Памяти цыплята

Однажды вылупятся памяти цыплята,
обескуражат, затуманят,
реальность поломать не смея,
как будто пальцы сжав в кулак,
но не ударить — вспомнить время,
где мы стояли, словно треснувшие статуи,
живые слишком, чтобы камнем быть,
и слишком мертвые, чтоб крикнуть: стартуй.
Они склюют, не спрашивая, что важнее —
письмо, что не отправил,
или то, что не написал.
Забудут нить — найдут узлы в сознанье,
размотаются по дню, как чуткий страх —
зачем так больно помнится весна,
которую уже никто не назовет последней?
Они дрожат под кожей, как лихорадка,
всполохами чужих прощаний.
Смириться — значит не спугнуть.
Смолчать — значит вырастить в ладонях
их ломаные клювы,
чтобы потом с утра до ночи
кормить зерном недосказанного.
Однажды вылупятся памяти цыплята,
и ты поймешь — они всегда были тут:
в глазах прохожих, в запахах дворов,
в чужих фразах, сказанных не тебе.
Твое стадо, твоя стая,
вечно голодная и ласковая,
переучивающая тебя
не забывать.