История одного славного пса по имени Кондрат

Любила я тебя всегда, как и люблю теперь,
Мой милый, нежный, ласковый, мой мягкий, добрый зверь.
Заботою возвышенной одаривал весь свет,
Другие - незнакомцы мне, тебе замены нет.

Ты прибыл к нам, мне 9 лет, со школы я иду,
В душе светло и думаю: «Дай к бабушке зайду».
С порога говорит та мне: «Спеши домой скорей,
Ведь там, велением судьбы, подарок всех живей».

И слов не разбираю я, по лестнице спускаюсь,
Что за подарок дивный там понять я собираюсь.
Спешу домой, все думаю, гадаю, невтерпеж
Увидеть мне, прочувствовать, несусь, что упадешь.

И вот оно, настал тот миг, открыта мною дверь,
Стою я, не дышу уже, передо мною зверь.
Он маленький, трясется весь, и глазки, тельце, хвост -
Все в нем дрожит, готовится занять свой верный пост.

Вот мама с тряпкою, лотком, пеленками, вся в мыле,
Вот брат с счастливейшим лицом несется по квартире.
Все впопыхах, и здесь и там, все нужно подготовить,
Чтоб малыша принять в свой храм и перестать злословить.

Собачка желтая пищит, игрушка, полагаю,
И «Тёмы» баночка стоит, на пол ногой ступаю,
А за углом лежит ночлег - зеленый и с цветами,
Его прилежно человек сшил ловкими руками.

Всё озарилось светом вдруг, собачка подбежала,
Смотрю я вниз - восторг, и тут, ко мне она прижала
Свое дрожащее нутро, на руки попросилась,
Глаза были чисты, как вдруг, те резко заслезились.

Мечтала я об этом дне, надежду не теряла,
Жила я грезами во сне, так с самого начала.
Играла с куклами одна, мечтала я о друге,
Который будет наяву делить со мной недуги.

И вот он, маленький щенок, он смотрит прямо в сердце,
От одного лишь взгляда я могла тогда согреться.
Он не пищит, не лает, лишь глядит невинным взором,
И крутит маленьким хвостом, как будто бы мотором.

Я помню выходили с ним гулять, он в моей куртке,
Завернут был он в пуховик, чтоб не замерзнуть шкурке.
Сидели на качеле мы, «Он рядом» - пело сердце,
Потом шли в дом, с родными чтобы чаем там согреться.

Я помню первый лай его, на банку чипсов «принглс»,
На неваляшку, что с лихвой туда сюда носилась,
На ту игрушку, что хвостом виляла влево - вправо,
И лаял, бегал, прыгал он - вот же была забава.

Я помню, как однажды он прогрыз дыру в кровати,
Вернулись мама с папой в дом, так для него некстати.
Как он конфеты со стопа таскал, пока не видят,
Он знал всегда, как ясный день - любимых не обидят.

Как с папой вместе поутру гулять они ходили,
Как мыли лапы мы ему, лелеяли, кормили.
Как мама приходила в дом, достав из сумки кость,
За это лакомство потом крутил он смело хвост.

Как к бабушке он подбегал за чтением газеты,
И вот, два сердца теплым днем уже были согреты.
Любил он всех, а все - его, и очищал он души,
И летом, осенью, весной, в моменты зимней стужи.

В часы невзгод, уныния он был рядом, мы дышали в унисон.

И так летели наши дни, чудесно, беззаботно,
Дарил нам счастье и любовь - все было превосходно.
Гуляли, бегали, играли, весь двор гудел отрадой,
И для него весь мир - тепло, и хочется быть рядом.

В моменты слез моих и мук он был всегда со мною,
И жал ко мне свой теплый бок, призвав
меня к покою.
И легче было мне тогда, ведь рядом чье-то сердце
Столь бережно хранит меня, позволив мне согреться.

Когда ему я по ночам высказывала мысли,
Я думала: «Поймешь ли ты и все ли ты осмыслишь?»
Взглянув в глаза, я поняла: он знает даже больше,
Его душа, огромная душа, живет, как будто меня дольше.

Он знал меня, он понимал всю горесть, все страдания,
Все муки, боли, тягости, души моей терзания.
Он знал нас всех, как нам помочь, чтоб стало легче сердцу,
И он лечил, лечил собой, чтоб людям, нам согреться.

Потом котята родились, для них он был охраной,
Отцом, любил их, как своих, залечивая раны.
Он воспитал их, уберег от всех невзгод на свете,
Ведь для него были они, как собственные дети.

Он был разумным и глупцом, послушным и задирой,
Философом и мудрецом, а иногда пронырой.
Был сильным, смелым, волевым, активным, легким, быстрым,
Его было не удержать, отпустишь - убежит со свистом.

И на горе сидели мы, и бегал он свободно,
Да, в этом счастье для него - прожить всю жизнь вольготно.
И жить не в клетке, не в плену, не в замкнутом пространстве,
А бегать, мчаться сквозь весну, питая к жизни страсти.

На даче бегал день и ночь, скитаясь по дорогам,
Там - его жизнь, сомнения прочь, там и его природа.
Под вечер возвращался он, и все мы его ждали,
Он приходил в любимый дом, где люди уже спали.

Как лаял он через окно в машине беспокойно,
Хвостом вертел, и, высунув язык, смотрел на нас покорно.
Как к папе рвался за рулем, желая быть поближе,
Как засыпал на полпути - все становилось тише.

Как видел нас - своим хвостом бил все, что было рядом,
Когда оставили его в квартире - слезы градом.
Он был наш друг, наш свет, наш день, надежда на спасение.
И он любил, ничто не требуя взамен - такое редкое явление.

Он был, как летний звук ночной, баюкал в полудреме,
Давал тот трепет и уход, необходимый многим.
Он даром был - природы, Бога, и светом в этой вечной тьме,
И именно таким героем запомнился навечно мне.

И нет сейчас того сияния, той радости, той жизни наяву,
Уже никто не оббегает резво ту летнюю зеленую траву.
Никто не дышит рядом сонно, когда проснулся ночью ты один,
И иногда есть чувство стужи, как будто плаваешь среди огромных льдин.

Кондрата нет уже как больше года,
Но в памяти весь свет его живет,
Вся радость, счастье, жизнь и воля,
Все то, что было с ним - его полет.

Мы помним его только добрыми словами,
Любили, любим, будем продолжать любить.
Даже сейчас он наполняет нас своими светлыми мечтами,
И этот лучик солнца никогда нам не забыть.