Леон Фелипе Я великий проклинатель

   Крик зазвучал
в утробе пещеры,
псалмы в храме запели
  в полдень,
и песня в сумерках...
   Но крик был первым.


  Очередь из голосов:
я - крик, ты - молитва, он - песня.
 Но крик - первый.

  Очередь за вожжами:
он держит их, потом ты и я следом.
И в час теней подземных
  проклятия требуют себе по праву
вожжи.

Ржут лошади, уже в упряжке,
   готова карета...
    Кто их повезет?
    Я - проклинатель.
Я сегодня правлю каретой,
  я возчик.
   Поэт - этот,
ты - псаломщик,
тот - плакальщик,
ты - тот, что кричит,
я - проклинатель.
Я ее управляю сегодня.
  Возчик кареты.
Давайте! Садитесь!
Мы отправляемся
в преисподнюю!

Бич имеет ритм свой,
 лошади - свою морковку,
 и остальные - вой...
Ругань кучера и проклятия.
       Но! Но!
Музыканты, поэты, псаломщики,
      вояки и епископы!
      Я спою.
Жизнь моя, жизнь моя,
      Ай! Ай! Ай!
Жизнь моя, жизнь моя,
У меня один глаз - жалкий,
другой - в истерике.
Жизнь моя, жизнь моя!
Ай! Ай! Ай!
Это моя песня,
песня моей плоти,
моего тела.
И если мои глаза грязные,
  то ваши слепы.
Музыканты, поэты, псаломщики,
епископы, вояки!
Я спою еще раз.

Старый король Кастилии
 Ай! Ай! Ай!
Старый король Кастилии
с ногой оспенной,
другая - сифилитика.
   Ай! Ай! Ай!
    Это копла земли моей.
моего королевства.
Пускай оно сгнило внутри,
     но дух его - вечен.

Музыканты, псаломщики и поэты,
Вояки и епископы!..
Принесите мне компас,
  на рогах митры
  висит зеленая молитва,
  желтая - другая.
На рогах митры.
   Ай! Ай! Ай!
Это души моей копла,
   души, храма лишенной,
потому что черная тварь
апокалипсиса
его осквернила,
навозом наполнила.

Пропел петух три раза,
     три раза Петр отрекся,
         и я пропою три раза ради
моей плоти,
за церковь и за родину...
За то, что имел и уже не имею больше...


         Пошел! Пошел! Пошел!
         В ад едем с песнями!
   Кто с хвалой, кто с молитвенником,
кто с рупором, кто со шпагой,
кто с жалобой.
и я, как Дон Хуан, как Иова,
и я с руганью и проклятиями...
Со своим инструментом каждый.

Эх, хорошо едем!
Не перепутали тропинку.
 Скоро будем!
      Проспрягаем еще раз:
Поэт - этот, ты - псаломщик,
плакальщик - тот, а вот - который кричит.
       Я проклинатель...
И мудрец? Где он?
        А, это ты!
И ты знаешь, сколько весит камень
      и что оставляет ветер?
Какая скорость у сумерок
       и жесткость молчания?
Не ответить?...
Потому что узды мои.
Я управляю каретой.
Музыканты, мудрецы, псаломщики, поэты,
епископы и вояки...
Позвольте спросить мне:
- Кто был это?
Кто разбил
зеркало луны?
Откуда камень
и пистолет гангстера?
Банкир открыл пробку
шампанского.
Песня, укатившая от поэта,
  отречение мудреца,
толчок невежи.
    Кто был это?
Судья с палочкой?
чей-то важный посох,
скипетр, держава?
    Кто был это?
Никто не знает?
Но ныне мои вожжи.
   Но! Но! Но!...
Вперед, лошади!
В ад направляемся!
Нет другой дороги.
 "Доберемся ли мы во время?"
 "Рассвета раньше?"
 "Пока, до встречи!"
И чтобы было ехать легче, 
споем коплы хором
Великого Привратника Петра.
Я буду солистом,
  а вы подпевайте
  в ритме аллегро.

   Копла:

      Пришла война.
Чтобы творить насилие
и запускать торпеды
и собирать солдатам
железо старое
в закромах города.
И Петр, Великий Привратник,
сказал солдату:
"Возьми это..."
И ключи от храма
дал ему.

Припев:

  Петр, Петр...
  Ключи от храма ты Отдал.


    Копла:

  Петр... Тебе сказал Господь Оливы,
когда ты поранил слугу шпагой:
  "Спрячь ее в ножны.
    Я знаю, куда иду я".
       И ты убрал ее
  и копилку церковную.

    Припев:

    Петр, Петр, великий привратник!
    Друг солдат и банкиров соратник!


