БЕТТИ
Шёрстка твоя – моя седина,
глазки – яркие лютики.
Ты мне судьбой суждена,
словно безумие – Людвигу.
Я и безумна – как дочку, люблю,
божик, божонок мой маленький.
Нежные взоры, как рыбку, ловлю,
дом украшаю мальвою.
17 сентября 2025
* * *
Всё надоело, телевизор,
запрет на вкусную еду.
Мне на Сейшелы дайте визу!
Но как туда я попаду,
ведь еле-еле ходят ноги
и дети любят этот дом.
Вот, перекрыты все дороги,
и я живу с большим трудом.
17 сентября 2025
* * *
Мама за меня молилась,
я молиться не умею,
только воплями своими
иногда тревожу Бога.
Некому теперь молиться
за меня и за детишек,
отовсюду лезут беды,
а подмоги никакой.
18 сентября 2025
* * *
Ещё тепло, гулять – отрада.
Ещё листва свежа.
Со мной котята – большего не надо,
не разучилась петь душа.
Она бессмертье ткёт троим нам,
сама любовь, сама весна.
Идя родимым Третьем Римом,
не ощущаешь, что – война…
18 сентября 2025
* * *
Мне надоело это тело,
корми, лечи его и мой.
Мне одеваться надоело,
но без одежды как зимой?
Я быть хочу цветочной плотью,
вбирать водицу и лучи,
довольной быть земли щепотью.
А тело – гадость, хоть кричи.
19 сентября 2025
* * *
Была совой, а стала жаворонком,
и это сильно мне не по душе.
Люблю я ночь, в ней хорошо свече,
она стихам способствует умело.
Встаю чуть свет и проклинаю всё.
Ложусь при свете, времени мне жалко
вечернего, любимого такого.
Но ничего, увы, не изменить.
20 сентября 2025
* * *
Слишком долго я живу на свете,
и уже не та я егоза.
В мир иной меня проводят Бетти
ясные, сияющие глаза.
БОРЕ И БЕТТИ
Дети, давайте исчезнем из мира,
больше здесь делась нечего.
Мир отдан нечисти,
и болит моя лира.
* * *
Если б не дети, просила бы смерти,
но – как я оставлю детей?!
Анахронизм в круговерти,
устала я от современных затей.
21 сентября 2025
БОРЯ
Ты, настоящий мужчина,
спишь со мною в одной постели,
на том месте, где спал Серёжа.
Навеваешь мне сладкие сны,
смерть от меня отгоняешь.
Ты ластишься ко мне,
трёшься головкой об мою руку,
даришь мне чистую нежность.
Ты много больше, чем просто кот.
27 сентября 2025
* * *
Счастлив, кто умер. Опять война.
Что с нами будет? Всё против нас.
Китай не поможет нам ни хрена.
Поможет ли наш оружейный запас?
Наши границы уже перешли
вражеские огнемёты.
Дни тяжелейшие нам суждены
скорбной заботы.
28 сентября 2025
АЛЕКСАНДРА
Изрезанная, исколотая,
не выдержало сердечко.
Прошла страшной скорби школу я.
Ношу в твою честь колечко.
На нём малахиты глаз твоих,
оно приносит удачу.
А я – не была я плаксою,
но плачу, и плачу.
28 сентября 2025
VOX POPULI
Мы – заложники злобных политиков,
а они не считают солдат.
И тюрьма за малейшую критику,
настоящий чудовищный ад.
Против собственного народа
выступает сегодня власть.
В этих реках не видно брода,
и дьявол разинул пасть.
29 сентября 2025
АЛЕКСАНДРА
Твоя фотография вдруг засияла,
почти ослепив меня.
В жизни чудес стало мало.
Вечером и среди дня
вижу одно вещество я,
но это сияние – шик!
Я знаю, что рай существует
для любящей чистой души.
29 сентября 2025
* * *
Солнце нас убивает,
климат планеты портится.
Я и так подыхаю в жару,
что будет дальше?
А у меня любимые дети,
как они выдержат?
А если не выдержат,
я застрелюсь.
30 сентября 2025
АЛЕКСАНДРА
Ты на фото лежишь предо мною,
как в открытом гробу.
Десять лет я стенаю и вою,
проклинаю судьбу.
Моя девочка, миленький божик,
не иссякла любовь.
И она мою жизнь подытожит –
обязательно встретимся вновь!
30 сентября 2025
* * *
Разгорается война,
как лесной пожар.
Вот такие времена.
Не видать Стожар.
Только грохот от ракет,
дронов и т. п.
К нам приблизился тот свет
по земной тропе.
1 октября 2025
* * *
Супругу
Ты был яркий и сильный,
тебя уважали.
Ты всё делал расчётливо, наверняка.
