Сказ про царство, Митрофана... пьеса-сказка

Надежда Самородина                г. Новосибирск 2025               
                artivana@yandex.ru
 
   Лауреат "Золотое перо Руси", номинация "ЮМОР"               

                Сказ про царство Митрофана, да про подвиги Ивана!
                (Сказка для всей семьи.)
 
Персонажи:
Марья. Царица, в прошлом, искусница.
Матрена. Ключница.
Настенька. Невеста Ивана.
Баба-Яга.
Жар-птица. (Милослава, мама Снежной королевы, которую заколдовал Клаус). 
Снежная Королева. (Аленушка, дочка Жар-птицы, которую заколдовал Клаус).
Зеркало.
Муза.
Иван, сын кузнеца.
Катышка. Катыш с кофты Бабы Яги.
Кощей Бессмертный.
Митрофан. Царь,
Кеша. Царевич.
Голос Клауса.

Дворец. У окна суетятся, волнуются Царь с Царицей. Они ждут из дальних стран своего сына, царевича, Кешу. Царь, Митрофан, смотрит в подзорную трубу. Марья, царица, рядом с царем смотрит вдаль, свернув ладони в трубочки. Ключница, Матрена, на столике готовит хлеб-соль для встречи царевича.
 
Марья. – Что батюшка, едет ли?
Царь. – Уж я бы не стоял тут, коли ехал?
Марья. – Шутка ли, пять лет в Заморских странах?! Поди, не узнаем.
Царь. – Марья, ты от счастья совсем уже? Был же на каникулах.
Марья. – Так исхудал, поди.
Царь. – Как же? Исхудаешь тут. Мы ему каждый месяц… Матрена, озвучь расходы.
Матрена. - Перепелов по 300 штук, гусей-лебедей по 100 штук, по 10 баранов, кабанчика, да бычков пару, а еще фазанов, уток по 400 штук, а курочек сколько?  Так, то и не считано! А еще осетров…
Царь. - И окуньков моих любимых. А хлебов сколько? А пирогов, а расстегаев со стерлядкой!
Матрена. – А вареньев, а соленьев!? Одних компотов по 500 банок кажный месяц. А орехов, да семечек?! А масла?! А икры?! Все ж бочками, мешками, подводами. У меня все записано, все подсчитано.
Царь. – Слыхала?
Марья. – И, что? Чай не обеднели.
Царь. - Да за наш счет вся страна заморская кормилась. Я подозреваю, что они специально царевича нашего, Кешеньку, на второй год оставляли, чтобы еще хоть годок пожить за наш счет. Он ведь не глуп у нас. Не в кого. Ты, Марья, искусница, а я? Был бы дурак, царство бы не богатело.  А еще писали, спрашивали, может у меня еще пара-тройка царевичей есть? Так они рады будут принять их в университеты и обучать столько, сколько потребуется. А сколько потребуется? Они-то и всю жизнь готовы были бы обучать нашего Кешу. За такие-то харчи?!   
Матрена. – Да, слава богу, что возвращается. Шутка ли? Одно дитя учится, а кормим всё Заморье. Им туда, сколь ни отправляй, все мало.  За что? Вон, дядька его, Ярослав мудрый, тот не ездил никуда знаниев получать, а мудрым был. Это как?
Марья. – Для сына пожалели? Для сыночка нашего, Кешеньки, единственного?
Царь. – Ладно, не плачь, пусть себе и обожрутся маленько. Мне не жалко, но, убывает.
Марья. – Какой ты у меня хозяйственный. Да ведь хорошо же, сынок умным будет. Воспитанным. (Берет подзорную трубу, смотрит в окно.)  И, вместо «обожрутся», будет говорить, об… Ой, кажись наша карета едет. Сынок, Кешенька, подъезжает, радость то, радость… Ой, батюшка, что ж делать то? Ой, ой-ёй… Сыночек, солнце наше… Матрена, где хлеб то, соль то где? Да куда ж ты их положила? Ой, ничего не вижу от волнения…
Матрена. – Дк, вот, каравай то, готов же, нате вот, да погодите, на полотенце надо. (Помогает царице положить хлеб-соль в руки.) Вот, красиво то как! Торжественно прямо. Кому рассказать, не поверят.
Царь. – Да помолчи уже… Марья, я как? Корона на месте? А челочка? Матрена, скипетр то подай! Да, что ж, я что ли сидя буду сына встречать? Матрена, забери скипетр, ну его, мешает только… Ну, с богом!

Фанфары. Входит царевич, Кеша. Одет по-заморски.

