Глубина аранжировки

С амвона возмущался иерей,
Все больше бесы трутся средь людей:
“Как семилетка может соль-мажор 
Играть концерт? С каких же это пор?”

Внимала паства, на пожарный осеняясь
И в потакании беса’м безбожным каясь.
И обещали тот ю-туб навек закрыть,
Чтоб духам злобы поумерить прыть:

– От демоны устроили музон:
Как будто им не писан был закон:
«Не совращать неискушенну детвору.
За ними есть кому призрить. И есть игру

Кому здесь распознать, что не по росту».
Невольно позавидуешь упорству
Овец бодаться с демоном-козлом:
«Ишь сатана открыл нам муз-салон»

А между тем на улицах визжали тормоза,
Какие-то забились голоса:
«Успеет к бабке «скорая» – или нет?»
И всем горел зеленый «ложный» свет.

Дома, квартиры вдруг спонтанно возгорались,
Хозяева в отчаянье метались,
И падал неожиданный кирпич –
И весь вертеп, казалось, не постичь.

А между тем мальчишка с вдохновленными глазами
Играл Равеля между падших и верховных. И не нами
Был окрылен полёт его души,
А тем, кто, как видно, зарекался: не грешить!

Не бить зеркал и не клевать кому-то печень –
Он бросил этот мир травить, приход увечить.
Он не спасал свой игрою люд –
Возможно, слишком был бесстрастно лют.

Так он себя оберегал от омерзенья
К тому, что видел. Не искал спасенья
От призрачных грехов и  наказаний,
Не раз уже прочтённых им писаний.

Он погрузился в недоступные всем ноты.
Он брал немыслимо – финальные аккорды.
И думал о себе: «божественно! Чудно!
Не оценил никто? Да –  всё равно!»