Ты угас, словно свечка. Тебя провожали
и друзья, и моя в обручальном рука.
Как мне страшно, мой милый! Опора, надёжа
был моя, и тебя нелегко заменить.
И не вижу давно я тебя, мой Серёжа.
Нешто Хронос порвал нашу связь, нашу нить?!
1 октября 2025
* * *
Плохо. Нет людей, духовно близких,
а другие люди не нужны.
Лучше мои ласковые киски,
Что со мной утешны и нежны.
Но у них нет речи, кроме мура,
зуб даю за вкусный разговор!
Человек – он стадная натура.
Где вы, у кого глубокий взор?
1 октября 2025
Моя книга Времена не выбирают
© Copyright: Элла Крылова, 2025
Свидетельство о публикации №125100404521
Свидетельство о публикации №125100404521
Рецензии
Александр Балтин
ВЕКТОР НЕВЫБИРАЕМЫХ ВРЕМЁН
…остро мелькающая седина безумия соединяется с мальвою, лёгким украшением преображающей дом; многое смешивая, поэт, посвящая стихи любимой кошке, совмещая несовместимое, использует экзистенциальную речь, как единственно возможную форму полёта:
Шёрстка твоя – моя седина,
глазки – яркие лютики.
Ты мне судьбой суждена,
словно безумие – Людвигу.
Я и безумна – как дочку, люблю,
божик, божонок мой маленький.
Нежные взоры, как рыбку, ловлю,
дом украшаю мальвою.
Новая книга Э. Крыловой, наименованная «Времена не выбирают», играет множеством бытийных и метафизических огней, дуги мысли соединяют с метафизическими пластами небес, сокрытыми, увы, от взоров большинства, а напряжённые вибрации эмоций словно соотносятся со стволовыми возможностями органа, сулящего звуковые сады-богатства.
А конкретика жизни с трудом, через «не могу» словно компенсируется лёгким дыханием стиха, его – часто – взрывной силой, его необычными интонациями, через которые раскрывается мистика сердца поэта:
Всё надоело, телевизор,
запрет на вкусную еду.
Мне на Сейшелы дайте визу!
Но как туда я попаду,
ведь еле-еле ходят ноги
и дети любят этот дом.
Вот, перекрыты все дороги,
и я живу с большим трудом.
Онтологическое одиночество, окрашивающее порой стихотворения, логично: поэту, особенно в нынешнем мире, предопределено одинокое стояние: на скале собственного дара, скала Э. Крыловой высока, поэтому:
Плохо. Нет людей, духовно близких,
а другие люди не нужны.
Лучше мои ласковые киски,
Что со мной утешны и нежны.
Но у них нет речи, кроме мура,
зуб даю за вкусный разговор!
Человек – он стадная натура.
Где вы, у кого глубокий взор?
Социальность смешивается с метафизикой: и война, бушующая который год, логично отдаёт приближением того света (как знать, может быть с него – именно наш – тот?):
Разгорается война,
как лесной пожар.
Вот такие времена.
Не видать Стожар.
Только грохот от ракет,
дронов и т. п.
К нам приблизился тот свет
по земной тропе.
Вот и… словно отчаяние проступает: Счастлив, кто умер…
Зависть живых умершим?
Ибо творящееся вокруг превосходит меру человеческого восприятия; но и здесь – стих Крыловой пульсирует своеобразием стоицизма, присущего только ей:
Счастлив, кто умер. Опять война.
Что с нами будет? Всё против нас.
Китай не поможет нам ни хрена.
Поможет ли наш оружейный запас?
Наши границы уже перешли
вражеские огнемёты.
Дни тяжелейшие нам суждены
скорбной заботы.
В книге многое смешано: ракурсы радости руками прожекторов, словно посеребрённых изморосью опыта, вторгаются в потьму, клубящуюся вокруг, адское зевало разевается, чтобы быть заткнуто, засыпано хрустальным порошком надежды; образы кошек таинственно мерцают величием древнего Египта; многое смешано в новой книге поэта, но вектор света – определяет движение строк, и световая составляющая не позволяет тьме поглотить себя.
2 октября 2025 г., Москва
Александр Балтин
ВЕКТОР НЕВЫБИРАЕМЫХ ВРЕМЁН
…остро мелькающая седина безумия соединяется с мальвою, лёгким украшением преображающей дом; многое смешивая, поэт, посвящая стихи любимой кошке, совмещая несовместимое, использует экзистенциальную речь, как единственно возможную форму полёта:
Шёрстка твоя – моя седина,
глазки – яркие лютики.
Ты мне судьбой суждена,
словно безумие – Людвигу.
Я и безумна – как дочку, люблю,
божик, божонок мой маленький.