Царь. – Ну, здравствуй сынок! Как долго мы тебя ждали!
Марья. – Уж так ждали, так ждали…
Кеша. – Мама, что за причитания?
Марья. – Да от радости ж…
Кеша. - Здравствуй, папа, зачетно выглядишь.
Царь. – А это как?
Кеша. – По пятибальной шкале, на пятерочку.
Царь. – Ишь ты! По пятибальной…
Марья. – Отведай хлеб-соль… (Кеша раздвигает родителей, проходит.) С дороги … в дом… родной… хлеба с солью отведай…. Ты чего это, сынок? Аль не признал?
Кеша. – Мама, это же ужас. Какой еще хлеб, тем более, соль? Вредно же.
Марья. – Действительно. Чего это я? Матрена, а ну убери это! Немедленно. Не мешкай…
Матрена. (Забирает каравай). – Да давайте, мы после на кухне сами это, в общем, навредим себе в удовольствие.
Марья. - Сынок, мы ведь не знали. А ты вот, какой ты молодец. Мы теперь хлеб ни-ни, и соль ни-ни… Если только по раздельности, а?
Кеша. – Правильно, раздельное питание.
Матрена. – Ага, раздельное питание, я слыхала где-то, так вроде, будто бы… Хлеб ладно, можно и раздельно, а соль то? Ложками что ль? Али компотиком развести?
Царь. – Да уж! Это ж надо?! Тыщу лет лопаем все сразу, вместе и зараз! То-то бабка моя в сто пять годов померла. А могла бы еще минут пять протянуть. Однако соль вместе с хлебом трескала. Не знанье – смерть.
Кеша. – Я вашу иронию, батюшка, не понимаю.
Царь. – Может зря учился?
Матрена. – Извольте квасу?
Кеша. – Кошмар кошмарный, уйди Матрена. В Заморье никто квасу не пьет. Изволь мне лимонаду подать.
Матрена. – Может, компотику? Или морсику? Смородиново-во-во-го…
Кеша. – Никто меня не понимает.
Марья. – Велено же лимонаду, так и неси лимонаду.
Матрена. – А эт где?
Царь. – Вот пойди, у своего Ярослава мудрого и спроси.
Матрена. – Я говорю, эт, где я вам тотчас лимонов добуду?
Марья. – Так были же. Куда девались?
Матрена. – Так вы ж сами от поставок отказались. Не ел никто. Так и высохли.
Царь. – Придется возобновить.
Кеша. – Да батюшка, и пусть еще, и ананасов, и кофе, и шоколаду, и павлинов, я кур ваших есть не стану.
Царь. – Слыхала? Пойди скажи, чтобы к завтрему все Заморье сюда привезли. Наследнику моему наши разносолы теперь не надобно. Кормили твое Заморье 5 лет, теперь они опять за наш счет богатеть станут.
Кеша. – Да, батюшка. Теперь мы будем жить по-заморскому.
Царь. – Да что ж все время за наш счет то? Вот те матушка и диета в дом. 
Марья. – Тебе может, и не по нраву, ваше величество. А мне все любо, что сынок мой любимый, единственный предложит. Понятно. Нельзя коли еду с солью мешать, так и не станем.
Кеша. – Будем перестраиваться.
Царь. – Да уж куда понятней. Только боюсь, что вы с Кешенькой вдвоем останетесь, к вам и в гости не станут ходить. Кому ж охота из-за царского стола голодными уходить?! Слава по миру пойдет, что жадные мы, а коли жадные, значит - бедные, а коли бедные, значит - ленивые. А, коли ленивые, то и воевать не можем, не умеем, и оружиев не имеем. Войной ведь пойдут. А потом доказывай, что все с еды заморской началось.
Марья. – Да, что ж это? Что ты такое говоришь? Да все теперь только и станут, что с Кешей как бы подружиться. Он же культуру заморскую привез.
Царь. – То есть, культурно голодными ходить?
Марья. – Еще слово и я к маме.
Царь. – Молчу-молчу, царица.
Кеша. – Да, батюшка. Мы теперь будем культурно жить. И кушать, и выражаться, и по этикету все. И к нам во дворец теперь, только тех принимать, кто этикет заморский знает. Я, батюшка, жениться надумал.
Марья. – Вот радость то!
Царь. – Ну, это дело доброе. Может мозг на место и встанет. Красавиц в царстве великое множество. 
Марья. – Это, что правда, то правда. …Да есть ли, кто с этикетом знаком? Матрена, слыхала ли про таких?
Матрена. – Девиц то много, может и найдется где.
Кеша. – Найдется. Я уже присмотрел.
Царь. – Ишь ты, скорый то какой!
Марья. - Кто с этикетом в дом, тот невеста нам! Вот! Матрена, пиши указ. Царевич, Иннокентий, решил жениться! А на ком, Кешенька, кого объявлять будем? 
Кеша. – Снежную королеву!
Марья. – Снежную королеву!? Эт, как? А детки? Детки, какие ж будут?
Царь. – А снеговички. Знаешь, такие, с морковкой вместо носа…  (Марье плохо, Матрена платочком на нее машет.) Сынок?! Ты что, серьезно? Да чтобы в дом? Да Снежную королеву привести? Она ж заморозит тут всё! Мы ж на дровах разоримся.
Кеша. – А то в царстве лесов мало?
Царь. – Не мало, но убывает.
Матрена. - Нет, мы, конечно, высаживаем новые, так им еще лет сто расти.
Кеша. – Ой, все, хватит. Сказал, хочу на Снежной жениться, так и сватайте.
Марья. – А может и ничего… Какая-никакая, а королева. Не мезальянс опять же.
Царь. – Так ей уж лет то сколько? Лет 600, поди? А может и все 650!
Кеша. – Ей всего восемнадцать.
Царь. – Как это? Шестьсот лет и всё восемнадцать?
Кеша. – Вот так это. Она заколдована.
Матрена. – Заморозили бедняжку. Законсервировали.
Кеша. – Никто меня не понимает...
Царь. – И, что? Ты хочешь жениться на консерве? Да и не в консерве даже дело, ты же замерзнешь с ней! Насмерть.
Марья. – Ай-яй… Сынок, может быть ты все-таки подумаешь? Ведь так и простудить все можно.
Царь. – Да чем там думать?
Марья. – К маме?
Кеша. – И я.
Царь. – Да идите вы все, по мамам.
Марья. – Ага? Щас прям.
Кеша. – Мама, я с тобой.
Матрена. – Да что вы распереживались? Может и не пойдет она за Кешу? Слухи слышала, шибко привередлива она. Женихи то сватались многие, а толку не было, говорят.   
Царь. – Так дураки все и были!  А теперь, вона, еще один объявился! Шестисотый? А может и тысячный!
Кеша. – Неправда. Говорите, что хотите, а я ее полюбил. Она тоже полюбит меня и растает, заклятие исчезнет, и она превратится в прекрасную принцессу! Каких и свет не видывал! Понятно вам. Я так чувствую!
Царь. – Я сватом не пойду! Хоть убейте, с места не сдвинусь. Пусть, кто-нибудь другой идет и уговаривает ледышку. Да и не верю я, что ее заколдовали. Вранье это заморское.
Марья. – Митрофан, что ж ты за отец? Сынок влюбился. Впервые. (Кеше.) Впервые? (Кеша утвердительно кивает головой.) Вот. У мальчика первая любовь! А ты? Себя-то вспомни, когда молодой был?
Царь. – Так я в нормальную девицу влюбился, красивую да теплую. И сам тебя у царя подводного и выкрал. Чуть не захлебнулся в океане. А тут? Влюбиться в деву ледяную?! Может нам Кешу то подменили, когда родился, а?
Кеша. – Мама, это правда? Это же ужас ужасный!
Марья. – Сынок, не бойся. Это папины отговорки. (Царю.) Не хочешь сам ехать, сватов ищи. Может и впрямь, заколдованная? У них там такие дела запросто и без спроса. Сама в океане томилась.
Кеша. – Заколдованная-заколдованная. Я ее как на балу увидел, так и обмер. А она не поняла. А ведь должна была понять…
Марья. - Матрена. Пиши указ. Царская семья царства Митрофанова ищет желающих стать героями, нет, пиши - сватами. Ищет желающих стать сватами в королевство Снежной королевы, чтобы просватать в жены царевичу Королеву Снежную. Награда… Какую награду дадим?   
Царь. – Да, что пожелают. Адекватную. Адекватную по геройским затратам. Ох, расстроили вы меня. В царстве дел – телега, а вам героев подавай. Матрена, пойдем делами царскими займемся. Там и то проще, чем тут, в семье…   
Матрена. – Ох, разоримся, батюшка, ох, разоримся. Думали, отучится царевич, траты закончатся? Ан, нет, теперь и вовсе разоримся.
Царь. – Разберемся… А, может, обойдется?   
Матрена. – Да кабы так, так оно бы и хорошо бы, кабы так.
Царь. – Ох-хо-хо, дела наши царские.
Уходят.
Марья. – Пойдем, сынок, хоть покушаешь с дороги. Устал ведь.
Кеша. – Я, маменька, теперь в мечтах и грезах пребываю.
Марья. – Так и они, небось, проголодались? Грезы то? Им тоже силушка то нужна.
Кеша. – Никто меня не понимает.
Марья. – Так я ж понимаю, с дороги все всегда голодные, пойдем к столу, откушаем чего-нибудь, глядишь, и полегче станет… А ты случаем не ведаешь, чем снеговичков там кормят? Подготовиться бы надо…
Кеша. – Полагаю, мороженным…
Марья. – Так ведь маленьким то разве можно? Ведь они ж младенцы, хоть и снежные…  (Уводит царевича.)    

Лес. Терем Бабы-Яги. Яга выходит на крылечко, достает яблоко из кармана, бросает в кусты. Из кустов выходит Зеркало. Перед собой, как экран, держит круглую раму.
   
Зеркало. – Доброе утро, дорогие Митрофановчане! Сегодня в новостях…
Яга. – Погоди, ты на паузе. Катышка, подь сюда, новости смотреть будем. Все, пауза кончилась.  Давай, говори, что там у тебя в новостях? Только без рекламы.
Зеркало. – Чем это реклама тебе не угодила?
Яга. – Все товары твои никудышные.
Зеркало. – А ты пробовала? А, ты, Катышка?

Выходит, Катышка. Он спросонья, а потому лохматый и смешной. 

Катышка. – Я вообще не в теме. С Ягой вон разбирайся. 
Яга. – А чего их пробовать. Они вон, все в лесу растут, да на огородах. «Бери – не хочу».
Зеркало. – А зимой? Зимой то ничего нет. А у меня быстрой заморозки. Все витамины, вся польза сохраняется.
Яга. – Зима придет, тогда и попробуем. Давай новости!

Слышны позывные новостей царства Митрофановского.

Зеркало. – Сегодня в новостях! Репортаж из дворца, где из стран дальних, заморских встречали царевича, Иннокентия. Возвращение царевича ознаменовалось пышным обедом и народными гуляниями. (Появляется Матрена.) Возвращение комментирует дворцовая ключница, Матрена. …Матрена, как вы оцениваете возвращение царевича?
Матрена. – Как оцениваю? Хорошо оцениваю, доучился, наконец-то, хоть народ вздохнет. Это ж, что за дело, когда Заморье живет лучше нас? За наш счет, между прочим. Мы тут вкалываем, на богатствах природных живем, а все лучшее туда, все вкусное туда, а нам, шиш без масла?
Зеркало. – Все понятно. Все-таки, вернемся к царевичу. А, как вы оцените знания царевича? Он многому научился в Заморье?
Матрена. – Пока ничего сказать не могу. Время покажет, к добру или к худу были народные страдания. А покамест, он жениться надумал.
Зеркало. – Какая новость новостей! А на ком, если не секрет?
Матрена. – Я лучше сделаю объявление. Царская семья царства Митрофанова ищет желающих пойти сватами в королевство Снежной королевы, чтобы просватать в жены царевичу Королеву Снежную! Награда, адекватна затратам героя. …Всё, я все сказала. Некогда мне тут тайнами семейными разбрасываться… (Уходит.)
Зеркало. – Итак, главная новость на сегодня: царевич вернулся и решил жениться! На ком бы вы думали? Да. На Снежной Королеве! А Снежная Королева, что любит кушать? Правильно! Продукты быстрой заморозки! Продовольственная компания «Зеркало и товарищи» предлагает вам продукты питания быстрой заморозки. Всем, кто придет к нам прямо сейчас, скидка - 50% …

Яга бросает в зеркало яблоко, Зеркало убегает.

Зеркало. (Обиженно).  – Можешь не звать больше, я больше ничего не расскажу, понятно! Вот возьму и сломаюсь…
Катышка. – Обиделось. Ты бы помягче с носителями новостей. У них вся информация. Куда чего захотят, туда и повернуть могут.
Яга. – А не будет с рекламой надоедать. Слыхал? Кешка, однако, каков?! Жениться собрался? Вот дурень.
Катышка. – Почему? Нормальное, для юноши его лет, желание.
Яга. – Да дурень, что на Снежной королеве. Нет, она, без сомнений, красавица. Да только ограбит царство и поминай, как звали. Сколько уж ограбили они с папашей своим, Клаусом.
Катышка. – Так вроде ж он Санта, типа, святой.
Яга. – Может и был святым, да никто не помнит того. В общем, готовься к неприятностям, Катышка. Главное, не замерзнуть. 
Катышка. – Тебе хорошо, ты себе из клубочка кофту связала.
Яга. – Не нуди. Не связала бы, то ты, Катышка, не появился бы. Зато теперь катаешься, куда хочешь. Жизни радуешься. 
Катышка. – Ага, кабы в красивые места!?
Яга. – А что тебе не нравится? 
Катышка. – Это лес твой красивый, болота твои? Эх, в Заморье бы скататься.
Яга. – В Заморье нельзя. Они крепостями от нас отгородились. Что к чему? Странные они. Можно подумать, что нас крепости остановят, ежели захотим. 
Катышка. – А как же царевич? Ведь приняли же. Знания ему дали.
Яга. – Хороши же знания. В девицу ледяную влюбиться?! Опять же не бесплатно все было. Это, Катышка, политика…
Катышка. – Странная политика.
 
