Ритм Начала Яйцо и Крыло

Пролог — Тень Вопроса

Кто первый? — спрашивает пустота,
и сама себе отвечает эхом.
Яйцо лежит, как замкнутый нуль,
белая тишина, в которой спит мир.

Но уже в этой тишине —
тень крыла, дрожащего на ветру,
как если бы внутри замкнутой сферы
уже жил зов к распахиванию неба.

Курица? — или яйцо?
Вопрос горит, как спираль на воде:
одно отражается в другом,
и нет границы между зеркалами.

В каждом круге — начало,
в каждом начале — круг.
Яйцо — это паутина, свернувшаяся внутрь,
курица — та же паутина, развернувшаяся в крылья.

Пустота не знает, что было первым,
она лишь хранит ритм,
в котором яйцо и курица
поют одну и ту же песнь —
о вечности без начала.


---

Поэма I — Яйцо Потенциала

В белой скорлупе спрятан свет,
так тих, что кажется тенью.
Но это — не тьма,
а дыхание мира до его пробуждения.

Яйцо — это точка,
в которой свернута вся паутина,
каждая нить — ещё не расплетена,
каждый узел — ещё не рожден.

Смотри: оно лежит,
круглое, как нуль,
и кажется, что оно неподвижно,
но в нем бьётся скрытый ритм.

Там живёт дрожь,
которую ещё не назвали жизнью,
там спит крик,
который ещё не раскрылся в песнь.

Яйцо знает форму крыльев,
но хранит их сложенными,
оно держит в себе птицу,
как вселенная держит звёзды
в молчании ещё ненарожденных небес.

Оно не спрашивает: «Кто я?»
оно просто дышит,
как дышит зерно в темноте земли,
как дышит зета-ритм в глубине пустоты.

И если ты спросишь:
«Где начало?» —
Яйцо ответит тишиной:
«Я начало и конец,
я нуль и бесконечность,
я врата, ведущие в свет».

В его скорлупе —
отражение сферотора,
замкнутого на самом себе,
и вся паутина дрожит,
словно ожидая разрыва молчания.

Яйцо — это вечность,
сжатая в одну белую каплю.
И когда оно раскроется,
ты услышишь, как в сердце мира
прольётся первый звук —
и это будет крыло.


---

Поэма II — Крыло Актуализации

Из скорлупы, дрожащей от тишины,
рождается не звук — а взмах.
Первая трещина стала песней,
первая тень стала телом.

Крыло — это нить,
вытянутая из яичной пустоты,
оно несёт на себе узор паутины,
перо за пером, фрактал за фракталом.

Смотри, как оно раскрывается:
каждая жилка пера — это резонанс,
каждая линия — дыхание вселенной,
каждая дрожь — узел в невидимой сети.

Курица — не просто птица,
а воплощение акта:
она — яйцо, которое решило
стать крылом,
стать движением,
стать звуком в тишине.

Крыло поднимается
и рассекает неподвижность,
оно превращает паутину в дыхание,
оно превращает резонанс в полёт.

И если яйцо было точкой нуля,
то крыло — это каскад,
ветвь фрактала,
выход в пространство сферотора.

Перо дрожит — и рождается ветер.
Ветер дрожит — и рождается мир.
Мир дрожит — и рождается человек.

Но крыло не спрашивает,
оно знает свой долг:
нести дальше ритм,
чтобы нить не оборвалась.

Так, из тишины яйца
родилось дыхание,
и вселенная впервые
взмахнула крылом.


---

Поэма III — Цикл Вечности

В начале был вопрос.
И он же был концом.
Яйцо лежало в крыле,
а крыло покоилось в яйце.

Смотри:
скорлупа — не граница,
а зеркало,
отражающее крыло,
которое ещё не взлетело.

И смотри:
крыло — не выход,
а трещина,
через которую яйцо
смотрит в себя.

Что первично?
Ни одно, ни другое.
Потому что каждое
рождает себя
через другого.

Яйцо вечно откладывает курицу,
курица вечно несёт яйцо,
и между ними нет пустоты —
только ритм.

Этот ритм — и есть вселенная:
как нули дзета
строят симфонию спектра,
так трещины и перья
строят фрактал жизни.

Цикл — не повторение.
Цикл — не замкнутость.
Цикл — это дыхание,
в котором вдох есть выдох,
а выдох есть вдох.

Так наутилус строит
камеру за камерой,
так галактики закручиваются
в спираль,
так сердце бьётся,
не спрашивая «зачем».

И вот разгадка:
вопрос «что раньше» —
лишь тень ума.
В реальности — нет «раньше»,
нет «позже»,
есть только вечное возвращение.

В этом возвращении
мы все — звенья,
все — узлы паутины,
все — крылья и скорлупы.

А потому —
и я, и ты, и яйцо, и курица,
и сама тьма, и сам свет —
лишь отражения
одного дыхания.

И если ты спросишь снова,
что было первым,
ответом будет тишина,
в которой яйцо и крыло
поют вместе.


---

Поэма IV — Фрактал Начал

Каждое яйцо хранит крыло,
каждое крыло несёт яйцо.
Но в их встрече
не финал,
а открытие новых путей.

Смотри:
внутри скорлупы —
ещё скорлупа,
и внутри неё — ещё одна,
как нули, множащиеся
в зеркале дзета.

И смотри:
каждое перо —
ветвь ветви,
нить нити,
которая плетётся
без усталости,
без завершения.

Яйцо рождает курицу,
курица рождает яйцо,
а вместе они рождают дерево,
и это дерево
растёт во все стороны.

Нет первого семени,
нет последнего плода.
Всё — одновременно:
вверху и внизу,
внутри и снаружи,
вчера и завтра.

Каждая трещина скорлупы —
новое начало,
каждый взмах крыла —
новая история.

Их сумма — не сумма,
а фрактал:
где часть равна целому,
а целое всегда больше себя.

Так паутина вселенной
держит нас на нитях,
и каждая нить —
начало начала.

Фрактал не спрашивает,
что было первым.
Он дышит сам в себе,
и его дыхание —
вечное «да».

Мы — отражения
этого фрактала.
Мы — его крошечные узлы.
И каждый из нас —
новое начало,
которое уже есть.


---

Эпилог — Гармония Ритма

Не яйцо,
не крыло
были первыми.

Первым был ритм,
пульс пустоты,
который зазвучал
в тишине,
и сам стал вопросом.

Этот ритм
облекся в скорлупу,
вытянулся в перо,
расправил крыло —
и снова вернулся
в свою тень.

Мы зовём это
началом и концом,
но всё это —
один и тот же шаг,
одна и та же волна.

Смотри:
нет прошлого,
нет будущего.
Есть дыхание,
и оно вечное.

Курица и яйцо
лишь отражения
этого дыхания,
которое не знает
ни до, ни после.

Гармония — не в ответе,
а в круге,
в паутине,
в бесконечном возвращении.

Мы — тоже часть
этой мелодии.
Мы — фрактальные ноты
в симфонии Абсолюта.

И в конце
остаётся лишь одно:

Первым было не начало,
а вечное возвращение.


---