    Копла:


  И сегодня мы путь на небеса держим,
  кружась по аду,
туннель в подземелье роя,
и задаем вопросы
крысам и корням деревьев.
- Почему молчат колокольни
и ступенек наверх нету?
И все птицы твои, Петр,
 почему мертвые?

    Припев:

   Петр, Петр, ответь!
   Почему все твои птицы должны умереть?

      Однако, сеньоры,
      я не скептик, и я верую,
      в Солнце, к примеру,
  Во всемирный Потоп,
 в проклятия и навоз;
 в слезы,
 в ад и Ветер;
 в косу, наконец,
 смерти,
 в давильню,
 в круглый камень мельницы,
 что мелет все на свете;
 в топор, что рубит деревья,
  и четвертует стихи и псалмы равномерно
       в бреду и безумии...
 в газ верую, отравленный,
      эфирный, без гравитации,
 недогматичный, недиалектичный,
     что наполняет шары громадные,
     и шарики маленькие, и мозги.

  Верую,
 что есть свет в ритуале,
 и языческом культе и тайне.
  Верую, что вода в кровь превращается,
   кровь - в вино,
   кровь Бога и кровь моего тела.
  Верую, что в мукУ превращается зерно,
 и плоть становится хлебом...
 Плоть Бога и моя плоть.
 Верую, что человек честный,
когда отдает нам хлеб свой ,
тогда в его пальцах
Христа плоть.
       Это мое старое кредо.
 и скоро будет вашем.
      Вы уже учитесь.
С ним мы войдем в ворота севера
и выйдем из затворов ада.
Ад не есть цель, а средство...
   Мы будем спасены огнем.
  И этот огонь не вечен.
 Он - как слезы, как цена высшая,
 которую заплатим Богу,
 без скидок и договоров оплаченных,
 чтобы войти в царство человеков
  и героев,
 в царство, которое вы всегда звали
 небесным блаженством.
    Идем туда!
  Мы все ли?
 В последний раз пересчитаем:
    Этот - псаломщик,
    который псалмы уничтожил в гневе:
 "Что ты за Бог! Принес несчастья
 и отдал мне их
 и подчинил народы!"
  Это - поэт люциферский,
 стерилизовал поэзию антисептиком,
 чванливый и фарисейский,
 пуританский  и лицемерный.
           О пуритане и эстеты!
  Со стихом нечистым.
 Оставьте эти очистки
 в преисподней
 в котле плавильном.
Туда движутся артисты-содомиты,
 художники косоглазые,
 поэты вывихнутые.



      Не плачьте.
 И не говорите,
 что Свет и Любовь
 лучше видятся
 через взгляды кривые
 или пол меняя.
 Ни плача, ни извращений.
...

Отправляемся в великую мастерскую,
        в великую кузницу, где выпрямляют
      кривых и убогих, плач и чванливость.
     Того, кто кричит в ярости,
    того, кто плачет и жалуется.
 Короля прокаженного
 с сифилисом,
   дурня неустрашимого,
   и мудреца робкого
  со своими страхами и записями,
 боясь сказать что-нибудь.
 Здесь шествуют судья и гангстер,
 в одном стихе совмещенные,
    Президент - демократ лощеный
     и вояка,
  который вынимает шпагу из ножен
  летом, когда не надо, а не зимой, когда нужно.
       Горе тому, кто вооружается,
       чтоб зерно свое защищать только,
       а не хлеб всеобщий!
 Горе тому, кто говорит - это наше!
 И мы сохраним его!
     Банкир шествует, демагоги,
     христиане, якобы подлинные,
      христоствующие,
      и  этот с митрой, с двумя рогами,
    те, что ключи продали...
 Петр, великий Привратник...


 Все идут здесь.
 И я с ними, с глазами грязными...
 проклинатель.

  Да,
 сегодня без дома и царства,
 без песни и псалма,
 ключа и храма.
 Это я
 вас веду и управляю каретой.
 Вожжами.


    От псалмов к плачу,
 от плача к крику, от крика к отраве.
     Но! Но! Но!
 И Свет в аду - награда!


6.10.2025








Yo soy el gran blasfemo

El grito suena bien
en el vientre de la cueva,
el salmo bajo el mediod;a
de los templos
y la canci;n en el crep;sculo…
El grito es el primero.

Hay un turno de voces:
yo grito, t; rezas, ;l canta…
El grito es el primero.

Y hay un turno de bridas:
;l las lleva, t; las llevas, yo las llevo.
Y a la hora de las sombras subterr;neas
la blasfemia reclama sus derechos.

