Сказ про село Вятское

Сказ про Вятское село;
Раз там солнце не взошло.
Петухи проголосили,
В храме к утрене звонили;
По селу метель метёт,
Всё никак не рассветёт.

Слышат бабы: из-за речки –
Колокольца, бубенечки,
Скрип саней, да топ коней –
Двойка чёрного черней.
И из зимней из кареты
Вылезает разодетый   
Трёхаршинный молодец –
Царский нарочный гонец.
Разогнулся, потянулся,
От снежинок отряхнулся,
И вальяжно говорит:
«Царь вас солнцем не дарит!
Хорошо вы ели, пили,
А царю не заплатили,
Надо с каждого двора
Серебра по полведра».

Зашумел народ стоусто:
«В кошелях зимою пусто!
Где ж найти нам серебра,
Чтоб с двора по полведра?!»
А гонец уселся в сани
И бурчит: «Решайте сами,
Надо солнца, али нет!»
И простыл кареты след.

Вот на сход народ собрался.
А восход не загорался.
По всему – не шутит царь!
Было дело это встарь.

Нету в Вятском стока денег!
Жил купец там здоровенек –
Гнул перстами пятаки,
Крепче не было руки.
Встал он скромно перед сходом,
Покрестился пред народом,
И негромко говорит:
«Коли царь нас не дарит
Солнцем красным, то в дорогу
Собираться надоть к Богу!
Между нами говоря,
Поважнее Он царя».

Только сход не шибко слушал;
Кто калач пшеничный кушал,
Кто лепил из снега ком,
Кто побёг за кипятком.
Зипунишко запахнул он,
Да на сход рукой махнул он:
«Нет у схода куражу,
Так, пожалуй, сам схожу!»

Вот на том и порешил он;
Хлеб в котомку положил он,
Да с сольцой ещё сальца
И потопал от сельца.
 
А до Бога-то дорога
Крутовата, не полога,
Да пойди её найди,
Да потом ещё дойди,
Чтоб не поздно и не рано,
Да и пустит ли охрана? –
Ходят к Богу на поклон
Ходоки со всех сторон!

Вот идёт он две недели,
Руки, ноги похудели.
Затянул свой поясок;
Всюду поле да лесок.
А туда идёт, аль ложно –
Ходоку понять не можно:
Дело сложное весьма,
Не купецкого ума.

Издалеча поп навстречу –
И ведёт такие речи:
«К Богу торная тропа
Пролегла через попа!
Не ногами надо к Богу,
А душой искать дорогу,
По Писанию живи!
Бог тебя благослови!»

Да купец-то здоровенек,
Посулил на церковь денег:
– Покажи лишь, поп, мне путь –
Тяжело ль рукой махнуть?
Для душевного покою
И махнул тут поп рукою –
В непролазные леса,
Где заблудится лиса.
И пошёл купец по снегу,
Где ни тропки, ни ночлегу,
Без дороги, никуды –
В снег да в заячьи следы.

Подкрепиться больше нечем.
Разложил костёр под вечер,
Смоляной зажёг пенёк.
Видит – в чаще огонёк.
Подошёл. Стоит избушка,
На крыльце сидит старушка
В зипуне и при клюке,
Филин дремлет на руке.

Говорит: «Идёшь ты к Богу,
А не ведаешь дорогу.
Раз пришёл к моей избе,
Значит это по судьбе.
Коли царь у нас восходом
Управляет мимоходом –
Недалёк конец времён;
Мир земной грехом пленён.
Значит надобно молиться,
До порога поклониться,
А не жалиться зазря
На Московского царя!»
На ночлег купца пустила,
Постной тюрей накормила;
На протопленную печь
Указала на ночь лечь;
А сама доела крохи,
Что остались от лепёхи,
Напоследок убралась
Да на голбец улеглась.

Утро снежное настало,
За окном метель свистала,
В дымке розовой зари
Разлетались снегири.
Говорит купцу старуха:
«Нынче в лесе голодуха,
Да и в избе нет еды;
Но явился коль сюды,
Поживёшь одну седмицу,
Повезёт – дождёшься птицу,
Что летает в тот чертог,
Где живёт Господь наш Бог».

Вот живёт купец седмицу,
Носит хворост да водицу,
Снег жует, да воду пьёт,
Сводит с голоду живот.
И ещё живёт седмицу
Да высматривает птицу,
Что летает в тот чертог,
Где живёт Господь наш Бог.
А в селе унылом Вятском
Над богатым, и бедняцким
Кровом – солнце не встаёт;
И петух не пропоёт.

Март идёт; на кровле тает,
Птица всё не прилетает,
Лишь от зорьки до зари
У избушки снегири.
Вот однажды на рассвете
Снегири замолкли эти
И слетелись снегири
Под окошко и к двери.
«Сорок дён ты пьёшь водицу,-
Говорит одна вдруг птица,-
За упорство за своё
Слово выслушай моё:
Во чертог высокий Бога
Есть неторная дорога,
Мало ходит кто по ней,
Не видали и коней.
Полечу я над дорогой,
Вслед иди, меня не трогай,
Если выдержишь в пути,
Сможешь к Господу прийти.
От окошечка вспорхнула
И в чащобу чесанула;
В снег свалившись из сеней,
Побежал купец за ней.