Выходит, Настя. В руках корзинка с едой для Яги.

Яга. – Это, кто это к нам пришел? Это, что за девица-красавица? Настенька-внученька к нам пришла. Здравствуй, деточка моя, здравствуй, звездочка, глазки ясные.
Настя. – Привет, бабуль! Ты, как тут? Катыш, привет. Все толстеешь?
Катышка. – Да нет, в бане вчера парился. Вот и распушился во все стороны.
Настя. – Хорошенький стал! А я вам покушать принесла. Тут и молочко, и пироги, и ягодок насобирала по дороге. Ой, вы новость то слышали? Царевич вернулся. И представляете, сразу и жениться. На Королеве Снежной, представляете? А сватов то нет. Никто не хочет в королевство идти. Даже за награду.    
Яга. – Кому ж охота в статую ледяную превращаться?! Она, если что не по ней, хлоп, психанула, и в статую ледяную превратила неугодного. Нервная.
Настя. – Да уж. Я бы тоже не захотела бы. И много там статуй ледяных? 
Яга. – Да за 600 лет накопилось. Говорят, уже и ставить некуда.
Катышка. – Кошмар какой. Ужас-ужас. Ей бы полечиться, на курорт какой съездить.
Яга. – Все психи ее от излишеств. Представь, у тебя есть все, что пожелаешь. Стремлениев нет, стремления твои все - богатство вмиг исполняет. Вот! Скучно жить. А от богатства и скуки курортов еще не придумали. Хотя, я думаю, что за царевича нашего она замуж-то пойдет. Отчим ее, Клаус, давно Митрофаново к рукам прибрать хочет.
Настя. – А, как же любовь?
Яга. – Какая любовь, Настенька, когда у них души нет. Там к богатствам любовь.   
Катышка. – Как же они без души живут то?
Яга. – Так они и не живут. Разве ж это жизнь, когда только страх один.
Настя. – Страх? У них же все есть.
Яга. – Страх потерять вот это, когда ВСЁ ЕСТЬ.
Настя. – Как хорошо, что у меня, только Ваня мой и есть! Он всех царевичей лучше. И умнее. И заботливее. И хорошо, что у нас этих богачеств нет. Эх, Кешка? Да что ж он такой пустоголовый? В детстве ж все вместе играли, был добрым таким, веселым. И, вдруг, Снежная королева? Наверное, тоже от богатства. Ване моему такое и в голову бы не пришло.
Яга. – А, где он, Ваня твой? Дом то строит?
Настя. – Да вот разрешение на лес выправит, и построит.
Яга. – Это когда еще будет? Пока согласуют, пока утвердят, пока в реестр занесут, состаритесь.
Настя. – Да нет, это раньше так было. Сейчас быстро все.
Яга. – Наивные вы.
Настя. – А вон и Ванечка мой бежит. Ваня! Я здесь…
Вбегает Ваня.
Ваня. – Привет бабуль, привет Катыш. Настя, пойдем скорей, надо подготовиться.
Настя. – К чему?
Ваня. – Завтра во дворец. Царь бумагу на лес подпишет, и дом начну строить.
Настя. – Прям сам царь теперь подписывает?
Ваня. – Сам. Сам за всем следит. Сам все считает. Что, куда, зачем, сколько? Из-за учебы царевича страна обеднела, теперь восстанавливает.
Яга. – Да, дороговасто нам отпрыски царские обходятся. Да был бы толк? А то, так, добро на ветер.
Настя. – Вот, всем ты недовольна. А вдруг и научился чему. Время покажет.
Яга. – Оно то покажет. Так покажет, что не отряхнемся век.
Ваня. – Ты Яга не переживай, ежели что, мы за Митрофаново всех накажем. Никому еще не удавалось нас изничтожить. Настя…
Настя. – Ванечка, вот ты, как всегда прав!
Ваня. -  …Все, пойдем уже, а то стемнеет скоро. И тропу не увидим. Катышка! Бабушку береги.
Настя. – Пока, бабуля, через недельку зайду. Катышка, не скучай.
Уходят.
Катышка. – Ну вот, опять одни. Яга?
Яга. – Чего тебе?
Катышка. – Может котенка заведем? Он хоть со мной играть будет, а? Котики любят кругленькое.
Яга. – А что, может и заведем.
Катышка. – Ученого.
Яга. – Можно и ученого.
Катышка. – И, чтобы с цепью золотой!
Яга. – А цепь то зачем?
Катышка. – Красиво…
Яга. – Можно и с цепью, а пока пойдем чаю с травками попьем.
Уходят.
 
Дворец царя. Тронный зал. Царь за столом просматривает бумаги, играет в шахматы с Матреной, пьет чай, всё одновременно.

Царь. – Что, Матрена, нашлись герои в сваты?
Матрена. – Нет, батюшка, не нашлись.
Царь. – Неужто герои перевелись?
Матрена. – Да нет, мотивация слабая.
Царь. – Это да …Тебе шах…
Матрена. – Ох, как это я проглядела то?
Царь. – И, мат! Все убирай. Партия. Слабая, говоришь? А раньше?
Матрена. – Раньше из-за царевен шли, да за пол царства, а теперь за что?
Царь. – Пол царства? Вольно же им было пол царствами разбрасываться?! Доразбрасывались! А там ведь и злато-серебро, али еще, что найдут полезного? Да хоть алмазы чистой воды. Али вот! Вода! Она ведь тоже ценность имеет. Ресурс! Не баран чихнул! А, как кончится где? Нет, я больше и пятачка земли русской не отдам. Да-а-а… Ты, как разумеешь, Матрена?
Матрена. – Да уж, разбазаривали по-царски… Да ведь и толку там теперь мало. Ведь не берегут земли свои, им подаренные. Вчистую распродают в затридевять земель. Нет, чтобы трудиться… А, детям их что?
Царь. -  Эх, времена… А, царевичи?! Раньше-то они сами за тридевять земель ходили. Героями были! А нынче? Они не то, что меч, ножик в руке не удержат.   
Матрена. – Ты батюшка, осторожней с мыслями вслух. Вдруг, да царевич услышит? Как возомнит, да и пойдет сам свататься? И всё, конец. Снежная королева, коли осерчает, она же всех в ледяные статуи превращает, а то и просто, в глыбы.
Царь. – Да, ежели в статую, то не так обидно. Я бы не хотел глыбой безглазой стоять.
Матрена. – То-то и оно. И не поболтать… (Стук в дверь.) Кто тама?
Ваня. – Это Иван, кузнеца сын, пришел к вам по поводу леса.
Царь. – Ну, входи, Иван, сын кузнеца.
Входит Ваня с ним Настя.
Царь. – Здравствуй, здравствуй, Ваня. Как вырос то, как возмужал! О, весь в отца! А это, что за красавица с тобой?
Ваня. – Невеста моя, Настя. Мы пожениться решили.
Царь. – А я тут при чем?
Ваня. – Подпиши, ваше величество. Это разрешение на лес. Мы с Настей решили дом построить. Как построим, сразу и свадьбу сыграем. Сам понимаешь, дом, чтобы и нам, и детишкам нашим было, где жить. Подпиши, а я в течении года рассчитаюсь.

Входят, Кеша и Марья.

