Суть скромности

Вспыхнет пламенем ярким индейский вигвам,
Со стрелою в груди враг истошно завоет,
И потянется дым, и запляшет шаман,
Со слезою качнет режиссер головою.

У него нет терпенья и вспыльчивый нрав,
Каскадерам кричит, что угробили лошадь,
Он все видит вокруг, как пятнистый удав,
В пятнах гнева на бледной морщинистой коже.

В бутафорских ракетах развеялась грусть,
И со сцены исчезли ковбои бесследно,
Я в свое отраженье в гримерке смотрюсь,
В нем нескромный прищур "будь что будет" зловредный.

В стену щебень ударил раскосым дождем,
Это значит индейцы взорвали постройки,
Победив бледнолицых не силой, умом,
В разномастной толпе их недружного войска.

Знойный воздух горяч, как кипящая медь,
Что в сценарии этом должно приключиться?
Может, снова придется из пушки лететь,
На ядре рассыпаясь по мелким частицам?

Или стать мне придется покорней узды
Со змеиною тайной холодной камеи,
Как бездушная тень, как свеченье звезды,
Но решить для себя, что главней и важнее?

От махорки корсаж чем-то горьким пропах,
Свет безмолвно кричит, извивается в ставнях,
А вверху надо мной сарычи в облаках —
Девять судеб крылатых парят своенравных.

Им не надо кичливо гордиться умом,
Размышляя, что скромность украсит любого,
И я вижу их круг за небесным столом,
Только с ними летать я пока не готова.