Всякие

Концерт

Концерт – это «согласованное
выступле-ние нескольких
государств».
Из словаря Ушакова.

Бабахнул Бах! И замер зал
Под роковые звуки.
Глен Гульд пришел и заиграл,
Выламывая руки.

А некто Вася, 40 лет,
Внимая понемногу,
Как только выключили свет,
Соседке гладил ногу.

И понял я, как дважды два,
Когда дремал под фугу,
Что Вася, гении и я –
Как соль нужны друг другу.

Клад

В одной стране, - не знаю где, -
Хоть лет тому немало,
На неизвестной глубине
Лежит кусок металла.

И он мечтает, золотой,
Так, как мечтает каждый,
Что под породою пустой
Найдется он однажды.

Театр

Хотелось мне в иные дни‚
Пусть я о том вздыхаю редко,
Ходить в театр‚ писать стихи
И чтоб моей была соседка.

А вот теперь я стал не тот.
Потяжелел да лень заела.
Высоцкий больше не поет,
И мне в театре надоело.

Oстались, брат‚ стихи‚ но зря
Я их ласкал - стихи прокисли.
Соседки нет. Любовь прошла‚
И в голове застряли мысли.

Случайной жизни водевиль
Влечет того‚ кто ценит ветер.
А мне теперь дороже штиль
И пиво горькое в буфете.

Я понял вдруг, что режиссер
Во всем не прав. Что он тупица.
Костюмы - дрянь‚ спектакль – позор
И что ненатуральны лица.

Я осознал: премьер - свинья‚
А труппа - лишь толпа‚ не боле.
Но главное‚ что роль моя
Навек‚ напрасно‚ навсегда
Потеряна‚ и я без роли.

Болят виски‚ как будто в гроб
Пора‚ а неохота все же.
Зал затемнен, партер - окоп,
И сырость расползлась по ложе.

Я молод был. Галерки свист
Мне слух ласкал‚ а нынче - на те!
Не зритель я и не артист‚
Терпимый‚ грустный атеист‚
Случайный‚ тихий наблюдатель.

Иду в туман. И все не так.
Бурьян‚ коряги‚ пни да кочки…
Лимон‚ конфеты и коньяк-
Все выстроилось по цепочке.

И в эти пасмурные дни‚
Напомнит лишь каштана ветка‚
Как я хотел писать стихи
И чтобы отдалась соседка.

Пустые хлопоты

Просиживаю в келье вечера.
А для чего – меня едва ли спросят.
Я делаю прекрасные кра–кра‚
Но в этом городе кра–кра никто не носит.

Я обожаю всякие кра–кра.
Я их выстругиваю и в пылу‚ и в зуде.
Вот получилось‚ вот опять‚ ура!
А пользы нет‚ увы‚ ни мне‚ ни людям.

Уже я стал седым. Давно пора
Работать‚ зарабатывать‚ мотаться…
А я все делаю и делаю кра–кра
И продолжаю глупо улыбаться.

Характер

Мы с тобой, несомненно, похожи.
Не звонишь, не приходишь, а я
Не надеюсь. А после, быть может,
Ты напишешь «на память отца».

Есть характер у нас вместо кляпа.
Он мешает, мешает всегда.
Ты когда-нибудь будешь, как папа,
Водку пить у пустого окна.

Моя смерть – троеточье, не точка.
Я мечтаю: в положенный срок
Будет сын у тебя. Будет дочка.
И ты с ними поладишь, дружок.

А потом, когда вырастут дети,
Ты, и мой вспоминая конец,
Старость встретишь, как я ее встретил,
И как встретил ее мой отец.

Мне так жалко тебя, толстокожий.
Не звонишь, не приходишь, а я
Зря надеюсь.
А завтра, быть может,
Ты напишешь «на память отца»...

Мы не в ссоре, мы в вечной разлуке.
Хоть обидно бывает порой,
Все пройдет! Я сглотну эти муки.
Только ты будь здоров, дорогой.

На Тисе

На берегах далекой Тисы,
Заполнив в дневнике пробел,
Составил я нескромный список
Всех на земле великих дел.

Бурлила Тиса и кипела,
В Дунай сливая всё, что в ней.
А я писал. Я делал дело.
На берегу прекрасных дней.

Прошли года, и список сгинул.
И вот сейчас не знаю я,
То Архимед влечёт в трясину,
То геморрой на склоне дня.

Ошибок сделано немало.
Но будь я даже страшный зверь,
Я жизнь свою начать сначала
Не согласился бы теперь.

Пишу стихи не без описок,
Продать мечтая за пятак,   
Что сочинил на пляжах Тисы,
Когда был молод и дурак.

Случай с пациентом

Кто-то скажет, что это скандал.
Засекреченный, как Камасутра,
Вёз в больницу свой стул или кал
Я в трамвае однажды под утро.

И не знаю как вышло потом -
Повторить все придется сначала -
Я в больницу пришел на приём,
А в кармане как не было кала.

Негодяй, что меня обокрал -
Он судьбою наказан в итоге.
Ну, а я, отвезу свежий кал,
И теперь не расслаблюсь в дороге.

Далеко - близко

В тот день, когда смотрел в окно,
Я не ловил прохожих взглядом.
Я вдаль смотрел.
Но далеко
Мешало видеть то, что рядом.

А там маячили друзья,
Кого уж нет, кто жив, но где-то.
Мир близко чётко видел я,
А дальше – в виде силуэта.

Лишь разгадав по голосам
Всех тех, с кем молод был и весел,
Я им налил по сорок грамм
И сала двадцать грамм отвесил.

Печально было и легко
Есть горький хлеб с кусочком сала.
А счастье, выпорхнув в окно,
Крылом взмахнуло и пропало.

Блатной

Его боялась детвора.
А он был видным и весёлым,
Блатной из нашего двора
И нашей школы.

В дома приличные не вхож,
Имел широкую походку.
Носил в кармане финский нож
И пил креплёное и водку.

Так, не читая умных книг,
Он рос задиристым и резвым.
А в жизни малого достиг
И умер молодым и трезвым.

Давно забыт блатной сосед.
И на заброшенной могиле
Знакомый с детства мне портрет
Поблек под толстым слоем пыли.

Нет, мы с ним не были на ты.
Он был и старше и сильнее.
Но я принёс ему цветы
В урочный час – в день юбилея.

Ему сегодня тридцать лет.
Какая мизерная дата!
И на табличку лёг букет,
Где только имя - как цитата.

А мимо проходил чудак
С ведром в руке походкой зыбкой.
Он оценил мой скромный знак
Непонимающей улыбкой.

Дубай

Не нужна мне природа чужая.
Мне и в бане хватает жары.
Не поеду я в чудо - Дубаи
Из моей неопрятной страны.

Мне не надо чужих этикеток.
Сотрясая основы основ,
Я не стану стыдиться отметок
На страницах своих паспортов.

На просторы чужого Дубая,
Распахнув в нетерпении рты,
Налетела голодная стая
Из далёкой, но гордой страны.

Вы езжайте, сомнений не зная,
Только мне не давайте совет,
Как испачкать прекрасным дубаем
Каблуки моих старых штиблет.