Los caballos piafan ya enganchados
y la carroza aguarda…
;Qui;n la lleva?
Yo: el blasfemo.
Yo la llevo, yo llevo hoy la carroza,
yo la llevo.
;ste es el poeta,
t; eres el salmista,
;se es el que llora,
t; eres el que grita…
yo soy el blasfemo.
Yo la llevo. Yo llevo hoy la carroza,
yo la llevo.
;Arriba! ;Subid todos!
;Vamos hacia el infierno!

La aijada tiene su ritmo,
y la tralla, y el frito, y el aullido…
y la blasfemia del cochero.
;Arre!
;M;sicos, poetas y salmistas;
obispos y guerreros!
Voy a cantar.
Vida m;a, vida m;a,
;Ay! ;Ay! ;Ay!
Vida m;a, vida m;a,
tengo un ojo pita;oso
y el otro con ictericia.
Vida m;a, vida m;a,
;Ay! ;Ay! ;Ay!
Esta es mi copla,
la copla de mi carne,
la copla de mi cuerpo.
Mas si mis ojos est;n sucios
los vuestros est;n ciegos.
;M;sicos, poetas y salmistas;
obispos y guerreros!
Voy a cantar otra vez.

El viejo rey de Castilla
;Ay! ;Ay! ;Ay!
El viejo rey de Castilla
tiene una pierna leprosa
y la otra sifil;tica.
El viejo rey de Castilla
;Ay! ;Ay! ;Ay!
Esta es la copla de mi tierra,
la copla de mi reino.
Mas si mi reino est; podrido
su esp;ritu es eterno.

;M;sicos, poetas y salmistas;
obispos y guerreros!…
Llevadme de nuevo el comp;s.
En los cuernos de la mitra
;Ay! ;Ay! ;Ay!
En los cuernos de la mitra
hay una plegaria verde
y otra plegaria amarilla.
En los cuernos de la mitra
;Ay! ;Ay! ;Ay!
;sta es la copla de mi alma,
de mi alma sin templo
porque la bestia negra
apocal;ptica,
lo ha llenado de esti;rcol.

Tres veces cant; el gallo,
tres veces neg; Pedro,
tres veces canto yo:
por mi carne,
por mi patria y por mi templo…
Por todo lo que tuve y ya no tengo…

;Arre! ;Arre! ;Arre!
;Vamos al infierno!
T; con el la;d, ;ste con el salterio,
aquel con la bocina, ;se con su lamento,
vosotros con la espada,
y yo, como Don Juan y como Job,
maldiciendo, blasfemando…
cada cual con su instrumento.

Vamos bien,
no hemos errado el sendero.
Conjugad otra vez:
;ste es el poeta, t; eres el salmista,
;se es el que llora, t; eres el que grita.
Yo soy el blasfemo…
;Y el sabio? ;Donde est; el sabio?
;Eh, tu!
T; que sabes lo que pesan las piedras
y lo que corre el viento…
;Cu;l es la velocidad de las tinieblas
y la dureza del silencio?
;No contestas?…
Pues las bridas son m;as. Yo la llevo,
yo llevo hoy la carroza, yo la llevo.
M;sicos, sabios, poetas y salmistas,
obispos y guerreros…
Dejadme todav;a preguntar:
;Qui;n ha roto la luna del espejo?
;Qui;n ha sido?
;La piedra de la huelga,
la pistola del g;ngster,
o el tap;n del champa;a
que dispar; el banquero?
;Qui;n ha sido?
;El canto rodado del poeta,
el recul;n del sabio,
o el empuj;n del necio?
;Qui;n ha sido,
la vara del juez, el b;culo o el cetro?
;Quien ha sido?
;Nadie sabe qui;n ha sido?
Pues las bridas son m;as.
;Adelante! ;Arre! ;Arre!…
;Vamos hacia el infierno!
Ya no hay otro camino.
«;Llegaremos a tiempo?»
«;Antes de que amanezca?»
«Desde luego.»
Y para hacer m;s corta la jornada
ahora cantaremos en coro,
y cantaremos las coplas
del Gran Conserje Pedro.
Yo llevar; la voz cantante
y vosotros el estribillo
con l;gubre ritmo de allegreto.

Copla:
Vino la guerra.
Y para hacer obuses y torpedos
los soldados iban recogiendo
todos los hierros viejos de la ciudad.
Y Pedro, el Gran Conserje Pedro,
le dijo a un soldado:
«Tomad esto…»
Y le dio las llaves del templo.

Estribillo:
Pedro, Pedro…
El Gran Conserje Pedro
que ha vendido las llaves del templo.

Copla:
Pedro… Te dijo el Se;or de los Olivos
cuando heriste con tu espada al siervo:
«Mete esa espada en la vaina,
que yo s; a lo que vengo.»
Y la metiste…
con las cajas de caudales en el templo.

