Михайловский кадетский корпус

Под этот кадетный свист,
Ритм подай, шансоньетка.
На голове лежит фурашка,
А не какая-то там кепка.

Погоны те не по годам пришли,
Для многих,скажем, это точно.
И в жизнь армейскую вошли
Разные хулиганы и прочие.

Я был там двадцать лет назад
И только здоровье потерял.
И отношение,как к брошенкам,
И учесть свою не представлял.

И старый заброшенный садик,
Обшарпанное,холодное здание,
Не добрым словом вспоминал–
Дом разного рода стенаний.

Эти принудительные молитвы,
Круглогодичная игра в казаков,
Зелёные и белые гимнастёрки,
Кстати говоря,довольно удобные.

Конечно, наш директор Голомёдов
Был ещё тот усатый сумасшедший.
Из пневматического пистолета
Бывало,по ногам учеников стрелял.

Помню первый день в столовой:
Там стоят длинные столы и лавки.
Меня поставили на раздачу еды,
А вдалеке,в углу, парень блевал.

Там учились семь лет, с пятого класса.
Я же пришёл в середине десятого.
И,естественно, в рамках дедовщины,
Меня старались сломать массово.

От того, видимо, искривлён позвоночник,
Когда всем классом запинывали до смерти
За то,что отказался убираться вне очереди.
Там была детская зона,и это не срочники.

Пораньше меня поступили двое парней,
Буквально за несколько месяцев до,
И,видимо, так упросили своих родителей,
Что в одиннадцатом классе их не видели.

Помню, бегали курить за угол постоянно.
Иногда ещё ходил к слесарю за махоркой.
Он был мужик добрый и иногда угощал.
Смотрю,едет какой-то грузовик здоровый,

А на нём привезли списанное мясо.
Говядина жевалась,как резина.
Её выбросили в лужу из прицепа,
Так по земле и поволокли дрезину.

Эти походы в городскую общую баню,
После чего выжигал азотом бородавку.
Разбитая коричневая плитка и вонь.
Зато закалённый был разной пиявкой.

Как мимо у забора люди шли,
На них орали бешеные дети.
Солидно было быть в авторитете
В такой крутой компании детям.

И даже кто-то делал взрыв пакеты.
Они пошли,накупили гидроперита.
Как бахнуло,когда переплавляли!
Слава богу,что все здоровы и живы.

А зимой, переехав в новое здание,
Где ремонта,как такового, и не было,
В комнате с внутренней стороны окна
Был иней,а под кроватью стояла дымка.

Мой учитель пения мной гордился.
Его я вспоминаю с теплотой.
Когда мой голос разносился,
С его энергетикой ощущался покой.

Но были, конечно, друзья,
Пусть немного, но всё же.
И даже добрые моменты,
Как жаль, что позабыв их...


(Подытожил)