Царь. – Матрена, подай перо что ль. Где тут подписывать?
Ваня. – А вот здесь, ваше величество.
Царь. – Ага. Отгрузить Ивану, сыну кузнеца, 30 кубов… Хватит? (Иван утвердительно кивает.) 35 кубов бруса на строительство избы. 5 кубов, это подарок к свадьбе. От царства нашего. И, чтобы деток поболе, поняли! Это дело государственное.
Кеша. – Стой, ваше величество, не подписывай.
Царь. – Чего это?
Кеша. – Эдак у нас каждый может за просто так лес получать, да дома строить. Надо заработать вначале.
Ваня. – Так я и работаю. Постепенно и отдам деньги в казну. Все так делают.
Кеша. – А хочешь дом в подарок?
Настя. – Ой, в подарок! Кеша, ты вот, как был добрый, так и остался.
Кеша. – Да. Я добрый. Ты всегда меня понимала.
Ваня. – Ой, ли? Не верю я в подарки. Мне вот так, в рассрочку, сподручнее. 
Марья. – Да, как ты смеешь царевичу не верить?
Ваня. – Да верю я, верю… А в чем подвох?
Кеша. – А без подвоха!!! Если сосватаешь мне в жены Снежную королеву, то подарю тебе дом. И сам венец держать буду на свадьбе твоей. Тем более, Настю я с детства знаю.
Марья. – Ох, а я то и не признала. Это ж дочка повара нашего. Ай, выросла то как, расцвела.
Ваня. – Настя, моя невеста. Моя. А вам, я понял, Снежную королеву надо сосватать?! Задачка то, не простая. Трудная, я бы сказал. Я, конечно, не буду спрашивать, на кой тебе, царевич, баба ледяная, не мое это дело…
Настя. (Щиплет Ваню). – Ваня!?
Ваня. - О-ё-ёй, да, где ж ее искать то?
Кеша. – А в Заморье, там она. А не приведешь Снежную, я тебе голову с плеч, и Насте твоей.
Ваня. – Так казнь отменили, вроде.
Царь. – Так он же в Заморье учился, законов наших не знает.
Кеша. – А я снова введу.
Царь. – Ну, это спорное предложение… 
Настя. – Ну и вводи. Коли хочешь изваянием ледяным там стоять, сам иди и сватайся. А Ваня не пойдет. Никто не пойдет твои дурацкие капризы исполнять.
Кеша. – Да. Перевелись герои в Митрофаново. Я бы и сам пошел, да меня на подвиги царица, мама, не пускает. И ты, папа, не хочешь идти. Вот, и что мне делать? Никто меня не понимает. А я люблю, понимаете, люблю ее! Если бы вы ее увидели, вы бы меня поняли.
Настя. – Пойдем отсюда, Ваня. Не нужен нам ваш лес. Мы и в старой избе счастливы будем.
Царь. – А, и правильно!
Ваня. – Да, царь батюшка, что-то я гляжу, неладно тут у вас. Уходим мы. Пойдем, Настенька?
Марья. – Стоять. Матрена, бери девицу, эту вот, да в башне запри.
Ваня. – Не понял… Я же сказал, не надо нам вашего, ни леса, ни дома.
Кеша. – Вот, и тебя не понимают.
Царь. – Марья! Чувствую, ты давно у мамы не была.
Марья. – Вот свадьбу сыграем, тогда и к маме можно.
Кеша. – А к маме тогда зачем?
Настя. – Да, что ж такое? Как же так? Царь, батюшка, за что? Ну и гад ты, Кешка!
Кеша. – А кому теперь легко? Меня, вон, вообще к бабушке отправить хотят. И, это после свадьбы? Представь?
Царь. – Не дело это, невесту с женихом разлучать.
Ваня. – Тогда и меня в башню.
Кеша. (Ивану.) - Побудь героем, что тебе, жалко, что ли? Или испугался? Иди, соверши подвиги ради любимой. Привезешь мне Снежную Королеву, тогда и Настю тебе вернем. И дом к свадьбе подарим.
Ваня. – Да не испугался я. Только за своей невестой ты, царевич, сам должен пойти. Чего это я буду подвиги ради твоей любимой совершать? Тебя ж первого люди и засмеют.
Марья. – Это, где это видано, чтобы жизнь наследника на смерть испытывать? Три дня тебе, Иван. Не сосватаешь королеву, не видать тебе Насти. (Матрене.) Что стоишь, уводи девицу. (Идет следом.) 
Настя. – Он приведет, вы его еще не знаете!
Марья. – А ну молчать. Не то до смерти в башне просидишь.
Настя. – Не дождетесь…
Марья. – (Громко.) И на хлеб, и воду ее!
Ваня. – Настя, я вызволю тебя.
 Матрена уводит Настю.
Настя. – Подумаешь, на хлеб и воду? Напугали! Да я и сама худеть собиралась. Теть Матрен, ты мне только хлеб подсушенный, ладно. Я платье свадебное присмотрела, а оно мне маловато, понимаешь? Надо килограмма три сбросить.
Матрена. – Ох, девица, огонь… Ладно, подсушу я хлебушек для тебя…   
Кеша. – Хорошо!!! Коли Иван не хочет героем стать, так я пойду сам, и стану героем! Правда же я молодец!
Царь. – Молчать! Всем, молчать. Вот, что Ваня, придется тебе, Ваня, сватом все-таки поработать. А если точнее, героем. Не то Кешка и впрямь сам пойдет. Кому ж я царство передам, коли не вернется? Опять же вбухали в него, лучше не вспоминать. Однако. Видишь, страсть в нём какая кипит, видать сильно влюбился. А ты парень крепкий, смышленый, не пропадешь. 
Марья. – Время пошло.
Ваня. -  Эх, что ж вы за люди такие? Все у вас с подвывертом. Ладно. Ждите, приведу я вам вашу королеву, или я не Иван, сын кузнеца. (Убегает.)
Кеша. – Беги-беги… Вот дурень, ведь поверил, что дом задарма получит.
Царь. – Кешка, это тебя в Заморье врать народу научили?
Кеша. – А что? Там короли все так делают.
Царь. – Вот и пусть они так делают. А я не позволю тебе народ обманывать. Ты, что же думаешь, сегодня ты Ваньку обманешь, завтра – меня, и чего доброго, мамку родную, а после завтра Родину обманешь? Предашь? Что молчишь? Марья, ты чего там, какую каверзу задумала?
Марья. – Счастье нашему сыну, вот, что я задумала.
Царь. – Сыну? Какому? Вот этому? Разве это сын, это царству нашему прямо враг какой-то… Это где это видано, чтобы в нашем Митрофанове народ обижать?! Врать?! Обещали дом герою, значит, дадим дом!
Марья. – Вольно тебе, батюшка, домами разбрасываться? 
Царь. – Я не разбрасываюсь. Заслуженно даю. Как награду.
Кеша. – Тебя не поймут.
Царь. – Поговори мне еще! Ты вообще еще ничего не заслужил, только потребляешь.
Кеша. – Куском хлеба попрекаете?! Зря я вернулся.
Царь. – На твой кусок пол царства вкалывало. Земля пОтом пропиталась. …Лучше молчи. И ты, Марья... Хотя, кого винить, сам виноват. Так, быстро в карету, и к маме, с глаз долой. Короче, чтобы до возвращения Ивана я вас не видел! А мама, она там быстро дурь из вас выбьет. С ней не забал;ете.
Марья. – Ой, напугал!
Царь. – Молчать, я сказал! Я перестал вас понимать!
Марья. - Пойдем, сынок. Бабушку проведаем. Она рада будет. А царь пусть тут один, без нас поживет, поплачет пусть… (Обнимает царевича за плечи, уводит.)
Кеша. – Ой, да не хочу я в деревню. Молоко парное, пироги эти вечные, расстегаи размером в стол… Я чипсов хочу. Кока-колы хочу…
Марья. – Надо, сына, надо. А чипсы, это как? 
Кеша. – Это тоненькие такие, из картошки выпекаются.
Марья. – Так мы нажарим тебе картошки, вот, сколько хочешь, столько и нажарим…
Кеша. – Это не то, мама. Надо, чтобы тоненько…
Марья. – А мы и тоненько нажарим…
Кеша. – Никто меня не понимает…
 
Царь. – Нет, нельзя всей семьей царством управлять, ни в коем случае. Надо указ написать. (Кричит.) Матрена, ты где?
Матрена. – Да здесь я.
Царь. – Помнишь в летописях, эдак правлений восемь или, нет, девять, однако, тому назад, царь, Иван с Еленой Премудрой правили?
Матрена. – Помню, изучала.
Царь. – Дк, там они все вдвоем правили. Елена Премудрая царю, Ивану, все подсказывала, чего делать, с кем, куда. Культурные такие были. В благородных играли. Хорошими хотели для всех быть. А в результате?
Матрена. – Что, в результате?
Царь. – Что, что? Намудрили! Развалили они тогда все наше царство. Говорю же, нельзя всей семьей управлять государством. Давай бумагу, перо, указ новый писать будем… И добрыми быть для всех нельзя, по соображению: невозможности оного устремления, …точка. Пойдем ка в тайный наш кабинет. (Уходят.)

Дом Бабы Яги.
 
Яга. – Что-то Настеньки с Иваном долго нет.
Катышка. – Может, в очереди?
Яга. – Да там теперь все по записи. (Вбегает Ваня.)
Катышка. – Ваня! А где Настя?
Ваня. – Забрали Настю.
Яга. – Как? Куда это?
Ваня. – В башне закрыли. А меня сватом к Снежной королеве отправили. Я должен сосватать ее для царевича. А не сосватаю, он голову мне с плеч. И Насте. Представляете!
Катышка. – Так нет больше закона такого, головы рубить.
Яга. – Дурень. Закон, что дышло, куда повернул, туда и вышло. Что с тебя взять, пух в башке. (Ване.) И? Что ты решил?
Ваня. – Пойду в страны Заморские, искать королеву.
Яга. – Как-то все это дурно пахнет. И зачем царевичу королева понадобилась? Кто его познакомил с ней?
Ваня. – Мне то почем знать? Говорит, любит сильно.
Катышка. – Это подстава.
Яга. – Да это понятно. А зачем? Она ж ледышка, мозги напрочь замороженные. Но! И против ее власти, есть власть еще большая.
Ваня. – И что это за власть такая?
Яга. – К Кощею пойдешь, Катышка дорогу укажет. Возьмешь у него Жар-Птицу. Вот. И с ней, с птичкой этой, и пойдешь сватать Снежную Королеву.
Ваня. – А он даст?
Яга. – А куда он денется? Он там от скуки уже совсем окостенел. Еще и с тобой увяжется. Какое никакое, а приключение. В движении его жизнь!
Катышка. – А все думают, что на конце иглы, которая в яйце, которое в утке…
Яга. – Это конечно так, но хлопотно. Сосну искать с ларцом? Пойди, поищи-ка ее в лесах наших нескончаемых, потом за зайцем гоняться, а за уткой по болотам? Нет. Не хочет никто… Хлопотно. Потому и живет долго. В общем, он себе сам приключения придумывает. Я слыхала у него там невеста новая образовалась. Так он теперь за нее бьется. Тебя, как жених жениха должен понять. Да и не жадный он, так, вредничает. Даст Жар-птицу, даст. Все, нечего тут попусту, Катышка веди Ваню. А я тут через зеркало прослежу за вами.
Катышка. – Пойдем, Ваня. Путь не близкий. За мной беги. Нам надо сквозь стены Заморские пройти. Понастроили. Но, я там лазейки все знаю. И ты узнаешь, коли поспешишь…

Катышка убегает, Ваня за ним. Дворец Кощея. Он сидит на скамеечке и что-то пишет в блокноте. За спиной Кощея крутится, танцует девушка. Вся в цветочках, с веночком на голове. Это – Муза Кощея. Вбегает Ваня с Катышкой.