Estribillo:
Pedro, Pedro, el Gran Conserje Pedro,
amigo de soldados y banqueros.

Copla:
Y ahora tenemos que ir al cielo
dando un gran rodeo
por el camino del infierno,
cavando un largo t;nel en el suelo
y preguntando a las ra;ces y a los topos,
porqu; ya no hay campanas
ni espada;as,
Pedro, y los p;jaros…
todos tus p;jaros se han muerto.

Estribillo:
;Pedro, Pedro,
todos tus p;jaros se han muerto!

Sin embargo, se;ores,
yo no soy un esc;ptico
y hay unas cuantas cosas en que creo.
Por ejemplo, creo en el Sol,
en el Diluvio y en el esti;rcol;
en la blasfemia,
en las l;grimas y en el infierno;
en la guada;a y en el Viento;
en el lagar,
en la piedra redonda del amolador
y en la piedra redonda del viejo molinero;
y en el hacha que derriba los ;rboles
y descuartiza los salmos y los versos;
en la locura y en el sue;o…
y en el gas de la fiebre tambi;n creo,
en ese gas ingr;vido,
expansivo y et;reo,
antifilos;fico,
antidogm;tico y antidial;ctico
que revienta los globos…
los grandes globos,
los globitos y el cerebro.

Y creo que hay luz en el rito,
luz en el culto y luz en el misterio.
Creo que el agua se hace vino,
y sangre el vino,
sangre de Dios y sangre de mi cuerpo.
Creo que el trigo se hace harina
y carne la harina…,
carne de Dios y carne de mi cuerpo.
Creo que un hombre honrado
cuando nos da su pan
tiene el cuerpo de Cristo entre los dedos.
;ste es mi credo.
;ste es mi viejo credo y pronto ser; el vuestro.
Ya lo ir;is aprendiendo.
Con ;l entraremos por la puerta norte
y saldremos por el postigo del infierno.
El infierno no es un fin, es un medio…
Nos salvaremos por el fuego.
Y no es un fuego eterno.
Pero es, como las l;grimas,
un elevado precio
que hay que pagarle a Dios,
sin bulas ni descuentos,
para entrar en el reino de la luz,
en el reino de los hombre,
en el reino de los h;roes,
en el reino que vosotros
hab;is llamado siempre
el reino beat;fico del cielo.
;Vamos all;!
;Estamos todos?
Hagamos el ;ltimo recuento:
;ste es el salmista,
el que deshizo el salmo
cuando dijo con ira y sin consejo:
«T; eres el Dios que venga mis agravios
y sujeta debajo de m;, pueblos.»
Y ;ste es el poeta luciferino,
el que invent; el poema
esterilizado y antis;ptico
y guard; en autoclaves la canci;n,
puritano, orgulloso y fariseo.
;Oh, puristas y estetas!
A;n no est; limpio vuestro verso
y su ;ltima escoria ha de dejarla
en los crisoles del infierno.
Aqu; van los artistas sodomitas,
los pintores bizcos
y los poetas inversos.

No llor;is.
Pero no dig;is tampoco
que la Luz y el Amor se ven mejor
torciendo la mirada o torciendo el sexo.
Ni llanto ni ufan;a. Vamos al gran taller,
a la gran fragua
donde se enderezan los entuertos.
Aquel es el que grita,
el hombre de la furia,
y aquel otro el que llora,
el hombre del lamento.
All; va el rey leproso y sifil;tico,
;ste es el sabio t;mido,
cargado de tarjetas y de miedo.
Aqu; van el juez y el g;ngster
los dos juntos en el mismo verso.
;ste es el Presidente
dem;crata y guerrero
que desnud; la espada en el verano
y debi; desnudarla en el invierno.
;Ay del que se arm; tan s;lo
para defender su granero,
y no se arm;
para defender primero el pan de todos!
;Ay, del que dice todav;a:
nos proponemos conservar lo nuestro!
All; va el demagogo,
aqu;l es el banquero,
;stos son los cristianos
-que ahora se llaman los «cristeros»-
Y ;ste es el hombre de la mitra,
la bestia de dos cuernos,
el que vendi; las llaves…
el Gran Conserje Pedro…

;Aqu; van todos!
Y aqu; voy yo con ellos.
Aqu; voy yo tambi;n,
yo, el hombre de la tralla,
el de los ojos sucios… el blasfemo.
S;. Ahora ya sin hogar y sin reino
sin canci;n y sin salmo,
sin llaves y sin templo…
yo la llevo,
yo llevo hoy la carroza, yo la llevo.

Se va del salmo al llanto,
del llanto al grito, del grito al veneno…
;Arre! ;Arre!
;Y se gana la luz desde el infierno!