Элегия Гонца Пролог к падению

Он вот, чей образ мрачен и суров,
В чьих кудрях — ночь, лик — блески хлада
В его очах — озёр туманного покров,
Где тень веков уснула без отрада.
Одет в атлас. В цвета вороньих крыл,
В нём дух тоски, что вечностью смущён.
Он — гонец, удел его — чтоб вечно жил
Тот поиск правды, свыше назначён.
Строптивый дух и разум одинокий
Хранят в себе и муку, и тревогу.
Он в тьме идёт тропой высокой,
Спеша к своей неотвратимой строгу.

Средь теней бессонных, тишью тёмных сил,
Бредёт, как призрак, дьяволом унылый.
В его очах — зеркал остывшие светил,
Горит звезда, но нет в ней силы и ни пыла.
О, пусть рассудок твёрд, под силою суров,
Но что пред страстью, что царит мирами?
Холодный ум, несносен пред клевретами послов,
Разбит и гонит розу с лепестками.

Так пал ты, демон! Сражённый, неземной,
Что в смерть обличие явила ему вечность.
И вот паденье стало всем ценой его одной
За миг блаженной, горькой вечность.
Но дух в паденье свежесть обретя,
Средь руин своих взывается на высь.
Ему тропой сполна назначена стезя—
"Сквозь пустоту душою возносись."
И, приняв в себя и мрак, и благодать,
Свой крест неся покорно, как святой,
Чтоб вечность на ладони удержать,
Он шаг творит — в мир, ставшего иной...