Кощей. – Тихо-тихо, Музу не спугните. (Муза испуганно смотрит на гостей.)
Катышка. – Кого? Это, эту за спиной, которая?
Кощей. (Муза убегает).  – Ну вот, убежала. Вот, ну зачем напугали? Где мне её теперь искать? А, если уйдет к другому кому?
Муза. (Выглядывает). – Если что, я у Василисы. А? Можно?
Кощей. – Ах ты, милая, не ушла! К Василисе? Ступай, нежная моя, к Василисе можно. А она что, звала тебя?
Муза. – Так с утра дожидается… (Убегает.)
Кощей. – С утра! Слыхали, с утра! Это ж счастье какое. Это же жизнь продолжается! Слушайте! (Читает стихи.) Ты диво дивное, ты - диво, ты словно дикая крапива, мне выжгла душу до углей, о сжалься, хоть водой полей! А? Каково?! Думаю, Василисе понравится. Она у меня с юмором. Ох, и весело нам будет, если невестой стать согласится. А пока мы записочками обмениваемся. Видали, Музу призвала!? А это уже знак! Она у меня в башне сидит, истомилась вся. Богатырей то, что-то совсем нет. Вызволять никто не спешит. Вот мы и переписываемся. Хотите письмецо от нее прочитаю? Вот, слушайте… Хотя, нет. Нельзя. Это моветон. Не комильфо. Это же личное, а личное нельзя в миру показывать, да хвастать. (Целует письмецо, кладет за пазуху.) Может согласится замуж за меня? А? Как вы думаете? Я же остроумный.
Ваня. – Я, думаю, согласится.
Катышка. – А ты напиши про любовь. Все девчонки про романтику там, про цветочки, звездочки любят. Цветочков ей нарви. Конфеток там всяких в коробочках…
Кощей. – Ты думаешь?
Катышка. – Я уверен.
Ваня. – Ну, можно бусики подарить, платочки, ленточки, сапожки. Моя Настенька ленточки любит.
Кощей. – Вот спасибо, вот надоумили. А то сижу, не знаю, чем угодить? А вы как? Проездом или в гости?
Ваня. – Я, Кощей, за Жар-птичкой к тебе. Иду царевичу нашему Снежную королеву сватать, да вот боюсь без Жар-птицы не обойтись.
Кощей. – Ну да, она такая, не подступишься. Надо, чтоб подтаяла.
Ваня. – Ну, так дашь? 
Кощей. – Да бери. Вон, стоит под покрывалом, на природу любуется. Я ей крылья то связал, так что не улетит.
Ваня. – Так разучилась, поди, летать то?
Кощей. – Это, где это ты видел, чтобы Жар-птицы летать разучились?! Там всё продумано! На века навыки. (Иван хочет поднять покрывало.) Стой! Ты покрывало-то не снимай без надобности, обожжешься.
Ваня.  – Спасибо тебе, Кощей. (Заглядывает под покрывало.) Ух, какая! Красивая ты. Ух, обожгла…
Кощей. – А я предупреждал. Нет, если вдуматься, одиноко ей, птичке этой, тут хоть кто разобидится. Она ж у меня уже 600 лет сидит, а может, все 620. Не помню.
Голос Василисы. – Кощеюшка, ты где? Мне скучно.
Кощей. – О, слышите, это Василиса. Скучает. Надо поспешить… В общем, не обижайте птичку. Ладно? Прощай, певунья. Не поминай лиха. С ними пойдешь, поможешь с королевой Снежной справиться. Пойдешь?
Жар-птица. – Как скажешь, Кощей. Я ведь тебе жизнью обязана. Помогу, коли надо.
Кощей. (Всплакнул.) – Развлечешься хоть. А то все дома да дома. Засиделась уж… Да идите уже, а я на склад, ленты-бусики выбирать… Иду-иду, Василисушка моя, сердце ты мое, родное…
Катышка. – И цветочков не забудь…
 Уходят.
Королевство Снежной королевы. Вся мебель закрыта белыми чехлами. Королева разговаривает с Клаусом.

Голос Клауса. – Доченька, не спорь с папой. Ты должна выйти замуж за этого русского дурака. А когда мы все Митрофаново к рукам приберем, разведешься. А, может, и овдовеешь счастливо. В первый раз, что ли?
Снежная. – Папа! Я так устала. И потом, царевич мне показался таким милым и щедрым. Он так искренне влюбился в меня, что мне его даже жаль.
Голос Клауса. – Легко вам, детям, быть щедрыми за счет отцов! Сами бы попробовали заработать.
Снежная. – Но я же помогаю тебе.
Голос Клауса. – Так зачем пререкаешься? Устала она? Отчего устала? От безделья?
Снежная. – Это же в первый раз.
Голос Клауса. – Надеюсь, в последний. Иначе температура в твоей жизни понизится до      -50 ; . И все твои, пока живые друзья, белки да зайцы, превратятся в ледышки. Поняла?!
Снежная. - Как скажешь, папа. Я все сделаю, только друзей моих не замораживай. Папа Клаус?
Голос Клауса. – Что еще?
Снежная. -  А, когда сделаю, что велишь, ты скажешь, где моя мама?
Голос Клауса. – Вот пристала.
Снежная. – Ты уже 600 лет обещаешь, а все не говоришь.
Голос Клауса. – Вот, как разоришь Митрофаново, так и скажу.
Снежная. – Обещаешь?
Голос Клауса. – Обещаю. Все, хватит, гостей встречай. И помни о друзьях своих.

По полу, как по скользкому льду входят: Жар-птица, Иван и Катышка. На протяжении всей сцены во дворце Снежной королевы, они передвигаются мелкими шажочками, чтобы не упасть. Королева вежливо приглашает их присесть.
 
Снежная. – Здравствуйте, гости дорогие. С чем пожаловали?
Ваня. – Здравствуй, ваше снежное величество!
Снежная. -  Присаживайтесь.
Ваня. – Стулья далековато от вас… Мы лучше постоим. А так, и видно, и слышно хорошо.
Катышка. – Ой, какая хорошенькая. Был бы царевичем, тоже бы влюбился.
Снежная. – Вы очень милый.
Ваня. – И теплый.
Снежная. – Это слово у нас запрещено.
Ваня. – Простите, это от незнания.
Снежная. – Незнание не освобождает от ответственности.
Ваня. – Если бы я собрался у вас жить, я бы постарался изучить ваше законодательство. Но я к вам, милое королевское высочество, по другому поводу.
Снежная. – Принимается. Итак, говорите.
Ваня. - В общем, у вас товар, у нас купец. Сватать мы вас пришли. За царевича нашего, Иннокентия, из царства Митрофаново. Знаете ли такого?
Снежная. – Встречались.
Ваня. – Вот и славно. Не согласитесь ли вы, ваше снежное величество, стать ему верной женой? А он, уж так любит вас, так любит, что во дворце из-за чувств его отчаянных, сплошной хаос… В общем, мужем вам будет самым добрым, да любящим. Баловать вас будет, потакать во всем. Так, каков будет ваш ответ?
Снежная. – Я поняла, вас. А красив ли ваш жених, не хромой ли, не косой ли, богат ли?
Катышка. – Вы же встречались!
Снежная. – Издалека. Я не рассмотрела.
Катышка. - Ну, не мачо конечно, но симпатичный. И добрый. И богатый, страшно подумать.
Снежная. – Коли так, я согласна. А что это там с вами? Это подарок?
Ваня. – Можно, и так сказать. (Открывает птичку.) Это вот Жар-птица для вас, чтобы вы согре…, ой, не то хотел сказать, порадовались.

Снежная королева смотрит на птицу и ее посещает воспоминание. Она слышит голоса.
– Мама, мама, куда ты, мама?
– Доченька, я вернусь, ты из дома не выходи только. Я пойду на рынок, молочка тебе куплю и вернусь. Только не выходи, а то придет злой дядька с белой бородой, и я не увижу тебя больше.
- Мама, мне страшно.
- Аленушка, посиди немного, я скоро….
Снежной королеве стало очень плохо. Она готова упасть…Голоса исчезают. Это Ваня испугался и закрыл Жар-птицу. Катышка поддерживает королеву.

