Ловчий. Ч 2. гл 5. Попытка

Ула медленно брела по берегу, оставляя за собой цепочку следов на мокром  песке. Волны лениво накатывались на берег, словно пытаясь утешить своим тёплым прикосновением. Свежий ветер игрался прядями её волос, не давая возможности их поправить. В голове крутилась одна и та же мысль: «Почему он не позвонил?». Прохладный морской воздух немного отрезвил, помогая собраться с мыслями. Её привлёк громкий крик чаек кружившихся над водой в поисках добычи. Их голодные крики казались сейчас особенно громкими. Внезапно она услышала знакомый голос:
— Привет, Пигалица! — Иваныч, мокрый до нитки, выходил из воды, с увесистым куканом рыбы. — Чего грустишь?
Ула обернулась. Увидев искреннюю улыбку на его лице, она почувствовала, как напряжение немного отступает.
— Привет, Иваныч, — тихо ответила она. — Да так… Просто жду одного звонка, а его всё нет.
Старик понимающе кивнул, хотя в его глазах промелькнуло сочувствие. Он положил кукан на песок и достал из полиэтиленового пакетика сигарету. Сигареты всегда были в сумке с одеждой оставленной на берегу. Все знали что это сумка Иваныча, и кроме сигарет там больше нечем разжиться. И местные воришки обходили её не трогая. Если только не соблазнится залётный подросток лёгкой добычей. И то после от «старших»  он получал нагоняй изгоняясь из города. Иваныч был в авторитете среди местных воришек. Он не раз выручал попавших в трудное положение малолеток. «Воровство тяжкий грех.Эхе-хех», - повторял он всякий раз, вступаясь за мальца, и понимая что тот живёт в неблагополучной семье и голодает, всегда угощал его рыбой.
— Эх, девка, — вздохнул он, закуривая. — Ты бы знала, сколько раз я сам ждал звонков, которые так и не поступали. Жизнь, она такая… Может, у него что-то случилось?
Ула пожала плечами. Она не хотела делиться своими переживаниями с посторонним человеком, но в то же время было приятно, что кто-то заметил её грусть.
— Может быть, — согласилась она, глядя, как волны обмывают уставшие ноги. — Спасибо, что спросил.
— Да не за что, — хмыкнул Иваныч. — На то и соседи, чтобы друг друга поддерживать. А теперь иди - ка домой, а то простудишься. Я тут сам разберусь. Ула улыбнулась, чувствуя, как тепло разливается в груди от простой заботы этого человека. И спросила: - Иваныч сможешь мне помочь? Она понимала, что сейчас решится многое — поверит ли ей этот человек, согласится ли помочь в её безумном предприятии? — Понимаете, Иваныч, — начала она, нервно сжимая край юбки, — всё началось с игры… Виртуальной игры, в которую я играла. Но она оказалась не такой простой, как казалось. Рассказ о загадочном игровом диске, который словно преследовал её, о странных снах и видениях, о том, как была на грани жизни и смерти во время погружения. Иваныч слушал, не перебивая, лишь иногда кивал головой, пытаясь уложить в своём сознании эту невероятную историю.
— А этот хрустальный шар? — спросил он, когда Ула сделала паузу. — Он как-то связан со всем этим?
— Да, — кивнула она. — Он вернулся со мной из игры. «Лучезарная дельта». И её нужно вернуть обратно.
Иваныч задумчиво потёр подбородок:
— Ну что ж, Пигалица, история, конечно, та ещё. Но раз уж ты обратилась ко мне… Завтра встретимся в клубе, как договорились. Посмотрим, что можно сделать. Только учти — я в этих ваших виртуальных играх не разбираюсь, но с аквалангом управляться умею.
Ула благодарно улыбнулась: — Спасибо вам, Иваныч. Правда, спасибо. Я чувствую, что вы единственный, кто может мне помочь справиться со всём этим.
Старик поднялся с песка, отряхивая его с колен:— Ну всё, хватит разговоров. Иди домой, а то и правда простудишься. Завтра будет тяжёлый день.
Когда Ула ушла, Иваныч ещё долго сидел на берегу, глядя на море. Его опыт подсказывал, что в этой истории гораздо больше загадок, чем кажется на первый взгляд. И он был готов помочь девушке разгадать их, чего бы это ни стоило.
