Друзья Бродского в Ленинграде

Фото: aвторское название - "Новые классики"- Илья Смирнов, Алена Дьяконова, Евгений Рейн, Генрих Штейнберг, Иосиф Бродский в квартире Юрия Цехновицера. Ленинград, 1960-е.
Фотограф: Юрий Цехновицер.
Из архива Якова Гордина
_______________________________________
«Приоткрою несколько старых комнат, микроскопических мирков Петербурга, где в те времена встречались люди, ищущие чего-нибудь необычного, отличного от общепринятого мироощущения. Такие кружки образовывались вокруг какого-нибудь человека, яркого и значительного, конечно, если у него было пространство для встреч и желание. Островки подлинного человеческого общения, культуры, традиции и независимого сознания. Благодаря таким островкам только и возможна была жизнь в той России.
Одним из таких мест был Клуб Бориса Понизовского на Стремянной.
https://ru.wikipedia.org/.../...
Понизовский  выделялся из любой толпы своей величественной львиной головой, сверкающим взглядом, протезами и дюжиной поклонниц. Его я заметила задолго до знакомства — около входа в БДТ, он опирался на палки, окруженный юными обожателями. Он запоминался каждому, кто хоть раз его видел. На осанистом теле — голова Зевса. Его звали “Король театра”, вспоминается: “забытых королей на свете тьма”. В квартире Понизовского было что-то вроде древнегреческой академии, обсуждали будущее планеты, Кьеркегора, Шестова, Сартра, Хайдеггера… В комнате летали фразы: “Ты не понимаешь метафизического смысла “космоса”; “Он (не помню кто) не решает проблем пространства, не углубляется в понимание “модели вселенной Эйнштейна”. Там знакомились. Все стены его комнаты были завешаны картинами и фотографиями, в центре висел портрет худощавого человека, похожего на араба, — Камю, как сказал мне Яков. Везде валялись книги по Востоку и театру. Понизовский устраивал у себя маленькие выставки...
<...> Конечно, говорили и спорили о литературе. Откуда-то появлялись уникальные издания — “Поэма конца” Цветаевой. Из клуба Понизовского “Тошнота” и “Чума” бродили по городу в копиях.
<...> У Юрия Цехновицера (Цеха), архитектора, художника, фотографа, в его знаменитой квартире на Адмиралтейской набережной.. собирались “свободные художники”.
Юрий Цехновицер был выдающимся архитектором с фантастическими идеями коробчатых конструкций, с перевернутыми столами в комнатах, со сводчатыми потолками, где все двигалось и летало. Он сконструировал потолок из цельного стекла без столбов и перекладин для Мальцевского рынка, его проект отклонили, испугавшись обвала, приняли другой, который Цехновицер “разгромил” в газете, предсказав, что их потолок обвалится. Когда же в самом деле все обвалилось, то его вызывали в разные организации и допытывались: “Откуда вы узнали, что потолок обвалится? Откуда?” Когда на Невском проспекте все здания до второго этажа захотели перестроить под магазины, Юрий выступил как гладиатор против главного архитектора города, попал в опалу, но Невский в конце концов остался Невским.
Юрина квартира была уникальна и по расположению на Неве, напротив Университета, и по картинам, скульптурам, мебели, умопомрачительной библиотеке. Редчайшие книги, оригинальные издания с дарственными надписями его отцу — журналисту и первому декану факультета журналистики Ленинградского университета. Кажется, некоторые свободные художники подтибривали, прикарманивали себе кое-что из Юриной библиотеки. Я кое-кого знаю, но не назову».
Диана Фёдоровна ВИНЬКОВЕЦКАЯ
«Единицы времени» (Фрагмент)
Опубликовано в журнале Звезда, номер 3, 2008
__________________________________________
«Юрий Орестович Цехновицер, сын известного литературоведа, жил на Адмиралтейской набережной в доме № 10. У него была роскошная (по понятиям того времени) квартира в бельэтаже. Прямо под окнами – Нева, а на другом берегу – Ростральные колонны, Академия наук, Кунсткамера, Двенадцать коллегий.
В квартире пятиметровые лепные потолки, массивные ореховые двери с резьбой, карельская береза, бронзовые канделябры, картины в тяжелых золоченых рамах, книжные стеллажи до потолка, копия посмертной маски Пушкина, цилиндры на круглой вешалке в передней – одним словом, никакого намека на существование советской действительности. Входишь непосредственно в ХIХ век.
Юра, талантливый художник и архитектор, был шумным, бородатым «бонвиваном» и светским львом. 7 ноября, когда население Советского Союза напивалось в стельку в честь Великой Октябрьской, мы до утра «гуляли» у Цеха, празднуя день его рождения. Получалось как бы вместе со всей страной, но по другому поводу. Цеха и его барскую квартиру Бродский вспоминал не раз, в частности в беседах с Евгением Рейном во время их встреч в Нью-Йорке в 1988 году».
Людмила Яковлевна ШТЕРН
Из книги «Поэт без пьедестала. Воспоминания об Иосифе Бродском».