Нежные взоры, как рыбку, ловлю,
дом украшаю мальвою.
Новая книга Э. Крыловой, наименованная «Времена не выбирают», играет множеством бытийных и метафизических огней, дуги мысли соединяют с метафизическими пластами небес, сокрытыми, увы, от взоров большинства, а напряжённые вибрации эмоций словно соотносятся со стволовыми возможностями органа, сулящего звуковые сады-богатства.
А конкретика жизни с трудом, через «не могу» словно компенсируется лёгким дыханием стиха, его – часто – взрывной силой, его необычными интонациями, через которые раскрывается мистика сердца поэта:
Всё надоело, телевизор,
запрет на вкусную еду.
Мне на Сейшелы дайте визу!
Но как туда я попаду,
ведь еле-еле ходят ноги
и дети любят этот дом.
Вот, перекрыты все дороги,
и я живу с большим трудом.
Онтологическое одиночество, окрашивающее порой стихотворения, логично: поэту, особенно в нынешнем мире, предопределено одинокое стояние: на скале собственного дара, скала Э. Крыловой высока, поэтому:
Плохо. Нет людей, духовно близких,
а другие люди не нужны.
Лучше мои ласковые киски,
Что со мной утешны и нежны.
Но у них нет речи, кроме мура,
зуб даю за вкусный разговор!
Человек – он стадная натура.
Где вы, у кого глубокий взор?
Социальность смешивается с метафизикой: и война, бушующая который год, логично отдаёт приближением того света (как знать, может быть с него – именно наш – тот?):
Разгорается война,
как лесной пожар.
Вот такие времена.
Не видать Стожар.
Только грохот от ракет,
дронов и т. п.
К нам приблизился тот свет
по земной тропе.
Вот и… словно отчаяние проступает: Счастлив, кто умер…
Зависть живых умершим?
Ибо творящееся вокруг превосходит меру человеческого восприятия; но и здесь – стих Крыловой пульсирует своеобразием стоицизма, присущего только ей:
Счастлив, кто умер. Опять война.
Что с нами будет? Всё против нас.
Китай не поможет нам ни хрена.
Поможет ли наш оружейный запас?
Наши границы уже перешли
вражеские огнемёты.
Дни тяжелейшие нам суждены
скорбной заботы.
В книге многое смешано: ракурсы радости руками прожекторов, словно посеребрённых изморосью опыта, вторгаются в потьму, клубящуюся вокруг, адское зевало разевается, чтобы быть заткнуто, засыпано хрустальным порошком надежды; образы кошек таинственно мерцают величием древнего Египта; многое смешано в новой книге поэта, но вектор света – определяет движение строк, и световая составляющая не позволяет тьме поглотить себя.
2 октября 2025 г., Москва
Элла Крылова 04.10.2025 14:47 • Заявить о нарушении
ВЕКТОР НЕВЫБИРАЕМЫХ ВРЕМЁН
…остро мелькающая седина безумия соединяется с мальвою, лёгким украшением преображающей дом; многое смешивая, поэт, посвящая стихи любимой кошке, совмещая несовместимое, использует экзистенциальную речь, как единственно возможную форму полёта:
Шёрстка твоя – моя седина,
глазки – яркие лютики.
Ты мне судьбой суждена,
словно безумие – Людвигу.
Я и безумна – как дочку, люблю,
божик, божонок мой маленький.
Нежные взоры, как рыбку, ловлю,
дом украшаю мальвою.
Новая книга Э. Крыловой, наименованная «Времена не выбирают», играет множеством бытийных и метафизических огней, дуги мысли соединяют с метафизическими пластами небес, сокрытыми, увы, от взоров большинства, а напряжённые вибрации эмоций словно соотносятся со стволовыми возможностями органа, сулящего звуковые сады-богатства.
А конкретика жизни с трудом, через «не могу» словно компенсируется лёгким дыханием стиха, его – часто – взрывной силой, его необычными интонациями, через которые раскрывается мистика сердца поэта:
Всё надоело, телевизор,
запрет на вкусную еду.
Мне на Сейшелы дайте визу!
Но как туда я попаду,
ведь еле-еле ходят ноги
и дети любят этот дом.
Вот, перекрыты все дороги,
и я живу с большим трудом.
Онтологическое одиночество, окрашивающее порой стихотворения, логично: поэту, особенно в нынешнем мире, предопределено одинокое стояние: на скале собственного дара, скала Э. Крыловой высока, поэтому:
Плохо. Нет людей, духовно близких,
а другие люди не нужны.
Лучше мои ласковые киски,
Что со мной утешны и нежны.
Но у них нет речи, кроме мура,
зуб даю за вкусный разговор!
Человек – он стадная натура.
Где вы, у кого глубокий взор?
