Белая Армия

Стоят на ветрах, как кресты, батальоны,
И белые знамёна горят, как заря.
Они уходили — не ради короны,
А ради России, родного царя.

В шинелях истёртых, с молитвой в кармане,
С иконою в сердце, с тоской на устах,
Они уходили, чтоб в Божьей ратмани
Не быть палачами, не жить во грехах.

Дисциплина — как сталь, неподкупна, сурова,
Приказ — это долг, а не просто слова.
И каждый там знал: умирать — не основа,
А честь — это вечная слава жива.

А красные шли, без молитвы и веры,
С огнём за плечами, с лозунгом лжи,
И рушили храмы, и рвали фанфары,
И в грязь погружали святые ножи.

Там, где стоял монастырь белокаменный,
Горел уже штаб, и в костре палачей
Смешались иконы, и кровь, и молитвы,
И плач матерей, и огонь батарей.

Но белые — шли. Хоть и мало осталось,
Хоть лёд и голод, хоть стужа, хоть тьма —
Им вера давала невидимую малость,
Что больше любого из званий — сама.

И пели в походах они перед боем,
И хоругвь, как солнце, над строем росла,
А кто-то шептал: «Царь-батюшка с нами,
Он нас не оставит средь вьюг и зола».

А потом — рассеянный путь эмиграции,
Французские улицы, чай без тепла,
Но в сердце — Россия, как боль и как нация,
Как белая птица, что в небе жила.

И пусть их считали врагами отчизны,
Пусть годы стирали былую вину —
Они же стояли за честь и за признак,
Что правда и вера спасут тишину.

Теперь же, когда их имена забывают,
Когда их могилы в снегах и золе —
Я вижу, как души их тихо взлетают,
С молитвой за Родину, в свет и к земле.