Накануне

На носу уже седьмое,
думу думаю одну –
март пришёл, грядёт восьмое,
чем порадовать жену?

Рыскал я по магазинам,
есть там кое-что для дам,
но сказала тётя Зина:
«За копейки не продам!»

Тут мне очень захотелось
что-то яркое создать,
но измученное тело
завалилось на кровать.

На минуточку закрыл я
очи грустные свои,
и … зашелестели крылья
юной, девичьей любви.

Это милая Татьяна
тихо, тихо подошла.
Я лежал, как будто пьяный,
и в горячке добела.

Обняла, поцеловала,
боль рукой своей сняла
и как будто из подвала
свежесть хладная пришла.

Между тем, моя Татьяна
ласки, нежности полна,
тоже стала будто пьяной,
разыгралася сполна.

Взбодрила, оживила,
силы прежние дала,
улыбнувшись нежно, мило,
вдруг опять с ума свела.

Тут я встал по-молодецки,
обнял милую свою
и уже совсем по-детски
ей сказал: «Тебя люблю!»

Подарил я ей букетик
ярко-жёлтеньких мимоз,
а потом без всяких этих
ярких, свежих, красных роз.

Подарил ещё в придачу
жизнь красивую без мук,
под Москвою чью-то дачу,
драгоценностей сундук.

Закружились в вихре вальса,
поднялись на небеса…
Ну, а что же было дальше?
Дальше были чудеса.

Началась вдруг оперетта –
это нечего скрывать –
как Ромео и Джульетта
повалились на кровать.

Тут открыл глаза я.
- Ну а где же унисон?
Голова моя седая –
это был, конечно, сон!