Настоящая Я

Кровь стынет в жилах, сжимается крепко
Это случается, вообщем, нередко.
 
Страх поглащает, эхо в ушах,
Видится мир в туманных цветах,
Сердце стучит - подобно мотору,
В этот момент становлюсь я сап;ром:

Замирая на месте, словно на мине,
Сжимая отчаянно руки в штанины,
Отрезаю я мысли как провода,
Чтобы не съела меня пустота.

Затыкаю я уши, бегу в никуда, -
Чтоб не догнали меня никогда

Я бегу и бегу, ноги сильно ломая,
И только сейчас вдруг я понимаю,
Что выхода нет из родной головы
Хоть бейся об стенку, ищи и свищи!

В горле комок: "Во мне нету любви!
Или же люди вокруг все черствы?"
...

Беги, беги дальше, плакай и ной,
Но всё равно не окончен твой бой.

Закатав рукава, и вдохнув через силу,
Ты отведешь себя от могилы.

Любовь - она есть; проснется по-новой,
Как только на правду посмотришь сурово.

Сжимай кулаки, не отводи взгляд.
Ты здесь как в отряде, как новый солдат.
Любовь всем по праву должна быть дана,
Почему ты считаешь что обречена?

Страх это только начало пути,
Так что вперёд, не сдавайся, не жди.
Ты себе ни тюремщик, ни бобик, ни вор,
Ты вечное пламя, синий костер.

И я не погасну, не дам себя в пасть,
И над этим когда-то заимею я власть.

Да, я могу ненадолго упасть.

Но я всегда понимаюсь с колен,
Поэтому окончен для меня этот плен.

Меня не расстроить, не напугать,
На все попытки я собираюсь стрелять.
Я воин, выживший после войны,
Вокруг меня стены возведены.
Я не сдамся так просто, и не мечтай.
Не пугают меня ни удар, не раздрай,
Так что я не слаба, ты мне уж поверь.
Ну, видишь, с кем ты связался теперь?
Моя жизнь - лишь моя, так что, руки убрал,
И не нужно мне этих льстивых похвал.

Пусть одиночество ноша тяжёлая,
Но зато не мучаю я себя голодом.
С новым блеском в глазах снова кинусь я в бой.


Я, оказалось, люблю быть собой.