Быть знаменитым некрасиво. Попробую разобраться

Есть у Б. Л. Пастернака известное стихотворение 1956 года, которое мне хочется разобрать и исследовать – при том, что к жанру проповеди в стихах я отношусь с крайней осторожностью. Думаю, Б.Л., взявшись за поучение, прежде всего, обращался к самому себе.

Быть знаменитым некрасиво.
Не это подымает ввысь.
Не надо заводить архива,
Над рукописями трястись.

Первая строка декларирует отказ от авторского тщеславия, требует отдать предпочтение элементарной скромности. Вторая допускает стремление «ввысь» в человеке вообще и в художнике в частности, но речь идёт скорее о возвышении духовном, росте в христианском смысле, неразрывно связанном со смирением.

Третья и четвёртая строки вызывают недоумение: по смыслу они никак не вяжутся с предыдущими. Положим, я «трясусь над рукописями», храню и систематизирую их, «завожу архив» – и что? Это как-то поднимает меня в глазах моих гипотетических читателей, делает меня хоть сколько-нибудь известнее? Ни в малейшей степени.

Допускаю, тезисы про рукописи и архив самостоятельные, обособленные и не являются продолжением мысли, заданной в первых строчках.

А если не трястись над автографами и черновиками, то что следует делать? Разбрасывать их направо и налево, как Велимир Хлебников? Или сразу в макулатуру сдавать? Или, может быть, в печь совать на растопку? Вообще отрицательные частицы не- и ни- всегда порождают лишние вопросы и сомнения в истинности утверждения: если не-, то что тогда? Если «не это подымает ввысь», то что?

В первых двух четверостишиях отмечается нагромождение отрицаний: семь на восемь строк. Особый случай, если отрицание становится главным принципом, риторической формой, на которой строится текст. Не убий. Не укради. Не прелюбодействуй...

Цель творчества — самоотдача,
А не шумиха, не успех.
Позорно, ничего не знача,
Быть притчей на устах у всех.

Кому-то удаётся. Позорно, нет ли, но это же суметь надо! Более того: прославиться, сотворив что-то достойное и значительное, вполне естественно и логично. Ничего удивительного. А вот вызвать всплеск интереса к своей персоне и поддерживать его, будучи совершенной посредственностью, нужно умудриться! Такого рода популярность, подкреплённая впечатляющим финансовым успехом, прямо-таки завораживает. Определённо, есть здесь какая-то мистика.

А если некто что-то значит, что-то из себя действительно представляет – уже не позорно? Кто же определит степень значимости? Абсолютно каждый является уникальной мыслящей единицей. Каждый волен мнить себя гением. Следовательно, нужно установить планку или ценз для объективного определения масштаба личности. Например, вышел тиражом в сто тысяч экземпляров – переходишь в категорию «значительных». В этом случае можно и притчей сделаться, не позорясь. Чтобы вступить в гольф-клуб, нужно сделать взнос в десять миллионов, взять известную планку. Так собираются значительные, солидные люди.

Но надо жить без самозванства,
Так жить, чтобы в конце концов
Привлечь к себе любовь пространства,
Услышать будущего зов.

Автор порицает хлестаковщину всякого рода. Разные самозванцы были и в истории государства, и в русской литературе, и на брачном рынке, и в коммерческой сфере, а уж сколько их в нынешнем интернете! – ну да не о них речь. Разговор о писателях-самозванцах.

Любовь пространства – нечто из области метафизики. Следует допустить, что земля и небо, космос и звёзды, растения и животные, элементарные частицы и разного рода поля, всё вокруг, чем наполняется пространство, каким-то образом следят за достижениями поэта, ценят его открытия в области формы и образов, и, более того, в некоторых случаях проявляют любовь и участие в его судьбе.

Зов будущего – не менее загадочное явление, учитывая, что физически «будущего» не существует, есть одно настоящее. Как может звать то, чего нет? Можно, конечно, опять встать на позиции мистического идеализма и допустить, где-то существует Сценарий будущего, все во вселенной сложится согласно замыслу Верховного разума. Если это так, нам остаётся сесть сложа руки и вообще ничего не делать. А зачем? – всё и так предрешено. «Прекрасное далёко» позовёт, кого следует.  Под «зовом будущего» следует понимать предвосхищения грядущей славы – так бесшумные зарницы могут издалека предвосхищать грозу.

И надо оставлять пробелы
В судьбе, а не среди бумаг,
Места и главы жизни целой
Отчеркивая на полях.
И окунаться в неизвестность,
И прятать в ней свои шаги,
Как прячется в тумане местность,
Когда в ней не видать ни зги.

Замечательный образ: жизнь поэта как местность, покрытая туманом. «Живи незаметно!» – призывал Эпикур в 5 веке до н. э. Пастернак находит это состояние естественным и здоровым. Большинство современных авторов при всём желании не смогут «окунуться в неизвестность» – по той простой причине, что они и так в ней пребывают, как рыбы в толще воды. Чтобы окунуться, нужно, как минимум, подняться над этой самой неизвестностью.

Другие по живому следу
Пройдут твой путь за пядью пядь,
Но пораженья от победы
Ты сам не должен отличать.

«Другие» – ученики, эпигоны, подражатели, исследователи жизни и творчества, биографы и романисты. Что ж, пусть идут. Короля делает свита.

Парадоксальное уравнение побед и поражений – сильный этический нарратив. Не отличать значит быть выше, не придавать значения сиюминутным провалам и успехам. Первые могут обескуражить, раздавить, лишить воли к действию. Вторые лишают свободы и ставят в зависимость. Лучше пренебречь и первыми, и вторыми.

И должен ни единой долькой
Не отступаться от лица,
Но быть живым, живым и только,
Живым и только до конца.

Опять ты что-то «должен». Правда, не очень понятно, что именно. Как это – «не отступаться долькой от лица»? Предположу: «не терять лица», «сохранять лицо в любой ситуации», следовать своим принципам.

«Быть живым до конца» значит творить, пробовать, ошибаться и исправлять ошибки, полностью отказавшись от представления о значительности своей персоны. Сохранить свежесть и трепетность восприятия. Принять общий порядок вещей, согласно которому предвечная тьма небытия глотает мгновенную вспышку любой жизни, всякого существования.

11. 10. 2025