Ваня. – Катышка, ты тоже это слышал? Чего это она? Чуть в обморок не упала. (Слегка похлопал королеву по щёчке.) Что с вами, ваше снежное высочество, вы живы?
Снежная. – Мама. Я только что говорила с мамой?
Ваня. – Мы слышали, но мало, что поняли. 
Катышка. – Это детские воспоминания. Однако, вы и впрямь, заколдованная. Какая же вы нежная.
Снежная. – Всё, хватит болтать, пошли в ваше Митрофаново. Выход там. Я пойду, вещички соберу. И не задерживайтесь тут, а то заморожу. (Уходит.) Я не шучу. Видали там аллею из статуй?
Ваня. (Вслед). – Ваша коллекция впечатляет… Катышка, давай поторапливайся. (Громко.) Мы затем и пришли, чтобы вместе с вами и уехать.
Катышка. – Точно, заколдованная. (Поскользнулся, упал, поднимается.) Ох, и скользко здесь, хоть на коньках катайся.
Ваня. – Молчи. А то заморозит еще. Видишь, не уравновешенная какая.
Катышка. – Сирота, похоже.
Снежная. – Чего там шепчетесь. Карета ждать не будет. А то одна уеду.
Ваня. – Идем-идем. Видал, в карете поедем. Неплохо тут сиротки живут.
Катышка. – Только холодно.
Ваня. – Дом то сиротский, видимо на дровах экономят.
Катышка. – Бедненькая.
Ваня. - Слушай, я и не думал, что так легко можно героем стать? Думал, уговаривать придется, биться с кем-нибудь? А тут, будто ждали меня? Тебе не кажется это подозрительным? Птичка, ты давай, тоже с нами. Мы тебя здесь не оставим.
Катышка. – Я теперь тоже герой?
Снежная. – Вы где? Замерзли, что ли?
Ваня. – Скользко тут, а мы без коньков… (Уходят.)

Дворец Митрофанова. Входит царь, закутан в шаль. Матрена следом тоже утеплилась.

Царь. – Матрена, чего так холодно то?
Матрена. – А я почем знаю?
Царь. – Так печь затопи.
Матрена. – Так топим, с утра уж телегу дров извели. И это в середине лета. Вот невидаль то.
Царь. – Странно все это. Сегодня уж третий день пошел. Где Иван то? Скоро наши приедут, спрашивать начнут, а мы? Что мы им скажем? Опять хаос в семье, опять разлад…
Матрена. – Да погодь волноваться… (Гром гремит.) Ох, чего это? Царь батюшка, ты в окно погляди, вот где хаос то!
Царь. – Никак снег пошел?
Матрена. – Урожай ведь погибнет, все замерзнет, все пропадет. Трава вся вон полегла. Сена не накосим, коровы помрут. Чем детишек кормить станем? Ох, беда, батюшка, ох беда.
Царь. – Это кого ж я так обидел, что такой гнев на нашу землю?
 
   Входит Иван, за ним вплывает Снежная королева. Позже входит Жар-птица.
 
Ваня. – Вот, принимайте! Сосватал я Снежную, царь батюшка. Забирайте.    
Царь. – Хороша! Очень хороша! Не ожидал я от Заморья, что и там красавицы водятся. Не ожидал! Однако! Ай да Ваня, ай да герой. Заслужил награду, честно заслужил… Матрена?
Матрена. – Я здесь, батюшка.
Царь. – Отдай ему документы на дом и невесту ему верни. А я гостью пока развлеку. Что красавица, рада, что в царстве Митрофановском теперь жить будешь?
Снежная. – Рада, еще как рада. Скорей бы все произошло.
Царь. – Ишь ты? Скорей. Хотя, чего медлить? Кеша сейчас приедет, и свадьбу сыграем! А? То-то же! А, то, ишь!? Как дорога то? Не растрясло?
Снежная. – Растрясло немного.
Царь. – Глянь-ка, скромная какая!? Немного? Да по нашим дорогам… Впрочем, не будем о грустном! День то какой, а!?
Матрена. – Пойдем, Ваня, я тебе документы отдам, да Настю свою заберешь.
Ваня. – Погоди, вот это прими, это допуслуга, Жар-птица. Пусть у вас теперь живет.
Не бойся птичка, здесь тебя не обидят. (Из-под покрывала высовывается рука и подает Ване красивое перо.) Ух, ты! А это что? Зачем?
Жар-птица. – Возьми Иван перышко от меня, оно тебе пригодится. Когда всё в темноте холодной окажется, оно тебе верный путь покажет.
Ваня. – Ну, спасибо тебе, птичка, это дорогой подарок. Царь, я, что сказать хочу, ты Жар-птицу то рядом держи, не то беды не оберешься. Это не я, это Кощей так сказал. Короче, инструкция. Если Снежная королева чудить начнет, покрывало с птички снимите. Вот, все, пожалуй.
Царь. – Ишь ты? Даже так? (К Снежной королеве.) А скажи красавица, ты не будешь чудить?
Снежная. – Что вы, ваше величество? Разве можно в доме родном чудить? Это же теперь мой дворец?
Царь. – И, твой тоже. Ты теперь мне дочка. Поняла? О, вон и царевич, Кеша, с мамкой идут. Вот, Ваня, наговаривает твой Кощей. Никто тут чудить не собирается. Все, идите. Матрена?!
Матрена. – Пойдем, Иван, а то, кто знает, что царевичу в голову взбредет? Вдруг, да еще пошлет куда?

 Матрена с Иваном спешно уходят. С другой стороны, вбегает царевич, следом Марья.    

Кеша. – О, вы приехали, моя дорогая, вы согласны! Скажите же мне лично, я хочу услышать от вас, ваше чудное, ваше прекрасное, как вы сами, слово, дающее жить моему измученному сердцу! Да?
Снежная. – Надо же, какой романтичный. Тем лучше. Конечно, да! Вы как, вы удовлетворены? Я вижу, что да.
Кеша. – Вы одна меня понимаете!
Снежная. – Все, выдохните уже. От такого жара я могу подурнеть. Моя красота испортится.    
Марья. – Вы прекрасно выглядите, милая м-м, скажите, вас можно как-то более демократично называть? Уж больно длинно, Снежная королева. Ладно, я поясню. Вас же как-то звали в доме ваши близкие?
Снежная. – Близкие? Нет у меня близких.
Марья. – Вы сирота? Ай, это так печально.
Кеша. – Мама, ты бы могла свои расспросы на потом отложить? Нам надо время свадьбы обозначить, не правда ли, дорогая?
Снежная. – Давайте завтра.
Царь. – А чего завтра? Я уже все подготовил! Можем и сегодня.
Снежная. – Можем и сегодня. Только у меня есть одно условие.
Марья. – Не рановато ли?
Кеша. – Мама!
Царь. – Ой, какие могут быть причины для отказа?
Кеша. – Я выполню любое ваше условие.
Снежная. – Я очень люблю животных.
Марья. – Какая прелесть.
Кеша. – Не перебивай, мама. Я весь – внимание!
Снежная. – Отпустите птичку.
Кеша. – Какую птичку?
Снежная. – Вон ту. Под покрывалом стоит. Крылья ей развяжите.
Царь. – Нет, нельзя же… предупреждали же… Инструкция…
Кеша. (Подбегает к Жар-птице, срывает покрывало и веревку с крыльев). – Ты свободна! Лети! (Жар-птица машет крыльями и выбегает из дворца.) Вот, я выполнил ваше условие!

Раздает гром. Звук разбившегося стекла. Свет становится синим. Все меняются. Движения и речь замедляются. Все, как бы во сне. Кроме Снежной королевы.
 
Снежная. – Ты очень хороший и послушный мальчик, Кеша. Но глупый и наивный.
Кеша. – Вы одна меня понимаете.
Снежная. – Это было несложно. (Хлопает в ладоши. Заиграла музыка.) Всем танцевать. Это свадьба.
 
Царь с Марьей начинают танцевать. Они пытаются что-то сказать, но только шевелят губами, как рыбы.
 
Кеша. – Я очень хочу пригласить вас на танец.
Снежная. (Дает ему стул). – Это я, твоя невеста. Танцуй! Танцуйте все, пока звучит эта прекрасная музыка. (Кеша танцует со стулом и тоже шевелит губами, как рыба.)
Снежная. – И, кто сказал, что любовь правит миром?
Голос Клауса. – Ты справилась великолепно. А теперь иди и отправляй все богатства, все запасы зерна и продовольствия царства Митрофаново, к нам, в Заморье. Чтобы ни зернышка не осталось. Чтобы все это царство вымерло от холода и голода.
Снежная. – А потом ты скажешь, где моя мама?
Голос Клауса. – Я же обещал. А пока иди, работай. Дел тут много. До встречи.
Снежная. – До встречи. Итак, я займусь делами царства, теперь уже не вашего, а вы танцуйте, танцуйте, танцуйте! (Уходит.)

Избушка Бабы Яги. На крылечке сидит Яга, перед ней стоит Зеркало.

