

Хоть я и носитель пронзительной метки,
Которая вечно терзает меня,
Я выбираюсь из сумрачной клетки,
Что называется: «Боль Бытия».

Я вечно хожу по тоненьким струнам,
Тревожный туман, окутавший грудь,
Безжалостно тает в сиянии лунном,
Дав мне, как бабочке, в небо вспорхнуть…