Этой весной...

Этой весной я всё себе расскажу,
этой весной я всё себе прощу —
и, может быть, разрешу
споткнуться о собственное имя,
не спешить чинить потрескавшийся голос,
не выжигать до тла последнюю слабость,
не заклеивать скотчем трещины в ребрах —
пусть дышат.
Этой весной я встречусь с собой в дверях,
незваной гостьей — с грязными кроссовками,
нерешёнными снами, ржавыми снастями —
и с порога обниму,
как умеют только те, кто простил,
но ещё не забыл.
Этой весной я назову свои страхи —
по именам, по буквам, по тонким швам.
Поставлю чашку на стол,
позову их к завтраку,
разложу перед ними свои недописанные стихи,
покажу все вечера, когда не хватило сил
быть красивой, быть правильной,
быть чьей-то.
Этой весной я разрешу себе петь
не для кого-то — для ветра.
Разрешу себе не быть смелой,
не быть сильной,
не быть той, кого ждут.
Этой весной я скажу себе:
— Ты пришла. Уже этого — достаточно.
И, может быть, наконец, останусь.