Зеркало. – Ты зачем яблоко ешь? Чем открывать меня будешь?
Яга. – Ах-ах, а я и не заметила. К морозам, однако. Не к добру это. Помнишь, царь Додон, дурья башка, в летописях у Пушкина? Помнишь, Золотого петушка Додону привезли? Так он, Петушок этот, сколько беды на страну накликал?! Вот и теперь, Иван Снежную Королеву привез, а я яблок захотела. А это, точно, к морозам. Привез ледышку к нам. Беды не оберемся. А ты поднимешься.
Зеркало. – Как это?
Яга. – А как на бедах наживаются? Будешь заморозку свою в 10 раз дороже продавать. Урожаев то не будет. Холода наступают. Ничего расти не будет. Ох, вот ведь горе то. Кешка, дурак, в отмороженную девицу влюбился, а ей земля наша чужая. Или, вообще, шпионка она.
Зеркало. – Да брось ты. Вечно преувеличиваешь?!
Яга. – Вот ничему людей история не учит.
Зеркало. – Так они про нее и не читают.
Яга. – Неучи. Но, ведь сказки то, сказки! В них же все написано! И, вот где Катышка? Где заплутал? Ведь вернулись уже.
Катышка. – А я вот, здесь уже.
Яга. – Рассказывай. Болтаешься, катаешься, где ни попадя…
Катышка. – Чего? Меня же во дворец не пустили. Не в дресс-коде. Я там, возле, покрутился чуток, да только так соскучился, что скорей домой.
Зеркало. – Погодите, погодите, что я вижу?! Ужас, что вижу. Дворец заколдовали. Там все, как рыбы замороженные, и танцуют. Без перерыва.
Яга. – А Снежная где?
Зеркало. – Снежная?! Ух, а красивая какая! Простите. Снежная королева завладела печатью царской и распоряжения раздает. Все из амбаров, со складов выгружают и на подводы загружают. Вывозят. Так, интересно, сейчас посмотрю, куда?
Яга. – Всё, это конец. Кончено с царством Митрофановым. А я предупреждала. И, куда везут добро наше? Впрочем, можешь не рассказывать, в Заморье все везут. А, куда еще-то…
Катышка. – Кошмар-кошмарный! А, что делать то? Все же от голода умрут.
Яга. – И от холода. Середина лета, а холодает как. Чуете, мороз наступает, это, чтобы все урожаи загубить. Вот и привел Кешка беду в царство. Зло привел. А, Ванька ему помог…
Зеркало. – Зло в красивой упаковке! Во, какое красивое название для репортажа…
Катышка. – Так ведь послали. Из-за Настеньки пошел.
Яга. – И я помогла, дурья башка. И, где он сам то? Теперь только он и может спасти всех. Сам беду привел, должен и обратно отвести ее.

Входят счастливые Ваня с Настенькой.
   
Ваня. – А мы к тебе, бабушка! Радость то какая! Вот, не обманул царь, дал нам дом.
Яга. – И, что? Счастья то не будет. Ты посмотри, кого ты во дворец привел. (Зеркалу.) Покажи ему. (Ваня и Настя смотрят в Зеркало.) Ну, как вам?
Ваня. – Да если бы я знал? А главное, я же предупреждал царя, чтобы Жар-птицу рядом держал. Вот, зачем выпустили?!
Настя. – А я говорила, давай старый дом отремонтируем, а ты, новый надо, новый надо. Вот, получили новый. А цена, жизнь всего нашего государства. Бабушка, что делать то?
Яга. – Ивана спрашивай, он должен знать. (Ивану.) Знаешь?
Ваня. – Да знаю, вернее, догадываюсь.
Настя. – А почему все замерзли, рыбами стали, а мы нет?
Ваня. (Вытаскивает из-за пазухи пёрышко). – Вот, оно нас защищает. Жар-птица мне его дала.
Катышка. - А ты, Яга, почему не замерзаешь? И я?
Яга. – Я, организм сказочный и высокоорганизованный. Меня на слабо не возьмешь. А ты, Катышка, ты просто комок шерсти с моей кофты. Существо бестолковое и не опасное.
Катышка. - Ну а Зеркало?
Яга. - Оно тоже, просто Зеркало. Дела его руками не поймаешь, на вкус не попробуешь, вон, собирает сплетни со всего мира. Так что осталось нас, слегка нормальных, всего пять душ. И мы должны спасти все наше Митрофаново. Я – старая уже. Настя? Не выдюжит. Катышка да Зеркало, эти только мешать будут. Так что иди Ваня, ищи Жар-птицу и веди ее во дворец.
Ваня. – Где ж ее искать теперь? Зеркало? Может ты видела?
Зеркало. – Эх, если бы видела. Она же в небо упорхнула, в точку там превратилась и пшик, исчезла.
Ваня. – Может Кощей знает?
Яга. – Может и знает, а может и забыл уже. Тут, 50 на 50.
Настя. – Ой! Я придумала! Я думаю, пёрышко может знать.
Ваня. – Точно. Ну-ка, попробуем… (Достает перышко, поднимает его. Перышко потянуло Ваню в сторону.) Пёрышко, пёрышко, где хозяйка твоя? Смотрите, оно тянет меня куда-то. Да сильно как. Постой, пёрышко, дай слово родным сказать. (Перышко остановилось, зависло.) Прощайте, родные мои, я постараюсь быстрее вернуться. Яга, Настю береги, перышко то больше не будет ее согревать. Прошу тебя.
Яга. – Ну, мы постараемся. Травки заварим, ягодки, мёд есть. У нас вон, заморозки полно.
Настя. – Ваня, Ванечка, береги себя.   
Катышка. – Иди, Ваня, удачи тебе.
Ваня. – Все, пора, Перышко, веди меня к хозяйке твоей.

Перышко дернуло и потянуло Ивана в путь. Уходят.
Старые развалины деревни. На бревнышке сидит Жар-птица, держит в руках свистульку детскую. Подносит к губам, свистит, будто зовет кого-то. Осторожно подходит Иван, присаживается рядом. 

Ваня. – Здравствуй, Жар-птица. Зовешь кого?
Жар-птица. – Дочку зову, а она не идет. Потеряла я, дочку. Потеряла.
Ваня. – Найдется. Бегает где-нибудь, играет. А я? Вот, пёрышко пришёл вернуть. Это оно меня к тебе привело. Умненькое оно.
Жар-птица. – Оно твое, Ваня. Я ж тебе его подарила. (Свистит.)
Ваня. – Спасибо еще раз. Очень пригодилось. (Птица свистит.) И давно зовешь, ищешь давно?
Жар-птица. – Кощей сказал, 600 лет прошло.
Ваня. – Давненько. А, где потерялась?
Жар-птица. – Здесь и потеряла. А может и не здесь.
Ваня. – Я бы тоже подзабыл. 600 лет все-таки, «не баран чихнул». А она такая же? В смысле, тоже Жар-птичка?
Жар-птица. – Не помню. (Расплакалась.) Я ничего не помню, понимаешь? Это так ужасно. И никто не помнит. Даже спросить не у кого. Кощей пытался помочь, да не смог концов отыскать.
Ваня. – Ну, знаешь? Где-нибудь, да записано в летописях, кто зло тут такое сотворил. А поехали во дворец, там, в архивах поищем, заодно и спасешь всех.
Жар-птица. – Что, заморозила-таки всех Снежная королева?
Ваня. – Не то слово. Беда во всем царстве. Все ходят отмороженные. Кабы не пёрышко твое, я бы тоже там сейчас танцевал без перерыва. И Настенька моя. Пойдем, а? Поторопимся. Боюсь я за Настю, погибнет. Да и всех жалко. Они же не виноваты, что царевич захотел на заморской королеве жениться. С другой стороны, ведь влюбился парень. Я ж с пониманием в сваты пошел. А? Пойдем?
Жар-птица. – Да я разве против?
Ваня. – Тогда давай, поторопимся.
 
Жар-птица свистит, Ваня берет ее за руку, и они убегают. Со свистом. 

Дворец. Все танцуют. Входит Снежная королева. Хлопает в ладоши. Все останавливаются, беззвучно шевелят губами.

Снежная. – На кого вы жалуетесь? Сами виноваты. В таком царстве, как ваше, надо было жить да радоваться. Так нет, вам красоты заморской захотелось? Получили? Полюбовались? А теперь все. Все теперь отошло нам, Заморью. А вы сами тут все вымрете. Папа!
Голос Клауса. – Дочка! Ты превзошла себя! Ты даже меня превзошла! Такого зла даже я не смог бы сотворить! Ты – гений! Мой прекрасный злой гений!
Снежная. – Теперь ты скажешь, где моя мама?
 
Вбегает Иван с Жар-птицей. Весь дворец наполняется ярким светом. Все «оттаивают». Жар-птица свистит в детский свисток.

