тешился одной мечтою

я тешился одной мечтою,
одним желаньем был томим:
чтоб разглядеть, чего я стою,
смогли, приблизившись, они.

и раскрывал свои ладони,
и грудь распарывал свою,
и говорил о чувствах, кроме
любви, которую храню.

как жаль, что им неинтересно,
каким я был, каким я стал,
как долго собственного места
и самого себя искал.

слова, одежду мыслей скромных,
нанизывал на нить души,
чтобы хоть кто-нибудь запомнил
поэта, что себя душил

во имя детского желания:
любимым, важным, нужным быть.
к чему теперь эти старания?
кому всё сердце предложить?

что голос им негромкий, тусклый?
что взгляд им, устремлённый вдаль?
что руки им без сил и мускул?
что им страдания и печаль?

художник этот не по нраву.
подайте помилей кого.
вон, девушку бери с забавой.
с ней будет просто и легко!

она красива, многолика,
уже настроенная вся:
в ней обуздали всё, что дико,
подмяли – явно – под себя.

но чёрствость эта мне противна:
к сравнениям приходить с другим.
она – цветок – чиста, невинна.
она – цветок – и он любим.

пусть имя не моё восхвалят
и душу не мою почтут,
и плюнут на мои печали,
которые во мне живут.

одна мечта меня томила!
ну что ж, несбыточна она.
её отвергнув, с новой силой
продолжу рифмовать
слова.