Социальность смешивается с метафизикой: и война, бушующая который год, логично отдаёт приближением того света (как знать, может быть с него – именно наш – тот?):
Разгорается война,
как лесной пожар.
Вот такие времена.
Не видать Стожар.
Только грохот от ракет,
дронов и т. п.
К нам приблизился тот свет
по земной тропе.
Вот и… словно отчаяние проступает: Счастлив, кто умер…
Зависть живых умершим?
Ибо творящееся вокруг превосходит меру человеческого восприятия; но и здесь – стих Крыловой пульсирует своеобразием стоицизма, присущего только ей:
Счастлив, кто умер. Опять война.
Что с нами будет? Всё против нас.
Китай не поможет нам ни хрена.
Поможет ли наш оружейный запас?
Наши границы уже перешли
вражеские огнемёты.
Дни тяжелейшие нам суждены
скорбной заботы.
В книге многое смешано: ракурсы радости руками прожекторов, словно посеребрённых изморосью опыта, вторгаются в потьму, клубящуюся вокруг, адское зевало разевается, чтобы быть заткнуто, засыпано хрустальным порошком надежды; образы кошек таинственно мерцают величием древнего Египта; многое смешано в новой книге поэта, но вектор света – определяет движение строк, и световая составляющая не позволяет тьме поглотить себя.
2 октября 2025 г., Москва
Александр Балтин
ВЕКТОР НЕВЫБИРАЕМЫХ ВРЕМЁН
…остро мелькающая седина безумия соединяется с мальвою, лёгким украшением преображающей дом; многое смешивая, поэт, посвящая стихи любимой кошке, совмещая несовместимое, использует экзистенциальную речь, как единственно возможную форму полёта:
Шёрстка твоя – моя седина,
глазки – яркие лютики.
Ты мне судьбой суждена,
словно безумие – Людвигу.
Я и безумна – как дочку, люблю,
божик, божонок мой маленький.
Нежные взоры, как рыбку, ловлю,
дом украшаю мальвою.
Новая книга Э. Крыловой, наименованная «Времена не выбирают», играет множеством бытийных и метафизических огней, дуги мысли соединяют с метафизическими пластами небес, сокрытыми, увы, от взоров большинства, а напряжённые вибрации эмоций словно соотносятся со стволовыми возможностями органа, сулящего звуковые сады-богатства.
А конкретика жизни с трудом, через «не могу» словно компенсируется лёгким дыханием стиха, его – часто – взрывной силой, его необычными интонациями, через которые раскрывается мистика сердца поэта:
Всё надоело, телевизор,
запрет на вкусную еду.
Мне на Сейшелы дайте визу!
Но как туда я попаду,
ведь еле-еле ходят ноги
и дети любят этот дом.
Вот, перекрыты все дороги,
и я живу с большим трудом.
Онтологическое одиночество, окрашивающее порой стихотворения, логично: поэту, особенно в нынешнем мире, предопределено одинокое стояние: на скале собственного дара, скала Э. Крыловой высока, поэтому:
Плохо. Нет людей, духовно близких,
а другие люди не нужны.
Лучше мои ласковые киски,
Что со мной утешны и нежны.
Но у них нет речи, кроме мура,
зуб даю за вкусный разговор!
Человек – он стадная натура.
Где вы, у кого глубокий взор?
Социальность смешивается с метафизикой: и война, бушующая который год, логично отдаёт приближением того света (как знать, может быть с него – именно наш – тот?):
Разгорается война,
как лесной пожар.
Вот такие времена.
Не видать Стожар.
Только грохот от ракет,
дронов и т. п.
К нам приблизился тот свет
по земной тропе.
Вот и… словно отчаяние проступает: Счастлив, кто умер…
Зависть живых умершим?
Ибо творящееся вокруг превосходит меру человеческого восприятия; но и здесь – стих Крыловой пульсирует своеобразием стоицизма, присущего только ей:
Счастлив, кто умер. Опять война.
Что с нами будет? Всё против нас.
Китай не поможет нам ни хрена.
Поможет ли наш оружейный запас?
Наши границы уже перешли
вражеские огнемёты.
Дни тяжелейшие нам суждены
скорбной заботы.
В книге многое смешано: ракурсы радости руками прожекторов, словно посеребрённых изморосью опыта, вторгаются в потьму, клубящуюся вокруг, адское зевало разевается, чтобы быть заткнуто, засыпано хрустальным порошком надежды; образы кошек таинственно мерцают величием древнего Египта; многое смешано в новой книге поэта, но вектор света – определяет движение строк, и световая составляющая не позволяет тьме поглотить себя.
2 октября 2025 г., Москва
Элла Крылова 04.10.2025 14:47 • Заявить о нарушении