О себе не беспокоясь,
До темна в снегу по пояс
Шёл за птицею купец.
Чует вечером – конец:
Нету сил, дыханье спёрло,
Пересох язык и горло;
Видит – терем в стороне.
Свечка теплится в окне.
Постучал. Погасла свечка.
Кто-то вышел на крылечко.
Слышен голос: «Заходи».
Сердце стукнуло в груди –
Так глубок и нежен голос, 
Так шуршит пшеничный колос,
Дышит ветер над рекой:
Свет и счастье и покой.
Свет по горнице растёкся,
Молвил слово и осёкся
Купчик; дева в терему
Люба сердцу и уму.
«Где ты, любый, был так долго?
Выходила я на Волгу,
Всё ждала тебя, звала,
Жизнь была мне не мила».

«Ой, неладное творится!
Чародейская девица!
Надо к Богу мне идтить,
За село своё просить».
И пошёл купец по снегу
Без сугреву и ночлегу,
«Будем живы – не помрём!»
За летящим снегирём.

Ночь и день купец шагает,
На ходу изнемогает
Он без отдыха и сна;
Видит: древняя сосна
С обнажёнными корнями;
Всё усыпано камнями
Самоцветными кругом;
Побежал к сосне бегом:
Снег растаял на пригорке,
Всё, как в старой поговорке –
«Ни гроша, да вдруг алтын».
Мох – с песочком золотым!
Ветром корни обнажило,
И блестит златая жила.

Вот, где самое богатство!
На него б купить полцарства,
Не скобянкой торговать!
Да чего тут толковать!
Только ночь стоит над Вятским,
Солнца нет указом царским,
Быть хоть бедным скобарём –
Надо бечь за снегирём.
Отвернулся он от злата;
Пташка Божия крылата
Перед купчиком летит,
Звонким посвистом свистит.

День прошёл и ночь настала.
Вдруг всё небо заблистало.
Что за диво? – Впереди
Град равнины посреди.
Купола над ним златые
Да все посолонь витые,
Крепостные ворота
Золотятся у моста.
И народ идёт навстречу
Да ведёт такие речи:
«Знать, молились мы не зря!
Вот и шлёт нам Бог царя!
Простудился на морозе
И почил отец наш в Бозе;
И нужон нам новый царь,
Православный государь.
По старинному преданью
Вспыхнет свет над иорданью,
Как за птицей с посошком
Путник явится пешком.
Вон столбом над иорданью
Свет стоит, как ранней ранью.
Правду баем, мы – не врём!
Будь нам праведным царём!

Вот ведь выпала удача!
Града видано ль богаче? 
Отчего б не стать царём,
Коль пришёл за снегирём?
Только ночь стоит над Вятским;
Над купецким и бедняцким
Кровом – темь да темнота,
Не увидишь ни куста.
Поклонился он народу
Да направился к восходу;
Впереди снегирь летит,
Звонким посвистом свистит.

День за днём купец шагает,
От пути изнемогает;
Видит: в лесе старики
Жгут еловые пеньки.
Сел погреться к огонёчку,
Отдохнуть одну хоть ночку
У лесного озерка,
У чужого костерка.

Говорит старик гостёчку:
«Нюхай нашего дымочку.
Без целебного дымка
Толку нет от котелка.
Тут мы, брат, не кашеварим,
А целебны травы парим;
Мне в обед сто двадцать лет;
А напротив – это дед.
Оставайся, паря, с нами,
Не богаты мы блинами,
Но бессмертную траву
Для тебя, ужо нарву».

«Нет уж, - купчик отвечает,
В лесе сердце одичает,
Над селом моим родным
В темноту восходит дым.
Ко Христу иду я Богу,
Указал снегирь дорогу.
Разобью пред ним чело,
Лишь бы Солнышко взошло».

«Далеко ходить не надо.
Недалече и награда,-
Встал с полена крепкий дед,
В шубу рваную одет. –
За твою большую душу
Ход светила я нарушу,
Встанет Солнце над селом,
Как пришпилено колом.
Восемь лет не будет ночи,
Не смежит светило очи,
Красно лето без зимы
Даст вам солнышко взаймы».

Так сказал и с глаз сокрылся;
И снегирь как провалился.
Снег растаял в тот же миг.
Смерч из воздуха возник.
И купцу на удивленье
Перенёс его в селенье.

…Лето красное стоит,
Лошадей пастух поит.
Дом родной осел на взгорье,
Ходят куры по задворью,
Подле речки бьют бельё,
На крылечках – ребятьё.

Быстро время пролетело
И село разбогатело;
Наше Вятское село
Взял Спаситель под крыло!
А купец, что здоровенек,
Заработал кучу денег,
Да, чем лучше торговал,
Тем щедрее раздавал.

А в лугу за Саводранкой
От возка сыскали санки,
Что разбил царёв гонец.
Вот и сказочке конец.