Волны продолжали накатывать на берег, словно нашёптывая морские тайны, а чайки всё так же кружили над водой, не подозревая о том, какие удивительные события разворачиваются на берегу их родного моря.
Ула всю ночь работала над идеальным планом погружения, стараясь не упустить ни одной мелочи, которая могла бы привести к провалу. В памяти всплыло её первое ночное погружение. «Ольга и Роман Смирновы, молодожёны из Москвы, решили отпраздновать свой медовый месяц необычным способом — ночным погружением. После дневного инструктажа они, довольные, отдыхали в отеле. Теперь, благоухая различными ароматами, супруги в дайвинг-костюмах стояли рядом с ней, готовые к предстоящему приключению.
Ула закрепила основные фонари на их запястьях и проверила наличие запасных, меньшего размера — на случай отказа основного освещения. Затем все отправились в море на лодке. Маршрут первой категории сложности предполагал проплыть над затопленным самолётом без проникновения внутрь и, обогнув его, вернуться на берег. Ула уже мысленно подсчитывала гонорар, радуясь лёгкому заработку. Территория морского дна в квадрате погружения была хорошо исследована, и она могла пройти весь маршрут даже с закрытыми глазами. Ничего не предвещало беды. Втроём они нырнули в воду. Супруга старалась держаться рядом с Улой. Как любопытная рыбка, она обследовала все части самолёта, делая памятные фотографии. Вспышки фотокамеры мелькали то тут, то там. Отведённые сорок минут для погружения подходили к концу. Помаячив фонарём вокруг себя, Ула жестом указала направление к берегу. Их уже встречали «береговые» — инструкторы по погружению. Первой на берег вышла жена. Освободившись от акваланга, она поспешила в душевую. Долгое ношение костюма вызвало неприятные запахи. Ула была уверена, что муж Ольги следует за ними, но его не было.
— Сколько осталось воздуха в баллонах?- спросила она береговых.
— Минут на десять, не больше.
«Береговые», понимая, что что-то пошло не так, с тревогой смотрели на Улу. Баллоны всегда заправлялись по максимуму. Не раздумывая, она бросилась обратно в тёмную воду. Только у самолёта, на глубине, увидела мелькающие точки света. Оказалось, муж, замешкавшись, отстал и теперь в панике метался над самолётом, боясь покинуть это место. Он забыл, что достаточно просто всплыть на поверхность, где его легко обнаружат по свету фонаря на запястье. Ула поспешила ему навстречу. «Идиот! Это надо же так умудриться. На малой глубине потеряться!». Маякуя, что всё в порядке, она длинной тенью направилась к нему. И то ли со страха, то ли ещё отчего-то Ром, пытаясь рассмотреть, что за чудовище возникло из глубины, направил прямо на неё луч фонаря, ослепив сильно глаза. Совершенно забыв об инструктаже: «Во время любого ночного погружения обращайтесь с фонарём как с заряженным оружием. Никогда не направляйте свет прямо в глаза другому дайверу — это может привести к временной слепоте и дезориентации в пространстве».Зажмурившись от резкой боли, машинально сорвав маску, Ула потирала глаза и медленно опускалась на дно, теряя сознание».
Возникший внештатный прецедент тогда вернул Улу в игру. И теперь она хотела повторить этот эксперимент, и вернуть Лучезарную дельту обратно. Её целью был район портала — затонувший самолёт. Но прежде всего нужно было тщательно оценить обстановку. Вначале: сделать круг над самолётом, осмотреться. Затем поплыть к лодке, где находится Иванович. Убедиться что он на месте. Затем сделав два глубоких глотка воздуха, спокойно погрузится на дно, готовясь к встрече с Иванычем. Так и было сделано. Яркий луч фонаря Иваныча, мелькая в толще воды, приближался. Внезапная боль сковала всё тело, рефлекторно вынуждая схватиться за голову. Сильный разряд молнии ударил в район погружения и большими кругами разошёлся по воде, странным образом не задев Улы. Электричество, переместившись по прорезиненному костюму, не причинив девушке вреда, в конечном итоге рассеялось на значительном удалении. Грозы в этот вечер ничего не предвещало.