Сказка о потерянной логике

Барашек по имени Фидель, с шерстью цвета утреннего тумана и глазами, полными вечного недоумения, однажды споткнулся о корень старой яблони в своем пастбище. Вернее, не споткнулся, а его словно засосало в мерцающую воронку, появившуюся прямо из-под земли.

Когда голова Фиделя перестала кружиться, он обнаружил себя в месте, где логика забыла выключить свет. Деревья здесь росли корнями вверх, усыпаны плодами-часами, показывающими несуществующее время. Река текла по небу, отражая плывущие по земле облака-карамельки.

Первым, кого встретил Фидель, был гусеничный профессор в монокле, который читал лекцию стайке летающих рыб о теории относительности улиток.

– Простите, профессор, – робко проблеял Фидель, – где я нахожусь?

– Ах, голубчик, вы, должно быть, новоприбывший! – воскликнул профессор, поправляя монокль. – Вы находитесь в Междумирье. Месте, где сны и реальность танцуют танго, а законы физики устраивают забастовку.

Фидель попытался осознать услышанное. Междумирье? Сны? Танго? Он был барашком, а не философом!

– И как мне отсюда выбраться? – спросил он, чувствуя, как его шерсть начинает электризоваться от напряжения.

– Выбраться? – профессор задумчиво почесал подбородок одной из своих многочисленных лапок. – Это зависит от вас. Здесь все подчиняется вашим мыслям. Только нужно научиться их контролировать.

Фидель нахмурился. Контролировать мысли? Он едва контролировал свои жевательные движения!

Первая попытка оказалась провальной. Он подумал о сочном луге с клевером, и вместо этого вокруг выросли гигантские поющие грибы. Вторая – не лучше. Желая вернуться домой, он оказался посреди балета танцующих кактусов.

– Похоже, мои мысли обладают извращенным чувством юмора, – пробормотал Фидель, чувствуя, как его овечья натура клонится к панике.

Но затем он услышал смех. Нежный, мелодичный смех, похожий на звон хрустальных колокольчиков. Он обернулся и увидел её – Девушку-Радугу. Ее волосы переливались всеми цветами спектра, а глаза сияли, как звезды в чернильной ночи.

– Ты забавный, барашек, – сказала она, улыбаясь. – Ты пытаешься изменить мир, не понимая, что он уже изменен тобой.

– Что ты имеешь в виду?

– Это твои мысли создали это место. Твои мечты, твои страхи, твои воспоминания. Вселенная – это зеркало, отражающее твою душу.

Фидель посмотрел вокруг себя, на абсурдный, нелогичный мир. Поющие грибы? Танцующие кактусы? Летающие рыбы, изучающие теорию относительности? Все это казалось ему одновременно нелепым и до боли знакомым.

– Но как это возможно? – пролепетал он.

– Возможно все, Фидель, когда ты осознаешь, что ты – не просто барашек. Ты – творец. Ты – художник своей собственной реальности.

Девушка-Радуга протянула ему руку.

– Закрой глаза и подумай о том, чего ты действительно хочешь. Не о клевере и не о доме. А о чем-то большем.

Фидель закрыл глаза. Он вспомнил свои детские мечты о полете, о путешествиях, о познании тайн Вселенной. Он вспомнил рассказы старого пастуха о звездах, о параллельных мирах, о квантовой запутанности.

И вдруг он почувствовал, как взлетает. Ветер ласкал его шерсть, а под ним расстиласось Междумирье. Но теперь он видел его по-другому. Он видел не хаос и абсурд, а бесконечные возможности. Он видел игру Вселенной, симуляцию матрицы, созданную его собственным воображением.

Он парил над облаками-карамельками, мимо летающих рыб и поющих грибов, чувствуя себя не барашком, а дирижером симфонии своего собственного разума.

И он понял. Он не должен был адаптироваться к этому миру. Он должен был его создавать.

С этого дня Фидель перестал бояться своих мыслей. Он научился играть с ними, творить, экспериментировать. Он создал сады из шоколадных деревьев, реки из лимонада и города из хрустальных книг.

Он больше не пытался вернуться домой. Потому что он понял, что дом – это не место, а состояние души. И его душа нашла свой дом в Междумирье, в мире, созданном его собственным воображением.
Иногда, когда ветер стихал и звезды сияли особенно ярко, Фидель вспоминал о своем старом пастбище. Он вспоминал запах травы, блеяние овец и мудрые глаза старого пастуха. И он улыбался, зная, что даже в этом абсурдном, нелогичном мире есть место для тепла и ностальгии. Ведь все, что мы любим, всегда остается с нами, даже если мы потерялись в Междумирье, в игре Вселенной, в симуляции матрицы.

24.04.25