Снежная. – Мама? Мама, когда понарошку теряла меня, она всегда свистела в такой свисток. (Идет к Жар-птице.) Ты, моя мама?
Голос Клауса. – Стой! Если ты сейчас подойдешь к Жар-птице, ты растаешь. А Жар-птица исчезнет. Она погаснет от твоей воды. Вы, мать и дочь, вы уничтожите друг друга! А? Каков я молодец! Как я хорошо придумал 600 лет тому назад! Вы искали друг друга? Вот и нашли. Нашли, чтобы убить друг друга!
Царь. – Каков злодей, а? И что, управы на него нет?
Кеша. (Бросается к Снежной). – Любовь моя, если вы погибнете, я с вами!
Снежная. – Мама, мамочка, как долго я тебя ждала!
Жар-птица. – Я вспомнила! Стой, дочка. Аленушка. Тебя зовут, Аленушка, а я, Милослава, мама твоя, верная жена князя русского, Святогора. Он отец твой. Когда он в поход ушел, король Клаус напал на земли наши, города сжег, людей в плен увел, в рабство себе. А меня в жены захотел взять. Да не получилось у него. Вот тогда он и превратил меня в Жар-птицу, а тебя, в маленькую снежную девочку. Я и подойти близко не могла, иначе ты бы растаяла. Только Клаус и память у нас отнял, чтобы мы и не помнили об опасности страшной, а при встрече погибли. Это Кощей нас спас, меня к себе забрал. И крылья связал, чтобы я не смогла полететь к тебе.
Царь. – Это какой же надо изощренный злой ум иметь, чтобы такое придумать, а?! Это я про Клауса.
Голос Клауса. – Я, гений зла! А вы, глупые, легковерные людишки из царства Митрофаново. В вас только и есть ценного, что на земле богатой живете.
Кеша. – Замолчи, сволочь заморская. Не бывать тому, чтобы ты хозяйничал на землях наших, управлял душами нашими. Не бывать тому!
Царь. – Молодец сынок! А! Каков вырос!
Марья. – Весь в меня.
Матрена. – Ай, молодЕц, мОлодец!
Жар-птица. – Прощай дочка. Никогда нам не быть вместе. Мне лучше улететь отсюда. Живи счастливо.
Голос Клауса. – Если улетишь, забудет она тебя. Снова ледышкой станет, родства непомнящей. И зло будет вершить. Что прикажу, то и делать станет. И так будет во все века!
Снежная. – Не бывать этому! (Бросается к Жар-птице, обнимает ее.)

Гаснет свет. Гремит гром. Сверкают молнии. Звук урагана. Ливня. Неожиданно все стихает. Загорается яркий свет. На месте, обнявшихся, Снежной королевы и Жар-птицы, стоят Милослава и Аленушка. Рядом с ними Кощей с Музой в доспехах, Зеркало и Баба Яга с Катышкой.  Поодаль, Настя с Иваном. За ними Царь, Марья, Матрена.

Кощей. – Ну, вот и славно. Яга, а что, есть еще у нас с тобой порох в пороховницах. Не удалось Клаусу удержать зло на земле русской. Упали чары, рассыпались в прах.
Яга. – Да уж, пришлось постараться. Всех колдунов русских собрали на битву с Клаусом заморским. И Змеев Горынычей со всех волостей, и Соловья разбойника, и всю нечисть с болот да лесов созвали. Все помогли. Ничего, теперь надолго запомнят. А то, ишь?! Совсем там, в Заморье, распоясались.
Кощей. – Одно дело, когда мы своих испытываем на смелость да на подвиги, так на то мы и свои. Тренируемся на стойкость. А тут чужеземные возомнили, что могут тут распоряжаться. Да ведь изощренно как! Не бывать тому, чтобы зло иноземное на русских землях свои законы устанавливало! Никогда! 

Все бросаются благодарить Кощея и Бабу Ягу.

Яга. – Ой, ну не надо… Не надо благодарить, это же наша работа. Не надо, не надо благодарить, я не люблю этого, не люблю я этого… (Убегает.)
Кощей. (Раздает автографы). – Да пустите меня. Все же обошлось. Нет и нет. На свадьбу не останусь. Меня Василиса ждет. В конце концов, обед стынет… Василиса, коли обидится, несдобровать мне… (Убегает.)
Зеркало. – Все покажу в новостях. Все в подробностях… Обещаю…
Катышка. – Муза! А ты здесь что делаешь?
Муза. – Так я Кощея, и всех остальных вдохновляла! На бой праведный вдохновляла! Без вдохновляющей силы дух может и не вынести боёв страшных. Силища, знаешь, какая злая! Хоть кто забоится. А тут я! (Демонстрирует речь.) Вперёд сила русская! Вперед на бой за землю русскую! Не позволим злу заморскому разграбить землю нашу, отцами да дедами завоёванную, в пашни богатые ими возделанную! За жен наших, за сестёр, за матерей да деток погоним силу злую, чтобы и в сторону нашу смотреть, и впредь боялись! Вот. (Начинает рассказ.) И тут, как обрушилась вся сила, весь дух русский на проклятых врагов заморских, на орков их, на Клауса Сантова, и прочих странных, и помяли, и огнем сожгли, и гнали их Змеи наши Горынычи за границы наши в земли их! Там они, и попрятались в норки свои, и трясутся от страха до сих пор, что и земелька их дрожит да сотрясается! Вот так это было!!!!
Все слушали, потом все закричали, ура, и целовались, и обнимались на радостях. Муза кланялась, потом важно отошла.
Зеркало. - Мы подготовим подробный репортаж, и все смотрите в Зеркалах своих. Всё подробно-подробно… Катышка, пойдем уже.
Катышка. – Сейчас, дай я тут пару слов… Муза, а вы бы не хотели у нас с бабушкой погостить? Мы бы сели, обстоятельно летописи бы написали… Можно и стихами. Стихами то лучше будет, а?
Муза. – В принципе, у Кощея уже все в порядке с Василисой. Тем более, он сейчас героем вернулся. Я там не особо и нужна. А летописи, это интересно, новый опыт такой. Важный, исторический…
Катышка. – А я тебе про что? Ну? Идешь?
Муза. – А чего стоим, кого ждём?
Катышка. – Зеркало, чего рот раскрыла? Конкуренция тебе. Это тебе не из пальца фейки собирать… Тут, вон, достоверность… Ладно, не обижайся, лишней не будешь, идём с нами. (Убегают.)
Кеша. – Аленушка! Какая ты милая, ты будешь моей женой?
Аленушка. – Конечно, разве можно не полюбить такого смелого парня. Мама ты благословишь нас?
Милослава. – Будьте счастливы, дети мои.
Кеша. – Как вы меня понимаете!
Марья. – Ну, вот и хорошо. Теперь внуков ждать будем, …а не снеговичков.
Царь. – Марья, какая ты у меня славная. К маме… не пущу больше.
Иван, Настя! А давайте и вашу свадьбу сыграем!
Марья. – И будет во дворце сразу две свадьбы!
Иван. - Я не против! Настя, а ты?
Настя. – А я, как ты! (Смеются.)
Царь. – Гуляй народ русский! Победили мы зло, теперь и свадьбы в радость, и праздники любые!
Матрена. – Может квасу всем!
Кеша. (В зрительный зал.). – Как вы всё понимаете!
Матрена. – А, как иначе?!

Эпилог.

 Царство Митрофаново. Дворец. Входит царь, на руках у него дитя завернутое в одеяльце да в пеленки кружевные. Он качает ребенка и песенку поет. Матрена с бумагами стоит, ждет.

Царь. – Вот, доверили на сегодня. Сами то все в гости поехали к Ивану. У него нынче дочку крестят. А я тут, на хозяйстве.
Матрена. – Спит?
Царь. – Почивать изволят.
Матрена. - Так что решил ты, ваше величество? Будем помогать Заморью, али нет?
Царь. – Напомни, чего там у них?
Матрена. – Пишут, что голодно и холодно. А, как царевич уехал так вообще, скоро дети помирать начнут. Вишь, на жалость давят.
Царь. – Это тема избитая. Ничего нового придумать не могут. И, «спасибо», говорить не научились. Эх, гордыня их мучает. А что, дети и впрямь помирать начнут?
Матрена. – Агент «Сургуч» весть прислал, что такое имеет место быть, если не поможем. Так, что решишь, батюшка?
Царь. (Ребенок на руках загулькал). – Да, мой маленький, да… Деток жалко. Они ж не виноваты, что их королевствами дураки правят. С одной стороны, помогать им задарма надоело? Да? А, с другой стороны, если у них совсем голодно и холодно станет, войной на нас пойдут? (Младенцу.) Так ведь? Так. Учись давай с пеленок, как государством править…
Матрена. – Так они, и от зависти, и от жадности войнами ходют, грабить чтобы.
Царь.  – И то правда. Тут, как не поверни, мы плохие. Вот во все времена так, а мы уже и не удивляемся их вывертам дурацким.
Матрена. – Лучше помочь, а то слава пойдет и того хуже.
Царь. – Я тут Кешкины конспекты, записи лекций почитал. Об ихней экономике. И вот, что решил. Мы им хлеб да дрова, чего там еще, мы им отправим, но столько, чтоб не померли. Вот, тютелька в тютельку всего. Чтобы даже перепродать или обменять на вооружение не смогли. Чтобы воевать с нами им нечем было. А, коли нечем, пусть завидуют молча. Вот такое мое мудрое решение.
Матрена. – Царь! Ты настоящий царь!
Царь. – Да. (Младенцу.) И поможем, и репутацию сохраним, и их вечное желание, воевать да грабить, изведем к нулю. Да! Так и поступим! А другие царства, нам только спасибо скажут! Пиши указ… 
Отправить в Заморье, как помощь от голода и холода:
1. Зерна отборного, три тыщи подвод.
2. Дров березовых, сухих 2000 вязанок …Как думаешь, хватит? (Звучит музыка)
Конец.