Паново

Все деревья поспилили на дрова,
Погорела жарким летом вся трава.
И в растресканную землю на куски
Не сочится даже капля из реки.

Солнце палит, как безумный колобок.
Не гудит пастуший вдалеке рожок.
И в деревне больше нету ни души.
Затерялась рухлядь домиков в глуши.

А когда-то здесь кипела жизнь рекой,
Сорванцы вели коней на водопой.
Колосилась, шевелилася земля.
Жёлтым морем золотилися поля.
Старики с колен тетёшкали мальцов,
Статны избы были полны молодцов.
И звенел повсюду детский звонкий смех.
Девки игры сотворяли для потех.
Суетились бабы вместе у печи.
И пекли на праздник с маком калачи.

Вот он стол ломится посреди всего двора.
С нетерпеньем ждёт застолья детвора.
На завалинке Матвеич гармонист.
Заворачивает душу в тонкий лист.
От ноги культя с последней мировой.
Подхватил гармошку гулкий бабий вой.
Затянули песню старики,
Дед стопарик хлопнул уж с руки.

Дорогих гостей встречает Род, с далека отец и сын вернулся.
В долгий батя двинулся поход, чтоб малец в природу окунулся,
Что при роде Родиной зовётся, кровоточит, как заноза в сердце.
На чужбине болью отдаётся, и зовёт распахнутою дверцей.
Словно песня, птичьи переливы согревают душу снова, снова.
Нынче будет праздник всей семьёй, всей деревней, всем селом Паново.

Первый тост за встречу самогонкой, и звенят стопарики без строя.
А второй, не чёкаясь, вдогонку, за бойца, за снайпера – героя.
Во второй с фашистами войне Дед Василий не вернулся с боя.
Вместо треугольников конверт получила баба Нюра стоя.
Третьим помянули мужиков, всех до одного, кто не вернулся.
Нет в селе Паново слабаков. Каждый дом конвертиком коснулся.

Песню затянули старики, что такой малец и не слыхал.
На погосте с края у реки род отца-героя поминал.
Баба Нюра с сундука достала старых треугольников листки.
И губа тихонько задрожала от неровных строк родной руки.
Баба Нюра подняла одна четверых детей, все вышли в люди.
Каждый дом коснулася война, хоть каждой бабе грезилось о чуде.

Только чудо не сбылось не у кого. Ни один мужик в деревню не вернулся.
Опустело мужем вдовое село. В каждом доме пол от горя покачнулся.
Сыновей и дочерей растили вместе, всей семьёй, в Паново Колосовы все.
Как колосья на полях одной стеною, как снопы с завязкой вязевом в косе.
Дети в школу собирались до рассвету и пешком шагали ровно 20 вёрст.
Вырастали, разлеталися по свету. Стариками прирастал села погост.

Опустели избы, развалились. И закончился Паново быстрый век.
И на карте лишь пустырь, но нет деревни. Население, тире ноль человек!